Песня без слов

Глава 9

Николь повернулась на бок и, приподнявшись, поцеловала Джейка. Ее затвердевшие соски коснулись его груди, и он тихо простонал от удовольствия.

— Ты слишком хорошо все делаешь, Ники, я боюсь, что долго не вытерплю.

Николь дотянулась рукой до ночного столика и взяла лежавший на нем маленький пакетик. Она также не могла больше ждать. Ее тело содрогалось, и лишь Джейку под силу было утолить ее страсть и заглушить боль желания.

Он вновь навалился на нее сверху, тихо рыча от наслаждения. Николь приподняла бедра, чтобы скорее впустить его к себе внутрь, и, затаив дыхание, ждала, когда наконец он сделает это.

Издав тихий стон, она закрыла глаза, чтобы полнее окунуться в океан ощущений. Поначалу его усилия были слишком легкими, и тогда Николь подняла выше колени, заставляя источник наслаждения войти еще глубже. Поддаваясь, Джейк обхватил ее бедра и ускорил волнообразные движения.

Перед глазами заплясали разноцветные огоньки, образуя калейдоскоп ярких узоров.

— Только не останавливайся! — сильнее прижимаясь к Джейку, еще и еще раз просила задыхаясь Николь, все безогляднее погружаясь в пучину страсти.

Они одновременно испытали взрыв наслаждения; калейдоскоп рассыпался, превратившись в радугу золотистых и розоватых кристалликов, наполнивших Николь ярким светом.

Насытившись, они лежали, обняв друг друга.

Страсть постепенно угасала, и ее место начинало занимать приятное ощущение удовлетворения. Устроившись поудобнее, Николь закрыла глаза. Джейк поцеловал ее в плечо, и по тому, каким спокойным стало его дыхание через несколько минут, она догадалась, что он умиротворенно дремал. Успокоенная и разомлевшая, Николь последовала его примеру.

Она проснулась раньше. Струившийся в окно неяркий лунный свет позволял разглядеть огромную, коричневую от загара руку Джейка, которой он, даже во сне, продолжал обнимать ее. Нужно было все взвесить. Теперь, когда ее рассудок был свободен, Николь предстояло как следует подумать о последствиях победы сердца и души над разумом. Джейк был прав. Они по-прежнему пылали страстью друг к другу. Подсознательно она знала об этом с того самого момента, когда Джейк вторично вторгся в ее жизнь, и все-таки позволила этому случиться…

На мгновение Николь решила ни о чем не думать больше. Она проведет остаток ночи с Джейком, откинув в сторону все проблемы. Она даже забудет о своих желаниях.

Тихо вздохнув, она крепче прижалась к нему, ощущая мужскую силу каждой клеточки его тела.

— От тебя исходит приятный запах, — неожиданно прошептал Джейк, — пахнет дорогим мылом и удовлетворенной женщиной.

Джейк провел рукой по контуру ее груди, и его опять охватило волнение.

— Ты удивительно воздействуешь на мое тело. После того как мне стукнуло двадцать лет, у меня ни разу не получалось так быстро восстанавливать силы, чтобы вновь заняться любовью.

— Наверное, ты удачно вошел в образ бойскаута и поэтому почувствовал себя таким молодым, — вымолвила Николь.

— Жаль, что я плохо подготовился, — добавил Джейк, прижимаясь к ней. — Я захватил с собой только один пакетик.

Николь ухмыльнулась, не отпустив от себя Джейка, когда тот попытался встать.

— Дорогая, я лишь стараюсь защитить себя от нежелательных последствий, — пробормотал он, пытаясь вырваться из ее цепких объятий.

Николь нехотя присела на край кровати и, открыв выдвижной ящик, достала оттуда маленький пакетик. Затем, вновь повернувшись к Джейку, она положила ему пакетик на ладонь:

— Я всегда восхищалась бойскаутами. Как думаешь, смог бы ты опять развести огонь?

При лунном свете ей удалось заметить появившееся на его лице выражение радостного удивления. Спустя мгновение он уже снова повалил ее на кровать:

— Если я не смогу это сделать, то перестану считать себя бойскаутом.

Теперь уже Джейк проснулся первым в ранний, предрассветный час. Несколько минут он лежал неподвижно, не убирая руки с тугой груди Николь и чувствуя, как в ней вновь начинает пробуждаться желание; однако, бросив взгляд на часы, стоявшие возле кровати, понял, что нужно как можно скорее принимать душ и быстро уходить из дома, если он еще собирается вовремя добраться до местного аэродрома, чтобы сесть на самолет. Как только Джейк встал с кровати, Николь позвала его сонным голосом.

