Глава 10

Несмотря на поздний час, Гвинет не только прибралась на кухне. Назавтра было воскресенье, а это означало, что Мэдди не придет. И все домашние хлопоты лягут на плечи Гвинет. Но и слишком выкладываться только из-за того, что у нее в доме гость — непрошеный гость, между прочим! — ей тоже не хотелось. Все равно Джесон не получит здесь такого комфорта, к которому привык у себя дома, где его обслуживает, наверное, целая армия слуг.

Шоколад она аккуратно перелила в кувшин, чтобы разогреть его к завтраку, и поставила до утра в кладовую. Затем перемыла посуду, начистила ножи и вилки и разложила все это на столе. Нужно было заняться еще и плитой, а это было очень непростое дело. Гвинет собрала горячие угли в кучку и накрыла их металлическим колпаком. Если повезет, эти угли можно будет раздуть утром и быстро затопить печь. Потом она наполнила водой большую кастрюлю и поставила ее на плиту. За ночь вода нагревалась, и они с Марком умывались ею по утрам.

У Гвинет мелькнула было мысль сделать что-нибудь еще, например, отдраить гранитную раковину, отполировать мебель или убрать белье, которое погладила Мэдди, но она без особого труда простилась с ней. «Пусть Джесон принимает нас такими, какие мы есть», — напомнила она самой себе.

Она уже потянулась за свечой, собираясь подняться с ней в свою спальню, как в заднюю дверь постучали.

«Кто это может быть? — удивилась Гвинет. — В такое-то время! Наверняка это не ко мне. Но тогда, может быть, к Джесону? Брэндон, например, или посыльный».

Стук повторился, и тогда Гвинет поспешила к задней двери. Человека, стоявшего на пороге, она узнала с первого взгляда, хотя сейчас на нем вместо рабочей одежды был надет темный пиджак и брюки.

Это оказался штукатур Гарри.

— Вам не повезло, Гарри, — холодно сказала ему Гвинет. — Моей служанки нет и не будет до понедельника. А вас я хотела бы увидеть в следующий раз уже за работой.

Он не дал ей захлопнуть дверь, просунув через порог носок ботинка.

— Миссис Бэрри, — возразил Гарри, — вы неправильно меня поняли. Я знаю, что Мэдди нет дома. Но я не к ней. Я хотел забрать свой чемоданчик с инструментами. Забыл его у вас утром. Очень торопился, мне нужно было успеть на похороны.

— Ваши инструменты? — переспросила Гвинет.

Он кивнул.

Она вспомнила, как вспугнула Мэдди и Гарри, когда они лакомились на кухне пышками. Он действительно заспешил тогда, но, как показалось Гвинет, только потому, что она так некстати появилась на сцене.

— Я не видела у себя на кухне вашего чемоданчика.

— Но он должен быть здесь. Быть может, Мэдди засунула его куда-нибудь в шкаф, подальше от вашего сына?

— Подождите здесь, я посмотрю.

Уходя, Мэдди не обмолвилась ни о каком чемоданчике. Впрочем, не станешь же говорить об этом через порог, лучше быстренько сходить и посмотреть. Гвинет повернулась и пошла на кухню. Услышав за собой шаги Гарри, она не испугалась, скорее, удивилась его бесцеремонности.

«Этому Гарри палец в рот не клади, — подумала она, — всю руку откусит».

Гвинет подошла к шкафу для припасов. Вошедший вслед за нею Гарри прикрыл за собой входную дверь так тихо, что в душу Гвинет закралось подозрение. По спине у нее пробежал холодок.

«Он знал, что Мэдди нет дома, — лихорадочно размышляла Гвинет. — А история с чемоданом придумана от начала до конца. Мэдди не могла не заметить чемоданчика или забыть сказать о нем. Значит, Гарри хотел застать нас с Марком одних. Скверно».

Для того, чтобы собраться с мыслями, Гвинет продолжала делать вид, что ищет чемоданчик с инструментами, которого не было. Наконец она решила, что ей делать. Если она, дай бог, ошибается, что ж, они потом все вместе посмеются над ее ошибкой. Но если ее предчувствия верны, нельзя терять ни секунды.

— Может, он на шкафу? — сказала Гвинет, стараясь держаться как можно естественнее. — Загляну наверх.

