По велению любви

Глава 4

Кит нашла уединенное местечко за пределами Тумстона, где могла спокойно совершить свое^; превращение из Кита в Китти О'Шей. Она скакала два дня и теперь была уверена в том, что ее никто не преследует. Китти не могла решить, разочарована ли она тем, что Райан не последовал за ней, или испытывает облегчение. Наверное, то и другое.

Китти тщательно вымылась в реке между двумя скалами. Отмыла копну своих коротких кудрей, и чистые волосы сразу заблестели, как золото в солнечном свете. Потом быстро натянула рубашку, нижнюю юбку и платье, которые Леке подарил ей несколько месяцев назад. Она чувствовала себя очень странно в этой женской одежде, совсем не так, как в брюках.

Волосы у нее слишком короткие, это сейчас немодно, но ничего не поделаешь, придется ждать, пока отрастут, решила Китти. Она надела на голову шляпку и завязала ленту бантом под подбородком. Затем села в седло и поскакала по дороге. И с этого момента больше не было парнишки по имени Кит.

Китти серьезно обдумывала, где ей обосноваться. Логично было бы отправиться в Тумстон — единственный известный ей город. Конечно, она бывала в бесчисленных городках Аризоны, а также в некоторых городках Техаса с Лексом и бандой Бартона. Но по большей части они бывали там проездом, скрываясь от погони. Тумстон привлекал ее тем, что здесь у нее была бы крыша над головой. Только недавно Леке говорил ей про маленький домик, которым владел Дик Джонсон. Леке его не продал и не сдал в аренду, поэтому он пока что пустует. Возможно, в последнее время он еще больше обветшал, но это все-таки лучше, чем спать под звездами или платить за ночлег, когда денег и так немного.

Солнце уже садилось, когда Китти свернула на главную улицу Тумстона. Она направилась к пансиону миссис Дули, надеясь впервые за три дня нормально поесть. Два дня назад она остановилась в маленьком городишке на границе и купила вяленого мяса, бобов и сухарей. Она не разводила костра, опасаясь привлечь к себе внимание людей, так что даже кофе не смогла себе приготовить.

Пансион выглядел таким, каким она его помнила, — может, только стал немного более запущенным, неплохо было бы его подкрасить. Наверняка он все такой же гостеприимный. Она спешилась и постучала в дверь. Маленькая кругленькая женщина в очках откликнулась уже на второй удар дверного молотка.

— У вас все еще можно поесть, миссис Дули? — спросила Китти.

В прихожей аппетитно пахло жареным мясом, и у Китти слюнки потекли. Миссис Дули посмотрела на Китти поверх очков.

— Я вас знаю, дорогая?

— Я Китти О'Шей, дочь Рены Джонсон. Я уехала из Тумстона шесть лет назад… к родственникам. Надеюсь, вы меня вспомните.

Лицо у женщины просветлело.

— Конечно, я помню вас. Вы исчезли довольно неожиданно, вскоре после смерти своего отчима. Входите, входите! Что привело вас в Тумстон, дорогая? Вы замужем? — Она выглянула за дверь. — Муж с вами?

Китти вошла в прихожую.

— Я не… Я хочу сказать, что я не замужем, мэм. Недавно обстоятельства изменились, и мне пришлось вернуться в Тумстон. Я надеялась поужинать у вас. Если дом отчима еще не занят, скорее всего поселюсь там и буду искать работу.

— Работу? О, дорогая, — сказала миссис Дули, качая головой и цокая языком. — Тумстон мало изменился со времени вашего отъезда. Женщине трудно найти подходящую работу. Вам было бы лучше остаться у родственников и подыскать себе подходящего мужа.

— Это было невозможно, — солгала Китти. — Я что-нибудь найду.

— Уверена, найдете, — проговорила миссис Дули. — Я как раз накрывала на стол. Сегодня на ужин ростбиф. Обычно я беру семьдесят пять центов.

Китти знала, что вдове приходится содержать калеку сына и она нуждается в каждом пенни.

— Я могу заплатить, — сказала Китти, опуская руку в карман за мелочью.

— Я не отпустила бы вас голодной, даже если бы вам нечем было заплатить, — сказала миссис Дули, по-матерински похлопав Китти по плечу. — Может быть, вы хотите поесть на кухне, не дожидаясь остальных? Составите мне компанию, пока я готовлю десерт.

