Поймать невидимую свинью

5. Высокие гости

Что ж… придется буквально лупить по площадям. Хотя примерное направление все-таки ясно. Противник замер, ничем не выдавая себя, но это ничего не значит. На этот раз я действительно подготовилась.

Сузив глаза, я медленно повела рукой, прицеливаясь. И только потом изо всех сил вдавила рычаг садового опрыскивателя.

Ничего, даже если попадет на траву – растениям я не наврежу. Специально долго выбирала такой пищевой краситель, чтобы не причинил вреда, даже если что-то попадет животному в глаза или в рот. Безопасный, гипоаллергенный, не вызывающий раздражения и все такое. А заодно экологичный и биоразлагаемый. Хотя, честно говоря, не представляю, что за “натуральные ингредиенты” могут быть такого цвета. Но Гунилле виднее, а она сурком клялась. Сурком – это серьезно.

– Попалась!! – я даже радостно подпрыгнула, когда на резко порозовевшей траве в паре метров от меня появился такой же ядовито-розовый силуэт свиньи.

Ой, да она и впрямь еще совсем поросеночек. Да какой хорошенький!

– Фро-ося! Фро-о-осенька! – проворковала я нежным сюсюкающим голоском, низко наклонившись и медленно-медленно приближаясь к в кои-то веки видимой свинье.

Смерив меня обиженным взглядом, Фрося всхрюкнула. А потом резко встряхнулась – и розовые брызги полетели во все стороны. Секунда – и свинья снова была невидима, разве что несколько ярких мазков все еще выдавали ее. А вот я оказалась забрызгана ядовито-розовым пищевым красителем с ног до головы. Впрочем, скорее с головы до ног, учитывая позу, в которой передвигалась.

Злорадно всхрюкнув, свинья рванула прочь. Я выругалась. Да что за день такой! Опять придется возвращаться в свои апартаменты, переодеваться и отмываться. Грязное это дело – ловля свиньи.

И ведь, главное, перепоручить некому! Оба огра топочут так, что даже я их за километр слышу. Не говоря уже о студентах! Этим только поручи такое деликатное дело – разрушат все, что недоразрушила свинья. Ветеринары заняты в клинике, а с Тимом вообще… неловко получилось.

Я оглянулась. Вообще-то я собиралась еще заглянуть в конюшни – проверить надежность свежеустановленного дополнительного барьера.

Стойло для копытных у нас немаленькое, и там есть отдельные отсеки и даже огороженные выгулы на случай нескольких постояльцев или подопечных разных видов.

Разумеется, некропони я отвела в закрытое стойло. И все-таки беспокоит меня ситуация, когда нашего милого, замечательного… ну ладно, бодливого и фикусоядного, но все-таки уже родного единорога всего пара стенок отделяет от этакой страсти. Тем более, что Козеус знаменит своей способностью оказываться в самых неожиданных местах. В конце концов, от императорских пегасов его тоже отделяла стенка!

Я настояла, чтобы между стойлами возвели дополнительный барьер – и физический, и магический. И надо бы проверить работу. По крайней мере, Козеусу на мой внешний вид точно плевать.

А секунду спустя оказалось, что в конюшни мне надо очень, очень срочно. Потому что оттуда раздался пронзительный визг.

Не помня себя, я опрометью кинулась к загону зомбопони. Где вообще магический барьер?! И почему открыта дверь в загон?

…Свинья была видима. Не из-за краски – видимо, от отчаяния она решила проявиться, и сейчас я могла наблюдать некропони, с явным удовольствием жующего свинский хвост. Фрося отчаянно пыталась вырваться, загребая копытами, и верещала так, что закладывало уши. Впрочем, ее можно было понять.

– А ну выплюнул постояльца, гнусь некромантская! – завопила я, перекрывая даже Фросины визги.

Пони с недоумением посмотрел на меня белесыми глазами, не переставая жевать.

В отчаянии я вскинула опрыскиватель и нажала рычаг, окатив морду зомби ядовито-розовым. От неожиданности тот отшатнулся – наконец выпустив из зубов жертву.

Фрося, не будь дура, сделала отчаянный прыжок – прямо мне в живот. Я, охнув, выронила распылитель и кое-как успела подхватить свинку. А потом, быстро пятясь, вывалилась из загона и ногой захлопнула дверь за собой. Щелчок оповестил, что автоматический запор сработал.

Фрося у меня на руках не спешила успокаиваться. Она крупно дрожала и нервно повизгивала, тыкаясь пятачком мне в грудь. Извернувшись, я убедилась, что крючок хвоста на месте, хоть и слегка пожеван.