Она запустила руку в старый горшок, в котором прятала от Марка старый пистолет Найджела. Пальцы ее коснулись холодной стали, ладонь легла на рукоятку, и Гвинет медленно-медленно потянула пистолет.

— Похоже, что и здесь его… — начала она, но не договорила, сбитая с ног сильным ударом кулака в спину. От удара Гвинет бросило вперед, и она сильно ударилась головой об угол полки.

Оглушенная двойным ударом, от которого у нее перехватило дыхание, Гвинет опустилась на колени и выронила из руки пистолет. Ей оставалось теперь лишь закричать, но и здесь Гарри опередил ее. Схватив Гвинет за волосы, он резко запрокинул ей голову, а второй рукой стиснул горло.

— На шкафу, говорите? — негромко рассмеялся Гарри. — Думаю, что на шкафу моего чемоданчика нет. Если бы вы оказались сговорчивее, миссис Бэрри, мы, возможно, могли бы разойтись полюбовно. А так смотрите, к чему вы меня принуждаете.

Гвинет не могла поверить, что этот поставленный голос, произносивший правильные, законченные фразы, принадлежит тому же человеку, который флиртовал вчера с ее служанкой. Гвинет хотела спросить Гарри, чего ему нужно от нее, но железная хватка его руки не давала ей вымолвить ни слова.

Пальцы Гарри сжались еще сильнее, и тело Гвинет напряглось и вытянулось, словно струна.

Гарри снова заговорил, спокойным звучным голосом, и от этого его слова казались еще страшнее:

— Вы же знаете, миссис Бэрри, что мне от вас нужно? Надеюсь, что вы понимаете, зачем я пришел, в противном случае ваша жизнь и гроша ломаного стоить не будет. У вас прелестный сын, миссис Бэрри. Я думаю, вам не хотелось бы, чтобы с ним случилась какая-нибудь неприятность, верно?

Упоминание о Марке моментально отрезвило Гвинет. Она сразу же забыла про боль в спине и разбитую голову. Страх за сына помог ей взять себя в руки.

«Возможно, он ошибся, и ему нужна не я. Но после всего, что случилось, Гарри не оставит меня в живых, даже если я невиновна. Я слишком много о нем теперь знаю. Что же делать? Он знает, что я и Марк… Стоп! Он не знает о том, что в доме есть еще Джесон! Джесон! Нужно найти способ позвать Джесона!» — молнией пронеслось у нее в голове.

Гарри наклонился к уху Гвинет и пророкотал низким бархатным голосом:

— Итак, где портрет, миссис Бэрри?

Он немного ослабил пальцы, сжимавшие горло Гвинет, и она задышала — судорожно, задыхаясь и кашляя.

«Если я закричу, — думала она, — он тут же сожмет пальцы и придушит меня. Пистолет… Да, он должен быть где-то здесь, под ногами, но как его достать?»

— Так где же он, миссис Бэрри? — снова раздался голос Гарри. — Где портрет, я вас спрашиваю? Мне известно, что в доме его нет. А если так, то где вы его прячете? Говорите!

— Я не знаю никакого…

Пальцы Гарри вновь сомкнулись на горле Гвинет, и он сказал, покачивая головой:

— Если вы не знаете, где портрет, вы мне больше не нужны, миссис Бэрри, — Гарри улыбнулся так, словно удачно пошутил. — Или попробуем еще разок? Где портрет, миссис Бэрри?

И вновь страх за Марка помог ей одолеть панику.

«Думай о Марке, — твердила она себе. — Думай о Марке. Думай о Джесоне. Тяни время».

— Он… он… — Гвинет судорожно глотала воздух. Потом она резко запрокинула голову набок, закрыла глаза и сделалась похожей на тряпичную куклу.

— Миссис Бэрри?

Он сильно встряхнул Гвинет, но глаза ее оставались закрытыми, а тело — расслабленным и безвольным. Гарри негромко выругался, выпустил Гвинет из рук — она мягко осела на пол, — а затем, как поняла Гвинет по звуку шагов, направился к раковине.

«Не спеши! Не спеши!» — мысленно приказывала себе Гвинет и раскрыла глаза только тогда, когда услышала звук насоса, качавшего воду. Она сразу же увидела пистолет и потянулась за ним, перевернувшись для этого на спину. Еще секунда, и она схватила его.

