Переполох в Загранье

Глава 15. Передышка для всех

Лагерь мятежников, как их сам с кривой улыбкой назвал Адиллир, разбит в глубине прибрежного леса. Сотни палаток накрыты маскирующими сетями модуляторов, а весь периметр окружён отталкивающим полем. Если не знать, что здесь есть люди, никогда и не найдёшь.

В нос забивается стойкий запах лекарств. В отведении души на Иво «папочка» остановился лишь тогда, когда сам выхватил от Беаликита. И вот сейчас мы дружно сидим в медицинской палатке и получаем первую медицинскую помощь. Все, кроме ливекца, которого Адиллир демонстративно оставил за пределами импровизированного госпиталя.

Пока мне обрабатывают ссадины и незначительные раны, слушаю «Клинка». У меня такая странная апатия на душе, что я даже не морщусь, когда девушка-лекарь смазывает рваную рану на плече заживляющим составом. Хотя должна орать в голос, если ориентироваться на вопли Клиффа.

Как объясняет Агинат, они экономят силы поддержки, а потому пользуются подручными средствами: травами, снадобьями и скудными запасами лекарских магазинов в ближайших городках.

И, к слову, о городках… Оказывается, та самая вспышка, которая окутала нас, перед тем как я потеряла сознание, была не чем иным, как порталом до Нофирема.

Мы одним махом переместились с островов Сестёр, где была школа Лилу, практически к следующей точке назначения – острову Всевидящих.

И мне бы радоваться, но внутри плохим предчувствием разворачивается тягучая воронка. То, что мы здесь, говорит мне о бесполезности поисков Арчи и Хуча. Их с нами не было, а значит, и прыгнуть они не смогли.

Перед глазами встаёт жуткая картинка утонувших ребят, по рукам бежит озноб страха, и я вскакиваю с лавки, на которую меня усадил Рик.

Надо срочно найти себе занятие.

Киваю девушке, которая обрабатывала мне раны, и принимаюсь собирать в пластиковый лоток бинты, антисептик, регенерирующий состав и сироп, который тут используют как обезболивающее.

– Ты куда?

Рик хватает меня за локоть. Опускает взгляд на поднос в моих руках и строго смотрит мне в глаза.

– Ты что, помогать ему собралась?

– Пока вина не доказана, человек невиновен, – зло цежу я и, чуть смягчившись, добавляю: – Рик, это же Иво. Да, он накосячил с моим похищением, но потом… Сколько раз он нас выручал? Помогал? Мы все достойны если не второго шанса, то хотя бы возможности объясниться.

– Мне ты его не давала. – Рик зло прищуривается, а в глубине его глаз вспыхивают нехорошие огоньки.

Хватка на моём локте усиливается, и только осознав этот момент, Дейрик трясёт головой и резко отпускает меня. Мне больно наблюдать его ежеминутную борьбу с самим собой, но и чем помочь, я не понимаю. Пламя Гитрис, которое раньше было ответом на любую проблему, здесь оказалось абсолютно бессильно.

– Рик, именно ты научил меня тому, что людей надо прощать. Хотя бы на первый раз. – Перехватываю поднос одной рукой и подаюсь вперёд, кладу ладонь на грудь Верндари. – Каждый раз, когда тебе кажется, что я против тебя, вспоминай сегодняшний поцелуй. Я ими не разбрасываюсь.

Дейрик, перехватив мою ладонь, тянет её к губам и мягко целует тыльную сторону. В серых глазах ни следа от гнева или ненависти, лишь нежность вперемешку с лютой усталостью.

– Прости, вспылил, – шепчет он и отпускает меня. – Иди, Иво всё-таки заслуживает, чтобы ты его выслушала.

Он улыбается мне кривоватой улыбкой и разворачивается к ребятам. Ловлю Дэль на пристальной слежке за нами с Риком. Поняв, что я заметила её интерес, Хиларике поджимает губы и резко отворачивается.