— Охотно, — согласилась Китти.

Через несколько минут она уже ела жареную говядину, отварной картофель с горошком и печенье, таявшее во рту. Она и вспомнить не могла, когда последний раз так вкусно ела. Наверное, это было еще при жизни матери. Ее собственное кулинарное искусство, заключавшееся в основном в приготовлении консервированных бобов, галет и дичи, оставляло желать лучшего.

— Вы собираетесь жить одна в доме Дика Джонсона? — спросила миссис Дули, проверяя готовность шоколадного торта, который она только что вынула из печи.

— Вы не знаете, он еще не занят?

— Не слышала, чтобы его занимали. Дайте-ка подумать, сколько уже лет прошло?

— Шесть, — сказала Китти, макая кусок хлеба в остатки соуса на тарелке и отправляя его в рот.

— Около месяца назад я проходила мимо и заметила, что все окна выбиты. Дом нуждается в серьезном ремонте. Боюсь, вам это будет не по силам, дорогая. У меня есть свободная комната, если вы можете платить. Пять долларов в неделю, включая завтрак и ужин.

Китти подумала, но решила отказаться.

— Живя в доме Дика, я смогу что-то сэкономить, — пояснила она. — Думаю, если немного привести дом в порядок, мне там будет хорошо. Еда просто превосходная, миссис Дули. Я помню, как мне нравилась еда, которую вы посылали нам, когда мама болела.

— Ваша мама была прекрасной женщиной, дорогая, — сказала миссис Дули, отрезая ей щедрый кусок торта. — Слишком хороша для такого типа, как Дик Джонсон. Мир избавился от него. Я испытала облегчение, когда приехали родственники и забрали тебя.

— Думаю, мне пора, — вздохнула Китти, доедая кусок торта. — Я бы хотела попасть в дом до темноты.

— Скажите, если понадобится моя помощь, — предложила миссис Дули, выкладывая еду на блюда для своих постояльцев.

Было еще достаточно светло, когда Китти направила свою лошадь к маленькому домику, обшитому дранкой, в котором она когда-то жила. Он стоял забытый и заброшенный, в самом конце пыльной улицы на краю городка. Китти привязала поводья к перилам на крыльце и осторожно поднялась по ветхим ступенькам.

За исключением того, что стекол в окнах не было и дом требовал покраски, не многое изменилось внутри. Дверь на улицу была открыта настежь, и она захлопнула ее. Петли жутко заскрипели в вечерней тишине. Что-то коснулось ее ноги, и она в панике подскочила. Сердце успокоилось, когда она увидела, что это всего лишь белка. Китти вошла внутрь, и на нее нахлынули воспоминания.

Она вдруг увидела свою мать, раздираемую кашлем, и отчима, угрожающе склонившегося над ней. Она видела себя, прятавшуюся в углу, когда Дик поднял кулак и вышиб мать из кресла. Дик, как всегда, был пьян. Она вспоминала его мутный взгляд и почувствовала боль от удара, будто это случилось только что. Она потрясла головой, прогоняя мучительные воспоминания, и поискала в комнате лампу. Китти обнаружила одну лампу, заполненную керосином, на кухонном столе и вышла из дома, чтобы взять из седельных сумок спички.

Китти втащила сумки в дом, закрыла дверь и стала рыться в сумках в поисках спичек. Она быстро нашла их, и вскоре свет лампы прогнал мрачные тени. Картина внутри дома была неутешительной. В углах скопилась густая пыль, да и с потолка свисала паутина. Битое оконное стекло усеяло пол, и остатки мебели свидетельствовали о вандализме.

Ржавая железная печь все еще была в рабочем состоянии, и Китти это очень обрадовало. Ободранный кухонный стол и два уцелевших стула выглядели убого. Кресло-качалка ее матери уцелело, сломаны всего две перекладины. Буфеты были пусты, а занавески, которые с такой любовью шила ее мать, давно истлели. Плесень, грязь, мышиный помет и перекати-поле покрывали пол.

Окончательно упав духом от созерцания этого безобразия, Китти пошла в спальню и немного утешилась, увидев, что кровать цела и даже покрыта покрывалом, которое когда-то тоже сшила ее мать. Комод и ночной столик были почти целы, хотя покрыты толстым слоем пыли.

