Поздняя любовь

15

В доме было тихо. Кристофер заглянул в комнату, где накануне они ужинали. На столе стояла посуда. Он отлично помнил, что Лиз вечером убирала. Вошла Лиз, счастливая, в незнакомом ему платье, которое ей шло.

— А где все? — спросил Кристофер.

— Все давно позавтракали. Отец и Нэнси на конюшне, а Рик у приятеля.

— Значит, мы одни?

— Одни. — Лиз засмеялась и покраснела.

Он обнял ее.

— А почему ты покраснела? Я ведь только спросил… — Он сказал это нарочно, чтобы полюбоваться ее смущением. — Я не видел это платье. Оно тебе идет.

— Я купила его в Атланте.

— Серое, которое ты оставила, ждет тебя.

— Я приеду и надену его, — пообещала Лиз.

— Поцелуй меня, — попросил Кристофер.

Лиз оглянулась на дверь и быстро поцеловала его. Он не отпускал ее.

— Крис! — взмолилась она. — Сюда могут войти…

Но лицо у нее было счастливое. Кристофер спросил, у какого судьи она была, он намеревался поговорить с ним, чтобы дело было рассмотрено быстрее. Ему хотелось забрать Лиз и уехать. В доме будущего тестя он чувствовал себя некомфортно. Только одно мирило Кристофера с пребыванием здесь: комната, в которую никто, кроме него и Лиз, не входил.

Лиз назвала фамилию судьи, и Кристофер объявил, что немедленно — нечего тянуть! — едет в Атланту.

Приехав в Атланту, Кристофер взял на вокзале такси. Таксист попался молодой, почти мальчишка, но дело свое знал туго. Пока ехали, он называл Кристоферу улицы, памятники, большие магазины. Знание города и его достопримечательностей считалось достоинством таксиста, поэтому парень выучил все основательно. Увидев ювелирный магазин, Кристофер попросил остановиться.

— Я ненадолго, — сказал он.

Ему захотелось сделать подарок Лиз. Конечно, лучше всего подарить кольцо, но он не знал объем ее пальца. В магазине к нему тотчас подошла продавщица и спросила, чем может помочь. Кристофер объяснил свое затруднение. Продавщица подвела его к витрине с кольцами, предложила выбрать:

— Если вашей девушке понравится, но не подойдет по размеру, вы можете обменять, — сказала она.

Она расспросила Кристофера о внешности Лиз, цвете ее волос, комплекции и характере, словно речь шла о глобальном приобретении. Наконец остановились на тонком колечке с двумя небольшими изумрудами. Продавщица заявила, что у Кристофера отличный вкус…

Заскучавший таксист не скрыл облегчения при виде пассажира.

— Удачно? — поинтересовался он.

— Вроде, — ответил Кристофер, садясь в машину. — Теперь в суд. — И улыбнулся удивлению парнишки.

Доехали быстро. Здание суда, выкрашенное кремовой краской, глядело на площадь широкими окнами.

Секретарь по внутреннему телефону доложила судье Питеру Рейдеру о мистере Кристофере Холдене, который просит принять его. Судья оказался свободен, и Кристофер зашагал по длинному коридору.

Питер Рейдер был опытным судьей. Он специализировался по делам о наследстве, но коньком были бракоразводные процессы. В кругу коллег судья Рейдер хвастал, что, глядя на истцов и ответчиков, может определить, какая из сторон «волки», а какая «ягнята», хотя в его практике встречались случаи, когда оба сутяжника оказывались «волками». Сам судья Рейдер не был женат и не имел детей и считал такое обстоятельство полезным для дела, как позволяющее быть объективным.

Кристофер увидел перед собой седого мужчину с умными глазами и почувствовал к нему расположение.

— Садитесь, — предложил судья Рейдер и в свою очередь внимательно оглядел посетителя.

