Полюби меня такой

16 глава. Зачем мы встретились?

До самого вечера я просидела в этой сырой темнице. Как ни странно, с Германом я вообще не пересекалась за весь день. Он даже не выходил из своего кабинета. То ли был весь в работе, либо намеренно не хотел со мной сталкиваться. Не знаю. Но, наверно это даже к лучшему. Ближе к позднему вечеру, надо мной решили сжалиться и отпустили домой с этого праздника сатаны.

— За голову возьмись наконец, надеюсь больше здесь не окажешься.

Пришел значит…? Видя его перед собой, несмело встаю со скамейки. Смотрю в любимые холодные глаза и дрожу как осиновый лист. Приказным тоном он высказал мне свое нравоучение и решительно отворил клетку, выпуская меня на свободу.

— Твое мнение меня не интересует, вали к невесте, её поучай уму разуму, а ко мне не смей лезть.

Растирая затекшие руки, грозно оскалилась на него.

— У тебя случился внезапный приступ бешенства? Снова кидаешься на людей?

— Смотри чтобы тебя не задело, замучаешься потом по врачам бегать. Уйди с дороги.

Попыталась сделать шаг вперёд, лишь бы поскорее от него отделаться, но он упорно встал как каменная статуя на моем пути, не позволяя мне убежать.

— Не пытайся, сиди и жди отца, он уже едет за тобой.

— Уже нажаловался? Знаешь, я не сомневалась в тебе.

Конечно в глубине души я надеялась что хотя бы сейчас он меня не сдаст, неужели совсем меня ни капли не жалко? Он же прекрасно знает кто такой мой отец и что он может со мной сделать. Даже сейчас он меня предал. Действительно позвонил и нажаловался ему. Сволочь! Пока я заполняла какие-то бумажки о своей амнистии, он сидел рядом, лениво копаясь в телефоне, даже словом не обмолвился. А спустя минут десять, отец стоял уже рядом со мной, окутывая меня диким пламенем, как огнедышащий дракон.

— А я уже надеялся что ты решила за ум взяться.

— Зря надеялся, это моя жизнь и я сама в праве решать как мне её прожить.

Равнодушно произношу не глядя в свирепые глаза отца.

— Всечь бы тебе хорошенько ремнем! Да так, чтобы мозги все на место встали! Поехали!

Отец грубо хватает меня за локоть, причиняя мне значительную боль. Моя кожа плавится под натиском его сильных пальцев. Сколько же ещё все со мной так будут обращаться? Тихо усмехаюсь сама себе и стреляю глазами в сторону Германа, который смотрит на руку отца. Его хватка болезненно сжимает мою кожу. Вижу как Герман злится… Ho ничего не делает… Конечно, зачем же защищать обычную шлюху? Почему-то вдруг стало ещё хуже. Видит как мне больно и ничего не делает.

— Поздно папенька, ремнем махать… Но можешь меня ударить, тебе же это не в первой, правда?

Смотрю в озверелые глаза отца. Только что я одернула чеку от гранаты. Да, я говорила не тихо, я хотела привлечь внимание хоть кого нибудь. Плевать! Герман, Ваня, да даже уборщицу. Но только бы не чувствовать на себе этот ядовитый взор глаз отца и неприкрытую ненависть.

— До приезда Игоря, ты из дома не выйдешь, хватит позорить меня и жениха.

Хватка отца усиливается, его пальцы буквально впиваются в кожу моих нежных рук… И вот оно… Слышу тяжелые шаги в нашу сторону, а потом вовсе ощущаю позади горячее дыхание. Рядом… Он рядом…

— Вы же не собираетесь решать вопросы с собственной дочерью через рукоприкладство?

Грозно чеканит. Я не вижу его лица, но чувствую ноты стали в его голосе.

— Ну что вы, Герман Александрович… Никогда я не опущусь до такого мерзкого поступка. Это же родная дочь. Тем более, у неё есть жених, вот пусть и занимается её воспитанием.

Печально усмехаюсь.

— Надеюсь её жених такого же мнения?

— Ну кто же влезет в голову молодым? Горячие, вспыльчивые, сами пусть разбираются… Верно, дочь?!

Отец выжидает моего ответа и выпускает мои руки. А я решаюсь повернуться лицом к лицу с Германом. Он стоит так рядом, что я ощущаю его запах. А потом и вовсе, глядя на него, говорю то, что сама от себя не ожидала…

— Пап, поехали домой… Не переживай, я очень люблю Игоря, больше не хочу и не буду портить имидж будущему мужу.

Медленно проговариваю, поворачиваясь к отцу в профиль.