А я внезапно понимаю, что мне от неё тошно. Все попытки найти что-то хорошее в ней, оправдать её поступки закончились сегодня. Ровно в тот момент, когда она не стала защищать Иво от Адиллира.

Ей было всё равно!

И вот этого я никогда не пойму и не приму.

Резко вздыхаю и выхожу из палатки. Меня окунает в походную суету. Люди стоят группками у шатров и обсуждают последние новости. В воздухе витает отчётливый запах костра и готовящегося на огне мяса. Вроде бы мирная жизнь, если не считать творящегося за границами лагеря беспредела.

Иво нахожу на отшибе, сидящим на поваленном бревне и безуспешно пытающимся остановить кровь, обильно вытекающую из разбитого носа. Пепельные волосы окрашены в бордо и сваляны в колтуны, одежда на мужчине изорвана, через дыры видно большое количество ран. Но при этом Беаликит держится так, будто ничего не произошло. Лишь периодически зло сплёвывает кровавую слюну.

– Давай помогу. – Стремительно подхожу к нему и отвожу ладонь от его лица.

Натыкаюсь на прищуренный взгляд разноцветных глаз. Резерв у ливекца пуст, а потому и иллюзия с него спала. Не отдай Адиллир приказ не трогать Беаликита – местные бойцы уже бы раскатали Иво. А так… Он просто стал изгоем в лагере.

Но я намерена изменить эту ситуацию.

– Почему помогаешь? – морщась от боли, интересуется Иво.

Его голос хрипит и просаживается, видимо, одним лицом травмы Беаликита не ограничились. Кладу поднос на бревно и бегло осматриваю ливекца. Дышит прерывисто, возможно, пострадали рёбра.

– Потому что верю, что ты нам друг, – глядя прямо в глаза Иво, отвечаю я.

И с внутренним обмиранием вижу, как он отводит взгляд!

– Иво?

Дёргаю его за подбородок, не заботясь о том, что ему может быть больно. Он мне сейчас делает больно!

– Что? – кривится Беаликит.

– Скажи правду.

– Я её не знаю, – огорошивает меня ответом ливекец.

– Как?

Я даже отшатываюсь, не веря своим ушам. Ты либо виновен, либо нет. И кто, как не ты сам, должен об этом знать?

– Вот так! – злится Иво, сжимает и разжимает кулаки и бессильно опускает голову. – Я не виноват в смерти Интегры, но виноват, что создал ту ситуацию.

Он смотрит строго перед собой и зло сопит. Плечи дёргаются, а грудная клетка дрожит от попытки сделать полный вздох.

Секунду я смотрю на него, чётко решая для себя: он мне не враг. Ни тогда, ни сейчас.

– Что ты делаешь? – Иво удивлённо вскидывает глаза, когда я подхожу к нему и широкими взмахами рук окутываю его грудь зелёным сиянием.

– Лечу, – констатирую я факт. – Местными средствами, – киваю в сторону подноса, – делу, очевидно, не поможешь. Это, конечно, не пламя Гитрис, и моментального излечения не гарантирую, но к утру поправишься.

Какое-то время Иво молча следит за моими движениями, не вмешиваясь и никак не комментируя. Постепенно его раны затягиваются, синяки светлеют и практически исчезают. Правда, глубокий порез, что тянулся от запястья до локтя, заживает криво, оставляя после себя длинный уродливый шрам. Как и рассечение брови – там теперь красуется тонкий светлый рубец.

– Извини. – Я оглядываю Иво и, недовольная результатом, раздосадовано поджимаю губы. – Силы не хватило на качественное излечение.

Беаликит в ответ берёт меня за ладони и смотрит на меня так знакомо и светло, что я невольно начинаю улыбаться. В глазах ливекца светится искренняя благодарность, которая, впрочем, быстро скрывается за привычной иронией.