Посетитель был довольно молод, мужествен — такие нравятся молоденьким девочкам и тридцатилетним женщинам. Наверное, неглуп, но ничего не смыслит в юриспруденции и немедленно примется излагать совершенно неисполнимые просьбы.

Кристофер назвал себя и напомнил, что недавно судья принял дело о разводе от Элизабет Лопес.

— Да-да, я помню, — подтвердил судья Рейдер. — Но я предупредил миссис Лопес, что суд должен выслушать обе стороны, так как речь пойдет о детях.

— Ее муж сидел в тюрьме за убийство! — возразил Кристофер. — Неужели суд оставит ему детей?!

Начинается! — подумал судья Рейдер.

— Мистер Холден, суд учтет все обстоятельства. Но поскольку мистер Лопес в данное время не лишен свободы, его присутствие в суде весьма желательно.

— Я и миссис Лопес собираемся пожениться, — сообщил Кристофер.

Так я и думал, не без самодовольства отметил судья Рейдер.

— Мой вам совет, мистер Холден, наймите хорошего адвоката, и все пройдет как по маслу, положительно и быстро.

Они поговорили еще, и Кристофер ушел, получив адреса нескольких адвокатов. Однако у него не было уверенности, что хваленые адвокаты так хороши, как их рекламировал судья Рейдер. Почему-то ему казалось, что судья просто привык работать именно с этими. Но выбора не было — Кристофер не знал вообще никаких.

Он вышел на улицу и увидел большое здание больницы. Повинуясь какому-то импульсу, Кристофер пересек проезжую часть, вошел в больницу и сказал охраннику, что хотел бы поговорить с доктором Ральфом Рейдфилдом. Подумал: хорошо, что запомнил это имя, которое назвала Лиз, когда рассказывала ему о друзьях своего детства.

Доктор Рейдфилд находился в операционной. Кристофер сел на диванчик, стоящий у стены, и стал ждать. Он рассудил, что хороший врач — а Лиз именно так охарактеризовала доктора Рейдфилда — не может не знать хорошего адвоката…

Наконец доктор Рейдфилд появился. Кристофер поднялся ему навстречу и представился. Он не успел изложить суть своего визита, как доктор Рейдфилд озадачил его странной фразой:

— Очень хорошо, что вы здесь.

Кристофер недоуменно уставился на него.

— Вы можете ее увидеть, — продолжал доктор Рейдфилд.

Кристофер хотел спросить кого, но вдруг испугался. Почувствовал, как холодеет лицо.

— Что случилось?

— Не волнуйтесь, — сказал доктор Рейдфилд, подводя Кристофера к дивану, и сел рядом, продолжая успокаивать: — Все обойдется.

— Да что обойдется?! — воскликнул Кристофер, решивший, что доктор Рейдфилд все же с кем-то спутал его.

— Понимаете… На Бетти напали…

Кристофер видел, как шевелятся губы доктора Рейдфилда, но не слышал ни слова. Понял лишь, что врач не обознался: только человек, знакомый с Лиз с детства, мог называть ее Бетти. Пока он, Кристофер, ездил по городу, пока покупал кольцо, пока беседовал с судьей, с Лиз что-то произошло. Что значит «напали»? Кто мог напасть, если она была дома?.. Там отец, дети… Может быть, Лиз упала? Разбилась? Потеряла сознание?.. Если ее повезли в Атланту, значит, произошло что-то серьезное…

А доктор Рейдфилд говорил, говорил… Кристофер ничего не понял из пространных объяснений. Или он непроходимый тупица, или врач специально говорил так, чтобы его не поняли.

— Она поправится? — с трудом выдавил Кристофер.

— Я же сказал, все будет в порядке…

Доктор Рейдфилд подозвал сестру и велел проводить мистера Холдена в палату к больной Лопес.

Лиз лежала, укрытая легким одеялом, и смотрела на дверь. Увидев Кристофера, она заплакала.

