Потерянная богиня

Глава 1. Джен. Шелинар. Эльстан

Я стояла в конюшне и… красила коня.

Да-да, именно красила — тупо выводила на нем полосы белой известкой, превращая вороного красавца в отдаленное подобие африканской зебры. Насчет красавца я нисколько не преувеличиваю — конь у меня просто загляденье… был. Пока я не начала свои художества. В этом мире и без того его масть большая редкость, а уж то полосатое чудилише, в которое его превращали мои «очумелые ручки», даже конем назвать будет затруднительно. И при этом — никакой магии! Одна лишь волшебная сила искусства!

Зверь терпел, даже не брыкался. Только фыркал. Очень хорошо его понимаю — я отнюдь не мастер боди-арта. Зато, как оказалось, неплохой мастер камуфляжа. По крайней мере я очень на это надеюсь…

Я не сумасшедшая. И не оторванная поклонница поп-арта, сюрреализма, абстракционизма и прочих — артов и — измов, позволяющих творить хулиганство и называть это искусством и крутым дизайнерским решением.

Но я всё же воодушевленно и настойчиво портила экстерьер редчайшего животного, минимальная цена которого могла потянуть на… Впрочем, не буду озвучивать, на что это цена могла потянуть, скажу только, что и без всяких там потягиваний сумма, которую я могу получить за своего дорогого (во всех смыслах) красавца будет большой. Нет, не большой. О-о-о-очень большой. Огромной.

Это мы с ним уже проверяли. Не раз. По дороге в Шелинар (так называется этот замечательный город, в конюшне которого я сейчас и занималась прикладной живописью) его три раза купили и только один раз украли. Однако он не растерялся и приволок конокрадов, причем, не куда-нибудь, а прямо к порогу местного отделения охраны правопорядка. Там все так обрадовались! Оказалось, что эти доходяги уже давно были занозой в мягком месте местного правосудия, их столько лет ловили-ловили, но так и не могли поймать доблестные защитники города, а тут мы раз так! — и сразу им все планы перевыполнили. Конечно же, нам тут же выдали вознаграждение. Ну не бог весть какое, но на безрыбье и креветка к пиву тоже ничего.

А насчет, так сказать, незаконной торговли… может, мы и поступали не совсем честно, но никаких угрызений совести я лично не испытывала — наши «обманутые жертвы» были так настойчивы в своем стремлении приобрести моего коня, что не скупились ни на какие методы — одни пытались мне угрожать, другие хотели нас облапошить… А по закону физики, всякое действие рождает противодействие, так что мы со Зверем обманывали их, не выходя за рамки закона. Физики, разумеется.

Так мы и добрались до Шелинара: я — прямым ходом, а Зверь — короткими перебежками, от меня до новых хозяев и обратно.

Думаю, стоит пояснить, что меня толкнуло на сей… хм… творческий путь. То, что мы со Зверем, мягко говоря, не местные, по-моему, видно невооруженным глазом… По крайней мире, было видно, как только мы здесь появились. Но это — отдельная история, рассказывать ее нужно долго и со вкусом, то есть не сейчас.

Если в двух словах — оказались мы в этом мире совершенно случайно, но вот покинуть его я собираюсь абсолютно сознательно. И я даже примерно представляю, как я это сделаю.

Но для этого мне необходимо, как в детской задачке, добраться из пункта А в пункт Б — казалось бы, всего-то. И встретиться с одной дамой, которая ни с кем не хочет встречаться. Причем, настолько не хочет, что дала обет молчания, который верой и правдой хранит уже несколько десятков лет… И мне надо не просто с ней встретиться, а как-то убедить ее мне помочь. А вот как это сделать, я даже близко не представляю. В общем, классический квест — пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что… И еще не попасться на глаза господину Гаронду — как я поняла, он тут что-то вроде полпреда мирового зла. Темный Властелин или что-то похоже. Нет, сражаться с ним, слава богу, не надо, я ж не Конан-варвар, в самом-то деле, — надо просто не попасться на ему на глаза и всё. А глаза у него везде. Как, впрочем, и уши тоже. Так что дорога обещает быть веселой….

А в дороге случиться может всякое… А что нужно на борьбу с этим «всяким»? Правильно, деньги.

Осознание этой простой истины и сподвигло меня на… Впрочем, на что? Ничего противозаконного я не делала — отправила своего коня на скачки, всего-то.

Это произошло в первом же городе, возникшем на нашем пути. Кто виноват, что там проводились скачки? Уж явно не мы. А кто виноват в том, что мы победили? Хм, ну тут сомнений быть просто не могло — мой конь-огонь всегда побеждал, скачки были его любимым развлечением, так что — простите, господа хорошие, но я умываю руки. Не видели, что ли, против кого ставите?

Но после того как мы со Зверем несколько обогатились, у моего красавца, разумеется, тут же появились поклонники. Причем, ладно бы они им просто восхищались, так нет, они все разом страстно возжелали его купить. Вообще, по большому счету прекрасно их понимаю. Да и покупатели были серьезные.