— Снова твои лисьи уловки?! Чтобы я тебя не посадил под домашний арест?! Слышал, проходили, уходим!

Отец кивает в сторону выхода, а я послушно делаю пару шагов, слышу как отец идёт следом, но твердый голос Германа, заставляет отца остановиться, да и я сама замираю.

— Сергей Анатольевич, не моё дело, но все же… Я думаю не стоит запирать Ульяну дома, без права выхода на улицу. Вы же не в каменном веке живете, верно?

— Герман Александрович, при всем моем уважении к вам…

Отец спокоен как никогда. На удивление позволяет Герману высказываться. Странно, с чего бы это? Он даже матери никогда не позволяет так с собой надменно разговаривать, а тут совершенно посторонний человек ему указывает. Но папа покорно выслушивает его.

— Вы плохо знаете свою дочь? Не боитесь что с горяча она наделает глупостей, обрисовать вам статистику как раз таких ситуаций?

— Каких ситуаций?

Герман не сводит пристального взгляда с отца, нагло делает один шаг навстречу, склоняя голову набок.

— Домашнее насилие… Слышали о таком? А как после таких ситуаций собственный родных находят повешенными или сброшенными с крыши… Этого хотите?!

Что он несет?! Совсем головой поехал? Мне дико от его слов. Или это и есть его защита? Таким образом он пытается повлиять на отца? Зря… Отцу плевать, захочет, вытрясет из меня всю душу. Но мне приятно… Приятно что он не стоит молча в стороне. Внутри меня просто разрывает на части. Все чувства смешались. Любовь. Благодарность. Обида. Стах. Ненависть. Я же как влюбленная дура стою и ловлю каждое его слово, он же этими действиями не дает мне возможности его возненавидеть. А я должна! Должна держаться от него на расстоянии. Проще же ненавидеть. Да! Так легче! Когда в тебе плещется ненависть, тебе не так больно. Приди в себя идиотка! Приди! Не ищи в нём плюсы! Пытаюсь вбить сама себе это в голову и вроде у меня получается.

— Да, замолчи ты уже! Тошнит! Весь такой из себя идеальный, правильный! Кто тебя просит лезть?! Кто?!

Срываюсь на крик, не обращая внимания на отца.

— Гражданка Соболевская, не забывайтесь где вы находитесь. Я сейчас при исполнении, не нужно мне «тыкать.»

Сдвигает черные брови к переносице, недоволен… Он из того типа мужчин, которые явно не любят неподчинения. Я не твоя бесхребетная невестушка, которая заглядывает тебе в рот. Не нравится?! Не «тыкать» тебе? Да, пошёл ты!

— Герман Александрович, буду вам признательна, если ты закроешь свой рот!

— За голову возьмитесь, пожалейте нервы своего отца.

За твою голову хочется взять и об стену ей шандарахнуть, жизни он меня тут учить вздумал?!

— Пап, поехали домой, мне нужно вещи собирать перед переездом к Игорю.

Невозможно было не заметить сейчас ту боль что плескалась в глазах Германа, его боль гулко отражалось и в моём сердце, я не знала зачем я все сейчас это говорю. Его потухший и взволнованный взгляд заставил моё сердце биться быстро-быстро, а потом оно словно разлетелось на сотни мелких частиц.

— Счастливой вам семейной жизни.

Герман раздраженно процедил свое пожелание сквозь зубы.

— Мы очень постараемся чтобы она осчастливила нас с Игорем обоих.

Отец с недоумением смотрел на нашу перепалку с Германом, но не вмешивался. Смотрел как-то уж слишком странно, но в глазах не было злости и ярости…. Ho почему?! Что у него творится в голове? Я ничего не понимаю.

— Ты все высказала? Может хватит? Мне кажется, ты рвалась домой, мы едем?

Смотрит внимательно на Германа, а потом плавно переводит взор на меня. Да что с ним такое?! Меня начинает до ужаса пугать его спокойствие.

— Нет, не все..

Делаю глубокий вдох.

— А тебя, Герман Александрович, я бы попросила не лезть в дела семейные, заведешь свою семью вот там и будешь править на троне.

— Обязательно буду.

Я видела, что он еле сдерживает себя, его накрыл будто ядерный взрыв гнева, который сейчас мог уничтожить все живое вокруг.

— Ульяна, хватит! На выход.

Разорвав наш с Германом убийственный, зрительный контакт, я перевела взгляд на отца.

— Правда, поехали и поговорим по дороге, без лишних, длинных ушей.

