Перекресток судьбы

5

Фабиан с озабоченным видом стоял на пороге и держал в руках картонную папку.

– У меня возникла проблема, и я подумал, что ты мне поможешь. – Он жестом указал на ярко-красную «мазду», которую Эмили купила себе утром. – Ты не одна? Я тебя не задержу.

– Нет-нет. Это моя машина. Я продала «порше».

Он удивленно поднял брови.

– Правда? Почему?

Эмили пожала плечами.

– Это машина более практична.

И это была правда. Она вновь выбрала красный цвет – цвет страсти и надежды.

Глаза Фабиана сузились, и он изучающе посмотрел в лицо Эмили, но ничего не сказал. Ей стало интересно, о чем он подумал. Видит ли он в ней богатую и избалованную женщину? Что ж, в какой-то степени она и такая и есть. Но вся проблема в том, что не чувствовала себя таковой. О ее богатстве можно было судить по хорошей одежде, большому дому и дорогой машине. Но в душе Эмили всегда оставалась неприхотливой веселой девчонкой, которая выросла в старом неказистом домике. Роскошь это, конечно, хорошо, но, имея деньги, люди не всегда становятся счастливыми.

Они не виделись с Фабианом два дня, с тех пор как ездили в ресторан. И когда Эмили думала о нем, она вспоминала прерванный поцелуй и все внутри у нее сжималось.

Сердце ее дрогнуло, и сейчас, когда посмотрела на гостя, она ощутила непреодолимое желание понять, что с ней происходит. Но не могла. Она убрала руки за спину, до боли сплетя пальцы.

– Эми? – Фабиан вопросительно смотрел на нее. – Могу я войти на минутку?

Она поспешно отошла в сторону.

– Да-да. Конечно. – Она обессиленно прислонилась к стене, все еще сжимая пальцы. – Я хочу извиниться, – произнесла она и услышала нервную хрипотцу в своем голосе.

– За что? За то, что не дала себя поцеловать?

– Да нет.

– Нет? – Казалось, Фабиан прекрасно контролировал себя. Его слова не выдавали никаких чувств. – Конечно, у тебя есть право отказаться от поцелуя, если ты этого не хочешь.

– Это совсем не то, Фабиан. – О господи, почему она чувствует себя такой идиоткой? Ей казалось, что она вновь, словно восемнадцатилетняя девчонка, сбита с толку его силой и мужеством. Ее наполняли противоречивые чувства. Эмили печально вздохнула. – Я хотела… Это ничего общего не имеет с тем, что я чувствую… к тебе. – Ее сердце бешено колотилось. Не хватало воздуха.

– Мартин? – В голосе Фабиана послышались стальные нотки.

Эмили покачала головой.

– Нет. Он хороший друг. Мы не… связаны. Я имею в виду, любовью. Это другое. – Она пожала плечами. – Это из-за меня. Я… я не знаю.

– Все в порядке, Эми. Я переживу. – Теперь его тон был непринужденным и спокойным.

Эмили так хотелось знать, о чем он думает, но это было невозможно. Видимо, мужское самолюбие Фабиана не было сильно задето, потому что сейчас он здесь и просит о помощи.

Она улыбнулась. Нервы этого человека сделаны из железа, и его невозможно вывести из себя. Или очень трудно. По крайней мере, ей так казалось раньше. Однако сейчас ее уверенность поколебалась. Эмили отошла от двери и сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться.

– Чем я могу тебе помочь? Хочешь кофе?

Фабиан прошел в гостиную.

– Нет, спасибо. Я сейчас еду из издательства и подумал, может, ты подскажешь выход из положения. – Он постучал пальцами по папке. – Я не могу найти переводчика и машинистку. Думаю, мои коллеги в Колумбии что-то напутали.

– Присаживайся, – предложила Эмили, опускаясь в кресло.

Фабиан сел, развернув бумаги.

– Материалы написаны по-испански, и перевод надо сдать через три дня. Здесь сплошная путаница, а я не могу отдавать бумаги в таком виде. Текст необходимо перевести заново и отредактировать. Мне нужен кто-нибудь со знанием испанского, чтобы изложить содержание в более краткой форме.

Эмили взяла рукописный текст. Многие слова и целые фразы были написаны нечетким почерком. Текст с трудом поддавался чтению.

– Ты пытался обратиться в службу деловых услуг?

