Поспешное замужество

ГЛАВА ВТОРАЯ

— Сколько тебе лет, Джорджетг?

Джорджи не умела флиртовать, и хотя первой ее мыслью было ответить «Достаточно», она не решилась произнести такое вслух.

— Двадцать один, — просто ответила она.

— Пообедаешь со мной? — спросил он тоном, не терпящим возражений.

В ее глазах застыло изумление.

— Я...ты?..

— Я приглашаю тебя.

Джорджи нервно облизнула губы.

— Ты это серьезно?

— А с чего мне шутить? — ответил он. — Ты самая привлекательная девушка на этом пляже.

— Я здесь единственная женщина, которой нет шестидесяти, без мужа и детей, — сказала Джорджи весело, — так что, пожалуй, восприму это как комплимент.

Более мой, неужели это я сказала?

Джорджи, конечно, было не чуждо чувство юмора, но как отнесся к шутке этот потрясающий мужчина?

Она изо всех сил попыталась придать лицу беззаботное выражение, но, взглянув на него, снова потерялась в глубине его темных глаз.

— Я даже не знаю твоего имени.

Он надменно улыбнулся. Анголос Константин всегда получал все, что захочет. Женщины обычно сами падали к его ногам! Но тогда Джорджи этого еще не знала.

— Ну, это можно легко исправить, ведь я уже знаю твое имя, Джорджетт.

Она мечтательно взглянула на него.

Это всего лишь обед.

— Это всего лишь обед, — произнес мужчина, будто прочитав ее мысли.

Что же мне делать? Отказаться?

Девушка уже собиралась согласиться, но отцовское воспитание дало о себе знать. Отец с детства внушал ей, что девочки должны быть осторожны в общении с противоположным полом, и Джорджи хорошо это усвоила. Осторожность взяла верх, и она ответила:

— Спасибо, но я не могу. — Она совсем не знала его.

Он мог оказаться психопатом или женатым мужчиной, ищущим развлечений на стороне. — Спасибо, но я не смогу. Боюсь, моему парню это не понравится.

Он поднял брови.

— Ты отказываешься?

Услышав в его голосе нотки изумления, она поняла, что ему, должно быть, никто до этого не отказывал.

Она кивнула.

— Как хочешь, — с явным раздражением бросил он.

Как ни странно, Джорджи почувствовала облегчение. Здравый смысл, который был присущ ей, подавил минутный порыв согласиться на все и сразу.

Джорджи начала складывать свои вещи в пляжную сумку.

— Джек! — позвала она, с облегчением застегивая молнию.

— Ты забыла это.

Девушка обернулась и увидела, что незнакомец держит тюбик с кремом для загара. Она протянула руку.

— Спасибо.

По ее телу будто электрический ток пробежал, когда она коснулась его пальцев. И хотя он не произнес ни слова, Джорджи знала: он понял, что она сейчас почувствовала.

Не дожидаясь брата, Джорджи бросилась бежать по песку...

Детский крик вернул Джорджи к реальности. Она изобразила восторг, когда её сын с гордостью показал ей маленькую башню из камней, которую он соорудил в саду.

Она и сама в детстве строила такие же. Детство Джорджи было бы замечательным, если бы не одно «но»: вопросы, так и оставшиеся без ответа. Ведь мамы не было рядом, чтобы ответить на них. Теперь вот Никки лишен отца...

Джорджи вернулась в этот город впервые с того судьбоносного лета. Частично — чтобы похоронить призраки прошлого, но в основном из-за того, что ей некуда было больше поехать в отпуск с Никки.

Джорджи потянулась и полной грудью вдохнула воздух. Почему-то здесь, как нигде, ее одолевают воспоминания.

Вот ее нога на колене Анголоса... вот он склонил над ней голову... вот он бережно стряхивает песок с ее лодыжки... От прикосновений Анголоса по всему ее телу словно пробегал электрический ток. Почувствовав, как она дрожит, он подносит ее ступню к своим губам и целует каждый пальчик...

— Остановись... не надо! — умоляет девушка, поспешно прижимая колени к груди.

— Почему?

— Потому что это возбуждает меня, — смущенно признается Джорджи.

То, как он смотрел на нее тогда... этот взгляд, эти глаза заставляли ее забыть обо всем!

— Тебе не придется долго ждать, милая, — вкрадчиво сказал Анголос. — Завтра мы станем мужем и женой...

