Потерянная богиня

Глава 13. Арион. Рейнгард

Кавалькада Ариона двигалась быстро. Раненых лечили здесь же, в передвижном госпитале, в крытых тележках, на полном ходу — благо, целителей в отряде было предостаточно. Сам Магистр ехал впереди, рядом с ним скакал рыжий мальчик, которого только что буквально вытащили с того света, но он никак не желал возвращаться в «лазарет», и, несмотря на все запреты Линары, держался подле Магистра, не сводя с него благоговейного взора. Арион уже хотел ему приказать занять место в тележке, но, увидев немую мольбу во взгляде юного героя, только вздохнул и махнул рукой. Мальчишка просиял, причем так по-детски обрадовался, что даже конь под ним загарцевал, чем порядком рассмешил Магистра и его подругу.

— Ладно, Рико, — отсмеявшись, заговорил Арион, — раз от тебя все равно не отвяжешься… расскажи-ка нам, как все было, только по порядку. Только не называй меня через слово повелителем, а то в тележку прогоню!

Рико яростно закивал, вызвав у Линары новый взрыв смеха, но потом все же совладал с эмоциями и принялся взахлеб рассказывать, стараясь ничего не упустить, все с самого начала, с того момента, как они прибыли в Крадос и до того, как оказались в отряде Магистра, включая все подробности, даже разговор с некромантами передал почти дословно. Арион слушал его, изумляясь воодушевлению юного мага, который даже пережитую им и его друзьями трагедию воспринимал как приключение, пусть опасное и жестокое.

Конечно же, мальчишка скорбел о разорванном нежитью некроманте, о своих друзьях — погибшем на поле боя стихийном маге, так и не узнавшего об их победе в этой страшной неравной битве, и о целителе Юзефе, умершему от страшных ран в подвале Инквизиции, — он прекрасно понимал весь ужас ситуации, чувствовал всю боль и несправедливость, но это все же не сломило его дух, и явление Магистра оказалось для него тем лучом света, который рассеивает тьму в уже почти отчаявшейся душе и дарит несокрушимую веру в то, что добро всегда побеждает, пусть не сразу, но — всегда.

И теперь Рико был готов идти за Магистром хоть на край света, потому что он был настоящим. Ведь он вполне мог бы попереживать о трагической судьбе ребят, посланных им в Крадос, в своем замке, и никто слова бы не сказал — таких городов много, и кто виноват в том, что именно там случилось «небольшое недоразумение», стоившее им жизни? Уж точно не он. А ехать туда, для того чтобы своими глазами увидеть, как его людям там живется, не обижают ли их послушники Святого Ордена, и вообще, «не случилось ли там чего», да еще и в сопровождении до зубов вооруженного отряда — на всякий случай… А потом, вдобавок ко всему вырвать из лап Инквизиции своих людей, уже приговоренных к казни, устроив настоящее… ну да, нападение — если уж называть вещи своими именами. Нападение на Инквизицию! И ради кого? Ведь он их даже толком не знал… не говоря уже о черных магах, которым при данном раскладе просто повезло. Вот Лотар такого никогда бы не сделал. Даже если бы кто-нибудь из самих Магистров, из высших магов Гильдии, не говоря уже о таких, по сути, мелких сошках, как эти ребята, попали в подобную ситуацию, он бы палец о палец не ударил, мол, если приговорены Инквизицией — значит, виноваты. По закону. А Светлая Гильдия всегда чтит закон. А вот Арион…

Иными словами, Магистр, сам того не заметив, стал для юного Рико почти богом, не идолом, которому слепо поклоняются, но эта фанатичная преданность — рабская и безумная, а Великим Учителем или Мессией, за которым идут вполне осознанно, твердо сделав свой Выбор. Как это уже давно сделала Линара. Как это сделал его отряд. Как это сделали его ученики и еще несколько магов из Гильдии. Теперь же пришла очередь еще нескольких ребят — этих двоих, спасенных от Инквизиции, и остальных светлых, также забранных им из Крадоса.

По большому счету, имя Ариона, несмотря на его молодость, уже давно гремело по всей Гильдии, кто-то был ему беззаветно предан, кто-то — из более старших — одобрял его действия, кто-то — нет, кто-то активно емупомогал, кто-то — пассивно, время от времени закрывая глаза на его не всегда правомерные действия. А кто-то посмеивался, жалея молодого Магистра, уже достаточно мудрого, но еще слишком горячего — понимая, что рано или поздно этот пыл и неуемная жажда справедливости его погубит. Скорее — рано, если учитывать то, что происходило в мире. Но в целом Гильдия его поддерживала — молодежь тянулась к нему как к идейному вдохновителю, а старики-консерваторы периодически выгораживали его перед суровым Лотаром.