— Не надо плакать, — растерянно сказал он, все еще не понимая, что случилось. — Доктор Рейдфилд обещал, что все будет в порядке…

— Это он… — произнесла Лиз так тихо, что Кристофер скорее догадался, чем услышал.

— Он?.. Ты говоришь о муже?

Лиз молчала. Кристофер тоже молчал — боялся вопросами растревожить ее. Но Лиз необходимо было выговориться, и она стала рассказывать.

Лопес явился почти сразу после того, как Кристофер уехал в Атланту. Услышав звонок, она решила, что Кристофер что-то забыл и вернулся, и открыла. Когда увидела, что это ее муж, пыталась захлопнуть дверь, не пускать его. Лопес стал ругаться, толкнул ее… Отец и Нэнси, как обычно, были на заднем дворе. В доме только она и Рик. Лопес успел ударить ее и снова толкнуть. Она упала…

Когда Лопес увидел, что Лиз лежит на полу и ей плохо, он закричал, чтобы Рик вызвал врача. Рик позвонил в «скорую» и в полицию…

Кристофер обвинял во всем случившемся себя. Нельзя было оставлять Лиз! К судье следовало поехать вдвоем. Лиз ведь говорила, что Лопес однажды уже приходил, но не застал ее. Кристофер не мог не понимать, что этот ненормальный явится снова!..

Из больницы он вернулся в суд. Секретарша удивленно напомнила, что час тому назад мистер Холден уже был у судьи.

— За этот час произошли чрезвычайные события, — нетерпеливо сказал Кристофер, — и я должен поговорить с судьей.

Секретарь вздохнула и соединилась с судьей Рейдером. Она сообщила, что у нее сидит тот самый мистер Холден, который настаивает…

— Раз настаивает, пусть войдет. — Судья Рейдер тоже вздохнул.

Кристофер вошел, не постучав. Ему не терпелось объявить законнику, чем кончается бездумное следование букве закона. Если бы судья Рейдер не настаивал на обязательном присутствии на суде убийцы — он ведь знал, что мужа Лиз судили за убийство! — и тем самым не тянул время, Эрнест Лопес не напал бы на Лиз и она сейчас была бы дома, а не в больнице!..

— Ну что, выбрали адвоката?

— Нет, — резко ответил Кристофер. — Я полагаю, обойдемся без адвоката… — И высказал заготовленное обвинение.

Судье Рейдеру не раз приходилось выслушивать нечто подобное. Пострадавшие или проигравшие дело нередко обвиняют в пристрастии судью, прокурора…

— Вы говорите, Эрнеста Лопеса арестовали? — спросил судья Рейдер.

— Да.

Судья Рейдер позвонил в приемную и попросил секретаршу выяснить, задержан ли Эрнест Лопес и по какому поводу. Пока она выполняла распоряжение, судья Рейдер и Кристофер не обменялись и словом. Вскоре секретарша соединила судью Рейдера с полицией. Судья выслушал дежурного полицейского, сопровождая услышанное энергичными кивками. Положив трубку, судья Рейдер сказал:

— В ближайшее время ваше дело будет заслушано.

— В ближайшее время Элизабет Лопес не сможет присутствовать на процессе, — напомнил Кристофер.

— Как она себя чувствует?

— А как, по-вашему, чувствует себя женщина, на которую напал убийца?

Судья Рейдер внимательно посмотрел на разгневанного Кристофера.

— Если вы всегда будете так защищать вашу будущую жену, мистер Холден, я могу сказать, что ей повезло.

Кристофер вышел на улицу. По дороге проносились разноцветные машины, на перекрестке мигал светофор, выпуская на дорогу пешеходов. День был в разгаре. Кристофер понимал, что отец Лиз, ее дети — все волнуются. Необходимо сказать им, что он был у нее, говорил с врачом и что скоро она поправится. Но он не мог заставить себя уйти. Вспомнив про кольцо, он обрадовался поводу снова зайти к Лиз и стал ждать, когда на светофоре зажжется зеленый свет.