Прежде чем взяться за уборку внутри, Китти вышла из дома и отвела лошадь на задний двор. Она привязала рыжего мерина к дереву, где он мог бы пощипать травку, пока она не купит ему корм. Потом она распрягла его, протерла попоной. Выполнив свой долг, Китти вернулась в дом.

Она чувствовала себя такой усталой, что готова была бежать, бросив все. Возможно, глупо было думать, что ей удастся восстановить дом, который уже давно пришел в негодность. Китти слишком устала, чтобы начать уборку сегодня, поэтому она взяла свою скатку, вынесла ее задом и закуталась в одеяло. Перед тем как Китти заснула, ее мысли забрели на опасную территорию.

Райан. Это имя где-то в глубине души вызвало боль. Она вспоминала разные детали его красивого облика. Его блестящие темные волосы и смеющиеся зеленые глаза составляли резкий контраст. Черты лица у него не классические, скорее грубоватые, но мужественные. Она вспомнила его брови вразлет и твердый подбородок. В его теле чувствовалась особая волнующая сила.

Китти с сожалением подумала о том, что нужно было позволить ему заняться с ней любовью. Но голос разума напомнил, что интимные отношения с Райаном неизбежно привели бы к беде. Переспав с ним, она уже не захотела бы покинуть его. Она это хорошо понимала.

Но Китти не хотела больше иметь дело с преступниками, даже с такими красивыми, как Райан Делейни. Она знала, что поступила правильно, отказав ему, но ей было трудно с этим смириться. Впервые в своей жизни она ощутила себя женщиной, и это сделал Райан. Он заставил ее почувствовать собственную сексуальность и пробудил в ней желание. Она представить себе не могла, что может испытывать к мужчине такие чувства. Уснув наконец, Китти видела сны, вызывавшие у нее такое волнение, которое, как она понимала, мог снять только Райан.

На следующее утро спозаранку, после посещения лавки, где она приобрела моющие средства, большой фартук и запас еды наследующую неделю, Китти атаковала дом. Владелец лавки только недавно купил ее у прежнего хозяина, поэтому не мог узнать Китти. Он лишь спросил, давно ли она в городке. Прежде чем вернуться в дом и взяться за грязь и копоть, Китти как следует позавтракала.

Четыре дня спустя дом был чистым, разбитое окно снова застеклено. Она заплатила рабочему, которого ей рекомендовала миссис Дули, и он починил ей окна и мебель. Плиту Китти хорошенько отчистила покрасила черной краской, и она засверкала. Все это лишило девушку значительной части ее денежных запасов, и Китти понимала, что ей нужно срочно искать работу, пока она не оказалась совсем на мели.

Потратив еще некоторую часть своих скромных сбережений, Китти приобрела себе несколько платьев и нижнее белье, выбирая крепкие ткани и простые фасоны. Довольная тем, что сделала все возможное для того, чтобы превратить свой дом в уютное жилье, Китти занялась поиском работы.

Скоро она поняла: женщине в Тумстоне найти работу очень сложно. Городок по-прежнему оставался диким поселением на краю пустыни и располагался недалеко от мексиканской границы. Ходили легенды о царящем здесь беззаконии, несмотря на присутствие маршала[2], который был обязан всячески поддерживать закон и порядок. Среди немногих строений, расположенных по обеим сторонам пыльной главной улицы, были банк, лавка, в которой продавалось все; лавка, где продавался корм для лошадей; лавка скобяных изделий и продуктовая лавка; магазин одежды, аптека, кузница, кафе, парикмахерская и баня; китайская прачечная, приемная врача над аптекой, пансион и ресторан миссис Дули. Конечно, не считая похоронного бюро, пяти салунов — на два больше, чем тогда, когда она жила в Тумстоне, — и трех борделей.

Владелец лавки, мистер Эдмондс, управлялся с помощью своей жены и двух дочерей. Магазин одежды едва выживал в таком городишке, как Тумстон, где лишь немногих женщин волновали вопросы моды. В банк, лавку скобяных изделий и продуктовую лавку нанимали только мужчин. Жена доктора Харпера работала у него медсестрой, а в аптеку помощники не требовались.

Китти интересовалась работой даже в китайской прачечной, но на Линь Цзу работали все его родственники. Кузница, платная конюшня и похоронное бюро отпадали, так же как бордели. Китти пообещали работу в кафе, если появится место, но это со временем, а не сейчас.