Однако сам Арион едва ли догадывался о такой популярности — он никогда не жаждал власти, а беззаветная преданность соратников вообще вызывала у него непонимание и искреннее изумление — конечно, ему всегда была присуща самоуверенность, но он никогда и никого за собой не вел, он просто всегда поступал так, как считал нужным, даже если это выходило за рамки общепринятых устоев. Вот и всё. И всегда ужасно бесился, когда кто-то пытался присягнуть ему в верности, справедливо полагая, что такие клятвы приносят только королю и Архимагистру, а ни тем, ни другим он не был и, собственно говоря, становиться не собирался — король его вполне устраивал, если не учитывать, конечно, его тесных отношений с Гарондом, но Арион никогда не смешивал понятия королевской власти и Инквизиции.

А вот Архимагистр Лотар… Да, у них были, мягко говоря, разногласия, но Лотара, в конце концов, выбрала Гильдия, а мнение Гильдии Арион очень уважал. Так что, несмотря на свой гордый, строптивый и достаточно самодовольный нрав, тщеславным он не был, и не в меру восторженные почитатели его только тяготили.

Впрочем, недолго — на помощь ему пришла Линара, именно она, большую часть своего времени пребывая подле своего возлюбленного, умело ограждала его от поклонников. Что она им говорила, и когда — он понятия не имел, однако с ее появлением докучать ему перестали, за что он был ей безмерно благодарен, а она только невинно хлопала ресницами, делая вид, что ничего такого не делала, и вообще, к ней это не имеет никакого отношения.

Этим она ему очень нравилась… хотя, почему — этим? Он вообще был к ней неравнодушен, причем, настолько, что уже давно подумывал над тем, чтобы попросить ее руки, но… его останавливало его собственное шаткое положение — он прекрасно понимал, что ходит по лезвию бритвы, и ему очень не хотелось в случае своего краха утягивать за собой кого-то еще, и тем более — Линару.

— Мой господин, — неожиданно обратилась к нему Линара, когда Рико закончил свой рассказ. — А куда мы так спешим?

— Домой, — коротко ответил Арион.

— А люди? У нас черные маги…

— И что? — не понял Магистр. — Они уже здоровы?

— Нет пока, — покачала головой целительница, — их повреждения магического характера, и им нужно больше времени на восстановление, чем этому малышу.

Рико смущенно покраснел. Он всегда краснел, когда Линара говорила с ним, о нем… и вообще, когда она говорила. Но Магистр не обращал на это никакого внимания, впрочем, как и сама целительница — видимо, его реакция на нее была вполне обыкновенной.

— И в чем тогда дело? — нахмурился Арион. — А что-то не так?

— Да нет, все в порядке, просто… они тоже поедут в твой замок? Или мы их отпустим в ближайшем городе?

— Что значит — отпустим? Я никого не держу… Хотя ты права, надо уже с ними что-то решать. Честно говоря, я еще об этом не думал.

Линара рассмеялась. Арион смутился.

— Что ты смеешься, я, в конце концов, не могу думать обо всем сразу… Надо бы с ними поговорить, а то еще подумают, что их в плен взяли…

— Не подумают! — горячо возразил Рико. — Они хорошие ребята, а с Джердом мы вообще побратались…

— Тем более, — улыбнулся Арион, — что хорошие. Кстати, среди твоих новых друзей есть ментат, насколько я помню? Отлично. Когда он может связаться с Каравалорном? Пусть объяснит ему, что случилось, и спросит дальнейшие указания, а там уж видно будет, высадим их в ближайшем городе или чуть позже, если нам окажется по пути. Да, кстати, пусть еще добавит, что будет лучше, если оставшиеся темные маги покинут Крадос. За всеми уточнениями пусть обращается ко мне.

— Да, мой господин! — выпалил Рико и поскакал передавать ментату поручение Магистра.

Линара проводила его взглядом.

— А ты не боишься, что ментат передаст Каравалорну не совсем то, что нужно? — задумчиво спросила она.

Арион усмехнулся.

— И что же он может передать «не то»? Что Светлый Магистр взял его в заложники и везет в неизвестном направлении? А до этого на его глазах задушил инквизитора Крадоса и вырвал его печень — и поэтому ему здесь, в компании конченного психопата, теперь темно и страшно.

— Арион, я серьезно!

— Я тоже. Это — люди Каравалорна и я не могу от них ничего требовать. Я понимаю, что ты хочешь спросить. И сразу отвечу. Связываться через ментата с Каравалорном я не буду.

— Но почему? — удивилась Линара.

— Во-первых — я уже сказал. Это его люди, и я им не указ.

— Но они обязаны тебе жизнью! — возмутилась чародейка.

— Тем более, — кивнул Арион. — К тому же, они ничем мне не обязаны. Это раз. А во-вторых, я — не его подчиненный и отчитываться перед ним за свои действия не должен, а потому объяснять ему ничего не собираюсь. А если ему потребуется, он сам в состоянии со мной связаться, даже не прибегая к помощи ментата. Конечно, если сочтет нужным.

Линара воздела руки к небу.