– Я буду носить эти шрамы с гордостью, – заверяет он меня.

– Потому что они украшают мужчину?

– Потому что это свидетельство того, что друг поверил мне. Несмотря ни на что. Поверил и вылечил, – говорит он с очень серьёзным выражением на лице.

Его слова касаются моего сердца, заставляют увериться в правильности решения. Иво нам действительно не враг, а такая же жертва собственной доверчивости.

Шум с противоположной стороны лагеря вытряхивает нас с Беаликитом из этого момента единения. Я резко оборачиваюсь, желая узнать причину всеобщей суматохи. В нашу сторону идёт отряд «Клинков», которых Адиллир послал на поиски Хуча и Арчи. Но как ни вытягиваю шею, парней с ними я не нахожу. А когда командир проходит совсем близко от нас и машет головой, так и вовсе опустошённо осаживаюсь на бревно.

Их не нашли.

Моих ребят не нашли.

Ни Хуча, ни Арчи. Их нет? Это значит, что их больше нет? Память равнодушной стервой пролистывает передо мной вереницу воспоминаний. Хуч, добродушный здоровяк, и его грубоватые, но всегда такие искренние слова. Арчи, прямолинейна язва и вечный скептик. Я ведь так их обоих люблю! И ни разу не сказала, насколько они для меня важны!

Чувствую, как на глаза набегает предательская влага, а в ушах звенит от поднявшегося давления.

– Эля!

Не сразу понимаю, что Иво дёргает меня за руку, заставляя взглянуть на него, прислушаться к его словам.

– Что? – сипло спрашиваю я, снова ныряя в опустошение.

– Это ничего не значит!

Беаликит встряхивает меня, не давая отводить взгляда, удерживая зрительный контакт.

– Их найдут, не теряй надежды.

– Мы на другом континенте, – вяло произношу я, всё больше ныряя в тихую истерику. – Если они ещё и живы, им некому помочь.

– Они здесь, – уверенно произносит Беаликит.

Да с такой силой, что я сама начинаю верить. Трясу головой, собираясь с остатками выдержки.

– Почему ты так уверен?

– Когда мы прыгали, ты всё ещё держала контур. Вы были объединены. – Ливекец притягивает меня к себе за плечи и убаюкивающе поглаживает по голове. – По твоей связи с «лучами» их должно было дёрнуть вслед за нами.

– Должно было? – глухо спрашиваю я, утыкаясь Иво в грудь.

И плевать, как это выглядит со стороны. Пускай он говорит, пускай кормит и взращивает мою надежду.

– Дёрнуло, – исправляется Беаликит. – Обязательно дёрнуло.

Я тихонько плачу, комкая рваный комбинезон Иво. Его руки мягко гладят мою спину. Но в этом жесте ни грамма интимности, он просто поддерживает меня. Даёт возможность выплеснуть те эмоции, все чувства и боль, которые я прятала внутрь, просто потому, что не было времени переживать всё это. Переживать и отпускать.

– Я такая слабая, Иво. Я не смогла их защитить. Это я во всём виновата, – шепчу, глотая слёзы.

– Ты не слабая. И то, как ты ведёшь бои, как держишь ребят, это доказывает. Поверь уж мне, как преподавателю, я видел много звёзд, и ваши результаты говорят сами за себя. Вы противостоите профессиональным «Клинкам», бойцам, прошедшим не одну стычку. Ты не слабая, просто противники сильнее.

– Ага, – эхом отзываюсь я, хотя внутри не легче.

– Но ты ведь не только поэтому плачешь, да?

Иво чуть отстраняет меня и заглядывает мне в лицо. Аккуратно убирает налипшую прядку волос и с мягкой улыбкой снова прижимает к себе.

– Эля, Эля, Эля, – раскачиваясь, чуть ли не напевает Иво. – Плакать – это нормально. Быть слабой – тоже. Не надо себя за это корить, и не надо давить в себе это. Иначе эти эмоции разрушат тебя. Ты в окружении друзей и можешь хоть ненадолго побыть девочкой. Как у вас говорят? Не хочу ничего решать – хочу новое платье и на ручки?

