Последний шанс для мажора 2

Глава 5

ТИМУР

Кто сказал, что утро должно начинаться с кофе, а не с адреналина?

Игнорируя все знаки и светофоры, забыв об осторожности, я мчался на машине быстрее ветра, думая только об одном: успеть любой ценой. Мне хотелось одного — поговорить с ней. Объяснить. Попросить прощения.

Черт возьми! Я пролетел мимо ДПС, не скинув скорость. Мое презрение к правилам привлекло внимание инспектора — кряжистого мужика — коротышки с пышными пшеничными усами.

Утопив педаль газа до отказа в пол, взревев перегруженным двигателем, я вырвался вперед на максимальной скорости.

Мой тяжеленный "танк" превратился в молнию. Ловко маневрируя между другими автомобилями, я быстро отдалялся от блюстителей порядка, оставляя их в пыли.

Было ощущение боли, горечи, еще одной потери. Ощущение обиды, как будто кто-то вывернул мое сердце и бросил его на асфальт. Но больше всего меня мучило нестерпимое желание догнать этот проклятый автобус. Это желание росло, как пламя, пожирающее все вокруг, и я знал, что не смогу успокоиться, пока не догоню его. Мое сознание безжалостно рисовало картину будущего — того мрачного будущего, которое ждало меня без Лисенка.

Желая успокоиться, ударил по кнопке "радио”, и тут же диктор, с преувеличенной энергией, как будто он только что выпил десять чашек кофе, пожелал доброго утра. Он радостно пообещал понижение температуры и дождь…

Дорога была почти пуста, как холодильник холостяка в конце месяца. Середина недели — время, когда даже пробки берут выходной. Иногда встречались фуры, поодиночке и целыми колоннами, словно они решили устроить свой собственный парад. Редко на огромной скорости пролетали иномарки.

Медлительный “пазик”, забитый дремлющими пассажирами, двигающийся со скоростью металлической черепахи, не мог сравниться с мощью моих колес. Я догнал его, словно он стоял на месте. Это было так же просто, как отшвырнуть камень от себя.

…Раздолбанный рейсовый автобус, оскверненный попугайской раскраской, полный стариков и женщин с корзинами, пахучими местными дынями, огромными помидорами и спелыми ягодами, упрямо пылил вперед. Водитель, мужчина средних лет с загорелым лицом, уверенно держался за руль, несмотря на тряску и грохот двигателя.

На задней площадке автобуса какие-то пацаны, увидев меня, стали кривляться и тыкать в меня пальцами.

Безумие было так близко, что до него можно дотянуться рукой…

Возьми себя в руки, идиот…

Мой внедорожник был не просто больше обычной легковой машины — он сам был чуть ли не автобусом. Если бы я решил заблокировать дорогу, то остальным водителям пришлось бы найти другой маршрут, потому что мимо меня они бы точно не проехали.

Автобус, это раскаленное ржавое корыто, каким-то невероятным образом, совершенно неуместным в этот момент, сумел разогнаться, отдаляя нас друг от друга…

Я был на грани. Моя душевная боль превратилась в физическую агонию. Мое сердце бешено стучало в груди, словно барабанщик, играющий в последний раз. Оно захлебывалось, не в силах справиться с такой нагрузкой, как будто пыталось выбежать из грудной клетки. Дыхание становилось все труднее и труднее, словно я пытался дышать через соломинку. Это было как пытаться поднять гору, зная, что у тебя не хватит сил.

Как мало слов, чтоб выразить чувства! Разве можно описать, что происходило внутри меня?

Руки мои, казалось, стали совершенно чужими, когда я с необычайной быстротой навалился на рулевое колесо и выкрутил его до упора в сторону, лихо прижимая спешащий автобус на обочину.

Облезлая жестяная банка затормозила так резко, что люди в салоне качнулись вперед, как будто решили устроить массовый поклон водителю. Пара недовольных возгласов полетела в его адрес.

Я лишь усмехнулся: “Утренний фитнес вам в подарок, господа!”

Открыв дверцу своего железного “коня”, я выскочил наружу, мозг лихорадочно работал, пытаясь придумать, что ей сказать.

— Открывай!!! — сердито долбанул кулаком в дверное стекло. Размениваться на вежливость я не собирался.

Ну и видок, должно быть, у меня — глаза дикие, волосы спутанные, словно я только что вышел из схватки с ураганом.

— Это еще что такое? — нахмурился водитель.

Он открыл дверь не сразу. Его можно было понять: он ехал не один, вез пассажиров, и не хотел рисковать их жизнями.

С жалобным воем дверь автобуса медленно открылась. Люди вокруг заволновались. Думаю, не преувеличу, если скажу, что все пришли в смятение.

— Олеся?! — вошел и замер на месте среди потных и размякших от жары пассажиров.

— Крутых тачек понакупят и все можно что ли? — возмутился тучный мужик, сидевший в центре левого ряда. Голос у него был высокий, почти женский.

В чем-то он был прав.

— Сомневаюсь, что “ваши Олеси” по таким автобусам катаются, — хмыкнула тощая женщина, нависавшая, как коршун, над тремя большими клетчатыми сумками.

Я стоял на дороге и глядел вслед удаляющемуся автобусу. Я был вне себя от ярости. Что еще за шуточки?!..