— Какой же ты упрямый! Но ведь намного проще…

— Милая, — грустно улыбнулся Арион, — намного проще было бы сидеть дома, валяться в кровати и ни о чем не думать.

— Да, — задумалась она, — валяться в кровати было бы действительно… Слушай! А может, все же остановимся в ближайшем городе? Ну, когда будем темных высаживать. Можно будет заночевать в приличном…

Она не договорила. Арион захохотал и подхватил ее на руки.

— Хорошо, — согласился он после продолжительного поцелуя. — Обязательно. Хотя…

— Что? — капризно надула губки чародейка.

— Я хочу добраться до дома как можно быстрее. На душе неспокойно.

Она усмехнулась.

— А когда у тебя на душе бывает спокойно? Сколько я тебя знаю, это твое обычное состояние.

— Только не надо делать из меня революционера или героя-освободителя, — поморщился он, — радеющего за судьбы всех кого-ни-попадя и еще что-то в этом роде.

— А я и не делаю, — пожала плечами Линара, — ты сам с этим отлично справляешься, — он хотел возмутиться, но она приложила пальчик к его губам и добавила, — вот за это я тебя и люблю.

— Только за это? — приподнял бровь Арион.

— Ну, не только… — игриво протянула Линара, — еще… Ах, малыш, как же ты быстро вернулся!

Рико готов был провалиться сквозь землю. Он уже мысленно крыл себя последними словами за свою несообразительность, за то, что не послушал воинов из отряда Магистра, которые настоятельно советовали ему не беспокоить Его Светлость, и теперь ему оставалось только молча заливаться краской и опускать глаза, смиренно ожидая, когда Магистр соизволит обрушить на него свой гнев. Однако тот почему-то не спешил злиться. Вместо этого он от души рассмеялся.

А Линара даже прощебетала:

— Малыш, а ты во всем такой шустрый? — от чего он еще сильнее покраснел, вызывая новый взрыв хохота у Магистра и его кокетливой подруги.

— Линара, прекрати смущать мальчишку! — сжалился, наконец, Арион.

— Не могу! — простонала чародейка, всхлипывая от смеха. — Он так мило краснеет! Ну посмотри, какая прелесть!

«Прелесть» даже зажмурилась, неожиданно оказавшись в центре внимания. Арион покачал головой, затем честно попытался взять с Линары слово не подтрунивать над юным магом, что у него не очень-то получилось — Линара вроде бы кивала, но при этом утыкалась ему в плечо, продолжая беззвучно хохотать. Он махнул рукой.

— Ты чего хотел-то, рыжий? — спросил он у стушевавшегося паренька.

— Я?.. Простите, Ваша Светлость, я… — зачастил он с перепугу.

— Простил уже. И потом, «сиятельства» с меня будет вполне достаточно, спасибо, конечно, но не стоит завышать мой титул.

Целитель удивленно захлопал рыжими ресницами.

— Ой, простите, просто все вас так называют…

Линара прыснула. Арион вздохнул, разводя руками.

— Да, с этим я как раз и пытаюсь бороться… по всей видимости, безуспешно. Ладно, так что там?

Рико сделал глубокий вдох, собираясь с мыслями, и выпалил:

— Темные выражают вам свою безграничную благодарность, ментат Лариус согласен выполнить ваше приказание сразу же, как только сможет, но ему еще требуется время…

— Сколько?

— Где-то пару часов… — пожал плечами Рико.

Линара тихонечко поскребла коготками по груди Магистра.

— Ну что мне с вами делать, — вздохнул Арион. — Хорошо. В ближайшем городе остановимся на ночь.

— Но это вовсе не обязательно! — горячо возразил Рико, не желая доставлять Магистру лишние хлопоты.

Однако тут же пожалел об этом. Из объятий Магистра тут же вынырнула Линара, сверкая глазами от возмущения.

— То есть, как это не обязательно?! — зашипела она. — Это кто тут оспаривает приказы Магистра?!

Глаза мальчишки стали похожи на круглые блюдца.

— Линара, не кричи на него, — мягко придержал Арион ее бурю эмоций.

— А я и не кричу! — фыркнула чародейка. — Просто… во-первых, мы не можем рисковать здоровьем этого вашего… Лариуса — ментат у нас один. Это я как целительница говорю. А во-вторых… да что я, собственно, оправдываюсь! Рыжий! А ну марш в повозку!

Второй раз говорить не пришлось — Рико и так понял, что сморозил глупость и, к тому же, умудрился за такой короткий срок пребывания в отряде Магистра допустить одну и ту же ошибку. Поэтому он только коротко кивнул и, уже привычно заливаясь краской, поспешил скрыться в тележке.

Линара обвила руками шею Ариона.

— Ну вот, другое дело, — пропела она, удобнее устраиваясь на лошади своего возлюбленного. — А то — «не обязательно»!

Арион рассмеялся.