В удивлении вскидываю на него глаза, а Беаликит в ответ смеётся с мягкой хрипотцой.

– Это мне Дэль рассказала. Она, на самом деле, очень много впитала из вашего мира. Ты не замечала?

– Не-а. – Нахмурившись, я качаю головой.

– Она ведь даже ни разу не упомянула Всевидящего. Всё только какого-то Боже зовёт.

– Это из нашей религии, моего народа, – киваю я, неожиданно понимая, что Иво мастерски выводит меня из уныния.

Просто забалтывает.

– Кхм! – доносится со стороны палатки.

Я на автомате отпрыгиваю от Иво и разворачиваюсь к Рику. Вижу, как его губы сжимаются в тонкую бледную полосу. Ноздри раздуваются, но Дейрик ничего не говорит. Знаю, как мы с Иво выглядели со стороны, и понимаю, что мог надумать себе Верндари.

Но я ведь уже сотню раз заверила его в том, что я с ним! Или нет?

Мимолётной вспышкой в голове загорается осознание, что я ни разу не говорила Рику, кто для меня Иво. Что он для меня друг. Пускай даже очень близкий, но друг.

– Что-то случилось? – ровным голосом интересуется Беаликит, прерывая тем самым сгущающуюся тишину.

– Адиллир зовёт, надо обсудить дальнейшие действия, – отвечает Рик, с усилием отводя взгляд от меня.

Осматривает ливекца и одобрительно покачивает головой.

– Рад, что ты уже в порядке.

– Спасибо, – кивает Иво и, чуть замявшись, уточняет: – Мне тоже идти? Или приглашение только Эли касалось?

Рик хмыкает, но как-то по-доброму, понимающе.

– И тебя тоже. Наш «папочка» остыл.

– Отлично!

Беаликит бодрым шагом направляется к входу и через секунду исчезает за откинутым пологом. За ним почти ныряет Рик, когда я хватаю его за локоть и дёргаю к себе.

– Это не то, что ты подумал. Иво просто меня успокаивал.

– А что я подумал? – Рик склоняет голову и смотрит на меня как-то неприятно, колюче.

– Ну не знаю…

– Эля, если это ничего не значит, зачем оправдываться тогда?

Застываю как громом поражённая. Внутри поднимается ком обиды.

– Зачем ты так со мной? Я ведь за тебя переживаю.

– Эля…

Рик со вздохом разворачивается ко мне, нежно заключает моё лицо в ладони. Но в противовес его действиям, в глазах Рика стальное, обжигающее холодом море.

– Хватит за всех переживать. Хватит пытаться всех спасти. И хватит всех прощать. Надо быть жёстче.

Огорошенная его словами, я молча смотрю за тем, как он отпускает меня и уходит следом за Иво. Пытаюсь вспомнить, были ли фиолетовые всполохи в глазах Рика. Потому что… Потому что не мог этого сказать мой Рик!

Его отец – да! Но не мой Дейрик.

Или он настолько изменился, а я по-прежнему вижу в нём того парня, который ради нас был готов пожертвовать собой – в академии, на турнире и совсем недавно на пляже.

Или на пляже была попытка оправдать то, что ему нравится пользоваться силой Загранья?

– Эля! – слышится окрик Адиллира.

Трясу головой, отгоняя мрачные мысли. Мне просто показалось. Рику сейчас сложно сдерживать негативные эмоции, он выплёскивает их на всех. Особенно на самых близких, ведь чем сильнее нас кто-то любит, тем большую боль мы можем им принести. А значит, и подпитать тем самым тёмную сторону.

– Я тут!