– Да. – Фабиан нетерпеливо пожал плечами. – Я перепробовал все, но проблема в лимите времени. Никто не может сделать это в выходные дни и представить мне в понедельник вечером. Я думал, может, ты кого-нибудь знаешь. Какой-нибудь друг, преподаватель в отпуске. Тот, кто достаточно хорошо знает испанский и может набрать все это на компьютере. Я не требую идеальной работы. Когда все будет готово, я сам смогу внести исправления. У меня просто нет времени на эту работу.

Эмили знала, что справится с такой задачей. Компьютер Энди стоял наверху в кабинете. Конечно, работа займет какое-то время, но она может это сделать.

Эмили вновь посмотрела на текст.

– Я достаточно хорошо знаю испанский. К тому же вполне могу выкроить время на эту работу.

На какой-то момент в комнате повисла тишина.

– Перевод должен быть точным, на хорошем английском языке. Ты можешь это сделать? – Фабиан выдержал ее взгляд. – Назначь свою цену. Любую.

– Я сделаю это бесплатно.

Фабиан вопросительно взглянул на нее.

– Это работа. Почему же бесплатно?

– Ведь это все ради блага детей, не так ли? Мне не нужны деньги. Но если ты настаиваешь на оплате, то лучше сделай взнос в госпиталь в Колумбии, где ты работаешь, или что-нибудь в этом роде.

– Хорошо, договорились. – Фабиан встал. – Спасибо.

Минуту спустя он ушел. Но Эмили все еще не могла успокоиться: сердце учащенно билось и нервы были напряжены. Клара спала, поэтому работу можно было начать прямо сейчас…

Фабиан позвонил поздно вечером в воскресенье. Он повернулся и, больше не произнеся ни слова, ушел.

– Как продвигаются дела?

– Хорошо. К завтрашнему вечеру все закончу.

– Быстро работаешь. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарен.

– Рада тебе помочь. Кстати говоря, это ведь не ты делал исправления, не так ли?

Эмили помнила его почерк, крупный и разборчивый, совершенно не похожий на почерк врача. А текст был написан мелкими непонятными буквами, и стоило больших усилий разобрать слова.

Фабиан усмехнулся.

– Ты права. Это почерк нашего переводчика. – Последовала маленькая пауза. – Ты можешь выделить время, чтобы приготовить ужин?

– Покормлю Клару, а потом сделаю что-нибудь себе.

– Не трудись. Я привезу ужин с собой. Мне и самому пора перекусить. Просто умираю от усталости.

Эмили замерла над клавиатурой.

– Ужин не входит в работу.

Фабиан рассмеялся.

– Это самое меньшее, что я могу сделать. Тебя нужно хорошо кормить, чтобы ты не свалилась от усталости до окончания работы. Что предпочитаешь? Итальянскую кухню, китайскую, а может, гамбургеры? – Короткая пауза. – Мексиканскую?

– Китайскую, – отозвалась Эмили.

– Что-то конкретное?

– Я люблю все. Выбирай сам.

Эмили отключилась и закрыла глаза, представив Фабиана в своем доме. Он скоро будет рядом. От самой мысли по телу пробежала приятная дрожь. Конечно, лучше бы он не звонил и не приезжал. Но уже поздно, Фабиан в пути.

Она почувствовала необыкновенную легкость и улыбнулась собственному возбуждению.

Фабиан приехал через час. Они уютно устроились на кухне с китайскими блюдами и вином. Фабиан держал Клару на коленях. Ему даже удалось развеселить малышку. Эмили с улыбкой наблюдала за ними, чувствуя, как нежность переполняет ее.

– Она не очень любит незнакомцев, но к тебе привязалась.

– Многие дети в этом возрасте боятся незнакомых людей. Они уже могут отличать своих от чужих.

– Да, она узнает своих родителей, когда мы навещаем их в больнице.

– А девочка не расстраивается, когда ей приходится возвращаться к тебе?

– Нет, я беспокоилась об этом, но, похоже, малютке хорошо со мной.

– Она знает, что ты любишь ее.

Эмили наблюдала за Фабианом, и в ее памяти всплывали старые фантазии и мечты, которые казались вполне осуществимыми.

– Я думала, что ты женат и у тебя есть дети, – с волнением в голосе сказала Эмили. – Почему вы с Самантой не поженились?

Фабиан пожал плечами.

– Так получилось. У нее были другие планы, и женитьба стала бы для нас обоих обузой.

Эмили палочками подцепила креветку.

– Понимаю, – произнесла она, на самом деле не понимая ничего.