— Какая ты, однако, собственница! Что же с тобой будет, когда ты станешь моей… — он внезапно замолчал, оборвав себя на полуслове.

— Твоей — кем? — изогнула бровь Линара.

Он смутился, попытался отвернуться, но в объятиях чародейки это было довольно сложно. Тогда он сосредоточился, глубоко вздохнул и…

— Ваша Светлость!!! Господин Магистр!!! Ваша Светлость!!!

Из-за поворота показался разведчик его отряда, а рядом с ним, на почти загнанной лошади, весь в мыле, полуживой гонец. Из его замка.

— Я так и знала, — грустно объявила Линара.

— Я тоже, — кивнул Арион, пересаживая чародейку на ее лошадь. — Я же тебе говорил, что у меня какое-то предчувствие…

— Да при чем тут твое предчувствие! Я не об этом…

— А о чем? — не понял Магистр.

Но в ответ она лишь махнула рукой. А потом поскакала вперед, оказать помощь гонцу, который так некстати появился на их дороге. Арион нахмурился, пытаясь понять, что она имела в виду, но тут же решил подумать об этом позже, когда будет время. А сейчас… он потряс головой, отгоняя от себя ненужные мысли, горделиво вскинул голову, готовясь принять новый удар судьбы, и пустил коня вслед за Линарой.

Кавалькада подъезжала к городу. Однако былого воодушевления по этому поводу никто не испытывал, напротив, чем ближе становились крепостные стены, тем медленнее и неохотнее двигался отряд. После того, как гонец поведал Магистру о случившемся в замке, в воздухе повисла тишина, изредка нарушаемая короткими односложными фразами. Хотя самого разговора никто не слышал, а ни Арион, ни гонец об этом не распространялись, всем было понятно, что дела плохи. Но об истинных причинах беды, свалившейся на Магистра, его люди могли только догадываться, строить предположения, одно красочнее другого, чем, в принципе они и занимались всю оставшуюся дорогу, которая уже казалась им почти бесконечной. Однако действительность превзошла все их даже самые безумные ожидания.

У ворот города их встречал отряд Архимагистра Лотара. Всадники были облачены в парадные белые мундиры, на которых красовался расшитый золотом, жемчугом и лазурью герб Верховного Мага. Что интересно, Арион заметил среди людей Лотара не только магов, но также и воинов, не владеющих магическим искусством — охрана, которая полагается Архимагистру по чину, но… не для того, чтобы встречать своих собратьев по Гильдии. Самого Верховного среди этого великолепия не наблюдалось, что, в принципе, и предвидел Арион.

От колонны отделился всадник в расшитой золотом попоне и приблизился к Магистру. Арион двинулся ему навстречу. Всадник отсалютовал по всем правилам, после чего возвестил:

— Архимагистр Светлой Гильдии Лотар, возрадовавшийславный город Рейнгард своим появлением, приветствует мятежного Магистра Ариона и повелевает…

Что там повелевает Лотар, не долетело до слуха «мятежного Магистра», ибо тут же потонулов возмущенном рокоте его отряда и криках толпы зевак, которая уже успела собраться вокруг. Арион взмахом руки приказал своим людям замолчать. Повиновались все. В полной тишине, неожиданно повисшей над городскими воротами, прозвучал нарочито спокойный голос Ариона, в котором отчетливо слышалась усмешка.

— Как повезло, однако, славному городу Рейнгарду… — «золотой» всадник уже набрал полные легкие воздуха, чтобы призвать мятежника к порядку, но, столкнувшись с его холодным пронизывающем взглядом, не проронил ни слова. Магистр, меж, тем продолжал: — Кстати, а с каких это пор я признан мятежным?

— Архимагистр Лотар не наделял меня полномочиями отвечать на провокационные вопросы мяте… Вашего Сиятельства, — неожиданно закончил он, склонившись в церемониальном поклоне.

Арион скрестил руки на груди, прилагая все силы, чтобы хотя бы со стороны казаться спокойным. Краска заливала его лицо, желваки ходили от гнева, унижения и ярости, хорошо, хоть из ноздрей дым не валил! Вот, подумал он, напугал ни в чем не повинного всадника… Хотя при чем тут — напугал! Этикет соблюсти нужно, а каким бы он мятежником не считался, его звание Магистра под сомнение поставить ни у кого бы язык не повернулся — это звание определяется не титулом, а уровнем мастерства, поэтому даже если на эшафот поведут, этикет, во что бы то ни стало, обяжет конвоиров обращаться к нему вежливо, по всей форме, с соблюдением всех реверансов и правил приличий.

От этих размышлений Арион побагровел еще больше. Ну да… По всей форме. Как они сожгли бога. Тоже, кстати, мятежного. Арион усмехнулся. Да уж, еще никогда ему не доводилось так приблизиться к божественной сущности… Он мысленно одернул себя, понимая, что заходит слишком далеко в своих домыслах — в конце концов, его хочет видеть не Архиепископ Гаронд, а Архимагистр Лотар, а это, как ни крути — существенная разница. Он вздернул подбородок.