Захожу в палатку, отметив, что лекари уже сделали свою работу и вышли через выход в другом конце шатра. Лилу с Клиффом выглядят гораздо лучше, вот только младшая Верндари не радует меня своим состоянием. Она тупо смотрит на раскрытые перед ней ладони, полностью погружённая в мысли. И могу поклясться, они не порадуют меня позитивом.

– Вы уже в курсе, что я теперь не Дэль? – хмыкаю я, замечая пристальный взгляд Агината.

– Да уж, рассказали, что среди нас теперь настоящая Адель виле Хиларике. – «Клинок» оглядывается на стоящую поодаль Дэль. – И главная причина происходящего бедлама.

– Ха! – выдыхает Хиларике и закатывает глаза. – Вот не надо всех собак на меня вешать. Я если и виновата, то только в том, что дестабилизировала и без того тонкие Грани. Но Пробой делала не я. И не я устраивала эксперименты над несчастными тварями, пуская их в расход ради собственной наживы.

Она бросает многозначительный взгляд на Рика, который и бровью не ведёт на её выпад. Либо он настолько хорошо держит себя в руках, либо ему сейчас плевать на то, что творил его отец. И на то, что Дэль косвенно переложила вину и на Рика.

– Ладно. – Агинат примиряюще поднимает руки. – Это всё пустословная лирика. Надо думать, как исправить последствия. Рассказывайте, с какой целью вы вообще сюда явились?

Переглядываюсь с остальными и понимаю, что докладывать придётся мне.

Но едва открываю рот, как слышу поднявшуюся в лагере суету. Сердце на мгновение ухает вниз. Неужели опять напали? Но спустя секунду понимаю: крики радостные! Кого-то поздравляют с возвращением.

В душе моментально расцветает надежда, что это Арчи и Хуч. Что их нашли!

Даже Лилу выходит из подобия транса и спрыгивает с кушетки. Нервно теребит свежую футболку и шагает ко мне. Но тут же останавливается, стоит только пологу палатки откинуться, впустив вновь прибывших.

Разворачиваюсь на пятках и утыкаюсь взглядом в знакомое лицо.

Радики. Командующая «Клинками Нофирема».

Ариста оглядывает нас суровым взглядом единственного здорового глаза. Левый, перечёркнутый длинным шрамом, побелел и теперь невидяще смотрит на меня. В остальном Радики, кажется, совсем не изменилась. Всё та же военная выправка, всё те же строго поджатые губы.

Если бы не этот шрам, то командующую можно было бы считать эталоном стабильности в этом безумном мире.

– Та-а-а-ак, блудные бойцы обнаружились, – закончив осмотр, произносит Радики и криво улыбается. – Ну, рассказывайте, где вас носило.

Она проходит мимо, пожимает руку Адиллиру и, усевшись на свободную кушетку, выжидающе смотрит на меня. Снова на меня!

– Вам коротко или подробно?

Утомлённо потираю переносицу, резко осознав, как хочу спать. Усталость тяжёлой волной проходит по телу, и я оседаю на стул напротив командующей.

– Коротко, – кивает Радики.

– Мы должны спасти мир, – без тени усмешки отвечаю я.

– Амбициозно. – Ариста уважительно покачивает головой и снова оглядывает нас. – Армия не маловата будет?

Поднимаю взгляд и понимаю, что командующая улыбается. Мягко, сочувствующе. Странным образом, произошедшее с ней, вся эта ситуация в мире отморозили Аристу. Она сейчас больше походит на человека, чем когда всё было в порядке.

– Ладно. – Командующая бьёт себя по бёдрам. – Тогда давай длинную версию. А мы подумаем, как вам помочь.

Я вздыхаю, думая о том, с чего бы начать, и неожиданно для себя выдаю всё как на духу. И то, что я переселенка из другого мира, а Дэль сейчас в моём физическом теле. И что нам нужно закрыть Пробой, который открыли учёные этого мира. И что главный враг – далеко не твари, а люди.