Так что остались только салуны. Китти прошла мимо всех пяти салунов, прежде чем набралась храбрости зайти внутрь. В образе мальчика она бы не стала колебаться, но теперь, когда была в женском платье, все изменилось. «Колесо счастья» было место новое и незнакомое. Вывеска обещала домашнюю еду в дополнение к крепким напиткам и азартным играм. Китти стояла у распахивающейся двустворчатой двери и заглядывала внутрь. В салуне не было никого, кроме бармена, стоявшего за стойкой и полировавшего стаканы перед вечерней торговлей. «Сейчас или никогда», — подумала Китти, широко распахнула двери и вошла внутрь.

Бармен взглянул в ее сторону и нахмурился, увидев женщину, неуверенно стоявшую у дверей.

— Чем могу помочь?

— Вы владелец?

— Я Грифф, бармен. Чет Марлоу владеет «Колесом счастья».

— Мистер Марлоу здесь?

— Он вас ждет?

— Нет. Я ищу работу. Не знаете, ему нужны работники?

Бармен посмотрел на нее из-под густых черных бровей.

— Спросите босса. Я только разливаю напитки и вышвыриваю буянов. Вы найдете его в конторе. Это там, за баром. Сначала постучите.

Набравшись храбрости, Китти прошла к двери, на которую ей показал Грифф, и громко постучала.

— Входите.

Голос за дверью был приглушенным, но Китти отчетливо расслышала предложение войти. Она глубоко вздохнула, отворила дверь и остановилась у порога.

Мужчина, сидевший за письменным столом, пил кофе и просматривал какие-то бумаги. Целую минуту он заставил Китти стоять, прежде чем поднял на нее глаза. Его взгляд одобрительно скользнул по ее стройной фигуре.

— Чем могу служить, мисс?

Чет Марлоу выглядел лет на сорок. У него были каштановые волосы, карие глаза, одет он был несколько вызывающе: темный пиджак, белая рубашка с жабо и красный атласный жилет, украшенный золотой цепочкой для часов. Он был чисто выбрит, но носил длинные, почти до подбородка, бакенбарды. Китти от неловкости стала переминаться с ноги на ногу под его оценивающим взглядом.

— Меня зовут Китти О'Шей, и мне нужна работа, — сообщила она. — Кажется, мало кому в городе нужны работники, и я решила спросить у вас.

Марлоу потер подбородок, раздумывая.

— Что вы умеете делать?

Вопрос испугал Китти.

— Я… все могу делать.

— Танцевать можете?

Напуганная таким предложением, Китти в ужасе затрясла головой.

— А как насчет пения? Вы поете?

— Н…нет, я не пою и не танцую, но я могу обслуживать столики и мыть полы.

— У меня есть мальчик-мексиканец, который приходит каждое утро избирается. Но мне не хочется отказывать такой хорошенькой девушке. Мне может понадобиться еще одна платная партнерша. Снимите шляпку.

— Что?

— Снимите свою шляпку. Мои клиенты предпочитают блондинок, а я не могу разглядеть цвет ваших волос, когда они спрятаны.

Китти поколебалась, потом сделала, как велели. Раньше или позже, но он все равно это увидит. Она не ожидала, что Марлоу так поразится, увидев копну светлых волос длиной до мочки уха, когда она сняла шляпку.

— Что, черт возьми, вы сделали со своими волосами?

Китти воинственно выпятила подбородок.

— Подстригла. А какая вам разница?

Марлоу, прищурившись, разглядывал ее. Сейчас скажет, что передумал, решила Китти. И очень удивилась, когда он сказал:

— Разница большая, это важно для моих клиентов. Ну, вам подойдет работа платной партнерши?

Китти понятия не имела, в чем заключается эта работа, и звучит название работы не очень привлекательно. Поджав губы, она сказала:

— Я не проститутка!

— Я проституток не нанимаю, — возразил Марлоу, удивленный ее резким тоном. — Я нанимаю платных партнерш. Чем девушки занимаются в свое свободное время, меня не касается. Я не нанимаю на торговлю в комнатах наверху, если вы понимаете, о чем я. В городке достаточно веселых домов, чтобы удовлетворить мужское население Тумстона. Мои платные партнерши обслуживают столики, уговаривают клиентов покупать напитки и подают их. Некоторые поют и танцуют. Я занимаюсь только азартными играми, выпивкой и музыкальными развлечениями. А еще у меня есть прекрасный ресторан для моих клиентов-мужчин.

