Пле(мя)нница

Глава 12

Егор

Просыпаюсь от дикой жары. Не до конца понимая, где нахожусь, чувствую прижимающееся ко мне горячее тело. Вот, значит, почему так жарко. Открываю глаза. Шторы закрыты не плотно, и лунный свет падает прямо в комнату. Смотрю на девушку, свернувшуюся в моих руках, и мгновенно вспоминаю события вечера. Сердце тут же начинает биться сильнее, заставляя быстрее бежать по венам кровь.

Я не собирался засыпать рядом с Алиной. Просто хотел побыть с ней, пока она сама не уснет. Как получилось, что сейчас она лежит в моих объятиях, прижимается ко мне спиной, крепко держит мою руку, которую я просунул под её голову, словно боится, что я уйду от неё? Не понимаю. Последнее, что зафиксировалось у меня в голове, это то, что я просто прилег. Расстояние в тот момент между мной и Алиной было вполне приличным.

Свободной рукой тру глаза, провожу по лицу, пытаясь прийти в себя, избавиться от дурманящего оцепенения. Алина в эту секунду тоже начинает шевелиться, устраиваясь удобнее. Ощущаю, как её попа трется о мой пах, как ещё сильнее она обхватывает мою ладонь.

Волна жара прокатывается по всему телу. Непроизвольно делаю движение навстречу девушке, но тут же, пока мозг ещё соображает, откатываюсь немного назад. Совсем встать и уйти не получается — не позволяет собственная рука, которую держит Алина.

Сцепив от напряжения зубы, пытаюсь вытянуть руку, чтобы не разбудить племянницу, но не выходит. В какой-то миг девушка испуганно дергается, поворачивается ко мне. Я не могу в деталях рассмотреть выражение её лица, но то, что она не спешит от меня дистанцироваться и отпустить мою ладонь, вызывает странные чувства.

Я не знаю, сколько мы смотрим друг на друга. Ощущаю лишь, что чем больше секунд остается позади, тем тягучее становится пространство вокруг нас. Я уже не могу отвести глаз от лица Алины, а уж о том, чтобы самому оттолкнуть её сейчас, не может быть и речи. Её прикосновение, её запах окончательно поработили мою волю, мои принципы. Если сейчас кто-то и сможет разорвать замкнутый круг из порочных мыслей в моей голове, то это только сама Алина.

Однако девушка не спешит этого делать. Я чувствую, как её пальцы подрагивают в моей ладони, но она всё так же крепко держит меня. Дыхание Алины учащенное. Замечая эти детали, я всё больше теряю голову.

Пытаюсь тормозить. Нельзя!!! Как бы бешено не хотелось поддаться желаниям, нельзя!!!

Но всё против меня. Даже вопросы, которые проносятся в моей голове. Не могу остыть ни на градус.

Алина вообще понимает, что происходит? Почему она не выдернет руку? Почему не откатится от меня подальше? Неужели она хочет того же, что и я? Неужели Вика оказалась права в своих предположениях относительно симпатий Алины?

Кто-то из нас должен сделать первый шаг. Причем любой. Пусть даже опрометчивый.

Пропасть. Только её я вижу перед собой. Но самое страшное, что обходить её не хочу. Только один путь сейчас передо мной. Именно туда. Я с головой хочу погрузиться в эту бездну.

Освободив руку и сев на кровати, разворачиваю Алину к себе. Она не сопротивляется. Послушная. Податливая. Робкая.

Из пропасти меня словно кто-то зовет. Сладко-сладко. Сопротивляться невозможно.

Поднимаю пальцем подбородок племянницы. Вглядываюсь в глаза Алины, сожалея о том, что света недостаточно, чтобы рассмотреть всё до мельчайших деталей. Большой палец в это время скользит по нижней губе девушки. Её рот приоткрывается, горячее дыхание опаляет кожу моей руки. Тоже размыкаю губы, потому что дышать становится тяжело.

Грех… Это слово тяжким грузом давит изнутри.

Медленно очерчиваю нежные губы пальцем. Безумно хочется сделать так же языком, но всё ещё сдерживаю себя. Сам не понимаю почему. То ли даю последний шанс Алине прекратить всё это, то ли просто оттягиваю момент невероятного наслаждения.

Я буду гореть за это в аду…

Из губ девушки вырывается тихий полустон. Моя выдержка летит к чертям. Я убираю руку от её лица и накрываю её губы своими. Наше дыхание смешивается. Я чувствую, что дико не хватает воздуха. Сердце в груди бьется так, словно хочет пробить удерживающую его клетку.

Не углубляю поцелуй. Жадно втягивая воздух, исследую губами лицо Алины. Охваченный несвойственным мне волнением, целую не только губы девушки, но и её веки, скулы, подбородок. Она доверчиво льнет ко мне. Дышит при этом так же тяжело, как и я. Уверен, она возбуждена не меньше меня. От этого ещё больше хочу сойти с ума. Вместе с ней.