Закончив ужин, Эмили уложила Клару спать и попросила Фабиана подняться в кабинет. У нее возникло несколько вопросов по работе.

Он с любопытством разглядывал большой светлый кабинет. Здесь было все необходимое для работы архитектора: доски для чертежей, большие столы.

– Это кабинет моего мужа. Я оставила здесь все, как было при нем. Просто не хотелось расставаться с этими вещами… – Эмили в замешательстве улыбнулась и подняла страницы с распечаткой. – Я подумала, что готовую часть ты можешь взять сейчас.

Фабиан кивнул и забрал бумаги. Он с интересом изучал фотографии на стене – снимки зданий, которые спроектировал Энди.

– У твоего мужа, видимо, была удачная карьера? – поинтересовался Фабиан.

– Да.

– Он всегда работал дома?

– Чаще всего.

Фабиан засунул руки в карманы и направился к большой фотографии. На переднем плане, у остатков массивных сооружений майя в Мексике, сидела Эмили. Она смотрела прямо в объектив, ветер развевал ее волосы.

– Красивое фото, – сказал Фабиан. – Это на Юкатане?

Эмили кивнула, чувствуя внезапное замешательство.

– Родители Энди из этих мест. Они приехали в Штаты, когда им было почти под пятьдесят. Но связи с родственниками не прервались. Тесные семейные узы, ты же знаешь. Мы с мужем часто ездили в Мексику.

– Ты хорошо знаешь испанский. Я слышал, как ты разговаривала по телефону.

– У меня была богатая практика. – Ее голос звучал с горделивым спокойствием.

– А где ты еще была?

– В Европе. – Эмили вздохнула, сопротивляясь какому-то нараставшему неприятному предчувствию. – Мы с Энди были несколько месяцев в Италии, Испании и Греции. Он любил посещать места со старинной архитектурой.

– А тебе нравилось путешествовать?

Обычный вопрос. Но Эмили вздрогнула, когда заметила, что руки Фабиана сжаты в кулаки.

– Да. Я люблю путешествовать, знакомиться с жизнью других народов, с их культурой. – Она прикусила губу, боясь, что уже слишком много сказала, боясь продолжения этого простого диалога. Черт возьми, почему он спрашивает обо всем этом?

– Путешествия расширяют кругозор, – спокойно произнес Фабиан. – Ты начала по-другому смотреть на мир, на людей, на собственную жизнь.

– Правильно. Я многое узнала за последние двенадцать лет.

Глаза Фабиана потемнели.

– Рад за тебя. – Теперь в его голосе сквозила горечь.

Эмили скрестила руки на груди, словно пытаясь отгородиться от надвигающейся бури. Единственным ее желанием было сменить тему беседы.

Их глаза встретились.

– Когда ты была в Испании, – продолжал допытываться Фабиан, – ты научилась наслаждаться пучеро?

Необъяснимая ярость охватила Эмили. Это вовсе не было невинным вопросом. Инстинктивно она сделала шаг назад и напряглась, будто готовясь к обороне.

– Что, черт возьми, происходит с тобой?! Давай обойдемся без лишних вопросов, ладно? Если не будет вопросов, то не понадобятся и ответы. – Она с трудом перевела дыхание. – Но поскольку ты спросил – отвечу. Да, Фабиан. Я научилась есть пучеро, моллюсков, рыбу по-астурийски и многое другое.

Фабиан угрюмо смотрел па нее, стиснув зубы.

– Я тоже хотел показать тебе мир, черт возьми! – резко проговорил он, подходя к Эмили. – Да, очень хотел! – повторил он. – Мечтал открыть тебе глаза на жизнь, чтобы ты увидела, как прекрасен мир за пределами того, в котором без надежд и мечтаний вырастила тебя мать. Она заставляла тебя жить ради ее собственных прихотей и радостей, держала подальше от реальной жизни, не желая, чтобы ты взрослела. Эми, ты жила для нее. Она не имела на это права.

Эмили вырвалась из его крепких рук.

– Нет, – вскрикнула она, – не смей осуждать мою мать!

Фабиан бросил на нее укоризненный взгляд.

Эмили сжала кулаки так сильно, что ногти впились в ладони.

– Моя мать сделала многое для меня, – продолжила она, стараясь говорить спокойнее. – Просто она оказалась жертвой собственной неудачной жизни.

Глаза Фабиана стали злыми и холодными.

– Она не имела права удерживать тебя. И запрещать делать то, чего ты хотела. Она манипулировала тобой!

