Поцелуй холода

Глава 28

— Ты уверена, что на каникулах справишься со всем сама? — спросила Дафна.

Это был последний день осеннего семестра. Занятия закончились пару часов назад, а я уже развалилась на кровати Дафны и наблюдала, как она упаковывает вещи для новогоднего отпуска. Я не понимала, зачем моя лучшая подруга прикладывала столько усилий и рылась в шкафу, выбирая вещи, когда всё равно примерно три четверти вещей в нём были розового цвета. Впрочем, как и остальная часть комнаты. Она могла бы просто закрыть глаза, взять пару свитеров и штанов и всё сочеталось бы друг с другом. Но, конечно, Валькирия никогда не согласилась бы в этом со мной.

— Со мной всё хорошо, — сказала я в десятый раз за последние 10 минут.

— Ты уверена? — переспросила она. — Ты не потеряешь голову, и не станешь вдруг жнецом, правда? Теперь, когда ты копаешься в воспоминаниях Престона?

Я уже несколько дней ходила в тюрьму и использовала мой цыганский дар, чтобы выяснить всё, что Престон знал о жнецах, их планах и их укрытиях. Я не испытывала при этом никакого удовольствия. Большая часть воспоминаний Престона вращалась вокруг того, как бы поиздеваться над людьми, убить их и принести в жертву Локи.

Но как бы я не старалась, самую важную тайну из всех я не смогла раскрыть: кто был чемпионом Локи, кто та жница, которая тем вечером сидела на заднем сиденье внедорожника, когда они вместе врезались в машину моей мамы. Девка, которую даже он боялся. Та, которая убила мою маму. Казалось, будто те несколько раз, когда они виделись, то встречались только ночью, и в воспоминаниях Престона её лицо находилось всегда в тени. Казалось, он не знает, кем она являлась в действительности. Тот факт, что я не могла выяснить её настоящую личность, бесконечно разочаровывал меня и почти сводил с ума. Профессор Метис, тренер Айакс и Найкмедс знали о девушке-жнеце и о том, что она сделала с моей мамой, но я не сказала им прямо, что исследовала каждый угол мозга Престона, разыскивая, кто она была в действительности. Я знала, что они скажут по этому поводу — что это неправильно, найти чемпиона Локи, только чтобы убить её тем же способом, как она убила мою маму. И что тогда я буду не лучше, чем она. Но мне неважно. Эта девушка-жнец убила мою маму, и она заплатит за это. Что касалось меня, об этом больше нечего было сказать. В этом пункте Дафна и Вик полностью соглашались со мной. На самом деле, Вик добрый час провел, весело перечисляя все возможности, как я могу пытать эту девушку-жнеца. В этом пункте я не была так уверена, но я была вполне довольна той мыслью, что она умрёт, а я буду причиной её смерти. Но, хотя я ещё не установила личность девушки, я чувствовала себя так, что использую свою магию для чего-то хорошего. Метис рассказала мне, что члены пантеона использовали некоторую информацию, которую я получила от Престона, чтобы поймать несколько жнецов. За некоторыми другими они гнались попятам. Так что у меня было такое чувство, что Ника одобрит то, что я делала, так же как и моя мама.

— Правда, я справлюсь, — сказала я. — Престона я увижу снова только после каникул. Я перееду в дом бабушки Фрост и побуду там во время праздников. Буду есть фаст-фуд, смотреть телевизор, читать мои новые комиксы. Я совершенно не буду думать ни о Престоне, ни о его страшных воспоминаниях, ни о жнецах, или о чём-то другом в этом роде.

— Ладно, — сказала Дафна, очевидно, наконец-то удовлетворённая. — Но ты будешь звонить мне каждый день.

Я закатила глаза.

— Ну, конечно. В конце концов, я хочу всё услышать о том, как проходит твоё Рождество, и я хочу знать, что твои родители думают о Карсоне.

