Воскресенье, 25 февраля
Каким-то чудом я умудряюсь не опоздать к завтраку. Молодожены уже спустились и с аппетитом уничтожают последние кусочки копченого лосося, заедая его яичницей.
– Ну, как прошла брачная ночь? – спрашиваю я Грейс у столика с напитками. – Патрик был на высоте? Или тебе пришлось довольствоваться эротическими фантазиями, сидя верхом на стиральной машинке?
– Скорее, второе, – кивает Грейс, наливая огромный бокал апельсинового сока. – Он и на ногах-то с трудом держался. Ничего, у Патрика впереди две недели на Мальдивах, чтобы загладить свою вину!
– Если к тому времени твой муженек оправится от похмелья, – улыбаюсь я.
Вид у Патрика не ахти, одни мешки под глазами чего стоят...
– А у тебя как, чем вечер закончился?
– Да все нормально. Что ты имеешь в виду?
– Я имею в виду в основном Джека. – Подруга смотрит на меня в упор. – Есть какой-нибудь прогресс?
«Ну можно ли придумать что-нибудь более абсурдное?» – выразительно говорит мой взгляд. Все равно что предлагать мне завести роман с Кеном Доддом!
– Не знаю, с чего ты взяла, будто я положила глаз на Джека! Конечно, он очень приятный и вообще...
– И с интеллектом все в порядке, – перебивает Грейс.
– Это точно.
– Умопомрачительная внешность, – продолжает она. Я киваю:
– Ну да. Многие назвали бы его очень привлекательным...
– Многие? А ты?
– Слушай, отстань от меня! – сержусь я. – Он встречается с Валентиной – нечего делать вид, будто ты не в курсе!
Грейс пожимает плечами.
– Мне просто показалось, что вы хорошо смотритесь вместе. А вообще, – спохватывается она, – ты права. Не знаю, что на меня нашло...
Я замираю с кувшином грушевого сока в руках.
– Так ты думаешь, мы не подходим друг другу?
Грейс заливается смехом и толкает меня в бок.
– Если хочешь знать, мне с ним в любом случае придется еще раз встретиться, – объявляю я.
– О? – Подруга выглядит заинтригованной.
– Джек обронил вчера свой мобильник, так что мне предстоит сомнительное удовольствие навестить их с Валентиной в «Краун энд Картер».
– Тогда удачи, – подмигивает Грейс.
Часом позже я веду переговоры с хозяином гостиницы, которому навскидку можно дать никак не меньше ста тридцати двух лет.
– Так вы думаете, они уже уехали?
– Ох, не могу сказать точно... – кряхтит старичок, трясущимися руками перелистывая тяжелую книгу в кожаном переплете. – Видите ли, вообще-то дела ведет моя жена Эдит, но ей сделали операцию на венах, и она сейчас в постели, а я не больно-то хорошо разбираюсь во всех этих штуках...
Его дрожащий палец утыкается в записи годичной давности.
– К сожалению, у нас нет постояльцев с такой фамилией... Может быть, вы перепутали отель?
– Думаю, надо посмотреть февраль нынешнего года. – Я помогаю старичку найти нужную страницу. Мой взгляд быстро скользит по колонкам. – Смотрите, вот они! – Я замечаю имя Валентины. – Номер шестнадцать. А как узнать, выехали они или еще здесь?
Мой вопрос повергает старика в продолжительное раздумье.
– Хм, где-то должно быть записано... Наверное, в другой книге... – Он растерянно оглядывается. – Эдит бы сразу нашла. Только вот у нее варикозное расширение вен, пришлось делать операцию, и теперь...
– Да-да, помню. Слушайте, а не может кто-нибудь подняться наверх и постучать к ним?
– А это прекрасная мысль! – Хозяин отеля с явным облегчением захлопывает книгу. – Вот все сразу и выяснится!
Я лучезарно улыбаюсь:
– Отлично!
– Здорово придумано, – повторяет старикашка, не двигаясь с места.
– Так вы пошлете кого-нибудь из персонала?
Он задумчиво морщит лоб:
– Я бы с удовольствием, но тут больше никого нет. Эдит с пятницы в постели...
– Хорошо-хорошо, так, может, вы сами подниметесь?
– О нет, я не могу! Что, если придут посетители, а меня нет на месте?! Видите ли, моя жена...
– Перенесла операцию на венах, вы уже говорили.
Я окидываю взглядом пустой холл. Шансы увидеть здесь через пять минут толпу не выше, чем ожирение при анорексии.
– Так что вы предлагаете? – со вздохом спрашиваю я.
– Почему бы вам не сходить самой?