— В таком случае я согласна работать у вас, мистер Марлоу, — сказала Китти.

— А вы не хотите узнать, сколько я плачу за эту работу?

Китти вспыхнула.

— Конечно. Я надеюсь, что вы платите по-честному.

— Плачу по-честному, но не слишком много. А чаевые — отличная прибавка к зарплате. Вы будете работать с шести вечера до двух ночи, ужин от заведения. Как вам пять долларов в неделю?

— Это по-честному, — сказала Китти, подумав о деньгах, которые Бартоны получали за одно ограбление банка и тратили в местах вроде этого.

Она никогда не получала долю добычи наравне с остальными, потому что ни разу непосредственно не участвовала в ограблениях. Леке тратил свои деньги на спиртное, азартные игры и женщин, но ей удалось сохранить большую часть своих денег. К несчастью, их надолго не хватит, если у нее не будет постоянного дохода.

— Когда мне приступать к работе?

— Молли уволилась на прошлой неделе, вышла замуж, так что мне не хватает платных партнерш. Можете начать сегодня вечером? Вам есть где жить? Некоторые девушки снимают комнаты наверху.

— Нет, — сказала Китти. — Я живу в маленьком домике, которым владел мой отчим. Я буду здесь в шесть вечера, мистер Марлоу. Вы не пожалеете, что наняли меня.

Китти покинула контору Марлоу, прошла мимо Гриф-фа, который полировал стойку бара.

— Получили работу, мисс?

— Да, спасибо, мистер Грифф. Начинаю сегодня вечером.

— Тут все зовут меня Гриффом.

— Я Китти О'Шей. Пожалуйста, зовите меня Китти. До вечера, Грифф.

Китти уже подошла к двери, когда Марлоу выглянул из конторы и окликнул ее:

— Ах, Китти, я забыл вам сказать: платье, которое сейчас на вас, не подходит. У меня есть много платьев для моих платных партнерш. Приходите немного пораньше и подберите себе что-нибудь подходящее. Спросите кого-нибудь из девушек, где они хранятся.

По дороге домой Китти гадала, что же должна носить платная партнерша. Если это один из тех открытых костюмов, какие она видела на девушках в некоторых салунах, где бывала с Лексом, то вряд ли она на это пойдет.

Китти рассматривала себя в зеркале. Пышногрудая блондинка по имени Нелли сама представилась и отвела ее в маленькую гардеробную, как только Китти вечером появилась в салуне. Увидев предлагаемые ей платья, Китти сразу успокоилась. Хотя большинство платьев были очень яркие — красные, зеленые, алые и синие, — с нескромными вырезами, но колени они прикрывали. Она выбрала платье из красного атласа, которое выглядело не так вызывающе, но когда натянула его на себя и взглянула в зеркало, то удивилась сексуальности женщины, смотрящей на нее из зеркала. Она не сомневалась, что никто из банды Бартона, зайдя в салун, ее не узнает.

Вот только относительно Райана Делейни она не была так уверена. Мужчина, с первого взгляда распознавший ее тайну, конечно, узнает ее, переодетую в женское платье.

— Ты готова? — спросила Нелли, просовывая голову в дверь.

— Готова. Как я выгляжу? — спросила Китти, красуясь перед Нелли.

— Это платье прямо для тебя, — заметила Нелли. — Будешь иметь успех. Только не забывай улыбаться и береги зад. Стоит повернуться спиной, как он тут же тебя ущипнет.

— Я запомню, — пообещала Китти.

Она глубоко вздохнула и чуть не выпала из корсета.

— Так я тоже больше не буду делать, — сказала она, потрясенная, и подтянула корсет до приличного уровня. — Пошли!

В эту первую ночь у Китти открылись глаза. Она видела, как вели себя в салунах Бартоны, но никогда не думала, что ей самой придется выслушивать грубые шуточки или терпеть нежелательные ощупывания. К тому времени как закончилась ее смена, она уже знала, что мужчины, посещающие салуны, совсем не уважают женщин. Она как могла отбивалась от нежелательных заигрываний, но не сумела пару раз уклониться от пошлепываний, когда ее руки были заняты. «Научусь со временем», — думала она. На следующий вечер один пьяный посетитель схватил Китти за платье спереди. Она дернулась и оттолкнула его. Он шлепнулся на спину, перевернув при этом стол, на его лице было написано удивление. Потом она поразила посетителей и своих товарок, когда уперлась руками в бока и разразилась потоком грубой брани. Закончила она словами:

— Проваливай, вонючий хорек! Тронешь меня еще раз, я так дам тебе по яйцам, что ты больше никогда не будешь докучать женщинам!