– Тихо, тихо, моя хорошая, – вполголоса бормотала я. – Знаю, я сама испугалась… а ведь этого поганца точно с утра кормили, Круххар ему пять килограммов свини… ой, извини! В общем, кормили его. Ты не знаешь, как выводят из стресса свиней? Вот и я не знаю. Сейчас мы тебя отнесем в уютненький чистый свинарик, покормим вкусняшками, посвинячим вволю…

Как замечательно, что я не успела еще переодеться и искупаться! Тем более что предназначенной для пони краски ей тоже досталось изрядно – и на этот раз свинке было не до отряхиваний.

Или не очень замечательно… артефакт вызова замигал зеленым огоньком. Кто-то пришел в гостиницу.

Вот повезло-то кому-то. Встретит его розовая Нара со свиньей.

Ну… вариантов у меня все равно не так чтобы много. Вздохнув, я извлекла артефакт-телепорт – и перенеслась в гостиничный холл.

Ой… кажется, все-таки стоило попытаться отправить кого-нибудь вместо себя.

Передо мной стояла женщина средних лет – до того ослепительно-красивая, что в ее существование просто не верилось. А еще какая-то… безупречная. Ее белоснежные локоны были уложены волосок к волоску. На длинном темно-синем платье с вышивкой серебристым шелком не было ни единой складочки. На фарфоровом лице с огромными синими глазами – ни одной морщинки. А еще это лицо казалось непроницаемым. Узкая белая ладонь с унизанными перстнями пальцами непринужденно лежала на стойке портье.

И вот по этой безукоризненности и непроницаемости я догадалась, кто передо мной – еще до того, как невероятная красавица открыла рот.

Я даже попыталась изобразить реверанс. Хорошо, что стойка портье меня хоть отчасти прикрывала. Кривой реверанс в джинсах и со свиньей на руках – то еще зрелище.

Двух девочек лет девяти, очень похожих на мать и с такой же безукоризненной осанкой, я даже заметила не сразу.

Ее императорское Величество едва заметно наклонила голову в знак приветствия.

Тем временем по-прежнему вполне видимая и наконец переставшая дрожать Фрося, кажется, догадалась, что у меня тоже стресс. Она извлекла пятачок у меня из-под мышки, повернула голову и смерила посетительницу задумчивым взглядом. А потом вдруг принялась яростно выворачиваться у меня из рук.

– Добрый день, Ваше… прошу прощения, тут… – мне пришлось шагнуть вплотную к стойке и примостить на нее свинку, чтобы перехватить поудобнее. Наверное, не стоило ставить животное прямо перед носом императрицы, но у меня не было выбора! А Фрося, воспользовавшись моментом, радостно всхрюкнула – и энергично встряхнулась.

Лицо императрицы, на которую отряхнулась свинья, было достойно кисти лучшего художника. Ну или хотя бы запечатления на фото. Ей-богу, я едва удержала себя в руках, чтобы не попросить ее немного постоять вот так, пока я сбегаю за смартфоном… мда.

Промолчала, конечно. Я же не самоубийца. Наверное.

На лице этом было изумление пополам с неверием. Всякому же ясно, на безупречное платье безупречной императрицы ни одна пылинка попросту не смеет садиться. Как вообще могло случиться нечто подобное?!

…Интересно, она ведь не может приказать казнить кого-нибудь за оскорбление императорского величества? Хмм, и интересно, если может, то кого конкретно – меня или Фросю? А то сделают еще из невидимой свиньи невидимый шашлык… честное слово, в какой-то момент мне показалось, что в огромных синих глазах императрицы отражаются неторопливо перелистываемые страницы “Книги о вкусной и здоровой пище”. Раздел “40 блюд из невидимой свинины”.

Нетушки! Я слишком долго ее ловила! После всего, что между нами было, в меню Фроську не пущу! Инстинктивным жестом я обняла свинку и притянула к себе. На сей раз та ничуть не возражала.

Наверное, вот так ее отношения с хозяином и завязались. Ловил-ловил поганку, а потом поймал. И прибить уже не смог.

Длилась моя паника буквально пару секунд. Потом императрица, вернув лицу невозмутимое выражение, окинула нечитаемым взглядом меня, Фроську, а напоследок взглянула на свое платье. И все розовые брызги с него мгновенно исчезли. Потом сделала быстрое движение рукой перед лицом – и с него капли тоже испарились.

…А про волосы я ей не буду говорить. Опять же, я что, самоубийца – говорить императрице, что с ее прической что-то не так? Может, это вообще новая мода – розовые крапинки на белом. Откуда мне знать. У меня, между прочим, у самой такие же. Правда, на моих черных кудряшках этого незаметно, зато отлично видно на всей остальной мне.