Что же творит эта скромница? Её дрожащие пальцы скользят по моим предплечьям, ногти впиваются в мою кожу. Грудь прижимается к моей груди. Чувствую, как колотится её сердце.

Тестостерон в крови зашкаливает. Уже давно не испытывал подобного желания. Такого дикого и первобытного, что всё вокруг просто исчезает, умирает. Стираются грани. И наплевать на то, что будет потом. Наплевать, какая расплата последует за этот лоскут удовольствия. Кажется, что если не попробую сейчас, не распробую до конца этот вкус запретного счастья, то просто сдохну от неудовлетворенности.

— Егор… — тихий шепот режет слух.

Что это? Попытка остановить меня? Нет!!! Нет!!! Уже поздно. Слишком поздно. Я не смогу остановиться, попробовав её на вкус.

Словно обезумевший, закрываю девичий рот жадным поцелуем. Пью её и понимаю, что ещё сильнее хочу испить эту чашу. До конца. До опустошения. До её дрожи. До громких стонов. До испарины на её обнаженном теле.

Да. Хочу видеть её обнаженной. Прямо сейчас. Прервав поцелуй, тянусь к поясу собственного халата, который сейчас на Алине, резко вытягиваю полосу ткани, отбрасываю прочь. Алина замирает. Сразу замечаю это. Хорошо, что в комнате сейчас темно, и племянница не видит хищной улыбки, проступившей на моих губах.

Мне нужно видеть Алину. Без всяких теней и искажений. Поднимаюсь с кровати и, сделав пару шагов, включаю свет. Он тут же бьет по глазам. Щурюсь, привыкая к освещению. Наконец глаза привыкают к изменениям, тут же перевожу взгляд на племянницу.

Алина, дезориентированная, с широко распахнутыми глазами, устремленными на меня, в этот самый момент пытается стянуть халат на своей груди. Глупая… Неужели не понимает, что это уже бесполезно делать? Раньше надо было думать.

Замечаю, как румянец еще сильнее проявляется на её лице. Стесняется… Конечно. Кто бы сомневался? В этом вся Алина. Бояться себя, своих желаний — это в её духе. Да, в темноте ей однозначно легче было. Но кто сказал, что со мной будет легко?

— Выключи, — просит она, опуская взгляд в пол.

— Зачем? — медленно подхожу к кровати, останавливаюсь рядом с девушкой. Осторожно сжимаю пальцами её лицо, заставляя смотреть мне в глаза. Алина пытается отвернуться, но я не позволяю. — Зачем? — повторяю вопрос.

Она молчит. Лишь глаза мерцают, выражая несогласие со мной.

Наклоняюсь и, не отводя взгляда, накрываю её губы своими. Алина снова пытается увернуться. Но не позволяю. Языком ласкаю её рот. Напористо, агрессивно. Моя жажда усиливается. Жажда обладать Алиной беспощадна. Она будит во мне всё самое грязное, животное.

Свободной рукой стягиваю с племянницы халат. Она, конечно, пытается бороться со мной, или, возможно, и сама с собой, но в конце концов сдается. Ладони падают на острые колени. Когда наконец одежда улетает на пол, мой взгляд скользит по открывшимся участкам женского тела. Мягкая. Округлая. Вкусная. При виде высокой груди, обтянутой пока бельем, острое желание в очередной раз пронзает всё тело, причиняя боль. Стискиваю зубы, рассматривая Алину ниже. Сосредотачиваю внимание на стрингах, которые по цвету отличаются от лифчика. Вика никогда не позволяла себе подобного. Приучила меня к тому, что всё должно быть идеально. Но сейчас мне наплевать на это. Да хоть бы на Алине были панталоны… Не уверен, что это смогло бы хоть на йоту остудить моё желание.

Ставлю ногу между ног девушки и заставляю развести бедра в стороны. Алина бросает на меня испуганный взгляд, зажимается, но демон внутри меня требует продолжать.

— Не сопротивляйся, — хриплю, не отводя взгляда от открывшейся картины. Вижу, что часть трусиков, которая закрывает промежность, более темная. Мокрая. Она вся мокрая.

Набрасываюсь на губы Алины. Это отвлекающий маневр. Мои руки в это время уверено снимают с девушки лифчик. Когда грудь остается без белья, опускаюсь перед Алиной на колени и поочередно втягиваю в рот розовые соски. Не могу насытиться. Терзаю её грудь жадно, алчно.

Алина запрокинула голову. Стонет. Пальцами неосознанно тянет меня за волосы ещё ближе к себе. Ей мало.