Со всей своей пылающей раздражительностью скривила лицо и гневно последний раз зыркнула на Германа. Выбесил гад! По-детски, показываю ему язык. В ответ вижу его наглую ухмылку. Сволочь любимая…. Мои глаза опускаются на его губы… Черт! Помню их манящий вкус… Да Господи! Уйди ты из моей головы! Не могу больше так, развернулась и направилась на выход к машине. Лишь в спину услышала еле уловимую для моих ушей фразу.

— Какой же ты ещё ребенок, Соболевская.

Сидя уже в машине отца, терпеливо ожидала когда же он со мной заговорит. Но он молча выехал с парковки полицейского участка и пол дороги до дома, между нами висела призрачная тишина. Спустя время, его машина уверенно припарковалась на территории нашего коттеджа. Выйдя из машины. Я устало прислонилась к бамперу тачки, a отец неожиданно для меня, подошёл и облокотится также на капот рядом со мной.

— Это правда? Ты решила переехать к Игорю?

— Ты против?

Не смотрю в его глаза, смотрю в пол, пиная ногой небольшой камушек.

— Наоборот, я очень рад… Только я не понимаю такого резкого твоего порыва.

— Рад за дочь или за свой салон? Ведь как только я стану женой Игоря, у тебя появится столько возможностей с его отцом.

Скрещиваю руки на груди, уводя глаза в сторону хвойного леса.

— Не без этого, но за тебя я тоже рад, может остепенишься, повзрослеешь наконец, детишек с Игорем заведете.

— Думаю, здесь я смогу разобраться без твоих советов.

— Разберешься конечно… Скажи… Мне показалось или у тебя с Германом какие-то близкие отношения?

Смотрю на отца. Его лицо не выражает никаких эмоций, а я заметно занервничала, но умело это скрыла.

— Тебе показалось.

— Показалось… Хорошо если это так… Хотя… Ладно, сама в себе разберись, идём?

— Иди, я догоню.

Отец отправился в дом, а я решила немного подышать свежим воздухом. Проследовала на небольшую террасу возле дома, расслабленно села в кресло качалку и некоторое время сидела в тишине, гоняя в голове разные мысли. Все думала о парнях. Ведь они оба были мне по своему дороги, но вот вопрос, с кем я буду по настоящему счастлива? Они очень разные, Герман, настоящий и искренний, когда не выпендривается, да к тому же как еще и оказалось романтик, как бы я на него не злилась, знала что этот человек всегда придет на помощь чтобы не случилось. Я прекрасно понимала свои к нему чувства, я полюбила его, но вот злость и обида что он теперь принадлежит полностью другой, просто напросто сейчас играют со мной в очень плохую шутку. Как же он так смог, заставил себя полюбить, а потом просто уничтожил всё моё сердце, которое теперь в шрамах, как же они болят и ноют, ими сейчас покрыта вся моя душа… Игорь, он серьезный и решительный, не плохое качество для человека, привык всегда получать желаемое, упорно и уверенно всегда добивается своих целей. Правда, для этого человека не существует красок. Пойти с ним на компромисс невозможно. У него есть только черное и белое. А это не всегда хорошо. Почему я больше ничего к нему не чувствую? Глаза так больше не горят, сердце не бьется в бешеном ритме, всё будто резко развеялось как туман по утру… Немного ещё посидела, а потом решила что хватит на сегодня этих угнетающих мыслей. Встала и отправилась к себе в комнату.

Спустя время…

Ночь.

Оставаться одной сегодня мне не хотелось. Родители снова укатили на какой-то прием, а я позвонила своим девочкам и попросила обоих приехать ко мне с ночевкой. И вот уже через каких-то полчаса, мы сидели у меня на кровати, обсуждая все вокруг и попивали уже третью бутылку вина со льдом.

— Ну и что вы решили между собой? Пришли к чему-то?

Отпивая небольшой глоток вина, пытливо поинтересовалась Крис.

— Решили… Его невеста уже все решила за нас.

— Я же предупреждала… Обоих предупреждала. Сейчас только корчитесь от своей боли друг к другу.

Влезла бесцеремонно Ната, бурно жестикулируя руками в разные стороны.

— Может все еще наладится у вас с Герой? Так больно за вас обоих.

При упоминании его имени, моё сердце предательски сжалось. Я постаралась держать себя в руках и не отвлекаться от беседы с девочками, но руки судорожно задрожали.

— Конечно наладится… Я выйду замуж. Он женится, будем с ним счастливы по отдельности.

— Сама в это веришь?

С губ подруги сорвался недоверчивый смешок.

— Девочки, вот что сейчас говорить, они ждут малыша, разбивать их семью я не собираюсь.