И вообще, у нее дочери есть на случай, когда надо сказать матери неприятную правду. Хотя им, кажется, все, наоборот, нравится. Вон, даже хихикнули, совсем как нормальные дети, переглянулись и локтями друг друга пихнули.

– Добрый день, Ваше Величество, Ваши Высочества, – повторила я. – Чему мы обязаны высокой честью вас видеть?

– Я бы хотела поговорить с управляющей острова, – величественно склонила голову императрица. – Наринэ Ковальковой.

Я сглотнула.

– К вашим услугам.

Под пронзительным взглядом так и хотелось втянуть голову в плечи.

– Мам, а когда она покажет лошадку? – одна из девочек требовательно потянула мать за рукав, и я чуть выдохнула.

Меня снова смерили долгим взглядом.

– Что ж… понятно, – что именно ей понятно, императрица пояснять не стала. – Мы бы хотели взглянуть на единорога.

– К-какого единорога? – я запнулась, пытаясь уследить за завихрениями императорской мысли. То ей нужна я, то коз… то есть единорог.

– У вас их несколько? – идеальная бровь чуть приподнялась.

– Н-нет, – кажется, я начинаю заикаться, как Руп в минуты волнения. – Один.

– Так ведите.

Ну почему, почему я не попросила Рупа сходить в гостиницу и принять посетителей! Он все-таки родственник этой мороженой семейки. Уж нашел бы общий язык.

Тут до меня дошел смысл просьбы императрицы. Ай! Ай-ай! Единорог-то у нас в самом деле один. Зачем бы он ни понадобился нашим высоким гостьям, отвести я их могу только к Козеусу.

И что будет, если наш невоспитанный единорог забодает лично Ее императорское Величество? А отговорить их, кажется, никак не выйдет…

К стойлам я так и шла – с Фросей на руках. Потому что отпускать ее было нельзя, а как сказать императрице, что им придется подождать, пока я с комфортом устрою свинью, я не представляла.

По дороге высокая гостья даже расщедрилась на пояснения. Как оказалось, по словам маленьких принцесс, их пегасы тоскуют без своего возлюбленного. Честно говоря, сильно сомневаюсь, что крылатые кобылы, вдобавок недавно ожеребившиеся, в самом деле вообще помнят этого горе-папашку. Но маленькие девочки, начитавшиеся сказок, уверены, что семьи должны быть полными, и вообще, раз родились детки, значит, это любовь. А юные принцессы в своих желаниях бывают ну очень настойчивы.

А вдобавок еще и старший королевский конюший одну за другой строчит докладные записки, умоляя добыть того самого единорога. Дело в том, что большинство нормальных единорогов кобылы другого вида закономерно не интересуют. Так что для разведения “уникальной императорской породы” рогатых пегасов очень нужен наш козел-производитель.

Поразмыслив, императорская чета пришла к выводу, что не будет ничего плохого, если подарить детям еще одну “лошадку”. К тому же взять в дом приютское животное – только на пользу имиджу императорской семьи. Правда, поскольку “лошадка” взрослая, заботливая мать решила все же сначала взглянуть на нее лично.

Вообще-то подозреваю, что взглянуть лично она пожелала не только и не столько на единорога… но высказывать такие предположения я бы, конечно, ни за что не рискнула.

Всю дорогу я про себя молилась, чтобы Козеус по доброй традиции куда-нибудь удрал. Подальше! Может, я бы и предстала нерадивой управляющей, у которой животные бегают, где вздумается, зато все точно были бы целы.

Увы – единорог вопреки обыкновению мирно щипал травку на собственном выпасе перед стойлом.

А еще из второго стойла, отгороженного дополнительным магическим барьером и закрытого на десять замков, раздавались мерные удары, как будто кто-то планомерно бился в стенку.

– Там тоже лошадка?! – возмутилась одна из принцесс. – Ей же там скучно!

Я просто не успела ничего ответить. Девочка, сорвавшись с места, кинулась к запертому стойлу, вскинув руки – и все замки и засовы попросту разлетелись в разные стороны, а из распахнувшейся двери рванул черный пони.

Чувствуя, как обрывается сердце, я кинулась туда – но смогла только дернуться. остановили меня тонкие пальцы, вцепившиеся в плечо.

– Мои дочери умеют обращаться с лошадьми, – спокойным тоном сообщила императрица.

– Но, но это…

– С любыми, – с нажимом повторила она. – Я бы хотела побеседовать с вами, Наринэ. Как вы понимаете, я явилась сюда не только для того, чтобы взглянуть на единорога…

Привлечь мое внимание ей все-таки удалось. Однако не успела она договорить, как резко обернуться пришлось уже нам обеим – на слаженное жалобное лошадиное ржание.

Я думала, что готова ко всему. Ну, почти.

