Последний шанс на счастье

Глава 6

Сегодня мне впервые предстояло надеть тот комплект коричневой униформы, что выдала мне Дора. Стоя у зеркала в нашей уютной спаленке, я разглаживала небольшие складки на неудобном платье из какой-то синтетики.

Вооружившись тряпками, я получила от хозяйки дома четкие указания. Как именно вытирать пыль, какие предметы лучше вообще не трогать.

Дора занесла в кабинет Филиппа огромный пылесос, в тот самый момент, когда хозяйка, в сотый раз нервно шагая по комнате, почти выкрикивала приказы.

— Вот эти часы не вздумай трогать, — она недовольно скривила и без того неприятное лицо. — Ты за всю жизнь не заработаешь столько, сколько за них заплатили, — охала и ахала Флоранс. — Эти часам более двух веков, дорогуша.

— Я сама вытру пыль с антикварной безделушки, — фыркнула Дора, указывая хозяйке на выход. — Ты не даешь девочке даже начать. Когда над душой стоят и постоянно капают на нервы, работа не ладится.

— Ты забываешься, — прошипела Флоранс и, сложив аккуратные кисти на груди, сделала шаг навстречу моей спасительнице. — Будь моя воля, Дора, ты бы давно здесь не работала.

— Будь моя воля, — в тон женщине ответила Дора. — То ты бы ответила за все, что мне пришлось пережить.

Хозяйка отпрянула от нее и, цокая каблуками по дорогому паркету, направилась к выходу.

— Раскомандовалась, гадина, — хмыкнула горничная, покачав головой в белом чепчике.

Точно такой же головной убор, украшал и мою голову, с трудом закрепившись на кудрявых волосах. По телу пробежала мелкая дрожь. Я не хотела становиться причиной ссоры двух женщин. Интересно, почему Флоранс действительно не выставит ту, что когда-то носила ребенка от ее мужа?

— Дора, — осторожно протирая книги, задала вопрос женщине. — Почему хозяйка дома боится вас?

— Не меня, а мужа, — закашлявшись, хрипло рассмеялась женщина. — Брак по расчету, никогда не станет настоящим. Ей и самой не сладко. Иногда мне даже жаль, эту высокомерную дрянь. Но помочь не могу, — Дора осторожно протерла синюю кукушку, что сидела на ветке, рядом с часами. — У всего есть цена, Тина. Даже за любовь приходится платить. Я пытаюсь забыть свою дочь, но это слишком больно.

После этих слов, Дора притихла, плечи женщины едва заметно опустились.

Закончив уборку, мы вернулись в спальню.

— Быть может, я должна спуститься, и спросить миссис Брайтон, не осталось ли еще работы для меня? — я заглянула в добрые глаза соседки по комнате.

— Еще чего, — фыркнула та, доставая из шкафа модные джинсы и серебристую блузу. — Вот, держи, кудряшка. Это я купила, пока ты примеряла сапожки. Нравится?

— Очень! — Воскликнула, глядя на женщину. — Вот только зачем мне это? В клубы не хожу. Друзей нет.

Я пожала плечами, сложив дорогие вещи на кровать. Дора поставила ладони на бока, и гневно сверкнула глазами.

— Забыла о том, что приглашена на ужин в гостиную зеленого цвета? — хихикнула горничная. — Карла ни за что не простит тебе отсутствия за столом.

Черт, а ведь действительно. Я совершенно забыла о том, что говорила старенькая аристократка.

— Дора, а сколько в особняке гостиных? — выкрикнула, хватая вещи с кровати.

— Три и все разного цвета, — рассмеялась седовласая женщина, бросая в меня мягкое полотенце, скрученное в аккуратный валик. — Прими ванну, дай телу отдохнуть, а потом уже отправишься на ужин. Ох, могу себе только представить, как весело это будет.