Но Гарри уловил движение Гвинет, одним прыжком оказался рядом, наступил ей на руку ногой, выхватил пистолет и отшвырнул его прочь. Тот ударился о кастрюлю, стоявшую на плите, и отлетел куда-то под стул. У Гвинет не было времени ни на то, чтобы почувствовать боль в руке, ни на то, чтобы закричать. Гарри занес ногу для удара, но Гвинет сумела перехватить ее в воздухе и дернуть. Гарри потерял равновесие и упал на пол кухни лицом вниз. Но это была еще далеко не победа. Гарри извернулся, схватил Гвинет, и теперь они клубком покатились по полу.

Страх придал Гвинет дополнительные силы, и она извивалась, как уж, не давая Гарри схватить себя. Но тот изловчился и ударил Гвинет по лицу. Голова Гвинет запрокинулась, и в ту же секунду пальцы Гарри снова сомкнулись на ее горле, сдавив железным ошейником.

Гвинет уже прощалась с жизнью, когда руки Гарри неожиданно разжались, и он тяжело отлетел в сторону.

Джесон! Конечно же, это был Джесон!

Он бросился на Гарри, рыча от ярости, и они сцепились, опрокидывая столы, усеивая пол кухни осколками разбитых тарелок.

Гвинет была не в состоянии помочь Джесону. Она сидела на полу, судорожно хватая ртом воздух. Голова у нее кружилась, и Гвинет боялась, что вот-вот потеряет сознание.

Она с усилием перевернулась на колени, ища глазами пистолет, и тут увидела на пороге кухни Марка.

— Марк, немедленно вернись наверх! — завизжала Гвинет.

Он посмотрел на нее непонимающими, сонными глазами.

Гарри уловил момент и сильно ударил Джесона, отбросив его в сторону, а затем сунул руку во внутренний карман пиджака и вытащил револьвер.

— Беги, Марк! — крикнул Джесон. — У него оружие!

Марк повернулся и побежал наверх.

Гарри пятился к двери, а Гвинет начала медленно подниматься на ноги. Все дальнейшее произошло так быстро, что она даже не успела осознать случившееся. Гарри направил на нее револьвер и спустил курок.

Ощущение было таким, словно ее ударили в бок копытом. Колени Гвинет подогнулись, и она осела на пол. Гарри тем временем открыл дверь кухни и бросился бежать.

Гвинет увидела склонившееся над ней лицо Джесона.

— Марк… — простонала она. — Не дай ему добраться до Марка.

Бок пылал, словно его жгли огнем, и Гвинет свернулась клубком, пытаясь усмирить боль.

Послышался стук входной двери, а затем Гвинет погрузилась во тьму.

Джесон коснулся Гвинет дрожащими пальцами. Ему хватило нескольких секунд, чтобы понять, что рана ее не смертельна. Тогда он огляделся, нашел пистолет Гвинет, поднял его и выбежал в холл. Марк стоял на середине лестничного пролета и испуганно смотрел вниз. О том, что его мать ранена, он еще не знал.

— Марк! — крикнул ему Джесон. — Мы уезжаем. Прямо сейчас. Иди к себе и оденься. Скорее!

Марк продолжал стоять, застыв на месте, и Джесон сказал, на этот раз уже спокойнее:

— С твоей мамой все будет в порядке. Но здесь оставаться нельзя. Кто знает, что еще может случиться? Я возьму вас к себе, там вы будете в безопасности. Ты слышишь меня, Марк? — А затем приказным тоном: — Иди и оденься.

Марк моргнул, кивнул и побежал вверх по ступеням.

Джесон быстро вернулся на кухню и опустился на колени рядом с Гвинет. Он попытался расстегнуть дрожащими пальцами пуговицы на ее платье, но вскоре потерял терпение и просто разорвал его до самого низа. Стиснув зубы, Джесон осторожно перевернул Гвинет на бок, чтобы распустить шнурки корсета. И платье, и корсет были залиты кровью. Он осторожно поднял подол нижней рубашки. Пуля застряла в боку, чуть ниже талии.

Джесон оглянулся, ища, чем бы остановить кровотечение. На полу он увидел перевернутую корзину с глаженым бельем, схватил простыню и разорвал ее пополам. Одну половину он свернул и наложил на рану, второй туго перебинтовал Гвинет. Он опустил подол нижней рубашки и, посмотрев на платье, понял, что его остается лишь выбросить. Нужно было одеяло или плед, но он боялся оставить Гвинет одну хотя бы на секунду.