Особенно господин Брок — хозяин самых лучших лошадок. Это мне рассказал какой-то пылкий юноша, приблудившийся к нам со Зверем, как только мы вошли в город. Он выразил нам свое восхищение и самоназначился экскурсоводом. Мы не сопротивлялись — вид у мальчика был бесхитростный, глаза влюбленные, а брать с нас было на тот момент нечего. Кто из нас больше очаровал юного любителя скачек, мы выяснять не стали, но услугами не преминули воспользоваться, тем более что денег он с нас за это брать не стал, гордо назвав себя учеником ювелира. Ну ладно, решили мы, не хочет — не надо, заставлять не стали, что мы, изверги какие?

Итак, господин Брок, по рассказам нашего юного проводника, был человеком очень… неприятным. Нет, ну не то чтобы он был плохим, вовсе нет. Он был очень… целеустремленным, что ли. Не останавливался не перед чем. С одной стороны, вроде бы неплохое качество, так ведь? Ну, вот, например, мой второй муж тоже был не подарок и тоже не любил, когда ему отказывают. Меня вместе с сыном он вообще похитил после первого же знакомства. И увез в другую страну. И его не остановило даже то, что я была женой (правда, к тому времени уже вдовой) его покойного брата. Да и вообще все вопросы он решал довольно жестким способом. Эффективным, но жестким. Но мы с ним, тем не менее, поладили.

А вот с господином Броком я ладить не собиралась. Никак и никогда. Поэтому, послушав рассказы о том, какие он обычно находит способы для достижения своей цели, я решила, что он человек не просто неприятный. Неприятный — это сильно мягко сказано. Я подобрала для его определения другое слово и сказала об этом нашему гиду. Мальчик, услышав это, почему-то покраснел, уставился в пол и потом еще полчаса молчал, не рискуя поднять на меня глаза. Наверное, зря я с ним так… Ну что поделать, я не Белоснежка, не Царевна-лебедь, так что уж извините, какая есть…

В общем, господин Брок нам не понравился. И мы ему тоже. Что вполне можно понять. Его лошадки до нашего появления считались самыми лучшими. А тут мы! Как человек, не любящий проигрывать, он сразу же нашел нас и предложил сделку. Но как человек неприятный, он сделал это слишком грубо — зачем-то начал нам угрожать. И, как человек не очень умный, не прекратил этого делать, когда мы предупредили его, что лучше ему попытаться решить этот вопрос по-хорошему. Но он нас не понял. Знала же, что не поладим! Ну что ж, дядька, сам напросился.

Мой Зверь был продан. Задорого. Нет, за о-о-очень дорого. Ну, еще бы!

А потом… как только я покинула город, мое вороное чудо ко мне вернулось. Не скажу, что меня это сильно удивило — Зверь у меня очень умный и… очень верный конь. Хозяйку он никогда не оставит. А вот дать ей заработать — это пожалуйста.

Дело оказалось прибыльным. Нам со Зверем это понравилось. Настолько понравилось, что по дороге в Шелинар, куда мы отправились на большие скачки, он был продан еще три раза. Проблем с местной властью мы не боялись, поскольку обманывали мы преимущественно мошенников, здраво рассудив, что эти ребята уж точно не будут обращаться за помощью к органам охраны правопорядка. И были правы. Как мы это вычислили? Жизненный опыт помог — я уже говорила, что не Белоснежка?

И все бы ничего, но… масть у него была слишком уж приметная… Хотя — нормальная масть, вороная… Только вот здесь как раз именно такая масть — редкость, вороных коней днем с огнем не сыщешь.

Поэтому мне и пришлось пойти на это издевательство над благородным животным — это я о перекрашивании. А что еще оставалось делать? Вдруг кто-нибудь из его «хозяев» заявится? Особенно господин Брок — а он тут будет точно, большие скачки как-никак…

Но я отвлеклась, а этого сейчас делать не следует, так как времени у меня нет. Коня надо красить. Конюшня-то не моя персональная, с минуты на минуту кто-нибудь заглянет, тем более что скачки скоро. За скачки я не переживала — мой конь-огонь любую Сивку-Бурку обойдет… если нас раньше времени с дистанции не снимут. За мошенничество. Если господину Броку на глаза покажемся.

Зверь нервно дернул ухом, но я принципиально его проигнорировала — я не сильна в языке жестов, а мой красавец в последнее время ведет себя несколько неадекватно, так что если буду на это обращать внимание — сама скоро ушами задергаю. Хотя его понять можно. Со съемочной площадки — в невесть какой мир, населенный магами, ведьмаками, гномами и… эльфами! Эльфами? Прости, Зверь, что не обратила внимания на твои знаки.

Перед нами стоял эльф. Настоящий. Вполне классический. Даже можно сказать — обычный. Если только к эльфам вообще применимо это слово. Волосы цвета спелой пшеницы, огромные, чуть раскосые, изумрудно-зеленые глаза, замечательные ушки той причудливой формы, которая так дорога сердцу каждого уважающего себя толкиениста…

— Вам помочь?