Дафна и Карсон осмелились сделать большой шаг, представить друг друга своим родителям. Перед Рождеством Дафна поедет на пару дней к Карсону домой, а после Нового года он поедет к ней. Потом Дафна хотела провести ещё немного времени со мной и бабушкой Фрост, прежде чем начнутся снова занятия.

Валькирия прикусила губу, а из кончиков её пальцев посыпались розовые искры.

— Я надеюсь, что понравлюсь его родителям.

— Я в этом уверена, — сказала я. — Что в тебе кому-то может не понравиться?

Дафна сузила глаза, схватила подушку с кровати и бросила её в меня.

— Я заметила сарказм в твоём голосе.

Я улыбнулась.

— И ты меня за это любишь.

Я помогла тащить Дафне её смешно переполненный, тяжёлый чемодан из комнаты по ступенькам вниз и из общежития Вальгаллы. Между тем из всех общежитий высыпали студенты, с сумкой в одной и мобильным в другой руках. Гольф-карты неслись по вымощенным дорожкам и перевозили людей вверх на холм, через верхний двор и к автостоянке за спортивным залом, где ждали разные лимузины, чтобы отвезти их либо домой, либо в аэропорт.

Карсон ждал нас на улице, вместе с Оливером и Логаном. В то время как Логан помогал Карсону и Дафне загрузить их сумки в гольф-карт, я подошла к Оливеру.

— Я надеюсь, что ты хорошо проведёшь каникулы, — сказала я. — Ты едешь к родителям?

Спартанец кивнул.

— Да, а ты проведёшь каникулы у бабушки? — я кивнула.

Оливер улыбнулся.

— Попытайся не влюбиться в каких-нибудь жнецов, пока тебя не будет здесь, ладно?

Я закатила глаза.

— Только, если ты не будешь пытаться задавить каких-нибудь цыганских девчонок или обстреливать их стрелами. По рукам?

— Я не знаю, — пробормотал Оливер. — Как-то это забавно, пугать цыганских девушек. Во всяком случае, это намного занятнее, чем мифологическая история.

Я ударила Спартанца по плечу, но он только рассмеялся.

— А что с Кензи? — спросила я тихо, чтобы только он мог меня слышать. — Ты увидишь его на каникулах?

Оливер покачал головой.

— Он хотел потусить со мной, но я сказал ему, что я буду сильно занят семейными делами. Я думаю, будет лучше, если я какое-то время не буду его видеть. Попробую преодолеть мои чувства к нему, знаешь?

Я снова кивнула. Да, я хорошо это знала.

— Может быть, на каникулах ты встретишь кого-то другого.

Оливер улыбнулся, но его зелёные глаза остались тёмными и печальными.

— Надеяться можно всегда.

Карсон и Логан завершили погрузку гольф-карта. Валькирия подошла ко мне и крепко обняла, при этом из-за её силы она чуть не сломала мне спину. Потом она запрыгнула к Карсону на заднее сиденье. Оливер забрался на сиденье водителя и трое ещё раз помахали нам на прощание, прежде чем спартанец нажал на газ, и машина уехала в сторону верхнего двора. Так остались стоять только Логан и я перед общежитием Вальхаллы. Мимо нас проходили студенты. Они разговаривали друг с другом, писали SMS и смеялись, но все были так сильно сосредоточены на поездке домой, что никто по-настоящему не обращал на нас внимания.

Я не была уверена, что нужно сказать. В сущности, мы почти не разговаривали после того, как он меня пару дней назад нашёл в библиотеке, и мы всё ещё не поговорили о поцелуе. Я не знала, что на самом деле происходит между нами, но я была уверена, что ближайшие несколько недель мне будет не хватать его, как глупо.

— Что же… вероятно мне тоже следует идти, — сказала я. — Мне ещё надо забрать мои вещи из комнаты, а потом успеть на автобус, который едет после обеда в город.

Логан кивнул.

— Я тоже должен идти. Мой дядя позаботился о том, что за спортивным залом нас ожидает машина, которая отвезёт нас домой.

— Найкмедс, правильно? Он твой дядя? — Спартанец моргнул.

