Повелитель тьмы

Глава 24

Это была самая долгая ночь в жизни Рианнон. Не желая оставлять ее одну в домике, Мериус освободил Си от домашних дел и отправил фавна с поручением. Это было несколько часов назад, и Си до сих пор не вернулся. Скоро уже рассвет и Мэриус начал беспокоиться. Куда фавн мог запропаститься. Видно ему самому придется пойти его искать, но он не мог надолго оставить девушку одну, хотя она несколько раз просила.

— Если Вам надо уйти, пожалуйста, — убеждала она его. — Я вполне справлюсь сама. И не сбегу, как в прошлый раз, уверяю Вас. Честное слово, даже мыслей таких нет.

— Я дал Гидеону свое слово, что не упущу Вас из вида, пока он не вернется, — ответил Мэриус. — Мы не знаем, что случится с нами пока мы здесь, но я знаю Рэвелла, он сила, с которую не стоит его недооценивать. Я не могу оставить Вас одну. И я не оставил бы даже, если бы не давал слово Гидеону.

— Но как же Си? — настойчиво спросила она. — Он должен был уже вернуться, как Вы с ним договаривались. А вдруг с ним что-нибудь случилось?

— Си — безобидный, его легко отвлечь. Я надеюсь на это. Меня больше волнуют Древние духи. Мне не нравится, что они пришли в себя. Такое я видел только дважды, когда лес затихает, и в обоих случаях произошла катастрофа.

— Я не понимаю, — сказала Рианнон. — Разве Вы не можете успокоить их?

— Люди имеют привычку не обращать внимания на Древних духов, воспринимают их как обычные деревья, растения, которые растут и цветут, и годятся на дрова или для других целей, выгодных человеку. Но они больше, чем деревья. Внутри этих старых деревьев испокон веков живут духи, пожилые мужчины и женщины, обладающие мудростью мудреца и состраданием ко всем живым существам. Думайте о них как о богах леса. Наблюдатели не могут вредить им — даже, чтобы наказать Гидеона. Их магия велика и неистощима. Вы видели, как им поклоняются. Они требуют уважения, не террора, а духовного спокойствия. По большому счету они добрые, невинные существа, хотя один раз видел их справедливый гнев с теми, кто осмеливался нападать. Обычно они эти вопросы решают между собой. Я редко вмешиваюсь. Но они очень уязвимы для темных сил, которые поджидают их на каждом шагу со времен существования. Их слабость, в том, что они могут стать жертвой, таких как Рэвелл и ему подобных. Вот, что волнует меня.

— Тогда нам надо хоть что-нибудь сделать, — добавила Рианнон.

Мэриус внимательно на нее посмотрел.

— Вы — бесстрашная, — произнес он. — Я завидую Гидеону. Вы ему подходите.

— Я не знаю, бесстрашная или безрассудная, — ответила она, — но я пойду за ним куда угодно. Разве не он пришел за мной во Внешнюю Тьму? Смогу ли я сделать для него хоть малость? Но не зависимо от этого, нас перенесли к Вам, это моя ошибка, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы исправить ее.

— Вы не виноваты, в том, что наблюдатели забросили Вас в ад, леди, — сказал Мэриус. — Ошибка в другом. Рэвеллу не надо давать повода, чтобы он напал на меня. Мы — давние враги. Он находит слабое место у своей жертвы и пользуется этим. Так он причиняет боль. В моем случае это — Древние и существа леса, и моя обязанность защищать их. Я лично знаю каждое дерево в лесу. За долгое время они стали частью меня, и я стал их частью. Словно мы единое целое. Не знаю, как лучше это объяснить. Он знает, что независимо от того, что он сделает с ними, он причинит мне намного больше боли, чем, если бы он лично меня ударил. Я боюсь именно этого.

— И что, мы ничего не будем делать?

— Мы ждем, пока Рэвелл сделает свой следующий шаг. Тогда мы посмотрим.

Рианнон больше ничего не сказала. Она не понимала, как демон может нравиться. Был ли Рэвелл в физическом смысле здесь? Когда Мэриус вел ее обратно к домику, казалось, что так получилось или он просто спроектировал свое изображение?