Скажите, пожалуйста, какой сердобольный! Представитель гордого, надменного и неотразимо прекрасного народа даже не пытался изобразить общеизвестную эльфийскую невозмутимость и, не скрывая удивления, смотрел… да нет, что там смотрел, он просто пялился во всю ширину своих невероятных миндалевидных глаз.

— Нет, спасибо.

Накрылись наши скачки! Я выразительно посмотрела на Зверя. Он кивнул. Правильно. Сматываться надо. Как можно быстрее.

— Простите, а… что вы делаете?

Действительно, что это я такое делаю? На что это похоже? У этой женщины в руке кисть, она обмакивает ее в ведро с краской и проводит по ровной поверхности — странно, что бы это могло быть? Наверное, она окучивает помидоры! Я посмотрела на эльфа таким взглядом, как обычно смотрят на того, кто задает дебильные вопросы, но его, кажется, не прошибло. Понятно. А говорят, они такие чувствительные, что просто сил нет! Врут безбожно.

— Наношу боевую раскраску, — буркнула я. — Для поднятия боевого духа.

Кажется, эльфа это не убедило.

— Но… он же вороной! Такая редкая масть…

— Да, масть редкая, — парень, ты что, еще не понял, что тебе здесь не рады? — Но у нас на родине так принято. Традиция у нас такая. На удачу. Хочешь выиграть — покрась коня.

— Но ведь конь…

— А что конь? Он привык, — мне вроде всегда говорили, что у меня голос очень выразительный. И сейчас он выражает одну мысль: «Парень, иди отсюда, не мешайся!» — Ему нравится. Да, Зверь? — конь тряхнул гривой. — Он без этой раскраски может вообще на дорожку не выйти.

Эльф изобразил такое искреннее удивление, что мне даже стало неудобно за то, что я на него ворчала — такой детской наивности я у взрослых людей вообще не встречала… Ну хотя он же не совсем человек…

— А вы как думали? — пожала плечами я. — Редкая масть — редкий характер. — Мы со Зверем переглянулись. — Знаете, какой капризный? Особенно, когда осознает свое превосходство. Вот как сейчас, например. Знает, что ему на скачках нет равных, вот и выпендривается. Сейчас еще истерику устроит из-за того, что ему помешали раскраску наносить! Психовать будет… А что делать? Редкое животное…

Эльф смутился.

— Извините, я вам помешал?

Бинго! Дошло наконец-то… Но… подождите, у него такой вид извиняющийся, растерянный… Это же эльф! Они же такие надменные, такие высокомерные… Или это какой-то неправильный эльф? Полукровка или что-то в этом роде? А выглядит, как настоящий… Хотя, Господи, что я несу?! Откуда мне знать, как они должны выглядеть настоящие эльфы? Пока этот первый, которого я здесь встретила!

— Мне? Ну что вы, нисколько. А вот коню…

Перворожденный закусил губу, пытаясь скрыть неловкость. Кажется, я перегнула. Сейчас этот ушастый красавчик расплачется и убежит или обидится и покарает меня своим сияющим мечом за то, что его выгнали из конюшни из-за какого-то коня! Хотя почему это из-за «какого-то»? Сам сказал — редкая масть. Насколько я помню труды господина Толкиена и других бойцов фэнтезийно-литературного фронта, эльфы в животных души не чают. Ну, это если верить написанному. Пока все совпадало — на моего Зверя Перворожденный смотрел, как девственница на единорога… Или вернее будет сказать, как единорог на девственницу. Интересно, что в нем победит — эльфийская гордость или не менее эльфийская идеология?

Он слегка наклонил голову, — ну в самом деле, не демонстрировать же в конюшне церемониальный поклон! — хотя и этот простой кивок у него получился очень изящным.

— Еще раз извините. Я вас оставлю. Удачи на соревнованиях!

И вышел. Мы со Зверем обалдели. Вот что значит волшебная сила искусства! Вернусь домой — займусь боди-артом, честное слово!

— Ну что, Зверь? Команда «сматываться» отменяется!

Конь радостно фыркнул. Нет, мы, конечно, отсюда рванем. Но после скачек. Раз уж нам даже эльфы удачи желают!

Интересно, а они магией владеют? Хорошо, если его слова имеют какую-то особую силу, а то нам удача ой как понадобится! Не на скачках — Зверь у меня безусловный лидер, он еще в Мексике все рекорды бил, легко и играючи. Да и тут тоже — не конь, а Золотая антилопа какая-то! Зарабатывать на нем одно удовольствие, к тому же он сам от этого почему-то в полном восторге. Главное, чтобы не появился «злобный раджа», а то мне представится уникальная возможность проверить максимальную скорость моей «антилопы»…

Конечно, можно спокойно уехать, не обеднеем мы без этих скачек, но это уже дело принципа. Азарт. Страшное слово! Ой, дядька, зря ты такой упорный, если так пойдет дальше, я же тебе его еще раз продам, полосатого и втридорога!