— Все в порядке, родная, — ответил Джейк, накрывая ее одеялом, чтобы уберечь от утренней прохлады. — Я только приму душ.

Прежде чем направиться в ванную, он не удержался и снова поцеловал ее. Горячие, зовущие губы Николь соблазняли его так сильно, что ему даже захотелось отложить рейс; но выбора не было. Оставалось слишком мало времени. И они не успели бы еще раз заняться любовью. Джейк мрачно усмехнулся, включая воду. Он не думал, что после этой ночи ему опять понадобится принимать холодный душ.

Услышав, что Джейк выключил воду, Николь встала, потянулась и, накинув халат, принялась подбирать одежду, разбросанную повсюду прошедшей ночью. Она старалась ни о чем не думать. Через час Джейк уедет, и их вновь поглотит будничная жизнь.

В этот момент Джейк открыл дверь ванной комнаты, и у Николь перехватило дыхание при виде красивого обнаженного мужского тела.

— Доброе утро, малыш. — Голос Джейка еще чуть дрожал от пережитого возбуждения.

Николь разозлилась на себя за то, что не смогла скрыть от него своего внезапного волнения. Почувствовав, что на ее лице вспыхнул яркий румянец, она сказала:

— Я сварю кофе, пока ты оденешься.

— Ты будешь так же краснеть и когда мы поженимся? — благодушно поддразнил ее Джейк, натягивая брюки.

Николь застыла на месте от столь неожиданного вопроса.

— Мне казалось, я уже все сказала. Я не намерена выходить за тебя замуж. Если бы наш безоглядный секс или моя беременность были поводом для свадьбы, мы давно бы уже стали мужем и женой, — не сдерживаясь, ответила Николь.

— Ну конечно, Ники, — возразил Джейк. — Но сбежала ты, а не я.

— Если бы я не сбежала тогда, то в конце концов мы возненавидели бы друг друга. Я сделала правильный выбор.

— Что за чепуху ты несешь? — взорвался он. — У тебя какие-то допотопные взгляды на жизнь. Если бы я был твоим братом, то, возможно, нуждался бы лишь в твоем уме. — Джейк подошел к Николь и развернул ее лицом к себе. — До того как ты ушла, мы прожили вместе шесть месяцев. Чем мы отличались от супружеской пары? Мы так же разговаривали, смеялись, спорили… и мы зачали ребенка. — Джейк судорожно взъерошил свои волосы, а затем пристально посмотрел на Николь, словно пытаясь пригвоздить ее к стене. — Кстати о сексе: вряд ли ты испытывала такую же страсть с другим мужчиной. Секс и любовь неразрывны. Мы не смогли бы заниматься любовью, если бы ничего не чувствовали по отношению друг к другу.

— Чувства? — Николь намеренно грубо рассмеялась, внутренне содрогнувшись от боли. Боже, что я делаю! — Это слишком сильно сказано. Что это вообще означает?

— Проклятие, неужели ты не видишь, что я люблю тебя? — почти с яростью произнес Джейк. — Это хорошо сказано? К тому же, мне кажется, ты тоже меня любишь.

Его слова разозлили ее еще больше. Она не нуждалась в пустых фразах.

— Не стоит бросаться словами о любви, Джейк. Ты ни разу не обмолвился об этом прежде — даже прошлой ночью, когда нашептывал мне разные приятные вещи. Ты не любил меня, когда мы жили под одной крышей, и не любишь теперь. Тебе нужна только Брайана — а заодно ты не прочь переспать со мной.

Он ничего не ответил, и в наступившей напряженной тишине Николь с ужасом почувствовала, что их, казалось бы, уже наступившее благополучие рушится на глазах.

— Неужели ты на самом деле так думаешь обо мне? — спросил Джейк еле слышно.

Теперь уже она и сама не была уверена в том, что говорила:

— Я… не…

— Тогда зачем ты мучаешь меня? — Джейк опустил руки на плечи Николь. — Мне действительно нужна Брайана, и женитьба на тебе все упростила бы. Но ты мне нужна тоже, потому что я люблю тебя, веришь ты этому или нет.

Не получая ответа, он убрал руки с ее плеч и отошел назад.

