Парадоксы любви

9

Прошло еще два месяца. Габриэла готовилась к переезду в Нью-Йорк. Прощальную вечеринку путем голосования было решено провести в Чайнатауне. Два против одного. Мэри и Энтони против Габриэлы. Поначалу она возражала, однако, вспомнив о том, что покидает друзей – и, возможно, навсегда, – сдалась. Выпила пару таблеток и смело отправилась в китайский ресторан, где ее ожидали Мэри и Энтони.

Жизнь в китайском квартале, как всегда, бурлила. Миновав красные ворота, украшенные позолоченными драконами, человек моментально оказывался в ином мире: в атмосфере азиатского города с ювелирными и антикварными лавками, ароматами восточной кухни и китайской архитектурой.

Габриэла зашла в один из лучших ресторанов на главной улице квартала и, как ни странно, самой старой улице Сан-Франциско – Грант-авеню.

Мэри и Энтони сидели за круглым красным столиком, на столешнице которого были изображены неизменные китайские драконы – символ императорской власти и могущества.

– Привет! – воскликнула Мэри, демонстративно посмотрев при появлении Габриэлы на часы. – Я ведь говорила, Энтони, что не стоит отпускать ее с работы раньше времени. Лучше бы мы поехали сюда все вместе.

– Не будь брюзгой, – ответил Энтони, приподнявшись, чтобы помочь виновнице торжества сесть за их столик.

– Привет, ребята. Извините, но я ориентируюсь в Чайнатауне куда хуже вас. Еле нашла этот ресторан.

Мэри удивленно вскинула брови.

– Ты шутишь? Я ведь тебе раз десять объяснила и нарисовала план.

Габриэла пожала плечами.

– А я все равно блуждала по узким кривым улочкам. – Она заглянула в тарелки друзей. – Господи, что вы такое едите?!

– Решили немного перекусить до твоего прихода, – пояснил Энтони. – Обычные китайские пельмени.

Габриэла наморщила нос.

– Извините, но выглядят они не очень аппетитно.

– Зато на вкус – пальчики оближешь. – В доказательство своих слов Мэри тут же подхватила палочками один пельмешек и бросила его в рот. Судя по восторженному выражению ее лица, на вкус пельмени и впрямь были лучше, чем по виду.

– Если мы больше никого не ждем, то можем сделать основной заказ, – заметил Энтони.

– Давайте. Дэвид позвонил и сказал, что они с Моникой не смогут прийти, – ответила Габриэла.

– Не очень-то и хотелось! Вернее с Дэвидом бы я с удовольствием пообщалась, но с его женушкой… – Мэри доела свои пельмени.

– Надеюсь, вы никуда не спешите?

– Габи, ты шутишь? – Похоже, Энтони был даже обижен ее вопросом. Словно Габриэла оскорбила его одним предположением о том, что они с Мэри могут куда-то торопиться.

– А ты, Мэри?

– Полностью свободна. Рэй обещал уложить Чарли спать. У него все равно лучше получается рассказывать ему сказки.

– Здорово. Тебе очень повезло с Рэем, – без тени зависти сказала Габриэла.

– Тебе могло повезти не меньше… с Дэвидом или с Энтони, например. Если бы ты вышла замуж, то никуда бы не вздумала переезжать. Осталась бы в Сан-Франциско. В самом прекрасном городе земли. Кроме того, тебя здесь любят. – Как ни силилась Мэри улыбнуться, ее глаза были на мокром месте.

– Я знаю, – тихо ответила Габриэла.

Энтони сидел мрачнее тучи. Сегодня он не шутил и не рассказывал по своему обыкновению анекдоты. Неужели он потеряет Габриэлу навсегда? А что он мог поделать? Переезд в Нью-Йорк и впрямь сулил большие перспективы. Отговаривать любимую женщину из эгоистичных соображений недостойно.

– Ты ведь будешь нам писать и звонить?

– Конечно, Мэри. Обещаю.

– Каждую неделю?

– Как минимум. К тому же я перебираюсь не на другой край земли. Вы всегда сможете прилететь ко мне в гости.

– Когда твой самолет? – деловито спросил Энтони.

Габриэла пожала плечами.

– Вылечу завтра поздним вечером или утром послезавтра.

– Так скоро! – воскликнула Мэри, словно впервые об этом слышала.

– Мне нужно сдать ключи от квартиры агенту.

– Ты уладила все дела с жильем?

Габриэла кивнула.

– Да. Составила доверенность на имя своего агента. Он уже вроде нашел покупателей. Часть мебели отвезла родителям. В общем-то, вещей оказалось куда меньше, чем я предполагала. Даже обидно: почти тридцать – а ничего особо ценного не накопила. Половину – на свалку, а вторая половина с легкостью уместилась в два чемодана.

– Габриэла, как я буду скучать! Не представляю, как обойдусь без твоих советов.

– Не преувеличивай, Мэри. У тебя теперь есть Рэй…

– Конечно. Только с Рэем не обсудишь новый наряд Дженифер Лопес и не погуляешь по магазинам.

