Под крылышком у ректора

Глава двенадцатая. Подорожник

Пока еще я не выбрала ту коварную болезнь, которая подкрадется ко мне внезапно, схватит и затащит под одеяло.

- Сыпь, - прочитала я задумчиво. – Жар и сыпь…

Я представляла себя под одеялом, покрытую зеленой сыпью, с градусником в зубах и «ах, не надо, я очень заразная! Апхчу!». И мне ужасно нравилась картинка. Из ярых участников я становлюсь унылым болельщиком.

Есть почти у каждого целителя одно и то же хобби. Они любят мерять чужие болезни на себя. Как я буду смотреться в драконьей оспе? Или с катарактой василиска? Может, потому что мы за всеми ухаживаем, а за нами не ухаживает никто?

- Ой, какая хорошая болезнь! – обрадовалась я, закусив губу. – Феерический грипп! Простенько и со вкусом! В животе бабочки, на теле цветочная сыпь полянками, из носа розовые сопли и чихать я хотела на всех!

Переписав симптомы, я решила тут же сообщить ректору, что я себя как-то неважно чувствую.

Я вернулась в комнату, достала магическую краску и начала делать полянки. Достав остатки зелья «розового плевка», я зажмурилась и выпила его. Теперь у меня розовые не только сопли, но и слюни.

Посмотрев на себя в зеркало, я увидела, что выгляжу, как клиническая картина очень заразной болезни.

Надев новую форму, почихав ради приличия, я направилась на урок. «У меня для вас ужасные новости!», - репетировала я на ходу. «Мне ужасно хотелось бежать магический кросс, но … случилось страшное! Мне кажется, что пока я бегала вокруг меня укусила заразная фея!», - вдохновенно придумывала я. – «Нет, нет, нет! Лучше так! Знаю, это моя вина! Нельзя нюхать все цветочки подряд! Но они были такими красивыми! И я не удержалась! Так что вот!

Дверь была приоткрыта, я заглянула в нее, видя ректора, который сидел и читал про своих ежиков. Под конец столь познавательной книги «Размножение ежиков» у ежиков все стало просто ужасно! Это было видно по ректорскому лицу. С таким лицом читают книги про кучу про невероятные приключения, из которых герои вряд ли выберутся живыми!

Мне казалось, что автор оставил размножение ежиков под самый конец. А в качестве прелюдии решил добавить лихие погони, похищения, магические битвы и даже предательство друзей. Что еще можно подумать, глядя на такое суровое и сосредоточенное лицо ректора?

Поэтому мне уже хотелось спросить. За какого ежика он болеет?

Но вместо этого я робко скользнула за парту, делая вид, что не замечаю огромной цветной сыпи на щеке и розовой сопли, которую берегла еще с библиотеки.

- Тема урока, - не глядя махнул ректор. На доске появилось размашистое: «Практическое применение подорожника!».

- Кхе, кхеу, - покашляла я, чтобы обратить на себя внимание. – Уважаемый ректор, я себя что-то неважно чувствую!

- Станешь ректором, будешь чувствовать себя важно, - краем глаза посмотрел на меня ректор. Он нехотя захлопнул книгу, положив ее на край стола.

- Кхе! – закашляла я, кропотливо переписывая тему в конспект. – Мне кажется, я слегка приболела!

Я подняла страдальческие глаза на ректора. Лицо того стало хмурым.

- Слегка, - замялась я, снова кашляя и пуская розовую соплю. – Но я скоро поправлюсь! Да! Через недельку!

- Это очень хорошо, что ты заболела! – заметил ректор. – Потому что сегодня мы будем лечиться подорожником!

- Вы уверены? – спросила я, но он тут же достал целый ящик подорожника.

- Жуй! – послышался голос великого целителя. А у меня перед носом появился листик подорожника.

- Может, не надо? – перепугалась я, скосив глаза на зеленый лист возле носа. – Я сама как-нибудь.

- Тему видела? – произнес великий целитель.