Но одна из маленьких принцесс сидела верхом на Козеусе – обхватив обеими ногами его шею. И сосредоточенно, двумя руками, пыталась выкрутить рог из его лба. Несчастный единорог почти подвывал, запрокинув голову.

Второе юное чудовище мертвой хваткой вцепилось в хвост некропони. И клянусь, на морде у того был написан настоящий ужас! В момент, когда мы обернулись, хвост наконец оторвался, оставшись в руке у девочки, а зловещий четвероногий зомби, почувствовав свободу, стремительно попятился назад – в спасительный загон.

– Девочки! – императрица совсем слегка повысила голос, и картинка мгновенно изменилась. Та принцесса, что сидела на единороге, чуть съехала назад, выпустив наконец рог из цепких пальчиков, и чинно сложила руки перед собой. Вторая, наоборот, спрятала руки вместе с оторванным хвостом за спину.

– Дома девочки посещают конюшни только под присмотром конюхов и гувернанток, – мне показалось или тон императрицы стал извиняющимся?

*

– И совсем даже ничего не заметно! – Ее Высочество Агнесса оборвала душераздирающе-салатовую нитку и воткнула иголку в зад копытного зомби. К чести своей, тот даже не дергался. Просто стоял и крупно дрожал в продолжение всей процедуры по пришиванию хвоста.

Девочка окинула придирчивым взглядом результат своих трудов, а потом обернулась ко мне.

– А я еще вышивать умею! Могу вот тут цветочек, например, крестиком вышить!

– Э-э… – я беспомощно оглянулась на ее мать, но та и не думала оказывать помощь. Она рассеянно поглаживала на диво кроткого и боязливого Козеуса, и казалась совершенно поглощенной этим занятием. – Мне кажется, владельцам пони это не понравится. Цветочки – не их стиль. Понимаешь, они некроманты…

– Тогда череп! – ничуть не смутилась принцесса.

– Можно сделать череп, а в зубах у него – роза! – подключилась ее сестра Ингерда. – Очень романтично выйдет!

– А может, розовый череп? – с энтузиазмом подхватила Агнесса. – А если некромантам не нравятся розы, то можно же совсем малюсенькие цветочки сделать. На лбу, например. Я знаете как крестиком умею!

– Или танцующих скелетиков! – захлопала в ладоши вторая принцесса.

Я на секунду зажмурилась, стараясь не воображать реакцию некромантского семейства на креативный тюнинг своего коня. Вообще мне начинало уже казаться, что есть что-то глубоко гуманное в подходе некромантских родителей к выбору питомцев для детишечек.

По крайней мере, зомби-то уже все равно. Теоретически. Хотя сейчас по некропони этого и не скажешь.

– Что ж, – императрица тем временем кивнула собственным мыслям, – я вижу, что этот единорог в самом деле вполне воспитан и может стать одним из украшений императорских конюшен. Девочки, полагаю, вышивка будет излишней.

Я вскинулась и покосилась на принцесс, разом вздохнувших и благовоспитанно спрятавших руки.

– Только под присмотром конюхов и гувернанток, – напомнила мне их мать.

Ну… если под присмотром… в конце концов, пегасы выглядели ухоженными, холеными и вполне счастливыми. Наверняка и сам Козеус будет рад воссоединиться со своим крылатым гаремом.

А еще я не без изумления вдруг поняла, что мне попросту жалко расставаться с вредным единорогом, попортившим столько крови не только мне, но и всем прочим обитателям Лирку.

Но… ведь животные в приюте именно для того, чтобы найти им новых хозяев. Просто Козеус – из тех “безнадежных”, кого мы уже давно и не чаяли пристроить.

Я подошла к единорогу, кое-как перехватив Фросю одной рукой, и провела второй по лошадиной морде.

– Я пришлю за ним, – негромко сообщила императрица, разом отступив подальше.

– Ага… кстати, у вас во дворце есть фикусы?

– Фикусы? – непонимающе переспросила Ее Величество.

– Фикусы. Если есть, берегите их! Еще он любит капусту. Лучше на грядках.

Козеус посмотрел на меня укоризненно. Как будто, если бы я не сказала, никто бы и не узнал о его маленьких слабостях!

– Я бы хотела побеседовать с вами в более… спокойной обстановке, – императрица покосилась на свинью. – Думаю, сегодняшний ужин вполне подойдет.

– Ужин? – в голове будто что-то щелкнуло. – Я… простите! Сегодня я никак не смогу с вами поужинать. Другие планы.

– Что, простите? – в глазах Ее Величества отразился настоящий шок. Наверное, ей не отказывают.

Но я в самом деле никак не могу сегодня!

У меня же правда другие планы.

И вообще у меня, кажется, свидание.