«Зверский» мэйк-ап был завершен. Кстати, стилист из меня еще тот получился — мою антилопу теперь не то, что «злобный раджа», родная мама не узнает! И что удивительно, он нас действительно не узнал. А вот мы его — то бишь, господина Брока — сразу приметили.

Как мой скакун хромал, припадая на все четыре копыта — это был цирк с конями! Настоящая кинозвезда! Да, Голливуд много потерял. Нет, когда это колченогое чудовище в «боевой раскраске» пришло к финишу первым, дядька, конечно, что-то заподозрил — не дурак, все-таки, — но было уже поздно. Не дав ему опомниться, мы покинули город.

Хотя нет, что-то я поторопилась с выводами… Как бы не так! Смыться-то мы смылись, но… не так чисто, как хотелось бы. В смысле, не одни. За нами увязался… нет, не «злобный раджа», от него бы мы оторвались. Да уж, «спаси меня, боже, от друзей, с врагами сам справлюсь!» Восторженный фанат Зверя (или моего малярного искусства, я так точно и не поняла), прекрасный блондин с кошачьими глазами и заостренными ушками, — принесла его нелегкая! — наш уже почти знакомый, странно необидчивый эльф поджидал нас на выезде, очень изящно и как бы невзначай перекрыв дорогу.

Зверь тряхнул гривой. Теоретически мы могли бы его перепрыгнуть или еще как-нибудь обойти, но что-то мне подсказывало, что делать этого не стоит. Я погладила Зверя, успокаивая своего не в меру темпераментного спутника. Мы шагнули навстречу Перворожденному.

Он снова изящно поклонился — вот что значит настоящий эльф! А я все восхищалась работой наших гримеров! Никакой грим, никакая сверхпрофессиональная актерская пластика не сравнится с оригиналом! Чтобы правильно сыграть эльфа, им надо родиться. Но я отвлеклась. Итак, он изящно поклонился. Даже, как мне показалось, приветливо.

— Добрый день, сударыня, — он мягко улыбнулся. — Прошу великодушно извинить мне мою навязчивость — если вам докучает мое общество, я тотчас удалюсь.

Очень интересно! Он меня удивляет все больше и больше! Откуда же такие эльфы берутся? Он выждал небольшую паузу и, не услышав моих возражений, продолжал.

— Для начала разрешите представиться. Мое имя Эльстан. Я — странник.

Странник? Эльф?! Калика перехожая, скиталец и философ?! Это как? Впрочем, я могла сразу обратить на это внимание — наряд у него был явно дорожный — приглушенных тонов, чтобы не было видно дорожной пыли… хотя на его костюме не то, что пыли — лишней складочки не было, аккуратный до безобразия эльф просто сиял свежестью и чистотой. У него даже лошадь была белоснежная, без единого пятнышка. Да уж, вот они какие, Перворожденные… Но все же — эльф-пилигрим? Звучит странно, я бы даже сказала, противоестественно. Хотя при нынешнем режиме всякого можно ожидать.

А он, между тем, продолжал.

— Не знаю, куда вы направляетесь, но думаю, что смогу быть вам полезен, — он рассмеялся, увидев мое недоумение. — Не смотрите на меня так, мне от вас ничего не нужно, просто дороги сейчас небезопасны, тем более, для одинокой безоружной путешественницы. Магией я, к сожалению, не владею, но мои лук и меч, полагаю, придутся весьма кстати. К тому же, судя по всему, вы пришли издалека, и вам потребуется опытный проводник, а я очень хорошо знаю здешние места.

Я несколько опешила.

— Благодарю вас, но… чем же моя скромная персона удостоилась такой чести? Не каждая «одинокая путешественница» может похвастаться таким блестящим эскортом!

Он мягко улыбнулся.

— Блестящим?

— Использовать Перворожденного в качестве провожатого, согласитесь, просто непозволительная роскошь даже для очень знатной дамы, — не ударила в грязь лицом я, — не говоря уже о… ничем не примечательной особе, не имеющей за душой ничего, кроме нескольких монет и коня экзотической масти.

Эльф поджал тонкие губы.

— Я надеюсь, вы не думаете, что я собираюсь брать с вас оплату за… — его голос в одно мгновение стал ледяным, а миндалевидные глаза заметали молнии. Очень эффектно.

— Да нет, что вы, боже упаси! — перебила его я. — У меня даже в мыслях не было! Просто… может, вы меня с кем-то путаете?

Его взгляд снова потеплел. Слава богу! Я конечно, местных порядков не знаю, но что-то мне подсказывало, что с эльфами ссориться не стоит.