-Х-х-хорошо, - скривилась я, понимая, что вреда не будет. Как коза, я отщипнула одними губами малюсенький кусочек подорожника и прожевала.

- Нет, не помогает! – заметила я, видя, как зелье подгоняет свежую партию розовых соплей и требует платок.

- Тогда компресс! Жуй и компресс! – заметил ректор, прилепив на больную щеку подорожник. Я прижала его пальцами, делая вид, что очень верю в нетрадиционные способы лечения. Вот что бывает, когда боевые маги преподают целительство!

«Мне кажется, он сумасшедший!», - пронеслось в моей голове, когда я сидела с подорожником и смотрела на книгу про ежиков. Нет, у ректоров бывают свои причуды, но это, конечно, уже слишком! Тысячи магическо-психических болезней промелькнуло перед глазами, пока я терпеливо ждала, что пройдет. Если не сыпь, то хотя бы ректор дальше по аудитории.

- Если не поможет, поплюешь! – сверкнул глазами ректор. Я уныло смотрела на наивного ректора, который ничего не смыслил в целительстве. В своем плаще он напоминал хищную птицу, которая обходит меня кругами.

- Как видите, - убрала я подорожник со щеки. Что? Как? На подорожнике отпечаталась магическая несмываемая краска, а слюни прекратились. Я прижала палец к губам, видя, что они больше не розовые, а обычные.

Это как?!!

- Ой! – опешила я, глядя на то, как зажила царапина на руке. – Это что еще за…

Я посмотрела на ректора. Тот с улыбкой стоял и смотрел на книгу про ежиков. Только вот это были уже не ежики! «Высшее растениеводство», - прочитала я, ужасаясь, как подло меня обманули!

- Читай! На кросс нельзя брать зелья, нельзя пользоваться заклинаниями, но можно взять с собой одну вещь! И это будет подорожник! – произнес ректор, вручая мне книгу. – На случай мозолей и травм! Именно травмы и мозоли становятся основной причиной, по которой участники выбывают с дистанции. Твоя задача – вырастить за ночь магический подорожник.

Это надо же! Обманул! Мне было так обидно, что я чуть не заплакала.

- А теперь – три круга вокруг Академии и растить подорожник! – строго произнес ректор.

Мы вышли из Академии в свет ярких магических огней.

- Вперед! – скомандовал ректор, делая взмах рукой. – На сегодня я полностью свободен.

- Что? – ужаснулась я, понимая, что придется бежать по настоящему!

Он взмахнул рукой, а в нее упала книга «Как правильно хоронить хомячка». Меня уже начинали пугать такие заголовки. На обложке был нарисован хомяк, а на самом деле это могло быть все что угодно!

Кое как я пробежала один круг, понимая, что дико устала. Да еще и старенькие трусы сползали вниз. И мне приходилось держать их заклинаниями.

- Ты почему так медленно? – спросил ректор, оторвавшись от увлекательных посмертных приключений пушистого друга.

- Трусы спадают, - вздохнула я.

- Если я их сейчас сниму, ты побежишь быстрее? – спросил ректор, глядя на меня.

Этот вопрос придал мне мгновенное ускорение, поэтому третий круг я пробежала не за полчаса, а за рекордные двадцать минут.

- Еще круг! – командовал ректор, пока я, задыхаясь понимала. Еще один круг и на одну студентку в Академии станет меньше.

Вялой, шатающейся трусцой, я поплелась на еще один круг.

- Хлоп! – мир покачнулся от того, что под ногу попал камень. Я растянулась во весь рост.

Время шло, а я пыталась подняться, но куда там целительнице, которая в своей жизни бегала только от одной аудитории к другой.

- Вставай, - слышался голос надо мной.

- Не-а, - простонала я, лежа щекой на мелких камушках дорожки.

- Встала немедленно! – в голосе послышался приказ.

- Нет, - сглотнула я, решив, что с меня достаточно. – Вы … вы просто чудовище! Я вас ненавижу! И дальше я не побегу! Хватит!