— Скоро я уеду, милая. Мне не хотелось бы расстаться с тобой, не выяснив все до конца, но если я хоть на несколько минут задержусь здесь, то опоздаю на свой самолет. — Он пригладил влажные волосы. — Обещаю, что когда я вернусь, то найду способ убедить тебя в искренности моих слов. — Кончив одеваться, он добавил: — Только мне необходимо знать, что ты никуда не сбежишь, пока я буду отсутствовать.

— В этом можешь быть уверен. Такая необходимость отпала.

Николь и Брайана стояли на тротуаре, наблюдая за тем, как Джейк укладывал свои вещи в багажное отделение автобуса. Покончив с этим и обернувшись, он спокойно заверил:

— Я приеду в Лос-Анджелес накануне Рождества. Если задержусь, значит, торчу где-нибудь в автомобильной пробке. Но до полудня, я думаю… да нет, все-таки я приеду рано утром, чего бы это ни стоило.

— Джейк, поторапливайся с прощальным поцелуем, иначе мы никогда не уедем! — полушутя-полусерьезно крикнул из автобуса Джордж.

— Кажется, пора. — Джейк обнял Николь. — Дождись меня, — тихо сказал он, а потом присел и обнял Брайану.

Расставаться с дочерью было еще более невыносимо. За столь короткий промежуток времени она стала неотъемлемой частью его жизни. Джейк по-прежнему испытывал благоговейный трепет в ее присутствии.

Прижав девочку к груди и нежно поцеловав ее, он осторожно погладил ее щечку и знаками попрощался:

— До свидания, Брайана.

Неожиданно девочка разрыдалась и принялась неистово жестикулировать.

— Что она говорит? — с тревогой спросил Джейк у Николь. — Я ничего не могу разобрать; она слишком быстро это делает.

— Она не хочет, чтобы ты уезжал, так как боится, что больше никогда не увидит тебя.

Николь присела возле Джейка:

— Не волнуйся, папа обязательно приедет к нам снова. Он вернется к Рождеству, когда мы будем ждать Санта-Клауса и его подарки.

Джейк снова крепко прижал дочь к груди. У Николь от боли сжалось сердце — столько грусти отражалось в его прекрасных глазах. Теперь уже Брайана коснулась пальчиком его лица:

— Паааа-ппааа.

Джейк дернулся, словно дотронулся до оголенного провода, в глазах и в носу защипало. Он попытался набрать воздуха в легкие. Это было первый раз за все время, проведенное ими вместе, когда он наконец услышал немного непривычные звуки — голос дочери.

Брайана захихикала при виде смешного, как ей представилось, выражения его лица и опять принялась быстро размахивать руками. Потом подошла к матери и спряталась за ее спиной.

— Она говорит: «До встречи на Рождество», — пояснила Николь.

— Береги себя и ее.

Какое-то время Джейк колебался, не веря, что придется уйти, но в конце концов развернулся и зашагал к автобусу.

— Отлично, Дэвид! — кивнула Николь, удобно устраиваясь в последнем ряду зрительного зала. — Ты сразишь их всех наповал.

Дэвид раскланялся в ответ и скрылся за кулисами. Генеральная репетиция должна была начаться через полтора часа; ждали, когда соберется оркестр. Дэвид только что закончил репетировать свою финальную сольную партию, и теперь им с Николь предстояло прогнать еще одну сцену.

Зрительный зал одного из колледжей, который они арендовали для своих выступлений, вмещал в себя сто двадцать человек. Этого было вполне достаточно для небольшого городка. Новая сцена, на которой не было ни единого дефекта, хорошо просматривалась с любого места зрительного зала, поскольку ряды спускались под достаточно большим наклоном. Плата за аренду включала в себя освещение и обеспечение техническим персоналом, что избавляло Николь от дополнительной головной боли.

Включив магнитофон, Николь сосредоточила свое внимание на юных артистах. Сначала на сцене ничего не происходило, но вскоре там разыгралось настоящее сражение между войсками Мышиного Короля и солдатами Щелкунчика. Битва шла за обладание большими коробками, уложенными под рождественской елью.

По сцене энергично замаршировали войска; раскрашенные серебряной краской шпаги воинственно блестели в ярких лучах прожекторов. Внезапно Мышиный Король бросился на Щелкунчика, но был смертельно ранен комнатной туфлей, которой Клара запустила в него. Омраченные горем, мыши стащили со сцены своего поверженного правителя, а в это время Щелкунчик поднялся и превратился в Принца.

Николь выключила магнитофон.