— Ладно, что там повелевает Верховный? — подавив эмоции, спросил он.

— Предстать перед ним… — начал всадник зачитывать приказ Лотара, но Магистр его перебил.

— Одному?

Вместо ответа герольд снова поклонился.

— А мои люди?

— Пусть Ваша Светлость… то есть, Ваше Сиятельство не изволит беспокоиться, — бедняга все никак не мог сообразить, как же ему обращаться к Ариону, ему никогда не приходилось видеть «мятежных магистров», а понятия «мятежников» и «Магистров» отличались в его представлении коренным образом и никак не желали вставать в один ряд, — к услугам ваших людей лучшие постоялые дворы Рейнгарда, наш город наслышан о славных подвигах героев Крадоса и для нас великая честь…

Брови Ариона поползли вверх. Как быстро разлетаются вести… Интересно, о каких именно подвигах здесь наслышаны? Однако, через некоторое время, послушав восторженную… и, как ни странно, искреннюю речь «золотого» всадника, Арион несколько успокоился. Не похоже, чтобы этот город желал зла его ребятам. Вот их с Лотаром отношения — другое дело. И, вроде, других они касаться не должны. По крайней мере, раньше не касались. Он еще немного подумал, но потом все же отдал распоряжения своему отряду принять предложение герольда.

— Ну что ж, — повернулся он к всаднику, — как там тебя, кстати?

Всадник вздрогнул и склонился еще ниже.

— Простите… — сконфуженно прошептал он, коря себя за непочтение.

— Занятное имя, — усмехнулся Арион, — ну что ж, таинственный незнакомец, веди меня к Верховному.

Всадник облегченно вздохнул и, развернувшись, принялся отдавать команды конвоирам. Это у него получалось лучше, чем разговаривать с «мятежником». Арион неожиданно почувствовал к Архимагистру нечто вроде… жалости. Да, конечно же, сила на его стороне. Да, безусловно, он может растоптать в пыль молодого зарвавшегося мага, постоянно возникающего у него на пути. Причем, сам молодой зарвавшийся маг и слова поперек не скажет, почитая Архимагистра как высшую власть, как это ни странно. Но дело было не в этом.

Сейчас Арион, ведомый под конвоем в замок Рейнгард, искренне жалел всесильного Лотара, прокручивая в памяти раз за разом разговор с заикающимся герольдом. Может быть, у Ариона и не было столько людей, сколько у Лотара, но в одном он был уверен точно — никогда его человек не будет извиняться и склоняться перед его врагом, кем бы он ни был. Его людям нечего бояться провокации тех, кого назвал неприятелем их господин. Его люди всегда знают, на чьей стороне правда. И его люди никогда не позволят себе усомниться в своем господине. А вот люди Лотара…

Подойдя к замку, его попросили спешиться. Кажется, здесь, когда за спиной Магистра вместо внушительного отряда шествовало несколько конвоиров, «золотой» красавец почувствовал себя немного увереннее и в его голосе даже прозвучал некоторый вызов. Однако Арион только пожал плечами и совершенно невозмутимо эту просьбу выполнил — не конным же входить в парадную залу! Тем более, что хозяин замка не виноват, что здесь соизволил гостить Архимагистр Лотар… Кстати!

— Кстати, а кто сейчас является хозяином Рейнгарда? — обратился он к герольду, однако посланник Лотара, лишь на краткий миг обретя уверенность, тут же впал в ступор, стоило Магистру задать ему вопрос. Арион разочарованно кивнул. — Понятно. Не уполномочен.

Двери парадной залы с шумом распахнулись. И тут же, словно под воздействием заклинания, вошедших накрыла волна света — он лился из огромных окон, отражаясь от несметного количества чистейшего хрусталя, коим были просто усыпаны стены. И, утопая в этом потоке, в глубине зала, окруженный выложенными на стене гербами, высился трон — однако архитектура залы была такова, что, находясь в самой дальней точке пространства, трон выглядел безусловным центром композиции и словно притягивал к себе взоры всех присутствующих в зале.

На троне графа Рейнгарда восседал Архимагистр Лотар. Вообще, подумалось Ариону, Лотару очень повезло с городом — например, если бы ему пришло в голову встретить Ариона в том же Крадосе, в городе черных магов, его появление было бы не так эффектно, а этот замок подходил для Лотара как нельзя лучше. Во-первых, Рейнгард издревле принадлежал магам Светлой Гильдии, да к тому же магам стихий, если быть точнее, воздуха и воды. Поэтому цвета его почти полностью совпадали с цветами Лотара — герб Рейнгарда тоже был выложен жемчугом, лазурью, только вместо золота здесь было серебро, и… хрусталь. Много хрусталя.

Арион невольно усмехнулся, вспомнив последнего графа Рейнгарда.