В голове все еще гудело, перед глазами плыло. Во рту был привкус, словно я облизала железную ручку.

- Жизнь состоит из: «упал – поднялся, упал- поднялся!», - строгий голос надо мной требовал, чтобы я встала, отряхнулась и бодренько пошла на четвертый круг.

- Может, это ваша жизнь состоит из «упал – поднялся», но я же девочка! У меня нечему падать и подниматься, кроме настроения! – выдохнула я, пытаясь приподняться на уставших руках. Все тело гудело, звенело и ныло. Коленку и ладони ужасно щипало.

И тут я увидела первое зарево рассвета. Малиновая полоска, тоненькая – тоненькая испачкала чернильное небо. Я наговорила очень много гадостей, чувствуя, что от меня хотят невозможного! Как можно хотеть от человека невозможного? Это тоже самое, что заставить чахлого зельевара, не вылезающего из подземелья, победить в магическом кроссе! Без магии!

- Значит, так, да? – послышался голос надо мной. – Хорошо!

Через меня переступили, коснувшись плащом.

- Вы – чудовище! Вы… Вместо того, чтобы заниматься делами Академии, вы выбрали издеваться над одной несчастной студенткой! – в сердцах и с досадой выкрикнула я ему в спину. – Вам должно быть стыдно! Хотя, постойте! Может, я вам так понравилась, что вы с меня… не слезаете?! А?! Только учтите! Вы мне не нравитесь!

Я медленно стала подниматься, быстро залечивая раны. Нет, больше я бегать не буду! И книгу верну!

Стоило мне осмотреться по сторонам и починить магией форму, как ректор исчез. Только дверь Академии грозно хлопнула.

Пока я приводила себя в порядок, я понимала, что с последним я очень погорячилась. Уши горели, щеки тоже! Наверное, нужно было извиниться.

Я совсем растерялась, глядя как синее свечение заставляет кровавую ссадину затянутся и бесследно пропасть.

Кое-как встав на ноги, я твердо решила извиниться, нервно пряча руки в рукавах. Может, я хотела услышать ответ, что «да, нравится». И тогда в мире появился бы единственный человек, ради которого я бы очень старалась.

Ковыляя по коридорам Академии, я слышала возмущенный голос уборщицы, которая по привычке жаловалась призракам: «Эти охломоны опять статую утащили! Я только пыль протирать, а ее нет! Всю крышу излазила с тряпкой!».

Из-за угла показалась маленькая, скрюченная и старенькая уборщица, полирующая заклинанием табличку «Во славу магии!».

Я шла, спрятав руки в рукава и думала. Дети хвастаются успехами перед родителями, в каждом письме из дома мамы-папы-бабушки-дедушки спрашивают, как прошел день. А мне уже много лет никто не пишет. И хвастаться некому.

Нет, в Академии были сироты, но у них оставались хоть какие-то родственники, ведь магические семьи всегда были большие. А моя магическая семья следила за чистотой крови, которой гордилась больше всего на свете!

Я дошла до кабинета ректора, дверь в который была приоткрыта. Прокашлявшись и опустив голову, я решила войти и извиниться. Мне было ужасно стыдно. А заодно вернуть ему книгу про подорожник, ведь магический кросс, я не побегу.

Дверь скрипнула, я заглянула внутрь. В кабинете было темно и тихо. Магические огни вспыхнули, освещая стол, кресла, шкафы, но ректора в нем не было.

- С дороги! Сейчас мыть буду! – вытолкала меня уборщица, звенящая ведрами.

Я вышла из кабинета, как вдруг… в дальнем конце коридора увидела знакомый плащ!

Я бросилась за ним, расталкивая студентов, у которых только что закончились уроки.

Ректор шел по лестнице, я пыталась догнать его. Но меня сносили то зельевары, то животноводы, а потом откуда-то сверху с грохотом пронеслись боевые маги в доспехах.