— У них еще нет семьи.

— Согласна, он влюблен в тебя. Представь как сейчас ему тяжело… Ты хотя бы выслушала его? Дала шанс объясниться?

— А что слушать? Что он не бросит ребёнка, будет со мной, но и всегда рядом с Соней? А зачем?! Смысл тогда от этого? Не хочу быть последней тварью… У малыша должна быть полноценная семья. А я… Я там явно лишняя.

Подруги резко замолчали, прокручивая мои слова у себя в голове. Крутя бокал в руках, залпом выпила остатки вина. К черту его! От такого количества выпитого, у меня немного закружилась голова, и всё что со мной происходило сейчас, казалось мне каким-то фантастическим сном.

— Я не буду мешать. Через пару месяцев они женятся, и будет у них крепкая, счастливая семья.

Раздраженно ставлю бокал на небольшой поднос, резко вскакиваю с кровати и подхожу к окну, сиротливо обнимая себя обеими руками за плечи.

— Ненавижу!

Со злости, распахиваю в обе стороны легкую тюль висящую на окне, ещё немного и сорву её таким настроем.

— Я скажу так, я понимаю что там будет ребенок и все такое… Но разве дети не счастливы тогда, когда счастливы их родители? Пусть даже если и не друг с другом.

— Пусть разбираются сами, это их отношения и их ребенок, я просто постараюсь с ним больше не пересекаться.

Заклинаю сама себя, всматриваясь в отражение огромной луны за окном.

— Ой, а ты сможешь?

Хмыкает Ната.

— Она постарается, да крошка?

— Никогда больше не появлюсь рядом с ним.

— ОТ ЛИЦА ГЕРМАНА ~

Переступив порог собственной квартиры, меня встретила безмолвная тишина, Соня укатила на пару дней к родителям, поэтому, я мог спокойно все обдумать, как дальше выстраивать свою жизнь. Зашел на кухню, налил в стакан крепкий виски и стал небольшими глотками заливать алкоголь в себя. Обжигающая жидкость разлилась по венам, обволакивая и обжигая мою и так горящую душу.

— Сука! Ненавижу!

Выпив, принял решение немного освежиться, взял свежее полотенце и пошел в душ, стоя под горячими каплями воды, облокотился устало руками о стену. Стою с опущенной головой вниз и сука! Только и думаю о Соболевской…

— Блядство! Что ж так рвёт всю душу в щепки?!

Капли воды медленно стекали по моему телу, они смывали мою такую обжигающую любовь к этой язвочке, вода наполняла прохладой и дарила умиротворенный покой вместе с пробуждением. Повязав на бедрах полотенце, вышел в спальню, открыл настежь окно, задумчиво всматриваясь в ночной город.

— Что же ты так засела в моей башке?!

Стою с прикрытыми глазами и дышу чистой прохладой. Хорошо… Мозги немного приходят в уравновешенное состояние. Но резко, слышу до боли знакомый голос.

— Че за нахер?!

Открываю дверь которая вела на балкон, выхожу на открытую лоджию и охриневаю. Внизу стоит маленькая фурия и совсем не трезвым голосом орет на весь двор в рупор. В голове блять только один вопрос. Где ты твою мать, его ночью взяла? Облокотился руками о перила, и внимательно принялся слушать как она там распинается.

— Я устала пытаться не думать о тебе, хватит мешать мне, уходи уже из моей головы.

Качаясь в разные стороны на высоких каблуках, эта пьянчужка буквально срывала свой голос. Пиздец! На часах три часа ночи. В башке не укладывается, как она блять тут оказалась? Да ещё и в таком виде. Короткое платье, которое даже ее задницу нормально не прикрывает. Коза блять! Разоделась! Убил бы! Как только ещё ноги не переломала? Вот же дура мелкая! Когда же она научится головой думать?!

— Я устала, я не могу спокойно жить, я все время мечтаю оказаться в твоих объятиях, чувствовать запах твоего тела, сходить с ума от твоих прикосновений…

Её голос заметно срывается, а мне становится не по себе, видя её состояние.

— Ты… Мой кислород… Без тебя мне не жить… Громов?! Я задыхаюсь когда тебя нет рядом… Слышишь, сволочь?!

Слушая её голос, невольно сам себе улыбнулся. Стоит там внизу у моего подьезда, хоть и пьяненькая, но говорит все от души. Знал. Чувствовал что любит, понимал сердцем что её тянет ко мне, да я и сам был готов сейчас просто рвануть с этого же балкона к ней не задумываясь, прижать хрупкое тело к крепкой груди, почувствовать её запах, сладкий вкус её губ…

— Ты там умер что ли? Если у тебя менее уважительная причина не отвечать на мои звонки, то я тебя убью сейчас, забери меня, не оставляй меня одну..