Она пила чай из сассафраса, который Мэриус заварил, и откусывала небольшими кусочками кексы в виде сердечек, оставшихся с завтрака, сделанных из несозревшей пшеницы, цельных зерен и меда, которые были основным продуктом на острове и ждала. Но когда забрезжили первые признаки рассвета, и тишина, охватившая лес спала, она поняла, неважно демон это сделал или нет, расплата была близка.

Утренние грозовые облака, плывшие по небу, были таким плотными и нависшими, что Рианнон оправдывала задержку. Мэриус несколько раз подходил к порогу и, прикрывая глаза от яркого света, вглядывался в серое небо, которое обещало дождь, высматривая Гидеона. Был уже почти полдень, когда в небе сверкнула молния, и что-то упало на землю.

Мэриус схватил колчан и закинул его на плечо. Так же взял свой большой лук и замялся около открытой двери.

— Оставайтесь здесь, — произнес он. — Он нуждается в моем луке и стрелах, я не могу отвлекаться на Вас, если случится беда.

Она бросила попытки разглядеть в небе Гидеона, но Мэриус увидел его раньше, чем она. И подбежал к двери.

— Мэриус, пожалуйста…, - умоляла она взять ее с собой.

При этих словах Повелитель Леса стиснул челюсть, и она увидела его другую сторону, которую никогда не хотела бы увидеть снова. Его глаза были похожи на тлеющие угли, желваки заходили на скулах. А не мигающим взглядом можно было убить. Она даже дышать перестала.

— Леди, Вы останетесь! — потребовал он. — Не думайте, ослушаться меня. Наблюдатели больше не будут ждать его, чтобы напасть на его женщину. Они не просто хотят его крови, они жаждут заполучить его душу! Будете мешать мне, у них это получится! А теперь сидите здесь.

Ну, и ну, оказывается, у Повелителя Леса есть характер, но она не успела додумать эту мысль, поскольку Мэриус громко ругаясь, начал срывать с себя одежду, разбрасывая ее во все стороны. Пока не разделся донага. Абсолютно ее не стесняясь. Словно ее тут и не было.

У Рианнон ушла минута, чтобы понять случившееся. Мэриус был похож на сумасшедшего и возбужденного, его гладкая кожа в слабом мерцании факелов в стене отливала бронзой. Дыхание застряло в горле, она прислонилась к стене, когда вокруг обнаженного Повелителя Леса образовался слепящий серебристый свет, похожий на ртуть и поднял того в воздух.

— Слюда на троне! — процедил Мэриус сквозь сжатые зубы, когда приземлился, но не как человек, а как кентавр. — Смотрите, что Вы сделали! — кипел он от злости.

Схватив колчан и лук, который он сбросил, когда началось превращение, он выбежал через широкий дверной проем, задев при этом стул, и ускакал в туман, ревя, словно лев. Рианнон никогда от него такого не слышала.

Она подошла к открытой двери и прислонилась к косяку. Мэриус так ловко стрелял из лука, что она едва видела стрелы, а потом и сам исчез в лесу. Она не верила своим глазам. Как это случилось? Как он смог превратиться в кентавра без полнолуния? Хотя не важно, после того, что она видела в глазах Мэриуса, она останется в домике, как бы ей не хотелось побежать к Гидеону и лично убедится, что он цел и не вредим. Рассказать ему, о решении их дилеммы, но она заставила себя остаться.

Рианнон присела на колени возле двери. Как вдруг между деревьями ударила молния, освещая крепкие деревья, стоящие в неестественных позах. Ни одна ветка, прут или листок не шелохнулись, даже когда потоки дождя начали хлестать по соснам, дубам, рябине, ясеню и боярышнику.

Она закрыла глаза, когда сверкнул яркий сине-белый свет, и следующее, что она ощутила это руки Гидеона. Он поднял ее и крепко обнял, а затем окинул диким взглядом с ног до головы. Увидел разбросанную одежду Мэриуса. Брюки из оленьей кожи и батиста, и перевел пристальный взгляд на нее.