- Постойте, - пискнула я, пытаясь догнать ректора. – Я бы…

Да что ты будешь делать!

Дверь, ведущая на крышу, открылась. Значит, пошел разбираться с тем, кто украл статую! Уборщица нажаловалась!

Я вылетела на крышу вслед за ректором. На крыше была галерея. Вымощенный пол и балюстрада, соединяющая сразу два крыла. О, а вот и пустой постамент для статуи.

Но ректор, вместо того, чтобы внимательно изучать постамент, подошел к балюстраде, переклонился через нее и…

- Не делайте так! Я прошу вас! Я извинюсь! – с визгом бросилась я, видя, как ректор падает вниз.

Я добежала до того места, где он стоял и свесилась, пытаясь среди башен и крыш разглядеть тело ректора, который решил покончить с собой потому, что я отказалась бежать магический кросс.

Ветер рвал волосы, в глазах стояли слезы.

- Так бы и сказали, что вы – впечатлительный! – ревела я. – И что я вас так сильно расстроила!Караул! У нас второй ректор за неделю!

Растирая слезы, я вздохнула.

- Значит, следишь за мной? – послышался голос за спиной.

- Ой! – дернулась я, оборачиваясь и видя ректора, сидящего на постаменте, о котором говорила уборщица. Это была очень странная поза! И как он не боится упасть вниз! Там же такая высота, что голова кружится!

На всякий случай я глянула вниз, а потом на живого и здорового ректора. Это как так получилось?

- Я … вовсе не слежу… - оправдывалась я, забыв, что хотела ему сказать. Но помню, что очень важное. – Я просто хотела вам сказать, что… Но забыла… И…

Мысли спутались, а я, кажется, растерялась.

Мои глаза округлились. Солнечный луч, ударил прямо из-за кромки магического леса, а малиновый рассвет перекрасил серые башни Академии в розовый.

- Что с вами? – ужаснулась я, чувствуя, как слезинка катится по щеке.

Ректор почему-то замер, красиво откинув голову. Его плащ распахнулся.

- Ой, - шарахнулась я в сторону. Это был вовсе не плащ, а крылья! Настоящие! Как у вампира! И то, что я приняла за костяную застежку на самом деле были сцепленные когти.

- Мама! – присела я пол, не веря своим глазам. Дверь в Академию была закрыта, и кроме меня этого никто не видел. Все студенты уже спали, поскольку вечером их ждали занятия.

На мгновенье у меня перехватило дух, когда я отползала к балюстраде, чтобы снова подняться, опираясь на каменные перила. Передо мной стояло то самое чудовище, которое я видела несколько раз. От прежней красоты осталась только массивная фигура. Светящиеся глаза вспыхнули, а кожа чудовища стала покрываться чем-то серым…

Он каменел!

- Г-г-господин р-р-ректор, - прошептала я, вспоминая, как убегала от чудовища по заброшенным коридорам, чтобы очнуться в кабинете ректора на стульях. Через мгновенье, передо мной на постаменте стояла…

- Горгулья, - икнула я, не веря своим глазам.

Я как стояла, так и плюхнулась вниз.

Это что сейчас было? У нас ректор… горгулья? А кто еще об этом знает? Эм, видимо, никто!

Я осторожно подошла к постаменту, глядя на серый камень. На нем было что-то написано на старинном магическом языке.

- Опасность, я прихожу, - сократила я перевод целой страницы до трех слов, которые знала.

Значит, он приходит, когда Академии грозит опасность! Значит, его я видела в тот день, когда меня заперли в башне пророка. И в тот день, когда окаменели все целители.

Пока я отходила от увиденного, солнце уже вовсю освещало крышу Академии и старинные часы, показывавшие шесть утра.

- Знаете, - прокашлялась я, вспоминая весь тот ужас, который пришлось пережить по вине «чудовища».

Интересно? Слышит он или нет? В книге было сказано, что горгульи не слышат, когда превращаются в камень. Но что тут говорить, если про них был всего один абзац?