— Откуда ты знаешь…?

— Я видела вас вместе на курорте, помнишь? И при этом я заметила, как вы похожи друг на друга. — Я пожала плечами. — И ты разговаривал с ним так, как будто вы очень хорошо друг друга знаете. Как будто вы родственники. Это было не так сложно понять. Почему ты ничего не рассказал мне об этом?

В этот раз Логан пожал плечами.

— Это… сложно. Найкмедс и мой отец не очень хорошо ладят друг с другом.

Он не предложил мне никаких дальнейших объяснений, но через секунду он улыбнулся.

— Кроме того, ты ведь знаешь Найкмедса. Призналась бы ты, что он твой родственник? Особенно, если он работает в школе, в которую ты ходишь?

Я подумала об одержимом правилами библиотекаре и о том, как уголки его губ всё время опускались вниз, когда он меня видел.

— Хороший аргумент.

— Но, прежде чем я пойду к нему, я хотел дать тебе вот это.

Логан сунул руку в карман своей чёрной кожаной куртки и вытащил маленькую коробочку, которая была завёрнута в серебряную бумагу. Он немного покраснел и не мог заставить себя смотреть на меня.

— Я, э-э, кое-что купил для тебя. На Рождество. Я, надеюсь, тебе понравится.

— О! Ты…в этом ведь не было необходимости. — В течение полсекунды моё сердце от радости чуть не выскакивало из груди, потом я поморщилась. — У меня для тебя ничего нет. Мне очень жаль. Если бы я знала… я имею в виду, если бы я хоть на одну секунду допустила то, что ты мне что-то…

— Просто открой её, ладно? — прервал меня спартанец.

Логан протянул мне маленькую коробочку. Я колебалась, потом я взяла её, при этом я особенно старалась, чтобы случайно не коснуться его. На один момент я оставила лежать подарок на моей ладони, но от серебряной упаковочной бумаги я почти не получила никаких волн, так что я разорвала её. Под бумагой появилась мраморная коробочка в красивом лиловом тоне. Снова один момент я просто держала её в руках, но я увидела только, как Логан оборачивал её бумагой. Так что я открыла крышку, и потом у меня перехватило дыхание.

На чёрном бархате внутри коробки лежала фантастическая серебряная цепочка. Она выглядела как что-то, что может одеть богиня — множество небольших, соединенных между собой серебряных цепочек. Но самое крутое было то, что шесть нитей соединялись так, что их увенчанные драгоценными камнями концы, образовывали особую форму — снежинку. Бриллианты, которые формировали шесть лучей хрупкой снежинки, блестели на зимнем солнце.

После того, как я справилась с первоначальным шоком и блеском бриллиантов, я засмеялась. Логан нахмурился.

— Что в этом такого смешного? Она… э-э, она тебе не нравится?

— О нет, она очень красивая. Мне нравится. Правда. Это просто смешно. Моя бабушка и я всегда дарим друг другу на Рождество что-то, что украшено снежинками. Я думаю, так происходит, когда у тебя фамилия Фрост. Когда я недавно ходила с Дафной по магазинам, я купила ей коробку печенья в виде гигантской голубой снежинки. А теперь ты мне даришь это. — Я сделала глубокий вдох. — Но это слишком дорого. Я не могу принять её…

— Конечно, ты можешь, — снова перебил меня Логан. — Смотри на это, как на извинение за то, что я был таким идиотом с Саванной и всем прочим.

Он искал моего взгляда и удержал его.

— Я уже какое-то время хотел рассказать тебе. Саванна и я разошлись ещё на курорте — в тот вечер, после того, как мы поговорили с тобой перед кофейней.

Этого ему не нужно было мне рассказывать, так как я уже знала об этом. Уже в понедельник утром, после зимнего карнавала, по школе распространилась новость, что Логан отшил Саванну.