Лиз в той же позе лежала и смотрела на дверь. Кристоферу показалось, что она ждала его.

— Я забыл отдать тебе подарок.

Он достал коробочку, обтянутую синим атласом, а внутри выложенную бархатом. Лиз вынула кольцо и надела на палец.

— Если мало или велико, я обменяю, — поспешно сказал Кристофер.

— Не надо. Какое красивое!.. — Она поднесла руку к глазам. — Очень красивое.

Кристофер подумал, что в то время, когда выбирал кольцо, негодяй Лопес бил Лиз. Возможно, она подумала о том же, потому что улыбка ее исчезла.

— Поезжай домой, — попросила Лиз. — Не беспокойся обо мне. Ральф, конечно, зануда, но врач хороший…

Отец и дети Лиз сидели в большой комнате за столом, хотя время обеда прошло, а время ужина еще не наступило. Когда Кристофер вошел, все трое обернулись к нему и у всех на лицах было одинаковое выражение — испуганное и ожидающее.

— Я был в госпитале, — сказал Кристофер. — Врач…

— Ральф, — уточнил старик.

— Да, он обнадежил меня, что скоро все войдет в норму.

Ему показалось, что старик хотел о чем-то спросить, но не спросил. Из-за детей? Или ему, Кристоферу, не положено знать? И снова ему показалось, что от него что-то скрывают.

— Когда маму увозили, она плакала… — сказал Рик.

— А что ей делать, если не плакать? — сердито перебил его дед и спросил у Кристофера: — Надумали что?

— Буду ждать выздоровления Лиз.

— А потом? — спросила Нэнси.

— Потом вы пойдете спать! — сердито сказал старик.

— Днем? — насмешливо спросила Нэнси.

— Дед хочет, чтобы мы ушли, — объяснил Рик.

Нэнси и Рик убежали. Старик пошел в кухню, налил себе кофе и вернулся в комнату. Спросил у Кристофера, не хочет ли он кофе. Получив утвердительный ответ, снова пошел в кухню. Кристофер подумал, что понадобилось несчастье с Лиз, чтобы ее отец признал его, — даже кофе угощает.

Старик принес вторую чашку. Кристофер сказал:

— Судья обещал быстро развести их.

— Лиз знает?

— Я сказал ей. — И Кристофер напрямик спросил, что происходит в доме, что за тайны.

Старик ответил уклончиво:

— У всех тайны.

— От меня?

— Станете своим — узнаете. — И поднялся. — Надо лошадь поводить — застоялась.

Кристофер остался один. Сумасшедший день. С тех пор, как он уехал утром, кроме чашки кофе, предложенной отцом Лиз, во рту ничего не было. Он прошел в кухню и наугад принялся открывать шкафы, холодильник в поисках еды. Нашел банку с яблочным конфитюром, хлеб. В холодильнике — ростбиф, овощи, йогурты… Набрал всего понемногу в тарелку и пошел к себе, но по дороге заглянул в комнату Лиз. Здесь был старинный комод с зеркалом. На комоде лежали маникюрные ножницы, гребень, Кристофер подумал, что гребень завтра отвезет Лиз. На полу у кровати туфли… Дома ни разу, если не считать, когда Лиз так уже не жила, — Кристофер не заходил в ее комнату и не видел вещей, которыми она себя окружала.

Он открыл шкатулку. В ней лежали серьги — те самые, с зелеными камнями, и перстень. Лиз никогда при Кристофере не надевала его… В углу был шкаф, тяжелый, наверное, тоже старинный. Кристофер постоял еще немого и пошел в свою комнату. Если бы Лиз была дома, она пришла бы к нему сегодня ночью. Все уже знают об их любви, но Лиз все равно приходила чуть ли не на цыпочках и говорила шепотом, хотя стены были толстые — дом строили на совесть: когда Рик включал магнитофон, не было слышно…

Дико тяжелый день! — подумал Кристофер.