— Что здесь произошло? — спросил он и легонько ее встряхнул. — Что ты сделала, чтобы он превратился в кентавра?

— Что я сделала? — вскрикнула Рианнон, пытаясь вырваться из его объятий.

— Только во время полнолуния Мэриус кентавр, если ему не бросать сексуальный или эмоциональный вызов. Так, что сделала?

— Ну, уж точно это не было сексуально, — защищаясь, ответила Рианнон. — Он был взволнован, с тех пор как ты ушел. Странная тишина опустилась на лес. Он не хотел оставлять меня одну, потому что ты его просил об этом, тогда он послал Си разведать. Когда Си не вернулся, он занервничал. Потом ты, наконец, вернулся, он решил помочь тебе, а мне сказал сидеть в доме. Я не захотела. Думала, попросить его взять меня с собой к тебе…он… я не знаю. Я никогда такого не видела! Он начал срывать с себя одежду, а через мгновение стал кентавром, обвинил меня и ушел. Куда он пошел?

— Я не знаю, — ответил Гидеон, пропуская свои пальцы через волосы. — Мне только жаль, что я не помог.

— Где Мэриус сейчас? — спросила Рианнон.

— Без понятия, — ответил Гидеон. — Он потопал вглубь леса, как сумасшедший, после того, как стрелял в наблюдателей. Си он так и не нашел, а тишина леса может значить только одно, беду. Он думает это из-за Рэвелла, я тоже в этом уверен, и знаю, что нам надо уходить. Мы и так доставили Мэриусу проблем, но заклинательница рун права, я не могу оставить его сейчас, когда так нужен, тем более весь этот кошмар из-за меня.

— Гидеон, нам надо поговорить. Я думаю, что знаю, как нам помочь.

Он взял ее за руку и повел к бассейну.

— Это подождет, — ответил он. — Мне надо найти Мэриуса и посмотреть, что можно сделать. Если это Рэвелл, то нам надо отправить его обратно во Внешнюю Тьму, где ему место. В одиночку Мэриус с ним не справится, да и я тоже, но возможно вместе. Во всяком случае, я должен помочь ему, но с тобой я это сделать не смогу. Я хочу, чтобы ты осталась здесь, где ты в безопасности, пока я не разберусь. Ты сделаешь, как я прошу, или мне запереть тебя? Не важно. Я думаю, что все равно запру тебя. Рэвелл так же может менять форму. И принимает самую разную. Он очень силен в этом. Помнишь, что случилось в небе, когда ты думала, что, то существо это я. Рэвелл умеет делать то же самое. Если он овладеет твоей душой сейчас, ты уйдешь во Внешнюю Тьму.… Нет! Я все же запру тебя, пока не улажу это. И не спи. Пока меня нет, освежись и отдохни. Сейчас мы не можем рисковать. У меня осталось только одно перо, и оно нам пригодиться, чтобы выкупить нашу свободу.

— Должен же быть какой-то способ, чтобы я могла узнать тебя, — спросила Рианнон. Мысль о том, чтобы быть запертой в палате с бассейном испугала ее. Что, если катастрофа, которой так боялись, Гидеон и Мэриус уже случилась, и никто из них не вернется? Она окажется в ловушке. Ведь другого выхода из палаты нет, кроме как под водой, а она понятия не имела, как долго сможет быть под водой без воздуха, да и где она найдет воздушные ямы.

— Физически разницы нет, — ответил Гидеон. — Поведение — единственный вариант, так же как это было в небе, когда ты поняла, что он это не я. Задай вопрос, но чтобы ответ на него знал только я. Он крепко ее обнял и спрятал в кокон своих крыльев. Она могла чувствовать его скрытую сексуальную энергию, которая исходила от его тела. Чувствовала его крепкий торс, перевязанные кожаным шнуром напряженные бицепсы и бедра. Грубая кожа, словно была обработана на токарном станке, каждое сухожилие, словно было проводником для сексуального потока, протекающим между ними.

Возбужденная плоть уперлась ей в лобок, когда он притянул ее к себе еще ближе, и нашел ее губы своими. Его руки блуждали по телу и красивому платью, которое ей дал Мэриус, задержавшись на груди.