Она обвела взглядом остальных посетителей-мужчин.

— Это относится ко всем вам, проклятые подонки!

Молчание повисло в воздухе, причем такое плотное, что его можно было бы резать ножом. Потом мало-помалу шум восстановился, когда мужчины вернулись к своей выпивке и продолжили игру в карты.

— Не слишком ли ты груба, дорогая? — спросила Нелли, подходя к ней. — Хозяин хочет тебя видеть у себя в конторе. Он все слышал и, похоже, не очень доволен тобой.

Китти посмотрела в сторону конторы и увидела, что Марлоу делает ей знак, приглашая подойти к нему. Она могла предположить, что выступление, которое она себе позволила, вряд ли понравится хозяину, но что ей оставалось делать? Позволить мужчине лапать себя? Она понимала, что распустила язык, поэтому хозяин и зовет ее. Марлоу был мрачен, как грозовая туча.

— Какого черта, Китти, из-за чего все произошло? — спросил он, как только девушка вошла в контору.

— Этот мужчина оскорбил меня, — спокойно ответила Китти, хотя совсем не чувствовала себя спокойной.

— Мало того что ты обругала его, но ты еще и ударила, да? Ты должна была пожаловаться мне или Гриффу, мы бы разобрались.

— Извините, но я привыкла сама заботиться о себе.

— Где ты научилась таким выражениям?

Китти покраснела. Она привыкла выражаться на языке, принятом у преступников, и совсем не следила за своей речью. Когда она злилась, бранные слова выскакивали сами собой. Китти навряд ли когда-нибудь станет настоящей леди.

— Я слышала это от своих братьев, — солгала она.

— Посетителям нравятся женщины, которые по крайней мере притворяются, будто они леди, — сказал Марлоу. — Отныне попытайся сдерживать свой гнев, Китти. Когда в следующий раз посетитель начнет приставать к тебе, обратись ко мне. Если я еще раз услышу такое, как сегодня, мне придется уволить тебя. Достаточно того, что нам приходится иметь дело с грубиянами-мужчинами. Скоро ты поймешь, что лапанье в этих местах — дело обычное. Всем девушкам приходится с этим сталкиваться. Некоторым это даже нравится.

Китти сжала кулаки. Привычка защищать себя стала ее второй натурой. Поведи она себя как слабак, бандиты Бар-тона сразу бы ее заподозрили. Но к лапанью она не привыкла, и удовольствия ей это не доставляло.

— Постараюсь запомнить, мистер Марлоу, — коротко ответила Китти.

— Вот и молодец. А теперь иди и улыбайся.

Райан пересек границу и въехал в Аризону через два дня после того, как покинул банду Бартона. И дней через десять после Кит. Он попытался поставить себя в положение Кит, рассматривая места, куда она могла бы направиться. Она могла бы поскакать в Техас или Нью-Мексико, если бы хотела затеряться, думал он. Но чем больше он об этом думал, тем больше убеждался в том, что она скорее направится в место, хорошо ей знакомое, — например, Тумстон, У нее, конечно, есть немного денег, иначе она не уехала бы, рассудил он. Но сколько у нее денег? Конечно, не так много, чтобы продержаться долго.

Красные тени парили над пыльными улицами с глинистыми и деревянными строениями, когда Райан въехал в Тумстон. Сбрив бороду, он надеялся, что его не опознают как одного из тех, кто был с бандой Бартона в день ограбления банка. Он рассчитывал на это.

Первой остановкой Райана был салун «Ставка — пенни». Горло у него пересохло, и ему нужно было выпить пива, чтобы утолить жажду. Помещение было переполнено шумными грубыми посетителями, и Райан быстро покончил со своим пивом. Потом он направился к парикмахеру и в баню. Ему необходимо было помыться, побриться и подстричь волосы. Через час он вышел, чувствуя себя другим человеком — свежевыбритый, подстриженный, в чистой одежде. Он забросил свое грязное белье в китайскую прачечную и отправился на поиски еды.