— Нет, я вас даже не знаю. Но это не имеет значения. Я — странник, но конкретной цели у меня нет, так почему бы мне ни пойти с вами? Если вы, конечно, не имеете возражений…

Я вздохнула. Зверь у меня — конь-огонь, конечно, но это единственный плюс к нашей команде. Все остальное — большой жирный минус. Дорога дальняя, а познания в политике и географии у меня более чем слабые. Конечно, отказываться от услуг Перворожденного было бы крайне неразумно. Даже если он хотя бы сносно стреляет и совсем плохо дерется, это все же лучше чем ничего. Да и политическую обстановку наверняка сможет мне прояснить…

А если он шпион Гаронда? Я в этом мире не так уж долго, но не думаю, что по местным законам гостеприимства полагается каждой встречной-поперечной незнакомке предлагать подобного рода помощь, да еще и столь внезапно и бескорыстно. Ну ладно там помочь выбраться из поломанной кареты или горящего дома, разогнать грабителей, остановить лошадь, если вдруг понесет… Ну это понятно, это благородно и красиво. И потом, это можно сделать один раз, а вспоминать о тебе с благодарностью будут всю жизнь.

А вот какой резон вот так просто набиться в попутчики к незнакомой женщине и предложить ей следовать за ней туда, куда ей заблагорассудится тащиться? Какой в этом резон? Героизма никакого… ну разве что этот лес, в который я собираюсь углубиться, не кишит чудовищами и всякого рода нечистью. Но он же не знает, что я собираюсь углубляться в этот лес… В общем, непонятно. А с другой стороны, и чего я так об этом переживаю? Что нам мешает воспользоваться его предложением? Брать с нас нечего — разве что Зверя, так это не впервой, выкрутимся. На шпиона он не похож — уж больно личность он приметная. Да и не будет ни на кого он шпионить, это по нему видно невооруженным глазом. Я, конечно, не великий психолог, но своим ощущениям я как-то привыкла доверять.

Значит, быть посему.

— Господин Эльстан, принять ваше предложение для меня великая честь. Буду вам очень признательна, если вы…

Зверь неожиданно взволнованно заржал, прервав мою высокопарную тираду. Я оглянулась и увидела… «злобного раджу», уже подающего команду своим всадникам.

— …если вы начнете нас защищать прямо сейчас.

Не дожидаясь его ответа, я пришпорила коня. Вот и посмотрим, какой из нашего рыцаря защитник. Зверь тут же рванул с места в карьер, оставив благородного эльфа на растерзание… нет, скорее, всадников на растерзание эльфу. Что там произошло, я уже не видела, да и, честно говоря, это меня не особо волновало. Через пару минут мы сбавили ход, давая возможность Перворожденному нас нагнать. Что он не преминул сделать. Господин Эльстан на своей белоснежной кобыле показался очень скоро, выглядел он свежо, бодро и воодушевленно, что не оставляло сомнений в исходе боя.

Я невольно зааплодировала.

— Извините, надеюсь, я не заставил вас долго себя ждать? — он снова изящно поклонился.

— Браво, господин Эльстан! Я надеюсь, вы там не сильно свирепствовали?

Он смутился.

— Ну что вы! Этот добрый человек целиком и полностью жив, частично… мм… здоров, но при этом абсолютно доволен жизнью и к вам никаких претензий более не имеет, — он лукаво улыбнулся. — Кажется, решил, что… иметь Перворожденного в качестве врага — непозволительная роскошь в его положении.

Я рассмеялась. У нашего скромного героя проснулось чувство юмора? Добрый знак. А какая у него заразительная улыбка! Все-таки действительно эльфы — изумительно красивые существа, правильно их на картинках рисуют такими… ну, такими.

— Вы все еще сердитесь на меня, господин Эльстан?

Он покачал головой.

— Нисколько. И прошу вас, не будьте со мной так официальны, иначе я буду к вам обращаться согласно эльфийскому этикету, а это, поверьте мне, очень долго и нудно.

Честное слово, он начинает мне нравиться!

— Да, не хочу выглядеть навязчивым, но не могли бы вы посвятить меня в ваши ближайшие планы?

— В данный момент мы планируем добраться до ближайшего крупного города.

— А дальше?

— А дальше посмотрим, мы же еще не добрались.

Он прищурился.

— Хорошо, можете ничего не говорить. Но настоятельно попрошу вас на меня рассчитывать независимо от того, доверяете вы мне или нет.

Я пожала плечами. Рассчитывать так рассчитывать, кто ж от такого отказывается. А вот насчет доверия — это не ко мне. Наивностью Красной Шапочки я не обладаю, и ответы на вопросы эльфа «девочка-девочка, куда ты идешь?» у меня как-то физически не получается, артикуляционный аппарат наверно не предусмотрен.

— Господин Эльстан, я хочу прояснить один момент, — что ж, откровенность за откровенность. — Я очень ценю вашу поддержку, но… я обычно начинаю доверять людям лишь спустя несколько месяцев или даже лет после знакомства. Ничего личного, но мы с вами еще не так долго путешествуем.

— Простите мне мою бестактность…

— Не извиняйтесь, вы еще не успели сделать ничего плохого, — оборвала я его.