В несколько прыжков Джесон подбежал к двери и крикнул наверх:

— Марк! Когда будешь спускаться, прихвати мой сюртук!

Затем он вернулся к Гвинет и прошептал, глядя в ее белое неподвижное лицо:

— Во что же ты, черт возьми, втянула нас на этот раз?

Когда они были детьми, Гвинет постоянно чувствовала себя под его защитой и часто говорила своим обидчикам: «Попробуй только тронь меня, и кузен Джесон сотрет тебя в порошок!» И он всегда выручал ее. Но сейчас Гвинет оказалась в самом центре какого-то опасного клубка, и его кулаки тут не помогут. Просто нужно увезти ее подальше отсюда, в безопасное место.

Гвинет шевельнулась. Джесон осторожно коснулся ее руки.

— Все в порядке, — сказал он. — Я с тобой.

Эти слова, похоже, успокоили ее, и Гвинет снова затихла. Она лежала маленькая, жалкая, и у Джесона подкатил комок к горлу. На виске у Гвинет засохла кровь, по щеке протянулись длинные глубокие царапины. Господи, кем же надо быть, чтобы сотворить такое со слабой женщиной?

«Он мне за это заплатит, — подумал Джесон. — Клянусь богом, он заплатит за все».

На кухню вбежал испуганный Марк — бледный, с круглыми от страха глазами.

— Мне нужна твоя помощь, — сказал Джесон, забирая из рук мальчика свой сюртук. — Ты мне помо жешь, Марк?

Марк молча кивнул.

— Отлично. Нужно расстелить мой сюртук на полу и перенести на него твою маму.

Марк придерживал края расстеленного сюртука, а Джесон осторожно перетащил на него Гвинет, затем завернул полы и поднял раненую на руки. Она слабо застонала, не открывая глаз.

— Почему у мамы закрыты глаза? — дрожащим голосом спросил Марк.

— Потому что она без сознания. Но с ней все будет в порядке, поверь мне.

Джесон ободряюще улыбнулся, и Марк попытался робко улыбнуться в ответ. Его улыбка так была похожа на улыбку матери, что Джесон снова сглотнул комок, подкативший к горлу.

— Твой отец, — мягко сказал он, — гордился бы тобой, если бы мог увидеть тебя сейчас. А теперь задуй свечи и запри за нами дверь, когда мы выйдем. И не отходи от меня ни на шаг.

— Да, сэр, — ответил Марк.

На улице не было ни души — ни соседей, ни прохожих. Вероятно, никто не услышал выстрел, прогремевший в доме, а если и услышал, то не понял, что это такое. Впрочем, это только к лучшему. Никто не должен знать, куда делись Гвинет и Марк.

Джесон помнил, что на углу Сохо-сквер есть стоянка кебов, и направился было туда, но в это время на Саттон-Роу свернул свободный экипаж. Джесон пронзительно свистнул, и кеб послушно свернул к тротуару.

— Несчастный случай, — пояснил Джесон кучеру.

Только после того, как он уложил Гвинет на сиденье кеба, он осознал самое страшное. Попади пуля чуть выше, Гвинет была бы уже мертва.

* * *

Гарри залез в кеб и приказал кучеру отвести себя на Кинг-стрит. Он то и дело улыбался, икал и говорил заплетающимся языком. Одним словом, старательно изображал пьяного гуляку. Это был самый верный способ оправдать свой разорванный пиджак.

Сердце Гарри продолжало бешено биться, гоня по жилам горячую кровь. Гарри даже слегка дрожал, но не от испуга, а от возбуждения. Он любил рискованные игры, любил ходить по лезвию бритвы. От этого он чувствовал себя выше тех, кто видит в нем всего лишь тупого убийцу. Что ж, они видят только то, что сам Гарри согласен им показать. Тупицы!

И Гарри громко рассмеялся.

Когда возбуждение утихло, он принялся во всех деталях восстанавливать события минувшего вечера. Гарри давно понял, что самое главное в любом деле — это именно детали. Готовясь к сегодняшнему визиту, он точно узнал распорядок дня миссис Бэрри — когда она встает, когда ложится и когда в ее доме не бывает служанки. Гарри знал, что миссис Бэрри была на той вечеринке у Сэквилла, но, поговорив со служанкой и Мальчиком, понял, что эта леди безупречна во всех отношениях. Да и у самого Гарри сложилось о ней такое же впечатление. Прикинувшись штукатуром, он смог беспрепятственно осмотреть весь дом и понял, что портрета здесь нет и если он спрятан, то где-то в другом месте.

