Персик в камуфляже

Глава Своих в беде не бросают

Ночь прошла спокойно. После завтрака я сдала дежурство и

собиралась домой отдыхать, но когда дошла к плацу, увидела, что Плоходько гоняет моих артиллеристов.

– Вы что как сонные мухи?! Левой, левой!

Майор выглядел таким злым, словно весь мир против него ополчился.

– Впервые рад, что заступаю в наряд, – рядом стал Калинин, наблюдая

за уставшими сослуживцами.

– Это из-за моей шутки с пеной он такой злой? Пытается узнать, кто

виноват? – забеспокоилась я.

– Нет. С женой опять поссорился, вот и самоутверждается за наш счёт.

– И давно они тут в таком темпе?

– Уже полтора часа.

– Но так ведь нельзя. Строевая в нашей роты по расписанию и с

другим офицером.

– А что поделать? Армия, – вздохнул Никита.

Поняла, что «домой» отменяется, нужно решать ситуацию. Хоть

солдаты меня и не восприняли, но я их в обиду не дам. Пожелала Калинину

хорошего наряда и побежала в штаб, в надежде найти комбрига.

С Барановым я столкнулась в коридоре, и он заговорил первым:

– Любимова, разве вы не после дежурства?

– Так точно, товарищ генерал-майор!

– Есть какие-то проблемы?

Эх, так чесался язык просто нажаловаться на зам. по тылу, но я

вовремя себя остановила. В том, что офицер занимается с личным составом

на плацу, нет ничего криминального, кроме того, можно приврать и найти

причину внепланового занятия.

Да и не подобает мне крысятничеством заниматься, даже не попытавшись сделать что-то

посильное.

– Я уточнить хотела.

– Так уточняйте.

– Тестирование проводить и для офицеров?

Роман Ильич почесал усы и окинул меня взглядом с ног до головы.

– Лейтенант, вы будто первый год замужем…

Хотела сказать, что я вообще не замужем, но потом до меня дошла

метафора.

– Прошу прощения. Растерялась немного, первая должность всё-таки.

Взгляд генерала стал мягче.

– Думаю, тестирование всем необходимо.

– Разрешите выполнять?

– Разрешаю.

Из штаба направилась прямиком на плац, где Плоходько до сих пор

мучил солдат.

– Товарищ майор, мне необходимо, чтобы вы прошли тестирование, –

крикнула издалека.

– На месте стой! Какое, твою дивизию, тестирование? Я занят!

– Приказ комбрига.

Судя по всему, зам. по тылу очень боялся начальства. Он сразу же стал

таким вежливым:

– Ах, тестирование. Да-да. Что от меня требуется?

– Прошу пройти со мной.

– Вольно!

Парни засияли, когда поняли, что они свободны.

Мы с Плоходько пошли ко мне в кабинет, а по пути он рассказывал о важности

тестирования для военнослужащих. Ну что же, раз он так говорит, сейчас я

его хорошенько оттестирую!

– А где остальные? – поинтересовался мужчина, получив свой бланк.

– Это для солдат у меня групповые беседы, а с офицерами принято

работать индивидуально. С вас, Денис Николаевич, и начала.

– Очень правильно поступили. Зам. по тылу – это кто? Это первый

человек в части. После комбрига, конечно.

Я усадила его за стол и дала ручку в надежде, что он быстро закончит

и мы разбежимся по своим делам.

– Таисия Кирилловна, вот тут в первом вопросе говорится о

приподнятом настроении. Приподнятое – хорошее или отличное?

– Хорошее и отличное.

Через две минуты поступил следующий вопрос:

– А что такое хандра?

Шагая туда-сюда по комнате, я принялась объяснять:

– От слова «хандрить». Состояние, когда человек подавлен, ему

тоскливо, всё вокруг кажется серым, безликим.

– Хорошо. А какая разница между «никогда» и «почти никогда». Что

ставить, если «никогда» не подходит, а «почти никогда» – слишком часто.

– Что хотите, то и ставьте! – резковато бросила я.

– Ага.

На элементарные вопросы мы потратили больше часа. Под конец мне

хотелось выть волком, лезть на стену или выпрыгнуть в окно. Даже не

думала, что один человек способен довести психолога до такого состояния.

Даже засомневалась на секунду в своей профпригодности.

– Вопросы в тесте какие-то дурацкие. Дилетант составлял, однозначно

– как вишенку на торте добавил Плоходько.

Мда, хорошо, что Спилбергер* и Ханин* сейчас этого не слышат. Я

взяла листочек и увидела, что за стеклом собрался народ. Солдаты из моей

роты наблюдали за происходящим и заметив, что я смотрю в их сторону, показали мне пальцами «класс». Безумно хотелось засмеяться, но я сделала

мину посерьёзней и села рядом с майором.

– Ну, что говорит ваш опрос?

Начинать беседу не торопилась. Строчка за строчкой проверяла

галочки у ответов.

– Тревожность у вас есть.

– Я что не пригоден к службе?

Плоходько выскочил из табурета, не зная за что хвататься.

– Успокойтесь, товарищ майор. Присядьте. Вижу, что вы – человек

ответственный, исполнительный, только вот часто ссоритесь с женой и

переносите бытовые проблемы на работу.

– Откуда вы знаете?

Он искренне удивился, даже выхватил у меня из рук свой лист.

– Неужели по ним всё видно?

– Психология, – невинно похлопала ресницами.

– И как бороться с этой вашей тревожностью?

– Прежде всего, хотелось бы вам посоветовать избегать стрессов и

научится мыслить позитивно, искать во всём только хорошее.

– Угу, какой же позитив, когда вокруг одни ослы криворукие?

– Не думайте про ослов. Лучше вот, дыхательными упражнениями

занимайтесь, медитацию осваивайте и учитесь контролировать эмоции.

Я достала из ящика буклет про восточные методики борьбы со

стрессом, который прихватила на курсах по психологии прошлым летом, и

вручила майору.

– Пойду осваивать.

– Удачи!

Плоходько стремительно пошёл куда-то через плац, листая буклет на

ходу, и чуть не врезался в сержанта.

– А-ну кыш отседова! Ты мне чакры заслоняешь.

Он ещё что-то побухтел и скрылся из виду. Я с облегчением вздохнула,

потирая глаза, после бессонной ночи.

– Теперь можно уходить.

– Кхм.

Прислонившись к стволу дерева, стоял Топалов с соломинкой в зубах.

Он выплюнул её и подошёл ближе.

– Здорово ты с тестированием придумала. Спасибо от всей роты.

– Ой, да ладно, – засмущалась от неожиданно хороших слов из его уст.

– Я даже прощу тебе пену в казарме.

– Я вам тоже прощу очередное нарушение субординации.

Дмитрий слегка улыбнулся. Я уже привыкла, что каждая встреча у нас

заканчивается неприятностями, но в этот раз обошлось.

– Домой? – зачем-то поинтересовался солдат.

– Угу. Устала после дежурства, если честно.

– Не смею задерживать.

Он выпрямился, отдал честь и ушёл.

– А зачем приходил вообще? Поблагодарить и завтра можно было, –

вздернула плечами, не найдя ответа.

Бог с этим Топаловым. Подушка! Вот что мне сейчас нужно.

*Спилбергер, Ханин – авторы шкалы реактивной и личностной

тревожности.