– Я давно хотела вам сказать, что вы… - прокашлялась я, решив вывалить ректору все, что я о нем думаю.

Я расхаживала, не жалея эпитетов. Вспомнила все! И стенгазету, и драконов. Размахивая руками, я дошла до «каменюка проклятая», «чучело крылатое» и «. Один раз в сердцах я попыталась его даже пнуть, но потом пожалела ногу. Выдохшись, я сползла по балюстраде, зевнула и решила вернуться в комнату.

Книга на столе заставила меня закатить глаза. Совесть мучительно жевала меня, пока я бросала короткие и нервные взгляды на книгу про магические растения.

- Ладно! – зевнула я. – Скажу, что сделала, что смогла!

Открыв книгу, я стала листать ее, ища закладку.

- Подорожник, - зевнула я, подпирая щеку рукой. – Чтобы вырастить магический подорожник, обладающий лечебными… Ой!

Я чуть не уснула, дернув головой.

Горшка у меня не было, земля где-то была. Я вытряхнула из магической коробки печенья «На бегу», старые резинки и сломанные заколки, выдернула старый засохший кустик магической росянки, который растила на втором курсе для курсовой. Но потом выяснилось, что в инструкцию закралась ошибка, поэтому мы сдавали какие-то ростки пшеницы и благодарили судьбу за то, что сохранила нам пальцы.

Рядом с закладкой лежал пакетик с семенами. Я размешала заколкой землю с водой в коробке, вырыла ямку, засыпала семена и стала читать дальше. «Поставить во влажное и светлое место!», - прочитала я, косясь на рассыпанную по столу землю.

- Я не могу поставить тебя в девичьи мечты, - мотнула я головой, решив поставить подорожник на подоконник. Мимо окна пролетела стайка птиц, а солнце уже почти доползло до зенита, светя в окна так, что приходилось щуриться.

- Поливать три раза в день, - прочитала я, косясь на горшочек.

Осмотревшись, я взяла кружку и три раза полила водой.

- Все, дружочек! Три раза я тебя полила! – вздохнула я, читая дальше.

Я боролась с ленью и желанием обнять подушку. «Согласна ли ты, Ленора, взять в законные друзья Академическую подушку! Пока будильник не разлучит вас?».

- Накрыть магическим куполом от паразитов, - вчиталась я, прикидывая, откуда набегут магический паразиты. – От крупных магических паразитов, которые тянут свои руки - поставить силовое поле!

Обожаю читать учебники по травологии. Их пишут люди, которые считают, что все вокруг делятся на овощей и фруктов.

- Расти большой и не уничтожь мир, - произнесла я любимую фразу нашей преподавательницы по травологии.

Оттерев руки, сняв форму и бережно повесив ее на спинку кровати, я завалилась спать.

Проснулась я от того, что в дверь постучали так, словно за мной пришла инквизиция. Дернувшись, я продрала глаза, пытаясь понять, где ж меня так угораздило.

- Кто там? – спросила я, еще до конца не понимая, что произошло. Куда делся красивый чародей, соблазнявший меня тяпкой. И откуда взялся этот стук, словно по голове.

- Каменюка проклятая, - послышался голос ректора. И вот теперь я проснулась окончательно.

- Что? – дернулась я, припоминая события вчерашнего дня.

- Хорошо, чучело крылатое, - произнес мрачный голос ректора. На всякий случай я прикинула, какой у меня тут этаж, и сколько понадобится магии, чтобы не переломать себе ничего.

Я схватила учебник по защите от магических существ, который тайно стащила из библиотеки для временного личного пользования и стала листать.

«Горгульи в каменной форме ничего не слышат! Это научно доказано!», - уверял автор, которого хотелось спросить, сколько знакомых горгулий у него было. И сколько из них он обматерил лично.

- Вернуть в библиотеку, - покосилась я на дверь. Мой магический замочек треснул, а дверь отставили в сторону.

- И как поживает наш подорожник? – послышался голос ректора.