— Как я понял, вопросы задавать тоже не желательно? — поинтересовался эльф.

— Господин Эльстан, вы, право, сама проницательность! — благодушно улыбнулась я. — Ну как, еще не передумали? Или…

— Нет, не передумал, — коротко ответил он и, гордо вскинув голову, пришпорил свою белоснежную кобылу.

Вот и славно.

Эльф оказался очень толковым проводником. Не дожидаясь моих распоряжений, он свернул с тракта и двинулся по направлению к лесу, по едва заметной тропинке. Ступая копытами по свежей, сочной зеленой траве, Зверь чуть ли не подпрыгивал от радости, вызывая сдержанную улыбку Перворожденного. А мне почему-то стало очень грустно.

Подумать только, ведь еще не так много лет назад я зачитывалась романами в жанре фэнтези и, посмеиваясь над толкиенистами, в глубине душе ужасно завидовала героям книг, чудесным образом попадающим в другой мир — мир магии, волшебства, рыцарей и драконов. Попадая в такой мир, герой обычно оказывается вовлеченным в опасное, но чрезвычайно захватывающее приключение, которое меняет всю его жизнь, и именно здесь, верша судьбу поначалу чуждого ему мира, персонаж из обычного и, как правило, непутевого человека, постепенно становится Настоящим Героем.

Я горько усмехнулась. Правильно говорят: «Будь скромнее в своих желаниях — что ты будешь делать, если они исполнятся?». Видимо, за эти десять лет слишком многое изменилось. Может быть, если бы я попала сюда несколько раньше, все было бы иначе, я бы наслаждалась зеленью первозданного леса, прозрачной синевой чистейшего неба, напропалую кокетничала бы с эльфом и радовалась жизни. Но сейчас меня заботило только одно — как можно скорее вернуться домой. И больше ничего.

— Извините, мне бы очень не хотелось отвлекать вас от раздумий, — донесся до моего слуха осторожный голос Эльстана, — здесь недалеко есть озеро, в котором мы могли бы смыть ммм… боевую раскраску вашего благородного скакуна.

Господи, у меня совершенно вылетело из головы! А, кстати, здесь, на фоне девственно чистой зелени дикого леса моя «африканская зебра» выглядела довольно органично. Но эльф, конечно же, был прав, — в конце концов, Зверь — гордый породистый конь, а не какая-нибудь цирковая лошадь, и помыться бы ему не мешало. Ни разу не выказав недовольства на протяжении всей «прогулки», Зверь, почувствовав поддержку со стороны, слегка дернул ушами.

— Это далеко?

Эльф покачал головой.

— Замечательно, — кивнула я. — Ведите.

Он повел. Вел он очень спокойно и уверенно — я бы даже сказала, профессионально. Настолько, что я перестала следить за дорогой и вернулась к своим размышлениям.

Итак, теперь, когда ни от кого убегать не надо, можно разложить по полочкам всю имеющуюся у меня информацию.

Будем последовательны.

Что мы имеем?

Мы имеем чудный мир, отчаянно нуждающийся в помощи. В чьей? Почему-то некий низкорослый господин, назвавший себя Дварфом (оригинальное имя для гнома, да?), встретившийся мне на пути, утверждает, что в моей. В чем я очень сильно сомневаюсь. И причин у меня на это более чем достаточно.

Впрочем, я обещала быть последовательной. Посему — давайте уж тогда с самого начала.

Я — актриса. Да, с некоторых пор, — а если быть точнее, со времени выхода на экраны замечательной фэнтези-саги, в которой мне посчастливилось сняться, — достаточно известная. Да, снималась я не абы где, не в какой-нибудь Тмутаракани, а на самой что ни на есть настоящей Фабрике Грез. Да, у меня довольно насыщенная биография, но… не настолько, чтобы кидаться спасать совершенно незнакомый мне мир, пусть даже сто раз чудесный. Кино — это кино. А жизнь — это…

Хотя… кто знает? Моя жизнь… да, она, несомненно, была насыщенна событиями, причем, такими, что могли бы легко собрать хороший бюджет в кинотеатрах, если их перенести на кинопленку… Но это — моя жизнь, и расставаться с ней, с тем, что мне дорого, я совершенно не собиралась…

Например, с моим сыном.

Да, у меня есть сын. Мой любимый пятилетний малыш. Пять лет — это очень трудный возраст, и труден он прежде всего тем, что в этом возрасте дети уже все понимают. Они уже достаточно взрослые, чтобы понимать что происходит, но еще слишком маленькие, чтобы уметь с этим бороться… Олежка для своего возраста очень взрослый, потому что он пережил уже не одну потерю.