– Мама делала это, чтобы защитить меня.

– Защитить? От меня?

– От разочарования и необдуманных поступков.

– А она что, была уверена, что ты разочаруешься? – Ярость и негодование вспыхнули в его глазах.

Внутри у Эмили все сжалось от волнения и противоречивых чувств.

– Жизнь не жаловала ее. Отец ушел, когда она была беременна мной, ты знаешь это. – Да, отец был неугомонным, непоседливым благодаря своей цыганской крови. Он играл на гитаре в маленькой труппе и разъезжал по западным штатам. Мать ездила с ним, пока не забеременела. А потом отец бросил ее. Эмили посмотрела в лицо собеседнику. – Однажды мама проснулась в мотеле совершенно одна. Она с трудом вспомнила, где находится. На тумбочке лежала десятидолларовая купюра и записка: «Не сердись, малышка, но мне с тобой скучно».

– И Синди решила, что я так же поступлю с тобой? – холодно спросил Фабиан.

Эмили попыталась оправдаться:

– Мама дала мне самое лучшее. И в конце концов я приняла свое собственное решение.

Он усмехнулся.

– Ты приняла решение?

– Да.

– Но тогда почему ты не поехала в Африку вместе со мной?

Эмили закрыла глаза, сопротивляясь потоку старых воспоминаний.

– Я боялась, Фабиан.

– Боялась чего? Ради бога, скажи чего. Ведь я же был с тобой.

Сердце Эмили забилось так, будто сомнения и страхи прошлого вновь овладели ею.

– Мне снились страшные сны, – дрожащим голосом проговорила она. – Я не понимала их значения. Страх затмил все, мучили предчувствия. – Их глаза встретились. – Но теперь я знаю, почему так произошло. Я поняла это позднее.

– И что же ты поняла? – с ухмылкой спросил Фабиан.

– А то, что мама нуждалась во мне. Не из-за материнского эгоизма, а потому, что она болела. – Эмили вздрогнула. – Я запуталась. Меня пугали многие вещи – жизнь в Африке, к примеру. Но это и все прочее было бы легко преодолимо, если бы я не чувствовала другой непонятный страх. Я часто думала об этом. И сейчас знаю, что это было. Предчувствие смерти моей матери.

Фабиан молча изучал ее лицо, словно пытаясь поверить в искренность слов.

– Скажи, если у тебя были такие проблемы после смерти матери, почему ты не дала мне знать?

Эмили беспомощно покачала головой.

– Все произошло так быстро, что я даже не имела представления, где искать тебя. Ты был так далеко. Африка казалась мне другой планетой. Ты ничего не мог сделать. Кроме того… – она сглотнула, – кроме того, я думала, что между нами все кончено.

Ее сердце сжалось при воспоминании об их последней встрече.

«Я не люблю тебя! Не люблю!..»

– Так, значит, ты вышла за Энди замуж, – припомнил Фабиан, – всего через несколько месяцев после нашей последней встречи. – Это прозвучало как обвинение в легкомыслии и неразборчивости.

Эмили разозлилась.

– Я вышла замуж потому, что он был добрым и отзывчивым. Потому, что просил меня об этом. – Она стиснула зубы, пытаясь унять нервную дрожь. – Мне было так плохо тогда, что я не видела другого выхода. На меня свалилось столько проблем. Я потеряла все: у меня не было денег, родных. Энди позаботился обо мне, он вытащил меня из этой беспросветной нужды.

Эмили видела, как сосредоточенно слушал ее Фабиан. Она глубоко вздохнула.

– Возможно, я была не права, но и судить меня за это нечего. Энди предложил рай юной, неопытной девчонке. И я не раскаиваюсь в своем решении. Муж любил меня. В нашем браке было все – и любовь, и счастье. – Эмили едва стояла, чувствуя сильную дрожь в коленях. Она ухватилась за высокую кожаную спинку компьютерного кресла. – Я не собираюсь лгать тебе! – отчаянно выпалила она.

Лицо Фабиана ничего не выражало.

– Я и не просил тебя лгать, – спокойно проговорил он.

Ногти Эмили впились в мягкую кожу кресла.

– Знаешь что, Фабиан, я не должна отчитываться о своем браке ни перед кем. Тем более перед тобой.

Фабиан оставался непроницаемым.

– Конечно, не должна.

Повисла тягостная тишина. Эмили взглянула в холодное лицо мужчины. Лицо, которое могло быть полно любви и нежности. Лицо человека, которого она так безумно любила.