По совету Доры, набрала полную ванну горячей воды, и опустилась в нее по самую шею. Тело согревалось и растекалось теплой лужицей. Я довольно улыбнулась и, откинув голову на бортик, прикрыла глаза.

Несмотря на то, что особняк был пугающим, он мне очень нравился. Любая девочка, выросшая без отца и страдающая от насмешек, хоть раз, но мечтает стать принцессой. И плевать, что я прислуга. Я живу в старинном особняке, словно в волшебном замке и однажды встречу принца. Рассмеявшись от собственных глупых мыслей, смыла пушистую пену с кожи и осторожно вышла из воды, опустив ноги на вязаный коврик.

Наша спальня была маленьким уютным островком. Мне ужасно нравились вязаные скатерти и занавески. Решено, попрошу Дору, научить меня этой сложной, на мой взгляд, роботе.

До ужина оставалось достаточно много времени, и я решила немного полежать. Достала купленный недавно плед в крупную клетку и, забравшись в свежую постель, укуталась в мягкий флис.

— Кудряшка, — тихо позвала Дора. — что особенного в этом кусочке клетчатой ткани? Они давно вышли из моды. Могла бы выбрать красивый, любого цвета, а ты вцепилась в этот лоскут.

— Это, как будто снова оказаться рядом с мамой, — улыбнулась я женщине, теребя в руках кисточки пледа. — Когда я училась в школе, у меня был точно такой же, только совсем потрепанный.

Спустя час в дверь постучали. На пороге стояла Нина в длинном платье из дорогого гипюра. Оно струилось волнами по тонким щиколоткам девушки, словно розовое облачко.

— Ну как? Мне идет? — смущенно зардевшись, Нина опустила глаза в пол.

— Потрясающе! — воскликнула я, вылезая из теплой постели. — Ты похожа на принцессу.

— Скажешь тоже, — хихикнула блондинка, но было заметно, что комплимент пришелся ей по вкусу.

— Честно-пречестно! — я хлопнула в ладоши, рассматривая потрясающий наряд подруги. — А я не удосужилась покупкой платьев, — поджав губы, улыбнулась я. — Потому пойду в джинсах и серебристой блузке.

Взгляд опустился на пол. Из-под платья Нины, едва были видны острые носы модных туфель. Девушка приподняла подол, демонстрируя обувь на высоченном каблуке.

— Очень красиво, — я указала на замысловатые застежки в виде бантиков. — Ты словно на бал собралась.

— Просто захотелось утереть нос выскочке, — звонко рассмеялась Нина.

Я знала о ком идет речь. Вивиан. На самом деле я не испытывала неприязни к темноволосой красавице. Наоборот, мне казалось, что она просто не счастливая. И я даже немного злилась на красивого парня по имени Коннор. Пять лет он водит за нос девушку, а жениться не хочет. Ей должно быть больно. А кому бы не было? Хотя, кто знает, какие у них отношения. Все что происходило в особняке до моего прихода, оставалось для меня загадкой. Но мое любопытство было сильнее здравого смысла, и я задалась идеей, выведать все о загадочном семействе Брайтон, чего бы мне это не стоило.

— Эй, ты опять в облаках витаешь? — шепот Нины у самого уха, заставил подпрыгнуть.

У девчонки был особый талант подкрадываться незаметно. Уже не раз я испытала на себе все прелести этого дара.

— Одевайся! — скомандовала блондинка. — Опаздывать нельзя. Карла хоть и милашка, но злюка редкая. Ну, чего уставилась. Поторопи-и-ись! — крикнула Нина и толкнула меня к кровати.

— Ты будешь смотреть, как я одеваюсь? — спросила девушку, снимая с себя пижаму. — Бесстыжая! — засмеялась я и бросила в нее штаны. — Глазей.

Нина с интересом рассматривала меня. Я надела светлые джинсы и красивую блузу с широкими рукавами и узкими манжетами. Собрав волосы в пучок, долго пыталась сделать их хоть немного гладкими, но подлые пружинки, все равно выпрыгивали из прически.