Его отцом был мой первый муж — Денис, русский театральный режиссер. Он нас очень любил. Он был прекрасным отцом… Может быть, даже лучшим из тех, о ком мне вообще доводилось слышать. И мы жили счастливо. Но недолго. Однажды он не вернулся из самой обыкновенной командировки… Пилот самолета не справился с управлением, из пассажиров не уцелел никто… Потеря Дениса была для нас большим ударом… Но не успели мы опомниться от одного удара, как судьба подготовила нам второй. На похороны мужа приехал его брат, покинувший семью назад лет двадцать как. Алехандро, — так его звали, — жил в Мексике и, как говорят в гангстерских сагах, мешал жить другим. Нет, гангстером он не был. Он был гораздо круче. Но, как оказалось, у этого крестного отца мексиканской мафии была одна проблема — он был бездетен, что его очень удручало. И, приехав на похороны брата, он предложил мне сделку — он усыновляет моего ребенка и забирает его с собой, выплачивая мне компенсацию в размере любой суммы, которую я назову. Как вам, а?! Конечно же, я в достаточно резкой форме посоветовала ему, что лучше всего, что он может сейчас сделать — это быстро улететь в свою Мексику и сделать себе там лоботомию, чтобы гарантировано стереть память о нашем существовании, и даже предложила помочь ему в этой процедуре. Но он не внял моему совету, и… похитил нас. Обоих.

Конечно же, я была в бешенстве… С той же силой, с которой я прежде любила мужа, я возненавидела его брата. Я даже не знала, что могу так ненавидеть… У нас с ним была такая война, что если жизнь с Денисом, если ее описать, была бы настоящим бестселлером в жанре любовного романа, то жизнь в Мексике стала бы мегапопулярным блокбастером, захватывающим боевиком, сделавшим огромные сборы в кинотеатрах. Да, это было бы очень крутое кино, так как описывать это на бумаге просто не имеет смысла — она бы либо сгорела от накала страстей, либо получилось бы плоско и неинтересно. Но, как я уже упоминала, Алехандро никогда не отказывается от своих слов. И спустя где-то около года после наших боев без правил, он стал… моим вторым мужем. А ребенку — если не отцом, то лучшим другом.

Именно Алехандро сделал меня такой, какая я есть — непохожей на Белоснежку, Красную Шапочку и прочих пряничных сказочных героинь. Жизнь с ним была похожа на фейерверк возле порохового склада, на праздник на жерле вулкана, на пикник на минном поле. И дело даже не в его темпераменте (хотя и это тоже, между нами всегда кипели мексиканские страсти), а в роде его деятельности. На нас часто совершались покушения, и мы никогда не были уверены в том, наступит ли для нас утро. Но… Это научило меня не бояться опасностей и разбираться в людях. А еще Алехандро подарил мне Зверя. Его лучший друг, которого он считал своим самым главным конкурентом, Диего, похвастался ему как-то своим новым приобретением — великолепным вороным конем, которого приобрел для скачек… Одна проблема — конь был слишком норовист и никого не подпускал к себе…

Как только я увидела этого коня, сразу в него влюбилась. Не слыша предостережений, я перемахнула через изгородь и подошла к нему. Протянула сахар. Погладила… Через десять минут я уже скакала верхом на Звере, чувствуя себя абсолютно счастливой. Алехандро купил у Диего коня и подарил мне.

А еще он помог мне воплотить мою мечту — он открыл мне дорогу в Фабрику Грез. И если раньше я блистала на сцене театра, то став женой этого мексиканского дьявола, «Сеньорой Солано», как меня стали называть, стала сниматься в кино… Впрочем, по-настоящему я стала Сеньорой Солано только после того как… Алехандро погиб в автокатастрофе. Я стала вдовой во второй раз. Только на этот раз мое положение усугублялось тем, что мне перешли по наследству все его дела… Детей у Алехандро Солано, как я уже говорила, не было, был только племянник Энрике по линии первой жены, но он никак не подходил на роль наследника из-за мягкости характера… На помощь нам пришел Диего, по моей просьбе ставший нашим деловым партнером… Он согласился также стать наставником для Энрике, чтобы было кому передать Империю. Он порекомендовал мне сменить обстановку и вернуться в кино, которое я забросила после смерти второго мужа… Но с помощью Диего дела понемногу стабилизировались, и я решилась последовать его совету. Работа лечит. Если бы я знала, чем это закончится, я никогда бы не приняла это предложение!

Сейчас я корила себя за свою беспечность и эгоизм, изгрызая душу в лохмотья. Мой ребенок лишился отца, потом отчима… А теперь он еще должен лишиться матери?! Что будет с ним — там, в Мексике?! Как он переживет эту потерю?! Нет, я понимаю, что туда спешно вылетят мои родители и заберут его к себе. Или же останутся в Мексике с ним… О безопасности позаботится Диего… Но… господи, это же живой человек! Маленький человечек! Ребенок! Мой ребенок! Мой сын!

И все из-за чего?! Кто, черт возьми, все это сделал?! И как это все случилось?!

А случилось примерно следующее.