И вновь волна тоски и сожаления захлестнула ее.

– Я виновата в том, что мы друг друга не поняли, – хрипло произнесла Эмили. – Но не жалею, что осталась тогда здесь, с матерью. Я знаю, что причинила тебе боль. Извини, прожитую жизнь уже не переделаешь. Это звучит банально, но у меня нет других слов. Попробуй понять.

Эмили и самой потребовалось немало времени, чтобы разобраться в своих чувствах. Лишь с годами пришло понимание того, что судьба не всегда дарит лишь радость и счастье.

А теперь Фабиан вновь вторгся в ее жизнь, всколыхнул воспоминания, чувства, страсть.

Эмили закусила губу и посмотрела в окно на голубое небо.

– Это было так давно, – наконец сказал Фабиан с отсутствующим видом. Он вновь казался спокойным и холодным, словно и не было эмоциональной вспышки.

– Да, – облегченно согласилась Эмили. Она не знала, что еще можно добавить к уже сказанному.

Фабиан потер подбородок.

– Ну, так что ты хотела мне показать?

Эмили подошла к столу и подняла две рукописных страницы, довольная тем, что можно сменить предмет разговора.

– Я не совсем знаю, что с этим делать.

Фабиан стоял так близко, что по телу Эмили пробежала дрожь. В который раз всколыхнулись старые чувства, словно и не было двенадцати лет разлуки.

Их руки слегка соприкоснулись, когда Эмили передавала бумаги. На мгновение она почувствовала сильное возбуждение, ее охватило желание близости. Хотелось, чтобы боль и обиды прошлого исчезли и все стало на свои места, вернув волшебство первой любви.

Внезапно Эмили ощутила на себе взгляд Фабиана и увидела в его глазах отражение собственных чувств, услышала стук своего сердца. Глухие удары, казалось, заполнили тишину комнаты.

– Я… не могу прочитать это. – Ее голос был похож на шепот. Эмили пыталась смотреть на страницу в руках Фабиана, но не могла оторвать взгляд от воспламеняющего огня его глаз.

Бумага с шелестом упала на пол, и в этот момент их губы соприкоснулись. Эмили потянулась навстречу поцелую всем своим существом. Ее затягивал водоворот желаний, унося в небытие.

Внезапно Фабиан отпустил ее и отошел на шаг, глядя на Эмили невидящими глазами. Она опустилась в кресло, чувствуя невероятную слабость. Ее била дрожь.

Он хочет меня, испуганно подумала Эмили, боясь признаться себе, что чувствует то же самое. Она видела – Фабиан пытается сохранить самообладание.

Он оглядел комнату и стиснул зубы. Его глаза приобрели темно-зеленый оттенок.

– Пожалуй, я пойду. – Тон Фабиана был подчеркнуто резким.

Эмили долго лежала в постели и не могла заснуть. Снова и снова она слышала голос Фабиана: «Я хотел показать тебе мир». Господи, самое трудное в жизни – принять решение!

Да, он предлагал показать ей мир, а она отказалась. Незаметно для себя Эмили снова отдалась потоку воспоминаний, которые столько лет пыталась забыть…

Двенадцать лет назад Эмили приехала к Фабиану на машине матери. Он обрушил на нее новости, едва она вошла. Молодой врач был очень возбужден и радостно размахивал письмом.

– Я получил его! Получил! – выкрикивал он, крепко обнимая Эмили. – Как раз то, что я хотел, и быстрее, чем думал. Они ждут меня в Африке – Всемирная организация здравоохранения. Это просто великолепно!

Сердце Эмили тревожно забилось.

– Когда ты уезжаешь? – услышала она странный звук своего голоса, чувствуя в душе холод и отчаяние. – Все так неожиданно, так быстро.

Фабиан смотрел на нее широко раскрытыми глазами. Потом взял ее руки в свои.

– О, Эми, я не оставлю тебя! Мы поедем вместе и поженимся, как только устроимся!

Эмили молча смотрела на него. Она и не надеялась на свадьбу, на прочность их отношений. «Где твои мозги? Что может хотеть доктор от такой девчонки, как ты?» – вспомнила она слова матери.

Замужество… Африка… Этот континент казался таким же далеким, как и Луна. Она никогда не выезжала из Калифорнии, не была даже в соседней знойной Неваде.

Эмили была в шоке и не могла ни о чем думать. Так много всего навалилось на нее сразу.