Вернувшись к реальности, Джорджи обнаружила, что сидит, крепко сцепив руки, а на коже следы от ногтей. Она вздохнула и засунула руки в карманы.

«Смогу ли я когда-нибудь думать о муже без приступов паники?» — спрашивала она себя.

— Едва ли они навсегда забудут друг о друге, — снова раздался голос бабушки.

И Джорджи понимала, что бабушка права.

Наивная, неискушенная в жизни девушка, какой она была четыре года назад, оказалась совершенно не готова к тем ощущениям, которые пробудил в ней Анголос.

— Мы с моим сыном смотрим на вещи по-разному, но в случае с Джорджи у нас было единое мнение. Роберт говорил ей: «Спи с этим мужчиной, если хочешь, можешь даже жить с ним, но выходить за него замуж!.. Это безумие!»

— Но, Энн, все мы совершаем ошибки. Как же еще набраться опыта? — ответила Рут.

— Девочка собрала плоды своей глупости.

Да, она совершила огромную ошибку и расплатилась за нее. Теперь ей придется выслушивать эти упреки до конца жизни!

— Она еще очень молода, — произнесла Руг.

— Но она думает, что знает жизнь.

— В молодости всегда так кажется. Этот мужчина... он выглядит старше.

— Сейчас ему должно быть тридцать два, может, чуть больше, Джорджи была слишком молода для него. И слишком наивна. Он, конечно, красив и, бесспорно, опытный искуситель. Неудивительно, что девочка влюбилась в него.

Джорджи удивилась: бабушка никогда не говорила ей подобные вещи.

— Думаешь, он просто воспользовался ею?

— Ну а ты как думаешь? Человек с одним неудавшимся браком за плечами, к тому же грек.

Было непонятно, в чем бабушка больше винит Анголоса: в том, что он был женат, или в том, что он грек.

— Как только я его увидела, то сразу поняла, что ему нельзя доверять. Я говорила Джорджи, что он человек непостоянный, мы все говорили ей об этом, но разве она слушала? Нет, она любила его.

— Ты должна гордиться своей внучкой. У нее хорошая работа и чудесный сын.

— Сын, который никогда не увидит своего отца.

— Никогда? Ты уверена в этом?

— Анголос Константин ясно дал понять, что не хочет ничего знать о ребенке. Ни он, никто из его драгоценной семьи никогда не признает малыша.

Джорджи посмотрела в сторону сынишки, который ползал по лужайке, и волна боли и злости на Анголоса снова захлестнула ее.

Как же она любила своего малыша! Когда Джорджи вспоминала, как он, совсем еще крошечный, сопел у нее на груди, сердце ее сжималось. Она мечтала, чтобы Анголос увидел рождение своего сына...

Но Джорджи рожала одна. Рядом не было мужа, который держал бы ее за руку, разделяя с ней боль и радость рождения ребенка.

Анголос разлюбил ее... или, может, он вообще никогда ее не любил?

Зачем задавать себе такие вопросы, Джорджи? Мужчина не может обойтись с женщиной, которую любит, так, как Анголос обошелся с тобой.

Но как он мог отказаться от ребенка? Никки — потрясающий малыш. Почему Анголос не захотел его знать? Как вообще такое возможно?

— Разбитую чашку не склеишь. Для меня с самого начала было очевидно, что этот брак разобьется на тысячу осколков.

Джорджи ясно услышала фразу бабушки. Что же ответит Рут?

— Это так грустно. Как может отец не хотеть видеть собственного сына?

— Он даже не дал ей и пенни на воспитание ребенка, а Джорджи слишком скромна, чтобы оспаривать свои права. Я говорила ей, чтобы она подала в суд и выжала из него все, что можно. Они ведь не заключали брачный контракт. Но Джорджи совершенно не свойственна расчетливость.

Джорджи удивило, что бабушка так говорит, ведь она знает о счете, на который Анголос каждый месяц пересылает деньги. Но она знает и другое — что Джорджи так и не прикоснулась к этим деньгам!

— Мамочка, — услышала Джорджи, — я пить хочу. — Малыш с ведерком и лопаткой в руках упрямо дергал ее за шорты.

Джорджи опустилась на корточки и убрала непокорный завиток с лица сынишки. Она никогда не сможет забыть Анголоса; она видит его лицо, скорее уменьшенный его вариант, каждый день.

— Я тоже, милый, — сказала она полушепотом. — Пойдем узнаем, может быть, бабушка тоже хочет лимонада?