В кафе было полно людей. Но кухня не очень понравилась Райану, привыкшему к отличной еде у Куки там, дома, в Драй-Галч. Через дорогу он увидел салун «Колесо счастья», где предлагались домашняя еда и, как всегда, азартные игры и выпивка. Он пересек улицу, вошел в салун, обнаружил свободный столик и быстро занял его.

К нему подошла пышная блондинка, и Райан попросил меню. Она его принесла. Изучив меню, он заказал бифштекс с кровью, картофельное пюре, порцию бобов и пиво. Ожидая, пока принесут заказ, Райан отпил пива и оглядел зал. С первого взгляда ничто не привлекло его внимание, так что он откинулся на спинку стула, надвинул на лицо шляпу и задремал в ожидании еды.

Китти обслуживала посетителя у противоположной стены, когда к ней подошла Нелли и вручила поднос.

— Отнеси это посетителю за столиком в углу, хорошо, Китти? — попросила она. — У меня другой заказ, который нужно срочно выполнить.

Китти взяла поднос.

— Сегодня полно народу.

— Да, так хочется немного передохнуть. Ни на минуту не присела с тех пор, как пришла в шесть. Я решила: сегодня лягу в постель одна, — сказала она, ткнув Китти в бок, — если ты понимаешь, о чем речь.

Китти прекрасно понимала, что имела в виду Нелли. Девушка точно знала — она единственная из платных партнерш, которая не подрабатывает тем, что спит с посетителями. Бог свидетель, у нее было много возможностей за те несколько дней, что она работает в «Колесе счастья».

Китти шла к столику, держа перед собой поднос, и думала о том, что с каждым днем работа в салуне ей все меньше нравится, и о том, что бы такое предпринять. Но пока никакой альтернативы не представилось.

Китти подошла к столику и поставила поднос. Она бросила беглый взгляд на посетителя, заметив, что шляпа у него надвинута на глаза и он, кажется, спит. Откашлявшись, Китти произнесла:

— Ваш заказ, сэр.

Райан сразу узнал голос, открыл глаза и увидел ее. Он поднял голову и сдвинул шляпу на затылок. Челюсть у него отвисла, он был совершенно потрясен ослепительно красивой женщиной, стоявшей перед ним. Она была приятно округлая и туго затянута в красный атлас. Копну коротких кудрей удерживала лента, из-под которой выбивались непослушные пряди, обрамлявшие ее нежное личико. В последнее время он очень часто думал о Кит, но никогда не представлял ее себе такой. Она была очаровательна. Соблазнительное видение, которое может преследовать мужчину во сне. И она работает в салуне!

— Господи, это ты! — воскликнул Райан, обретя наконец дар речи. — Какого черта ты здесь делаешь?

Кит выглядела так, будто сейчас упадет в обморок. С лица исчезли все краски, и бескровные губы прошептали его имя:

— Райан. Я… что ты делаешь здесь?

— Тебя ищу. Но это место, где я совсем не ожидал тебя встретить. Ты работала в салуне, когда Леке подцепил тебя?

Китти поджала губы.

— Думай что хочешь! — прошипела она. — Я не ожидала увидеть тебя снова. Покинув банду Бартона, я обрезала все нити, связывающие меня с мужчинами, подобными тебе. Уходи, Райан!

Она отвернулась. Он схватил ее за запястье.

— Нам нужно поговорить. Когда ты кончаешь работу?

— Мне нечего сказать тебе! — Она попыталась освободиться, но он держал ее крепко. — Черт побери, Райан, отпусти меня!

— Этот человек докучает вам, мисс Китти?

Райан посмотрел на щеголеватого мужчину и спросил:

— Кто вы такой, черт возьми?

— Владелец этого заведения. Предлагаю вам отпустить мисс Китти. В «Колесе счастья» не дозволено вести себя грубо. Вы можете спокойно закончить свою еду, если будете себя вести прилично. Развлечение, которое интересует вас, вы можете найти в любом борделе.

Райан неохотно отпустил Китти.

— Мисс… Китти и я — старые знакомые. Я не хотел обидеть ее.

Марлоу внимательно посмотрел на него.

— Лучше не делайте этого.

Потом он развернулся и ушел. Китти хотела последовать за ним.

— Я серьезно, Китти, — окликнул Райан, — нам нужно поговорить. Я буду ждать тебя.

— Жди хоть целую вечность, — сказала Китти, убегая. — Я не имею дел с преступниками.