– Я тоже буду скучать, – грустно ответила Габриэла.

– Ты точно все решила? Может быть…

– Никаких «может быть», – категорично ответила Габриэла.

– Неужели уже ничто не способно изменить твое решение? – спросил Энтони, посмотрев ей в глаза.

Габриэла отрицательно покачала головой. Сил произнести вслух слово «нет» не нашлось.

– Давайте же повеселимся напоследок, как в былые времена. Вместо того чтобы грустить, порадуемся, что судьба свела нас троих и подарила массу замечательных воспоминаний! – предложила Габриэла наигранно веселым голосом. – Что там пьют китайцы для поднятия духа?

Все утро следующего дня у Габриэлы нестерпимо болели голова и желудок. Оставалось только позавидовать здоровью китайской нации, придумавшей столь своеобразные блюда и напитки. Хорошо, что в офис «Бэби трэвел» сегодня не нужно идти. А уж оставшиеся вещи она соберет и в таком плачевном состоянии. Подумать только: Мэри и Энтони каждый день питаются китайской лапшой и пельменями, щедро посыпанными острыми специями… и при этом не испытывают никакого дискомфорта! Видимо, травят свой организм малыми порциями. Как известно, Наполеон из-за опасения быть отравленным регулярно принимал малые дозы мышьяка.

Габриэла осмотрела опустевшую квартиру. Без мебели она казалась довольно просторной и даже больше ей нравилась. Почему только она раньше не додумалась выбросить старый платяной шкаф, доставшийся ей еще от бабушки?

Телефонный звонок вывел ее из состояния задумчивости. Это был Дэвид Росс.

– Привет. Как дела?

– Так себе.

– Что-то случилось?

– Ну, не считая того, что с завтрашнего дня я начинаю новую жизнь – в незнакомом городе, в окружении чужих людей… все по-прежнему.

– Как всегда, не теряешь чувства юмора, – отметил Дэвид.

– Надо же хоть что-то сохранить от прежней жизни.

– Извини, что мы с Моникой вчера не смогли прийти на твой прощальный вечер.

– Я понимаю.

– Моника устроила скандал и закатила самую настоящую истерику. Не поверишь, но сейчас я напоминаю Брюса Ли. У меня тоже через всю щеку – живописные царапины.

– О, Моника пустила в ход коготки? – со смехом спросила Габриэла.

– Не смешно.

– Извини. Я не хотела тебя обидеть. Однако ты сам женился на ней. Никто тебя не неволил.

– Ты ведь знаешь, кого я хотел взять в жены.

– Дэвид! – строго оборвала его на полуслове Габриэла.

– Молчу-молчу. Так ты все-таки улетаешь?

– Да. Ночью или утром.

– Ничто не заставит тебя изменить решение?

Габриэла рассмеялась. Ну вот. Энтони вчера спрашивал о том же. Все мужчины мыслят одинаково, а потом критикуют женскую логику. Понятие абсолютно вымышленное, придуманное самими же мужчинами.

– Дэвид, ты звонишь из дома? – обеспокоенно спросила Габриэла, вспомнив о недремлющем оке ревнивой Моники. – Не хотелось бы улететь в Нью-Йорк с расцарапанной физиономией.

– Нет, конечно. С работы. Думаешь, я смог бы с тобой спокойно поговорить, если бы за спиной у меня стояла Моника? Последнее время ее ревность переходит все границы. Она контролирует мои телефонные разговоры, встречи…

– Ревность – обратная сторона любви, – философски заметила Габриэла, присев на стоявший рядом чемодан. Разговор обещал быть долгим, а стульев в квартире уже не осталось.

– Я, собственно, звоню по другому поводу. Ко мне тут зашел друг… и он жаждет с тобой пообщаться.

– Да? Я его знаю? – озадаченно спросила Габриэла. Неужели с кем-то из своих знакомых она еще не успела попрощаться и о ее отъезде узнали от третьих лиц?

– Помнишь тот день, когда мы гуляли по парку Голден-гейт… а потом поссорились в японском садике? Мы сидели на скамейке напротив пагоды… Я тогда вел себя как полный идиот – и все испортил.

– Дэвид, ты ведь знаешь, что дело было не только в той прогулке. Кризис назревал давно.

Дэвид вздохнул и продолжил:

– Да… Так вот мой друг видел нас тогда. Ты ему очень понравилась. Можно сказать, запала в душу. Мы познакомились с ним сравнительно недавно, но удивительно быстро сблизились настолько, что сейчас я уже считаю его одним из лучших друзей. Мы поразительно похожи и духовно близки. Редкая удача.

– Я не понимаю, Дэвид, к чему ты мне все это рассказываешь, – призналась Габриэла, с трудом пытаясь уследить за ходом мысли собеседника.

– У нас с ним случайно зашел разговор о тебе.

– Случайно, значит? – язвительно спросила она. – Ты со всеми своими друзьями обсуждаешь знакомых женщин?

– Должен же я был как-то объяснить свое мрачное настроение.

– Вот не думала, что вызываю у тебя исключительно негативные эмоции, – шутливо сказала Габриэла.