Десять секунд спустя об этом знал, можно сказать, каждый, потому что сплетни посылались дальше от одного мобильного к другому. Поэтому в субботу Саванна не была на ярмарке вместе с Логаном. После лавины я видела её рядом с ним в лобби, но Дафна выясняла, что Саванна просто купила для себя и Талии горячего шоколада, а не была вместе с Логаном. Никто, казалось, точно не знал, почему они расстались, хотя Саванна всегда пронизывала меня взглядом, когда видела. Так же как и Талия. Хотя Логан и я, собственно, не были вместе, было ясно видно, что Саванна думала, это я — причина их расставания, и об этом она, вероятно, рассказала своей подруге. Может быть, даже так оно и было. Эта мысль пробудила во мне одновременно и радость, и чувство вины. Я хотела Логана, но я никогда не хотела, чтобы он делал Саванне больно. Но спартанец был сейчас здесь, стоял как раз передо мной, и я не упущу просто так эту возможность.

Я тяжело сглотнула, моё горло внезапно стало как будто сжато.

— Ты знаешь, сколько… ты значишь для меня. Твоё расставание с Саванной… Что значит это… для нас? — Я не могла подавить полную надежды нотку в голосе.

Логан посмотрел на меня. Его голубые глаза были тёмными и серьёзными, и я знала, что он снова думал о своей тайне и размышлял о том, мог ли он мне её доверить или нет. Что я об этом подумаю. Но мгновение прошло, и он снова улыбнулся мне.

— Это означает, что мы увидимся после Рождества, цыганочка. Попытайся за это время не сильно вляпаться в неприятности, хорошо?

Потом он наклонился и поцеловал меня. Это было только короткое прикосновение, быстрый контакт его губ с моими, но всё-таки я почувствовала твёрдость его рта, тепло его тела на моём, как его дыхание смешалось с моим и общим облаком повисло между нами. Логан отстранился. Потом он подмигнул мне, развернулся и ушёл. Я могла только улыбаться и наблюдать, как он уходит, в то время как хотела, чтобы рождественские каникулы уже закончились.

После того, как все мои друзья уехали, я вернулась в свою комнату в общежитие Стикс, чтобы взять свои вещи и поехать к бабушке Фрост домой в город. Но первое, что я сделала в своей комнате, это встала перед зеркалом и надела цепочку, которую Логан только что подарил мне. Я закрыла замочек и гладила пальцами по снежинке из бриллиантов. Потом я обхватила руками хрупкие серебряные цепочки и сосредоточилась. Через секунду образы и чувства заполнили мой разум. Логан видел меня на зимнем карнавале и разглядывал шапку со снежинкой на ней, которая на мне была в тот день надета. Его ужас, когда он понял, что я как раз стояла на пути лавины. Как он наблюдал за мной при моём диком беге через снег и желал, чтобы у него была возможность хоть что-то сделать, что помогло бы мне. Холодный страх, когда он узнал, благодаря SMS Оливера, что я нахожусь в беде. Его решимость в любом случае защитить меня от Престона. Дикая гордость, когда он наблюдал, как я с Виком в руке сражаюсь против Престона — и увидел, что я побеждаю. Существовали также парочка счастливых воспоминаний. Логан, который бродил по ювелирным магазинам и пытался найти для меня подходящий подарок. Момент, когда он увидел цепочку и просто должен был подумать обо мне. Надежда Спартанца, что украшение мне действительно понравится. Логан, который держит меня в своих объятьях, в тот вечер, перед кофейней на горнолыжном курорте, а потом ещё раз в библиотеке. И, в конце концов, наш отчаянный поцелуй на строительной площадке, который позволил мне подключиться к боевому умению Спартанца. И во время всех этих воспоминаний, плохих или хороших, я чувствовала то, что Логан каждый раз чувствовал, если он меня видел или думал обо мне — это нежное, тёплое, покалывающее чувство, которое могло значить только одно — я действительно нравилась Логану Квину.

— Я ему нравлюсь, — прошептала я. — Я ему действительно нравлюсь.

При звуке моего голоса Вик открыл глаз. Меч я положила на мой письменный стол, облокотив его на стенку и его лицо было на одном уровне с моим.