Возвращаюсь в комнату, беру телефон с зарядки, и снова выхожу на балкон. Снимаю блокировку, как баннером сразу всплывают оповещения. И правда, 12 пропущенных.

— Значит, задыхаешься без меня…?

Слушая этот словесный понос моей пьянчужки, решил что мои соседи уже достаточно наслушались. Быстро накинул на свое влажное тело спортивный костюм, схватил теплую байку и спустился вниз, так сказать, укрощать свою строптивую. Выйдя из подъезда, мой взгляд упал на рядом стоящую скамейку, на которой устало опустив голову вниз сидела вся полностью продрогшая, моя маленькая девочка. Подхожу и заботливо укрываю её плечи теплой кофтой.

— Ну и что ты устроила за цирк?

— Гер, ты мне кажешься, да?

Присел на корточки перед ней, двумя пальцами приподнял её подбородок, смотрит на меня как кот из шрека… Сука! Какая же она до невозможности красивая, хоть и в дрова сейчас… Милая, искренняя, моя маленькая, капризная девочка…

— Ты как вообще? Плохо?

— Очень плохо… Очень.

Эта пьянчужка, обхватила моё лицо своими холодным ладонями, пытаясь всмотреться в мои глаза. Сука! Этот взгляд. Она же заглядывает в самую душу, выворачивая все там наизнанку.

— Ты рядом? Мне не кажется?

— Тебе не кажется… Я рядом с тобой..

Что же ты делаешь со мной?! Меня мучаешь. Себя мучаешь. Лучше бы ты меня ненавидела… Как?! Сука! Как выбраться из этого любовного капкана, вырваться без боли?

— Скорее всего бесполезно, но спрошу, ты как здесь оказалась?

Сижу рядом и как зачарованный не могу отвести от нее взгляд, вожу своим большим пальцем по её скулам, подбородку, по пухлым и расслабленным губам. Моя малышка… Она лишь тяжело выдыхает и хмурит бровки.

— На такси.

— А зачем вообще приехала?

Она резко вскочила со скамейки, но видимо уже сильно ослабла, шатаясь, она еле стояла на своим шпильках. Встаю следом, ласково придерживая Ульяну за тонкую талию.

— Мать, да ты уже еле стоишь, иди сюда.

Прижимаю её ещё ближе к себе.

— Зачем мы с тобой встретились тогда, а? Вот скажи, зачем?

Слегка обхватил её лицо и стал внимательно всматриваться в её пьяненькие, стеклянные, печальные, но такие красивые как морской бриз глазки.

— Ты ради этого сюда приехала? Просто нахрен спросить, зачем мы встретились? Серьезно?

— Мне холодно.

Подхватываю дрожащее тело на руки и уверено несу её к себе в квартиру. Лиот как назло не работает. Иду переступая по ступеням, а сам только и смотрю, лишь бы не оступиться.

— Зачем мы встретились? А? Вот зачем?! А зачем мы полюбили друг друга? Так было хорошо когда я тебя ненавидела… А сейчас…?!

— Что, сейчас?

Резко останавливаюсь. Наши глаза встречаются. Уля нервно закусывает свои губки и потирает ладошкой лоб. Видимо нормально голова трещит.

— Сколько ты выпила?

— Не помню… Помню только как таксист меня высадил у твоего дома… Представляешь, я хотела поехать в клуб, а ноги сами меня привели сюда…

Клуб блять ей! Сейчас бы хорошенько выпороть ее. Додумалась блять! Злюсь на неё ужасно, но в тоже время дико переживаю, если бы с ней не дай Бог что-то случилось?! Мало ли уродов в такое время на улице. А она в таком состоянии. Сука! Да даже думать не хочу!

— Мне так плохо когда тебя нет, не могу дышать без тебя… Слышишь?! Не могу!

Слушаю её, но сам молчу, а сердце изнутри ломает рёбра. Лишь на секунду замер на ходу, ведь как говорят… «Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке.» Посмотрел на нее, но она обхватив своими тоненькими ручками мою шею, прислонилась к моей груди уже слегка посапывая.

— Мне тоже невыносимо без тебя, Соболевская… Сама корчишься от боли и меня заставляешь умирать…

Нежно целую маленькую в лобик, а она лишь смешно нахмуривает свой носик и шепчет сквозь дрем.

— Холодно… Согрей меня своим теплом… Я так нуждаюсь в тебе… Любимый мой…