Появление на сцене этого бешеного рыцаря — Галахада, как прозвал его для себя Гарри, хорошо знавший легенды о короле Артуре, — смешало все карты. Правда, Гарри успел выстрелить, но был уверен, что ранил миссис Бэрри не смертельно. Что поделать. Гарри был сейчас не в лучшей форме, а все из-за этой сучки Грейс, которая сумела не только сбежать от него, но еще и полоснула ножом. Ничего, она за это еще заплатит. А когда Гарри подлечит свою рану, он наведается к миссис Бэрри еще раз.

Гарри откинулся на спинку сиденья и принялся размышлять о том, кого называл сэром Галахадом. Это, безусловно, умный соперник, и он постарается как можно скорее увезти миссис Бэрри и ее мальчишку из этого дома. Наплевать. Найти их не составит большого труда.

И все же этот вечер не пропал даром, решил Гарри. По крайней мере, теперь понятно, что у миссис Бэрри нет того портрета. Если бы он был, она отдала бы его, чтобы спасти жизнь если не себе, то хотя бы своему сыну. Понятно и то, что в дальнейшем придется принимать в расчет и сэра Галахада.

Нет, история с миссис Бэрри еще не закончена. Можно сказать, она только начинается.

Теперь эта история превратилась для Гарри не просто в работу. Ему был брошен вызов, и Гарри охотно примет его. Чем опаснее игра, тем она интереснее, не так ли, господа? Итак, миссис Бэрри будет теперь начеку, и у нее есть сэр Галахад. Отлично! Но победа все равно останется за Гарри, потому что он умнее и хитрее их обоих. В той игре, которую они начали, он непобедим.

Уитли хочет, чтобы Гарри дал ему полный отчет о том, что происходит. Ничего, потерпит. Узнает обо всем только тогда, когда дело будет сделано, и не раньше.

Остановив кеб на углу Кинг-стрит, Гарри рассчитался с кучером и побрел, пошатываясь, к кофейне на углу Сент-Джеймс. Войдя внутрь, он сразу же поднялся в комнату на втором этаже. Человек, который покинул эту комнату спустя двадцать минут, был совершенно не похож на того человека, который входил в нее.

* * *

Боль полыхала в боку, тупыми ударами отзывалась в голове, и Гвинет казалось, что еще немного — и она сойдет с ума. Боль была нестерпимой, невообразимой, сквозь нее по-прежнему прорывался требовательный, жесткий голос. Господи, почему ее не оставят в покое?

— Я не могу дать тебе успокаивающего, пока не удостоверюсь, что с тобой все в порядке, — это был голос Джесона. — Как тебя зовут?

Гвинет стало страшно. Она знала, что лежит в какой-то незнакомой комнате, на незнакомой кровати, где она? И что с Марком? Она помнила, как он выскочил из кухни, а тот, с револьвером, вслед за ним. Это было последнее, что она запомнила.

— Марк, — чуть слышно прошептала она.

— Назови мне свое имя.

Гвинет удивленно посмотрела в лицо Джесона, склонившееся над ней.

«Зачем он спрашивает? — подумала она. — Он же знает, как меня зовут».

— Марк? — простонала Гвинет.

— С ним все в порядке, — тихо ответил Джесон. — Он спит в соседней комнате. Кто такой Марк?

Гвинет захотелось кричать, но она знала, что даже крик вряд ли ей поможет отделаться от Джесона. Это выражение на его лице она знала слишком хорошо. Он не отступится.

— Мой сын, — выдохнула Гвинет.

— А меня как зовут?

— Джесон, разумеется, — ответила она, стискивая зубы от боли.

— Хорошая девочка, — кивнул Джесон.

Накатила новая волна боли, и Гвинет закрыла глаза. Когда боль немного успокоилась, она прошептала:

— Я хочу видеть моего сына.

Джесон повернул голову к кому-то, стоявшему в комнате, что-то сказал, и в ответ послышался новый голос. Голос Брэндона? Впрочем, Гвинет не была уверена в этом. Стукнула дверь, а затем опять заговорил Джесон:

— Видишь? Я же говорил, что с Марком все в порядке.

Фигуры, стоявшие возле кровати, расплывались, словно в тумане, и Гвинет пришлось напрячь глаза. Теперь она видела, что это и в самом деле был Брэндон. На руках он держал завернутого в одеяло Марка.