— Ну как? — выдохнула я, натягивая на ноги новенькие серебристые балетки.

Еще один подарок Доры. Не знаю, как этой женщине удавалось сделать покупки так, чтобы я не заметила.

— Здорово, мне нравится, — хихикнула Нина. — Но я круче.

— Тебе всего лишь кажется, — послышался голос Доры, которая все время молча наблюдала за нами. — Красота, это нечто особое. Вот ты Нина, милая и симпатичная. А Тина красивая.

Нина немного поморщилась, делая шаг назад.

— И в чем ее красота? — подруга недовольно сложила руки на груди. — Нет, я не хочу сказать, что она страшненькая. Просто не понимаю, почему я всего лишь милая.

— Красота — это душа, деточка, — вздохнула Дора. — А ты свою готова разменять.

— Речь о Паркере, верно? — блондинка покраснела.

— О нем, — кивнула головой Дора. — Он красив, но душа у него черная. Обидит он тебя. Вот увидишь. Много слез ты еще прольешь.

Схватив Нину за руку и попрощавшись с Дорой, я поспешила покинуть спальню и увести подругу от неприятного разговора. Мы шли по коридору к лестнице с ярко-зеленым ковролином.

— Не задавай вопросы, ладно? — не глядя на меня попросила девушка. — Я сама расскажу тебе, почему все так не любят Паркера. После ужина.

— Ты не обязана, — я безразлично пожала плечами, хотя, на самом деле, сгорала от любопытства.

— Но я хочу рассказать, — как-то грустно ответила Нина. — После ужина можем выйти на улицу.

— В метель? — округлив глаза, задала вопрос.

— Ага. Покажу тебе одно секретное место, — подмигнула девушка, подталкивая в ту самую зеленую гостиную.

Прямо за огромной комнатой расположилась большая столовая, о которой говорила Карла. Огромное панорамное окно во всю стену было занавешено тяжелыми бархатными шторами, и я на секунду задумалась о том, как много в них пыли. Интересно, кто стирает эти роскошные занавеси.

— Чего ты уставилась на эти куски ткани, — подруга пнула меня в бок локтем. — Нравятся? Лично мне они кажутся жуткими.

— Оцениваю масштабы работы, — пискнула я. — Как их стирать?

— Никакой работы сегодня, — прошептала блондинка. — Этот раритет чистят в химчистке. Расслабься.

Огромный стол был накрыт на пять персон, и я вопросительно взглянула на Нину.

— Вивиан присоединиться за ужином, — объяснила девушка, указывая на ближайший стул. — Падай и получай удовольствие. Сегодня мы гостьи в этом замке.

— А кто сервировал стол? Кто готовит? — не унималась я.

— Иногда нанимают приходящих, — объяснила Нина. — Флоранс очень жадная. Если бы она наняла нормальный штат прислуги, то не приходилось бы горбатиться сутками. Но старая скряга не любитель людей. Боится, что утащат ее позолоченные ложки, — хихикнула Нина.

Но я вдруг подумала, что дело не в жадности хозяев дома. Миссис Брайтон боялась людей по другой причине и имя ей Дора. Я знала, что в светском обществе не любят тех, кто хранит скелеты в шкафу. А любовница мужа и погибшая дочь, это то, что ударит по безупречной репутации Флоранс.

До ужина еще оставалось время. Нина достала из клатча смартфон и уткнулась в экран, оставив меня наедине с собственными мыслями.

В столовой царил полумрак. На белоснежной скатерти сверкала дорогая посуда. Столовое серебро было начищено до блеска, а свет свечей в старинных канделябрах, отражался в тонких стенках хрустальных бокалов. И почему-то сейчас особняк не казался страшным и безжизненным, а в груди разливалось приятное тепло. Снова то самое предчувствие чего-то очень хорошего.