— Боже, как ты красива, — пробормотал он, лаская затвердевший сосок большим и указательным пальцами.

— Гидеон, пожалуйста, не запирай меня здесь, — умоляла она. — Запри входные двери, если так хочешь, но не оставляй меня пойманной в ловушку в этой палате с бассейном.

— Выходила ли ты сегодня из домика Мэриуса неважно надолго или нет?

— Я вышла на прогулку, но он пришел и увел меня обратно в дом, когда лес затих, — ответила она.

— Это было до того или после, как Си пропал без вести?

— После, чего?

— Значит, нет, — ответил он. — Я не могу рисковать твоей безопасностью. Рэвелл мог проскользнуть вовнутрь, пока тебя не было. Будет лучше, если я запру тебя здесь, на всякий случай.

— Гидеон, Рэвелл спроектировал свое изображение из Внешней Тьмы на лес, и прислал молодых угрей, чтобы напугать нас — и да, я ведь думала об этих отвратительных существах, когда увидела их на столе, у него на пиру. Если он тогда смог прочесть мои мысли, узнать мои страхи, и ты знаешь, что он сделал, разве какой-то засов удержит его от этого бассейна?

— А у нас есть какой-то выбор? — спорил Гидеон.

— Ты мог бы взять меня с тобой, — предложила она.

— Этого, я точно не буду делать! — ответил он. — Я понятия не имею, с чем мы столкнемся там в лесу. Я всего дважды за свою жизнь видел такое явление. И в обоих случаях много деревьев было погублено. Потери надо предотвратить любой ценой. Ты когда-нибудь видела, как дерево умирает? Нет? И хорошо. Это все равно, что его выпотрошить, вывернуть наизнанку и смотреть, как древнее дерево корчится в муках и издает предсмертные стоны, когда огонь охватывает его. Мэриус видел это. Он так тосковал, что перевоплотился в кентавра. Он боится, что если удар молнии от наблюдателей попадет в одно из этих деревьев, то дух внутри попадет в ловушку. Это вызовет огонь, как это было в прошлом. Я не могу взять тебя туда.

— Оставь мне возможность, спастись, если возникнет такая ситуация. Гидеон колебался, а она вырвалась из его объятий. — Ты мне не доверяешь! — крикнула она.

— Я не доверяю его магии! — поправил он ее. — Я не знаю ее силы, ведь когда я стал падшим, то потерял часть своих способностей, которыми мог противостоять ему, если бы не это, то мне не надо было бы консультироваться с заклинательницей рун.

Схватив ее снова в объятия, он нашел ее губы и страстно поцеловал, его язык проник в ее рот, воспламеняя и возбуждая.

— Я не хочу оставлять тебя, — задыхаясь, произнес он, толкая свою руку между ее бедрами, скользя пальцем вдоль ее щелочки, погружаясь во влажное лоно.

Рианнон застонала, когда он проник еще глубже, через ее раздутые губы, раскрывая лепестки ее лона, двигаясь еще глубже, чувствуя как горячие и влажные стенки ее влагалища, достигая узкой пустоты за ее маткой, но его пальцы не были достаточно длинными, чтобы коснутся.

Рианнон снова застонала, прижимаясь еще ближе и насаживаясь на пальцы. Был какой-то налет грусти в его ласках, сторона отчаяния, которая поражала, словно он ударил ее. Это ужасней, чем даже страх перед Рэвеллом. Когда он резко остановился, ее страхи подтвердились, она схватила его за руки, но он через силу вырвал их.

— Гидеон … не оставляй меня! — пронзительно закричала она.

Но было слишком поздно. Холодный, влажный ветер, пронесся по ее телу, заполняя пространство, где раньше было его теплое тело. Он не ответил. Она моргнула, но только увидела, как он пронесся размытым пятном к двери бассейна.

И звук ключа, поворачивающегося в замке, отразившегося от стен теплого бассейна, и больше ничего. За исключением ее умоляющих рыданий и глухого стука ее маленьких кулачков об деревянную дверь.