Прокладывая дорожку из покусываний и поцелуев, спускаюсь ниже.

— Поднимись, — говорю, когда язык ощущает резинку белья.

Алина послушно встает с кровати. Я чувствую, как дрожат её ноги. Она вся дрожит. Зубами пытаюсь стянуть трусики, но они не поддаются. Едва не рыча, руками стягиваю белье до колен и тут же, пока Алина не успела опомниться и не стала сопротивляться, прижимаюсь губами к её лобку. Ладони в моих волосах тут же начинаю толкать меня прочь, но я лишь сильнее прижимаю бедра девушки к себе. Языком нахожу клитор, начинаю его по кругу облизывать.

— Егор… — словно теряя сознание, стонет Алина.

Опрокидываю девушку на спину. Избавившись окончательно от её белья, поднимаю ноги вверх, развожу их в стороны. Смотрю и сгораю от тех чувств, которые пылают во мне.

Опускаюсь рядом с девушкой, начинаю опять ласкать её клитор языком. Пальцами глажу влажные складки. Всё такое мокрое. Схожу с ума от понимания того, что Алина меня тоже адски хочет.

Не знаю, сколько времени проходит, но в какой-то момент понимаю, что больше не могу довольствоваться малым.

Встаю с кровати, сбрасываю с себя майку, шорты, трусы. Стою, наблюдая за Алиной, за тем, как она смотрит на меня. Когда её взгляд застывает на моем члене, с наслаждением отмечаю, что её лицо становится ещё более розовым.

Неужели не видела прежде голого мужика? Неужели соврала, что у неё уже был секс? Усмехаюсь. Точно соврала. Почти уже не сомневаюсь в этом.

Ложусь на кровать, прижимаюсь всем телом к племяннице. Член упирается в её живот. Не в силах сдержаться, трусь о нежную кожу.

— У тебя был секс? — мои пальцы скользят между бедер девушки, находят клитор. Нажимаю на чувствительную точку, затем медленно обвожу по кругу.

— Я тебе говорила, — морщится она, сжимая колени. Понимаю, что она уже на пределе. Её тело дрожит, кожа покрыта испариной, дыхание такое частое, словно она бежит длинную дистанцию.

— Отвечай, — пальцем резко вхожу в неё.

Алина громко охает, бедрами подается навстречу.

Тут же полностью убираю руку. Глаза девушки распахиваются. Недоумение скользит в её взгляде.

— Был, — смущенно шепчет она.

Твою мать… Накатывает бешеная злость почему-то. Почему был? Кто был? Зачем?

Подминаю Алину под себя. Жестко вхожу в неё, желая наказать за то, что почти поверил в то, что буду первым у неё. Но замираю. Наслаждение такое пронзительное… Глаза сами собой закрываются, вижу в черноте какие-то разноцветные точки. Помутнение, не иначе.

Начинаю медленно двигаться. Смотрю на Алину. Её глаза зажмурены, рот приоткрыт и из него вырываются едва ли не всхлипы. Наращиваю темп, вбиваюсь в девушку. Она уже стонет, не переставая.

Чувствуя, что финал близок, делаю ещё несколько глубоких движений и встаю с кровати. Алина снова растеряна. Её взгляд беспомощный. Девушка сейчас передо мной так уязвима, как никогда прежде.

— Сейчас вернусь, — успокаиваю я.

Взяв презерватив, снова направляюсь к Алине. Она уже успела спрятаться под пледом. Отбрасываю мягкую ткань на пол и подтягиваю девушку к краю кровати. Никогда не был сторонником миссионерской позы, но с Алиной почему-то мечтаю кончить сейчас именно так.

Хочется не спешить, но зов плоти сильнее. Да и сама Алина, вижу, уже готова сгореть в костре запретных чувств. В этом исступлении мы уже даже не целуемся. Жадно кусаем друг друга. Наши тела всё быстрее устремляются друг к другу. Мы словно хотим слиться. И чем больше это не получается сделать, тем отчаяннее мы стремимся соединиться вновь.

Алина стонет всё громче. Но звуки с надрывом, с болью. Племянница дошла до конца своего пути. Только уже даже сейчас, испытывая яркое наслаждение, она словно понимает, что это всё неправильно, что так не должно было быть.

Крепко обнимаю девушку, закрываю собой, будто бы собираясь защитить её от нападок всего мира. Вбиваюсь в её тело еще жестче, чем прежде. Исступленное желание обладания, властвования и пугающая нежность разрывают изнутри. Не уверен, что испытывал прежде подобное.

Чувствую, как ладони Алины трепетно, с дрожью, скользят по моим бокам. Вижу, как из-под её ресниц катится слеза, но при этом девушка улыбается.

Содрогаюсь от переполняющих чувств.

Бездна уже готова принять меня. Без борьбы падаю в неё.