С лица Фабиана не сходила улыбка.

– Отбрось свои сомнения и страхи, – заговорил он. – Нас ждет великолепное путешествие. По дороге мы посетим Европу. Это будет наш медовый месяц. Я покажу тебе Париж, Рим и Африку. Я покажу тебе весь мир.

Медовый месяц. Европа. Эмили судорожно сглотнула, чувствуя головокружение. Она заметила, как улыбка исчезла с лица Фабиана. Он нахмурился и казался обеспокоенным. Потом погладил Эмили по волосам.

– С тобой все в порядке?

– Я даже не знаю, что и сказать, – прошептала девушка. – Я не ожидала этого.

– Но ты же знала, что я в конце концов поеду работать за границу.

– Я не думала, что это произойдет так быстро. Я просто… пыталась не думать об этом.

Размышляя о своих отношениях с Фабианом, Эмили всегда полагала, что он уедет, а она останется. Она не была готова к этой поездке и потому отметала от себя подобные мысли. А теперь он просит ее выйти за него замуж и уехать вместе с ним в Африку.

Фабиан крепко обнял ее.

– Я люблю тебя, Эми, – хрипло проговорил он и нежно поцеловал в ухо. – Ты – самое прекрасное, что было в моей жизни. Ты же знаешь это, правда?

– Я не знаю, как нам быть, – прошептала она. – Не понимаю, что ты нашел во мне?

Фабиан с нежностью заглянул ей в глаза.

– Тысячу разных вещей: любовь и доброту, великодушие и бескорыстность, удивительную силу духа и стойкость. Ты замечательная. Ты особенная. В тебе нет ничего неискреннего. Твоя душа раскрыта, все в тебе на виду. – Поглаживая ее по волосам, Фабиан продолжил: – Ты заставляешь меня улыбаться, чувствовать себя любимым. Впервые в жизни я ощущаю себя с женщиной самим собой. И впервые знаю, что меня любит человек, для которого я личность, а не просто преуспевающий врач или член богатой семьи. Рядом с тобой я чувствую покой и много радости.

– Я совсем запуталась, – прошептала Эмили.

– Я тебя распутаю, – засмеялся он и поцеловал ее.

Прошло два дня, прежде чем Эмили набралась смелости рассказать все матери.

– Фабиан хочет, чтобы я вышла за него замуж, – сказала она, моя тарелки в раковине, полной пены, и не решаясь смотреть в глаза матери.

– Он сделал тебе предложение?

– Да.

– И сколько «но» было высказано?

Эмили посмотрела на мать и нахмурилась.

– Что ты имеешь в виду?

– Он хочет на тебе жениться, но ты чересчур юна для него. Но ты не подойдешь его семье. Но ты не слишком образованна. Но сейчас не совсем подходящее время для этого. Но…

– Перестань, мама! – разозлившись, выкрикнула Эмили.

– Ты не должна кричать на меня, – спокойно проговорила мать. – Всегда ведь бывают какие-нибудь причины, ты же знаешь, не так ли?

У Фабиана не было никаких «но», кроме одного, и Эмили не собиралась скрывать это от матери.

– Он хочет жениться на мне, но мы должны уехать с ним в Африку.

Наступила тишина. Взгляд Эмили по-прежнему был прикован к мыльным пузырям. Вдруг до нее донесся смех матери. Очень недобрый смех.

– О, Эми. Ты же не можешь быть такой наивной.

Эмили с такой силой опустила тарелку в раковину, что та треснула.

– С чего ты взяла, что я наивна?! – В голосе Эмили послышалась едва сдерживаемая ярость.

– Милая, он собирается в Африку. И хочет взять с собой женщину. Для комфорта и собственного удобства. Как ты думаешь, сколько женщин из его круга смогли бы пойти на это?

Эмили молча наблюдала, как из ее большого пальца струится кровь. Она ничего не видела, кроме крови, и до боли сжала зубы.

Странные дни. Восторг и уныние, радость и злость, надежда и страх. Эмили совсем запуталась. Она не спала по ночам, а если и спала, то во сне ей виделись кошмары, а в темноте – странные образы.

Я люблю его. Он хочет на мне жениться. Но как же мама? Сердце девушки начинало бешено биться, и паника вновь и вновь охватывала ее. Ведь мама останется совсем одна.

Африка… Эмили сковывал страх, и она сжимала руки. Незнакомые люди, незнакомый язык. Где они будут жить? Что будут есть? Она даже никогда не летала на самолете.