Радики внимательно меня слушает, ни разу не перебив. И задумчиво молчит, поглядывая то на меня, то на Дэль.

– Ну, допустим, про то, что наш враг сейчас – Аластас виль Верндари и шайка его прихлебателей, я уже в курсе. – Едва я заканчиваю доклад, Ариста поднимается и направляется к Дэль. – А вот твоя песня мне не особо нравится. Больно ладно всё звучит.

Замечаю, как бледнеет Дэль, и непонимающе оглядываюсь на ребят. Странно, что Радики из всего моего рассказа выцепила только то, какую роль должна выполнить Хиларике. По лицам друзей вижу, что и их удивила такая реакция Аристы.

– На что вы намекаете? – сцепив зубы, спрашивает Дэль и, чуть побегав взглядом, всё же смотрит на командующую.

– Я о том, что условия сделки какие-то больно сладкие. Уничтожаете маяки – и мир становится нормальным. Если всё так, как ты говоришь, почему светочи не охраняются бойцами Аластаса? – Радики оглядывается на нас и, скептически приподняв брови, интересуется: – Вы об этом не задумывались?

– В школе Сестёр его охраняла Матрона и толпа чудищ, – почти не размыкая челюстей, отвечает Дэль. – Подозреваю, что в школе Всевидящего нас ждёт нечто похожее.

– Да-а-а-а? – задумчиво тянет Ариста. – А ты не против, если мы пойдём с вами и проверим?

На едва заметное мгновение по лицу Хиларике пробегает гневная судорога, но уже в следующее мгновение она расслабляется.

– Да как хотите, – великодушно разрешает она. – Если у вас других дел нет.

– Другие дела есть, но что может быть важнее спасения мира, правда?

Ариста говорит с наигранной лёгкостью, но в её голосе мне чудится скрытая угроза, предупреждение. И вот тут сомнения закрадываются и в мою голову. А уж если вспомнить надписи и рисунки, найденные в Обители, то картинка вырисовывается и вовсе странная.

А вдруг Дэль и впрямь нас обманывает?

Радики тяжело поднимается и, подойдя к выходу из палатки, окликает помощника. О чём-то шёпотом его просит.

Я же оглядываюсь на Иво, ведь он знает новую Дэль дольше всех нас. Хочу увидеть на его лице подтверждение того, что мы всё делаем правильно. Что он по-прежнему уверен в Хиларике и её плане. Но обнаруживаю, что Беаликит тоже растерян.

И это не на шутку пугает. А вдруг мы своими руками ведём наши миры к уничтожению?

В палатке повисает напряжённое молчание, всё переглядываются, не понимая, что делать дальше. Ариста же не торопится продолжать разговор, просто позволяет появившемуся лекарю проводить манипуляции с её, как оказалось, повреждённой рукой.

– А что дальше? – не выдерживаю я.

– Командующая! – в этот же момент внутрь врывается помощник Радики. – Вот, последние сводки.

– Спасибо, Ирек, можешь идти.

Ариста принимает у парня планшетку и внимательно всматривается в данные на нём.

Адиллир подходит к ней ближе и с интересом утыкается в отчёт, а нам остаётся только снова молча чего-то ждать.

– Ну что же. – Отмахнувшись от медработника, Ариста трясёт перед нами планшеткой. – Пока ваши слова подтверждаются. За последние несколько часов интенсивность открытия новых прорывов снизилась.

– Это значит, что мы на правильном пути? – неуверенно переспрашивает Клифф. – Пробой потерял опору и не может генерировать прорывы?

– Либо это совпадение. – Взгляд Радики пригвождает Дэль к месту. – В любом случае на остров Всевидящих мы идём с вами. Возражения?

– Никак нет! – стройно выдыхаем мы.

И впервые за последние несколько дней мне на самом деле становится чуточку легче. Теперь наша миссия не только моя ответственность.

Осталось ребят найти. А я их найду, обязательно найду!