Молодой Вальдос был потомственным магом в невесть каком колене, и все его предки действительно были прославленными мастерами своего дела, и многие даже носили звание Магистра, причем специализировались именно на Магии Стихий. Это было поистине уникальным даром рода Рейнгард, поскольку по наследству магия передавалась редко, а если такое и случалось, то, скорее, вопреки обыкновению, и было великой радостью для всей семьи, поскольку магия людей никак не была связана с кровью. Наличие Дара определяла судьба, и ее избранник мог родиться в семье герцога или крестьянина, так же как и в семье светлого мага мог родиться некромант, поэтому неудивительно, что род Рейнгард чрезвычайно гордился своим фамильным Даром.

Однако именно Вальдосу не повезло — именно когда пришла его очередь родиться, судьба соизволила, наконец, обратить внимание, что неприлично долго задержалась в этом доме, но все же смилостивилась над своим любимчиком, и целиком Дар отзывать не стала. Вальдос, все-таки, стал магом. Даже, как и его предки, магом Воды и Воздуха. Но очень и очень слабым. К чести Вальдоса, вовремя сообразив, что с наследственной мечтой сделать блестящую карьеру на магическом поприще придется расстаться, он особо не расстроился и решил заняться чем-нибудь еще.

Но тут возникла небольшая проблема — воспитанный в семье магов, он не имел представления о каком-либо другом роде деятельности, поэтому, не мудрствуя лукаво, юный Рейнгард нашел единственный верный способ существования для графа древнего рода — он подался ко двору, где, в конце концов, и остался. Говорят, что король даже назначил ему жалование, правда, за что, никто толком понять не мог, но сам Вальдос говорил, что «для возвеличивания замка Рейнгард, который, столько веков служа государству, приобрел славу памятника архитектуры, а также, из-за географического положения, благодаря которому имел важное стратегическое значение».

Как бы то ни было, замок действительно расцвел, и жители города во времена правления Вальдоса ни в чем не знали нужды. Да и сам Вальдос отнюдь не бедствовал, безвылазно обитая в столице, где он успел стать настоящим светским львом. Единственно, что его не устраивало — это дальнее расположение города, но все знали, что и эту проблему молодой граф решит в скором времени, поскольку для юного баловня судьбы уже давно не было ничего невозможного.

Честно говоря, несмотря на то, что учились они вместе, и Вальдос, вроде бы ни в каких дурных поступках замешан не был, Ариону он никогда не нравился. Видимо, оттого, что тот не был ни плохим, ни хорошим — он был никаким. И всегда мог извлечь свою выгоду из любой ситуации.

— А где Вальдос? — спросил Арион вместо приветствия.

Лотар побагровел. А потом стукнул посохом об пол так, что гул разлетелся по всему залу.

— Это все, что тебя интересует?! — заорал он.

Арион искренне удивился такой вспышке гнева Лотара — он действительно не думал издеваться, просто задал вопрос, вертевшийся у него на языке с того момента, как он переступил порог замка. Он растерянно пожал плечами.

— Да нет, просто спросил… Ах, точно, — Арион хлопнул себя по лбу, — мятежный Магистр Арион приветствует Архимагистра Светлой Гильдии Лотара, возрадовавшего славный город Рейнгард своим появлением! — отсалютовал он. — Я ничего не пропустил? — повернулся он к проводнику, мгновенно покрывшемуся от смущения красными пятнами.

— А ты все язвишь… — процедил Лотар, несколько успокоившись. — А теперь слушай меня, мальчишка. Ввиду твоих заслуг я не имею права применить к тебе какое-либо наказание — даже бросить тебя в тюрьму мне не позволит ни Гильдия, ни король. Не говорю уже о том, что лишить тебя звания Магистра для меня вообще не представляется возможным.

— Сочувствую, — поклонился Арион.

Лотар сверкнул глазами, но сдержался. Арион внутренне напрягся, ожидая приговора.

— Однако… поразмыслив, я нашел способ ограничить масштабы твоего влияния и деятельности, которая давно уже выходит за рамки моего терпения. И, надо сказать, ты сам тому немало способствовал — я долго закрывал глаза на твое своеволие, но произошедшее в Крадосе поставило последнюю точку в моем решении.

Арион приподнял бровь. Лотар довольно улыбнулся.

— Да, мой мальчик, Верховному известно все, как бы ты это скрыть не пытался, пора бы тебе…

— Я и не пытаюсь, — перебил его Арион безо всякого вызова, а словно высказывая мысли вслух. — Но откуда? Неужели…

— Нет, малыш, несчастный инквизитор, запуганный тобой для полусмерти, молчал как рыба. Ты все рассчитал правильно, но… допустил одну маленькую ошибку. Просто потому что ты еще слишком молод. И заносчив. И всегда недооцениваешь тех, кто умнее тебя.