— Пожелай мамочке доброй ночи, — сказал ему Брэндон.

— Доброй ночи, мама, — прошептал Марк.

— Доброй ночи, — выдавила Гвинет, провожая их взглядом до самой двери.

— Оставь дверь открытой, — приказал Джесон, глядя в лицо Гвинет.

Страх утих, но на смену ему опять пришла боль. Гвинет потянулась руками к пылающему огнем боку, но Джесон удержал ее.

— Послушай меня, Гвин, — сказал он. — Вчера вечером тебя ранили из револьвера. Опасности для жизни нет, но пуля все еще сидит у тебя в бедре. Мы ждем доктора, который вытащит ее. Я дам тебе успокоительного, а ты обещай лежать спокойно.

Она вскрикнула от боли, когда Джесон приподнял ее за плечи, поднося к губам стакан, наполненный какой-то мутной горькой жидкостью. Жидкость оказалась противной на вкус, но Джесон заставил Гвинет выпить все до дна, а затем осторожно уложил ее обратно на подушку.

— Я умираю, Джесон? — прошептала Гвинет.

Он буквально взорвался в ответ:

— Нет! Гвин, твоя рана не опасна. Через пару дней встанешь на ноги. И перестань молоть ерунду!

Она заглянула в его глаза и поверила.

— Время за полночь, Гвин, и я очень устал. Все. Все потом, — сказал Джесон.

Она опустила отяжелевшие веки. Боль все еще не хотела отпускать ее. Гвинет стиснула зубы, стараясь лежать неподвижно, как приказал ей Джесон.

— Сейчас уснет, — донесся до нее голос Брэндона. — Почему ты сам такой бледный, от страха?

— От злости, — ответил Джесон. — Ты только посмотри на эти синяки у нее на горле. На эту рану на виске. Страшно подумать, что было бы, не окажись меня там.

— Не могу поверить…

— Мне наплевать на это, — перебил Брэндона Джесон. — Я не дам больше тому негодяю ни единого шанса.

— Но ты же не можешь оставить ее здесь, — заметил Брэндон. — Сам должен понимать, начнутся сплетни.

— Не будет никаких сплетен. Никто не знает, что она здесь. А когда Гвин немного окрепнет, я отвезу ее в Хэддоу.

— А что скажет на это сама Гвин?

— У нее не осталось выбора.

Гвинет хотела сказать Джесону, что она думает по этому поводу, но лекарство сделало свое дело, и она провалилась в глубокий сон.

Ей приснилось детство. Мама слабо улыбнулась ей с подушки.

«Я должна уехать, — сказала она тогда. — Нет, Гвин, на этот раз я не смогу взять тебя с собой. Но тебе будет хорошо здесь, в Хэддоу-Холле, с твоими кузенами, правда?» А затем мама поцеловала ее. В последний раз.

Тогда Гвинет так ничего и не поняла и уехала верхом вместе с Джесоном, а когда они вернулись, все было кончено. В ту ночь она пробралась в постель к Джесону и уснула, обняв его за шею.

Следом хлынули другие воспоминания, другие лица, звуки и запахи. Вспомнилась вчерашняя ночь, когда ее саму хотели убить, когда под угрозой оказалась жизнь Марка. Этот человек обязательно попробует добраться до них еще раз, и Гвинет не знала, как спастись от него.

— Джесон…

— Я здесь, Гвин, — долетел до нее сквозь сон голос Джесона. — Все в порядке, не волнуйся. Я рядом.

Вдруг она почувствовала, как чьи-то сильные руки прижимают к кровати ее плечи и ноги. Гвинет приоткрыла глаза и увидела склоненное над собой лицо Джесона.

— Проклятие! — сказал он. — Она вертится.

— Держите ее крепче, — ответил ему незнакомый голос. — Иначе я причиню ей больше вреда, чем пользы.

Боль внезапно вспыхнула с новой силой, сделавшись невыносимой, жгучей. Гвинет попыталась вырваться, но ее держали крепко, и ей оставалось лишь кричать.

— Поскорей, ради всего святого, поскорей, — послышался сердитый голос Джесона.

Его лицо вдруг поплыло перед глазами Гвинет, подернулось дымкой, а затем и вовсе исчезло во тьме, поглотившей сознание.

Загрузка...