— Молодцы, ребята! — громко похвалила она. — Теперь можете отдохнуть, но помните — в костюмах есть нельзя.

Заглянув в записную книжку, Николь стала проверять, не забыла ли что-нибудь сделать, и в эту минуту незаметно подошедшая Мэгги хлопнула ее по плечу.

— Звонил Джейк, — сообщила Мэгги, — он просил передать, что позвонит тебе завтра после спектакля.

За несколько дней, прошедших с момента отъезда Джейка, Николь поняла, как сильно успела снова привязаться к этому человеку, игравшему далеко не второстепенную роль в ее жизни. Она догадывалась, что теперь, когда Брайана заговорила с ним, Джейк станет еще более настойчиво уговаривать ее выйти за него замуж. Подумать только, он даже признался ей в своей любви!

А вдруг Джейк женится на ком-то еще? До последнего времени, вспоминая о нем как о сладком образе из прошлого, она неоднократно думала об этом, и каждый раз подобные мысли причиняли ей боль, тогда еще слабую, приглушенную. Неожиданно Николь представила себе встречу с его женой, которая вместе с Джейком будет приезжать к ней, чтобы забрать Брайану на прогулку по парку. Как только она нарисовала в своем воображении эту картину, то почувствовала себя так, словно кто-то вонзил ей нож в грудь.

Стрелки часов в вестибюле студии показывали полночь, когда Николь и Дэвид, оба измотанные, медленно поднимались по лестнице в ее квартирку.

— Господи, я так рад, что сегодня мне никуда не нужно ехать, — промолвил Дэвид и крепче прижал к себе спавшую Брайану, которую нес на руках. — Конечно, если бы у меня было побольше мозгов, я никогда не вызвался бы добровольно заниматься административной работой. Танцевать — это все, что я умею.

Николь достала из сумочки ключ.

— Успокойся. Ты помогаешь мне в постановке спектаклей не первый год, и тебе это нравится, я-то уж знаю. К тому же все получается неплохо.

Когда они переступили порог ее квартиры, Николь снова взглянула на Дэвида, и тот, словно оправдываясь, произнес:

— Мне нравится, когда все уже остается позади, а я все еще держусь на ногах. Однако в данный момент я готов упасть и не вставать в течение недели.

Николь взяла девочку у него из рук и, кивнув Дэвиду в ответ на его пожелание спокойной ночи, направилась в спальню. Дверь за ней закрылась.

Брайана громко сопела во сне и даже не пошевелилась, когда Николь нежно поцеловала ее в лобик и заботливо укрыла одеялом. Девочка заснула прямо в гримерной задолго до того, как закончилась генеральная репетиция и все разошлись по домам.

Сквозь сон Николь услышала настойчивый звонок телефона, но никак не могла проснуться. С трудом приходя в себя, она наконец потянулась к трубке стоявшего на ночном столике телефонного аппарата.

— Просыпайся, соня, — бодро прозвучал прямо ей в ухо голос Джейка, в котором беспардонно прослушивались те же дразнящие нотки, как и в утро Дня благодарения.

Николь присела на кровати, посмотрела с недоумением на циферблат часов и простонала:

— Ты вообще имеешь представление, который сейчас час?

— Разумеется. Здесь, в Лондоне, сейчас четырнадцать тридцать, значит, у тебя половина восьмого утра.

— Глупый, вовсе не половина восьмого, — чувствуя, что сейчас умрет, ответила Николь, снова упав на подушку. — Мои часы показывают только половину восьмого. Между Лондоном и Калифорнией разница во времени составляет восемь часов. — Николь закрыла глаза. — Кстати, почему ты так уверен, что меня обязательно нужно было будить в семь тридцать?

— Прошу прощения, Ники, — неуклюже оправдывался Джейк, но чувствовалось, что ему было смешно. — Я действительно думал, что сейчас уже можно звонить тебе.

— Ты выбрал не совсем удачное время. — Николь пыталась казаться рассерженной, но для этого надо было окончательно проснуться; к тому же Джейк мог рассмешить ее даже из Лондона.

— А Брайана уже встала?

Николь взглянула на кровать у противоположной стены и ответила, не подумав:

— Да, ее уже нет в постели. Должно быть, она в гостиной надоедает Дэвиду.

На другом конце провода наступило молчание. Когда Джейк вновь заговорил, казалось, его голос сковал лед, а от былой доброжелательности не осталось и следа:

— А можно мне спросить… что делает Дэвид в твоей квартире в семь часов утра?