Арион нахмурился. По всему выходило так, что… Лотар знал все с самого начала?! Что в Крадосе его люди попадут в ловушку, что он сунется их вытаскивать и, конечно же наломает дров… Но, нет, это слишком. Лотар, конечно, иногда ведет себя как порядочная скотина, но… не до такой же степени! Он же не опустится для того, чтобы допустить гибель своих людей, пусть даже молодых и неопытных, для того, чтобы свести личные счеты с магистром своей же Гильдии!

Арион еще раз прокрутил в сознании сказанное Лотаром. Он говорил о напуганном Инквизиторе. Этого заранее никто знать не мог. А, тем не менее, Арион со всем своим отрядом сразу же после того разговора покинул Крадос. Откуда Лотар мог знать? Что-то не совпадало.

Лотар рассмеялся.

— Ничего, малыш. В мире есть много того, что находится за пределами нашего понимания. Но не переживай. У тебя будет достаточно времени для размышления.

Арион вытянулся в струнку, вздернув подбородок. Лотар объявил:

— С этого момента Магистр Светлой Гильдии Арион лишается своих привилегий, освобождается от всех своих полномочий, полученных ранее для исполнения обязанностей учителя Гильдии, отстраняется от возложенных на него дел и направляется приказом Архимагистра, не требующего обсуждений, в замок Хорран.

— Куда? — переспросил Арион.

— Хорран, — любезно повторил Лотар.

— Никогда не слышал… — задумчиво проговорил молодой маг.

— Неудивительно! — развел руками Верховный. — Он находится на одной из окраин королевства, где-то на границе… даже не помню, не то — с гномами, не то еще с кем, врать не буду, не узнавал.

Арион медленно кивнул. Он был предельно спокоен.

— У меня будет время собраться? Я хотел бы заехать в замок…

— В какой замок, малыш? — усмехнулся Лотар. — Отныне Хорран — единственное твое владение. Замок Солэр отныне переходит в распоряжение Гильдии. Насчет вещей — не переживай, они уже погружены в обозы и скоро прибудут в твое новое… мм… жилище. Так же как и прислуга. Хотя, думаю, твой гонец тебе уже сообщил о немедленном «освобождении» замка Солэр, и заселении там нового владельца, так пусть тебя это не беспокоит — все это осуществляется целиком и полностью в рамках закона, по моему приказу.

— У меня просто камень с души свалился, — в тон ему ответил Арион.

— Рад за тебя, — отмахнулся Лотар. — Так что постарайся не задерживаться, путь неблизкий. Да, еще одно — ты не имеешь права покидать Хорран без уважительной причины, и помни, что я всегда в курсе того, что с тобой происходит.

— Это я уже понял, — холодно проговорил Арион. — Что-нибудь еще?

Лотар сиял ярче стен Рейнгарда.

— Да все, пожалуй, — пожал он плечами, подумывая, чем бы еще задеть напоследок молодого выскочку, на которого, наконец, нашел управу.

— Я могу взять с собой людей?

Лотар поморщился.

— Ты же знаешь, что в этом я не могу тебя ограничить, ты у нас, как-никак, Магистр, а это предполагает некоторые привилегии — вот видишь, как я добр, кое-какие я за тобой все же оставил.

— Даже не знаю, как благодарить, — хмыкнул «мятежник».

— Не стоит. К тому же, не буду перегибать палку — ты можешь остаться на ночь в городе, а с утра двинешься в путь. Как раз успеешь все запасы сделать… Да, боюсь, тебе придется сменить свою излюбленную мантию.

— Это еще почему? — не понял Арион.

Удивление Магистра было абсолютно искренним — на его взгляд, в его мантии не было ничего предосудительного, напротив, она была до неприличия простой.

Согласно порядку, установленному в Гильдиях, не запутаться в субординации помогал цвет форменных мантий. Неофиты Академии, еще не определившись со специализацией, носили черно-белые мантии.

После того, как ученики присягали Светлой Гильдии, цвет их мантий становился более разнообразным — постигающие Магию Стихий поначалу носили светло-сиреневые мантии, но позже их цвет менялся в зависимости от того, какой стихией они владели сильнее. Ученики, познающие Магию Огня, носили желтые мантии, Земли — зеленые, Воды — синие, Воздуха — голубые. Целители отличались мантиями лилового цвета.

Что касается Темной Гильдии, то там все было намного проще — все ученики носили мантию скучного, но очень практичного коричневого цвета.

И только став Мастером, имеющим право на самостоятельную практику, Светлый Маг получал Белую мантию, а Темный, соответственно — Черную. Магистры добавляли свои собственные знаки отличия, как, например, вышитые золотом и другими цветами гербы. Архимагистр вообще не нуждался в каких-либо знаках, его и так знала вся Гильдия, однако его парадная одежда, в которой он появлялся при дворе короля или на экзаменах Академии, была более сложной по своим составляющим, но по цвету — абсолютно простой, все те же белый и черный, как у Мастеров.