Мы снимали кино. Красивую фэнтези-сагу, в прекраснейшем месте земного шара, в зеленых, практически в первозданных лесах Новой Зеландии… И ничто не предвещало…

Место было для нас не новое, первую часть мы снимали здесь же, и ничего из ряда вон выходящего не происходило. Съемки проходили нормально, фильм благополучно вышел на экраны… Все было в порядке.

А тут… Во время перерыва мы со Зверем углубились в лес — прогуляться, побродить по окрестностям…

Честно говоря, я сначала вообще ничего не заметила — я так была погружена в свои мысли, что появление этих… хм… мягко говоря, не совсем обычных всадников, явилось для меня полной неожиданностью. Впрочем, как оказалось, раздумья мои были совсем не при чем.

Всадники действительно выглядели несколько странно, и настроены, к тому же весьма решительно. Но это я все увидела уже, когда Зверь летел, врубаясь в лесную чащу на весьма приличной скорости, так что рассмотреть их как следует возможности у меня не было. Я заметила лишь, что наряды у них были примерно как у наших ребят на съемках, очень походили на рыцарские латы, а в руках сверкали самые настоящие мечи. Причем, именно сверкали — от них шло едва заметное свечение, словно в компьютерной игре…

Когда мы начали отрываться от погони, с меча одного из преследователей сорвалась молния, но, к счастью, не попала в цель, однако куст, на который пришелся этот удар, вспыхнул живым факелом и уже через мгновение обратился в пепел.

Хороший удар. Зверь одобрительно заржал и прибавил ходу.

Нас вынесло на поляну, посреди которой… мерцало непонятное облако. И прежде чем я успела разобраться, что к чему, Зверь прыгнул. В это самое облако. Со мной, разумеется.

А потом… я обернулась. Никакого облака не было. И преследователей тоже. А поляна… была. И лес был. Только… какой-то другой.

В свое время я прочла предостаточно фантастических романов, и в них меня всегда удивляло, с какой легкостью герой принимал факт перемещения в иной мир, даже когда тот оказывался совершенно непохожим на его собственный, да к тому же опасным и существующим по абсолютно другим законам. И всегда для героя это было приключением, довольно волнующим, но обязательно интересным и захватывающим. А если кто и испытывал замешательство, то буквально на первых страницах — потом у героя пробивался какой-нибудь сверхъестественный дар, появлялись подкованные по любому вопросу помощники, и вообще в конечном итоге оказывалось, что этого героя здесь ждали. Давно и всем миром. Как спасителя-избавителя от самой главной местной напасти. Причем герой тоже это воспринимал чаще всего как должное — ну спаситель, так спаситель, с кем ни бывает? Есть, мол, такая профессия — родину защищать…

Меня здесь не ждали. Знакомиться, набиваться в друзья или, не приведи Господи, самоотверженно рисковать ради меня жизнью никто не спешил — да и некому было, судя по девственно чистому лесу, где и нога человека вряд ли когда-либо ступала… А может, здесь людей не существует вообще? Вдруг это какой-нибудь сильно затерянный мир, наводненный динозаврами, птеродактилями и прочей живностью, обитавшей у нас миллион лет до нашей эры?! Что тогда?

Я еще раз глубоко вздохнула. Нет, так нельзя. Надо посмотреть на вещи по-другому. Работа, конечно, лечит, но лучше всего психические расстройства лечит врач-психиатр. Это нервы. После смерти мужа у меня случился нервный срыв, только я его сразу не заметила. Некогда было замечать. А торкнуло меня только сейчас. С чего я решила, что это обязательно должен быть другой мир? Это просто с головой у кого-то не в порядке, вот и все…

Мне очень хотелось в это верить. Потому что это значило бы, что я никуда не делась, просто немножко сошла с ума. А это лечится. Меня бы определили в клинику, я бы там попила успокоительных таблеточек и вернулась бы домой, счастливая и довольная.

Но как бы ни так.

Это действительно был другой мир. Я это чувствовала. Да, это утверждение звучало абсурдно, но я привыкла доверять своим ощущениям. Черт, где же эта вся моя интуиция была, когда я отправилась на эти треклятые съемки?!

Зверь неожиданно остановился. Замер. Я тоже.

Перед нами на краю поляны стоял домик. Не избушка на курьих ножках, ни сарай, ни шалаш, а именно домик. Правда, маленький, очень похожий на землянку или на нору хоббита.

Я готова была поклясться, что когда мы со Зверем тронулись с места, его здесь еще не было. То есть… это как, пока я копалась в своем подсознании, анализируя ситуацию в целом и состояние собственного рассудка в частности, он что, вылез из-под земли? Да нет, это невозможно… может, я его просто не заметила? Или все-таки пора лечиться?

Я передернула плечами, потрепала Зверя по гриве, и мы осторожно двинулись к странной постройке.

На крепком деревянном крыльце, частично втоптанном в землю (или, наоборот, не до конца вылезшем из-под земли) — стоял невысокий коренастый человечек. Даже маленький. Он улыбался, светло и искренне, и вместо приветствия проговорил, тепло, радостно и немного торжественно:

— Я ждал тебя.