— Это красивое, блестящее, маленькое украшение, — сказал Вик и уставился на цепочку. — Выглядит так, будто у Спартанского мальчишки есть вкус.

— Откуда ты знаешь, что мне её подарил Логан?

Вик только фыркнул.

— Может быть, я старый и эксцентричный, но не совсем дурак. Этот мальчишка без ума от тебя. Это видит любой. Тебе действительно понадобилось много времени, чтобы выяснить это.

— Заткнись, Вик, — сказала я, но при этом на губах у меня играла улыбка.

Я ходила по комнате и запихивала одежду и комиксы в мою сумку. Один из последних предметов, которые я подняла, потому что хотела взять его с собой, была маленькая статуя Ники, которая стояла на моём письменном столе. Фигура с крыльями выглядела точно так же, как статуя в библиотеке. Может быть, это было глупо с моей стороны, но дешёвая копия заботилась о том, что я чувствовала себя немного ближе к ней и почти верила в то, что я действительно отыщу кинжал-Хельхейма и смогу спасти его от жнецов.

— Я желаю тебе счастливого Рождества, богиня, — сказала я статуе, потом я и её засунула в мою сумку.

В конце концов, остались только две вещи, которые мне надо было упаковать — фотографии моей мамы. Я положила фото, на которой она была вместе с Метис, в сумку, потом я подняла вторую рамку и посмотрела на кадр, который был снят за пару месяцев до убийства моей мамы. Коричневые волосы, фиолетовые глаза, красивое лицо. Она смотрела на меня, и на её губах была небольшая улыбка. Это было моё первое рождество без неё, вдруг поняла я. Первое Рождество, когда она не будет разворачивать подарки возле меня и бабушки Фрост. Первое Рождество, когда её не будет, чтобы смеяться, разговаривать и шутить вместе с нами. Моя грудь сжалась на знакомый, горький лад, но я вытеснила это чувство и сосредоточилась на моей ярости — ярости, которая выросла в моём сердце, как ядовитый цветок, когда я выяснила, что действительно случилось с моей мамой. Я не знала как, не знала когда, но я найду чемпиона Локи — эту девчонку-жнеца, которая убила мою маму. И тогда я воткну в её грудь меч. Логан сказал Оливеру, что я удивительная. Я подумала, что настало время заслужить слова Спартанца. Но сначала нужно провести Рождество с бабушкой Фрост и Виком. Я положила фотографию в сумку, прямо рядом со статуей Ники. Потом я рылась на письменном столе, пока не нашла крошечную шапочку дед Мороза, которую купила для Вика, и натянула её на рукоятку говорящего меча.

— Готов к рождественскому ужину? — спросила я. — Бабушка Фрост звонила сегодня утром. Она весь день пекла для нас обоих печенье.

— Я допускаю, короткие каникулы не принесут никакого вреда, — проворчал Вик. — Хотя ты должна будешь каждый день тренироваться со мной, Гвен. Ты потихоньку начинаешь понимать, как это работает, и я не допущу, чтобы ты, то немногое, чему ты до сих пор научилась, просто снова забыла, только из-за того, что сейчас нет школы. Нам нужно убивать жнецов, понимаешь?

— Не волнуйся, — сказала я. — Мы убьём столько жнецов, пока оба не будем купаться в их крови, и будем жаждать этого ещё больше.

Вик приподнял бровь.

— Это мой девиз.

— Да, — сказала я. — И он хорош. А теперь идём, нам нужно успеть на автобус.

Я набросила ремень моей сумки на плечо и схватила Вика. Потом я бросила ещё один взгляд в зеркало на цепочку, которую подарил мне Логан. Может быть, это было просто воображение, но бриллианты, казалось, сверкали так, будто в них горел собственный огонь, такой же яркий, как мои чувства к Спартанцу, которые не померкнут во время зимних каникул. Чистый, полный надежд свет вызвал на моих губах улыбку, когда я покидала комнату и отправлялась на каникулы к бабушке Фрост.