Но это были условности, принятые в самих Гильдиях, в жизни каждый был волен носить то, что вздумается — некроманты, например, вне зависимости от звания носили черные одежды, да и остальные темные маги — тоже, показывая принадлежность к Гильдии, и светлые чаще всего поступали точно также, одеваясь в белое. Или, как случалось очень часто, поступив в свиту какого-нибудь вельможи или Магистру Гильдии, маг, каким бы он искусством ни владел, должен был носить цвета своего господина.

Единственные цвета, которые никогда не использовал ни ученик, ни маг любой Гильдии — это цвета Инквизиции. Становясь послушником Святого Ордена, неофит получал серую рясу, подпоясанную простой бечевкой, и расставался с ней, только дослужившись до Инквизитора, меняя цвет рясы на темно-серый. На этом изменения цвета мантии заканчивались, в принципе, вместе с карьерой — Великий Инквизитор носил роскошную мантию темно-бордовую с золотом, но он был один, и все знали, что место Архиепископа всегда занимал и будет занимать Его Святейшество Гаронд.

И сейчас Арион ломал голову, пытаясь сообразить, чем же Лотару не угодила его простая, без всяких вышивок и гербов, чистая белая мантия. Он одевался так всегда, в любой ситуации, и его свита одевалась также. Ему так было удобнее, и, опять же, не рябило в глазах от несметного количества золота, или, например, хрусталя, как у Вальдоса… Просто и лаконично, что же тут такого?

— Так что с моей мантией? Что-то не так? — переспросил он, видя, что Лотар медлит с ответом. От радости, что ли, язык проглотил, не иначе…

— Говорю же, — с удовольствием протянул Лотар, — путь неблизкий. Да и дорога — так себе. А ты, как на параде — весь в белом. Запачкаться не боишься? Грязищи будет…

— Ничего, — невозмутимо ответил Арион. — Ко мне не пристает.

Лотар поднял бровь. Арион продолжал, спокойно, без явного вызова:

— Или предлагаете сменить на серый? Чтобы не бояться испачкаться?

Архимагистр побелел от гнева. Он снова, как тогда в теперь уже бывшем замке Ариона, со всей силы сжал посох. В воздухе снова запахло озоном. Арион устало вздохнул.

— Зря вы сердитесь, Верховный. Это я так, без всяких намеков, не пугайтесь. Можно я уже пойду? Очень утомился с дороги. А завтра снова ехать. Тем более что вы сами сказали, путь неблизкий.

— Пшел вон, щенок! — прошипел Лотар сквозь зубы.

Арион поклонился. Он заметил, что уже не злится. Его не захлестывает ярость, не хочется разнести все в пыль от обиды и оскорбленной гордости. Да и сама боль от обиды уже не жгла, а слабо пульсировала все тише и тише, постепенно сходя на нет. Вместо этого появлялось что-то другое. Он внимательно прислушался к своим ощущениям, но, видимо, события последних нескольких дней отняли у него много сил, а то, что успело произойти за последние несколько минут, добило его окончательно, и сейчас мысли путались, и проанализировать что-либо не представлялось возможным. Ничего. Как сказал Лотар, времени на раздумья теперь будет, хоть отбавляй. Он выпрямился.

— Мое почтение, Верховный.

Архимагистр скрипнул зубами. Его всегда бесило это почти фамильярное обращение, какое позволял себе только Арион, но, видимо, бороться с этим было бесполезно.

— Да, можно еще один вопрос? А где Вальдос?

— Да что ты заладил, как попугай! — фыркнул Лотар. — Занят Вальдос. Нет его здесь. Если тебя это волнует, этот замок по-прежнему принадлежит ему, я его не отбирал, граф Рейнгард никому ничего плохого не сделал. Да и потом, это его родовое владение, к тому же и хозяин он хороший, — на лице Архимагистра неожиданно заиграла злорадная усмешка, он послал Ариону надменный уничтожающий взгляд. — Думаю, что и… своим новым замком он сможет правильно распорядиться. А теперь аудиенция окончена. Пшел вон.

Арион молча вышел из залы. Вот оно как. Ну что ж, впервые его действия получили определенную ответную реакцию. Да, не самую лучшую — но все же. По крайней мере, Лотар перестал лицемерить. Почти. Сомнительное достижение, но… Арион потряс головой. В самом деле, надо отдохнуть. Скоро все встанет на свои места. И все сумбурные мысли он сможет привести в порядок. Но чуть позже.

Выходя из замка, он в последний раз бросил взгляд на роскошные гербы Рейнгарда, выложенные светящимися в отраженном свете кристаллами. И почему-то рассмеялся, неожиданно вспомнив, как всегда подсознательно недолюбливал щеголеватого молодого графа. Теперь хотя бы будет, за что. Хотя именно сейчас, когда у него, наконец, появился повод его ненавидеть, Арион почему-то не чувствовал к нему никакой злобы. Как и ничего другого.

Магистр задумчиво улыбнулся. Время все расставляет на свои места. Вальдос все-таки перебрался поближе к столице.