– Не передергивай, ради бога. Ты – нет. Твой отъезд – да. Мой друг увидел тебя в парке вместе со мной. Очень хочет с тобой познакомиться. Утверждает, что влюбился с первого взгляда. Кстати, охотно ему верю. Я ведь тоже полюбил тебя, едва увидел на автобусной остановке, промокшую до нитки и с огромной лохматой игрушкой, прижатой к груди.

– Дэвид, я ведь улетаю в Нью-Йорк, – напомнила Габриэла.

– Постой. Я сейчас дам ему трубку. Поговори с ним. Вдруг вы найдете точки соприкосновения. Тэд отличный парень.

Тэд?! Габриэла едва не выронила трубку. Сердце учащенно заколотилось, дыхание перехватило. Как ни пыталась Габриэла успокоиться, ничего не получалось. «Не может же быть мир настольно тесен! Мало ли в огромном Сан-Франциско мужчин по имени Тэд? Тысячи и тысячи».

– Привет, Габриэла. – Знакомый голос развеял всякие сомнения, вернул в прошлое. – Как дела?

– Х-хорошо, – запнувшись, ответила она. – Пакую чемоданы.

– Да, Дэвид мне сказал, что ты покидаешь наши края навеки. Жаль…

Габриэла промолчала.

– Знала бы ты, скольких трудов мне стоило добиться у Дэвида номера твоего телефона! Оберегает тебя, словно лев – сокровище.

– Я всего лишь забочусь о Габи, – раздался где-то в стороне голос Дэвида.

– Почему бы нам не встретиться сегодня?

– Но… – Габриэла хотела в очередной раз напомнить о своем отъезде, однако не смогла произнести заготовленные слова. Словно чья-то железная рука сжала ее горло мертвой хваткой. Она вспомнила о недавнем обещании самой себе брать быка за рога, не откладывать в долгий ящик принятие важных решений, способных перевернуть всю ее жизнь. – Как насчет совместного обеда? – предложила Габриэла.

– Называй место и время, – охотно согласился Тэд.

Это и в самом деле был он, Тэд Винсент. Высокий представительный мужчина. Весь в черном. Практически не изменился за два с лишним года.

Поприветствовав Габриэлу, он сразу же спросил, заглянув в ее глаза, чтобы пресечь попытку солгать:

– Почему ты сразу не сказала, что узнала меня по телефону?

– Ты ведь тоже не сказал – ни мне, ни Дэвиду, – что мы уже знакомы, – парировала Габриэла.

Былые чувства, переживания всколыхнулись в ней и вспыхнули с новой силой. Она готова была прямо сейчас броситься в объятия Тэда, а не изображать холодную высокомерную женщину.

– Во-первых, рядом со мной стоял Дэвид. Ему вовсе не обязательно знать о нашей первой встрече. Он обожает чувствовать себя спасителем рода человеческого. Пусть думает, что устроил наше счастье именно он.

Габриэла слушала Тэда и не верила собственным ушам. Наше счастье… Что это он задумал? Снова решил пустить под откос ее жизнь?

– А во-вторых, – продолжил Тэд, – я решил, что ты забыла меня. Столько времени прошло…

– Ты так и не позвонил.

– Сначала на меня навалилась куча дел… разъезды… семейные проблемы. А затем я решил, что звонить и напоминать о себе уже неудобно. Хорош был бы ухажер! Объявился через полгода.

Габриэла горько усмехнулась. Знал бы Тэд, как долго она ждала его!

Тэд указал в сторону небольшого, по-домашнему уютного ресторанчика, и они медленно направились к нему.

– Давно ты знаком с Дэвидом?

– Не очень. Познакомились случайно. Отмечали день рождения общего приятеля.

Тэд снова посмотрел ей в глаза и тихо спросил:

– Габи, если я вместо ресторана приглашу тебя к себе домой, ты не сочтешь меня ловеласом и подлецом? У меня такое ощущение, словно мы расстались с тобой только вчера.

– У меня тоже, – неожиданно даже для себя самой призналась Габриэла. Приподнявшись на цыпочки, она прикоснулась губами к губам Тэда.

Вот тот самый щелчок, о котором ей как-то рассказывала Мэри. Когда встречаешь мужчину, а в голове что-то щелкает, и ты понимаешь, что он – именно тот человек, которого ты искала всю жизнь. Нет смысла что-то долго обдумывать, анализировать, взвешивать все «за» и «против»…

Похоже, поцелуй ошарашил Тэда не на шутку.

– О… гм, Габи, как понимать… этот поцелуй – как знак согласия?

– Да. К тому же за тобой небольшой должок.

Тэд удивленно поднял брови.

– Чашка чаю. Ты обещал мне ее, когда мы летели в самолете.

Тэд рассмеялся.

– Верно. У тебя феноменальная память.

Да, Тэд, я помню каждую деталь, мелочь, взгляд, прикосновение, связанные с тобой, мысленно ответила Габриэла, завороженно глядя на спутника. И… Боже, я уже никуда не хочу уезжать из Сан-Франциско!