Он нависал надо мной, пока отклонялась, опираясь к столу. Краем глаза я уже видела, что в коробочке не обещанный лопух колоситься. А так, росток проклюнулся на разведку.

- Растет, - пожала я плечами, прикидывая который час, но ректор загораживал часы.

«Я еще не уверен, хочу ли я жить в этом ужасном мире!», - намекал росточек, который взял в руки ректор. Ему пришлось прищурится, чтобы увидеть зеленый хвостик над землей.

- Через десять минут у тебя соревнование! – произнес ректор, глядя на меня загадочными глазами. Когда он на меня так смотрит, у меня внутри что-то замирает.

Кое-как, уже не стесняясь, я натянула новенькую форму, собрала волосы в гульку-дульку, высморкалась и подтянула носки, всем видом показывая, что готова бежать.

Дверь внезапно закрылась за спиной ректора. Он присмотрелся ко мне, глядя на новые носки, а потом вручил коробочку.

Я осторожно открыла ее, не понимая, что там может быть. Пластыри? Подорожники? Наколенники? Вот от последних я бы не отказалась!

- Ой! – замерла я, понимая, что впредь подарки буду открывать под кроватью, убедившись, что рядом нет ни единой души.

Мне кажется, что в этот момент я стала похожа на алое знамя боевых магов.

В руках были розовые трусики с бантиком. В коробочке их было еще. Но все розовые. Мне очень захотелось научиться превращаться в горгулью.

- С-с-спасибо, - ответила я, смущаясь до состояния «больше вы меня не увидите! Я буду пробираться окольными путями и ходить вдоль стеночки!».

- Надевай, - послышался голос ректора, пока я не знала куда спрятать коробочку.

Выскочив из ванной, я расправила юбку. Меня одну смутило, что они кружевные?

Однажды, когда я буду старенькой чародейкой и буду вести своих внуков в Академию, я обязательно расскажу им про то, как сам ректор лично премировал меня кружевными трусами. Пока всем раздавали грамоты, медали и дипломы, мне достались трусы. И если все будет нормально, даже задеру юбку бабушкиной мантии и покажу.

«За особые заслуги перед Академией и ректором!», - расправила я непривычное кружево. – «Трусы вручаются студентке шестого курса...».

- Ты что? Собираешься бежать в таком виде? – послышался голос, когда я смущенно тянула носки вверх.

- А в каком надо? Доспехи? – ужаснулась я, предчувствуя, что изменения в правилах меня не порадуют.

- Сюда иди! – дернули меня грубовато, сдирая резинку для волос. Волосы распустились и прикрыли плечи. Они доставали у меня почти до пояса.

- Вы что делаете? – ужаснулась я, представляя, как весь забег сплевываю волосы.

- Расстегнула рубашку до третьей пуговицы! Пиджак сняла! – послышался приказ.

- Зачем? – ужаснулась я, вспоминая, что в правилах Академии это возбраняется.- Вообще-то по уставу Академии это запрещено.

- Приказ ректора. Я выругаю тебя потом! – мрачно произнес ректор, пока я расстегивала пуговицы, глядя на кружево бюстгалтера. – При всех! И похвалю, когда никого не будет!

- А можно наоборот? – спросила я, глядя на себя в зеркало. Я была похожа на одну из тех девушек, которые сидят в библиотеке и рассказывают, как вчера в ней лежали!

- Юбку укороти! – послышался абсолютно серьезный приказ. Я уже не знала, чего ждать.

- Я не знаю как! – дернулась я, чувствуя, что это не к добру.

- Ты девочка. Ты умеешь! – смотрели на меня.

- Я ее не укорачиваю! – ужаснулась я.

- Хорошо. Сиди здесь! Сейчас я кого-нибудь поймаю и отругаю. Заодно и узнаю, - послышался абсолютно серьезный голос.

Что происходит? Может, мне еще губы накрасить? Я же на кросс собираюсь, а не на свидание!