Поздняя оттепель (СИ)

Глава 26

Михалыч нарушал. Это видел каждый из находящихся в машине пассажиров, но ни один из троих не попытался образумить. Все понимали — время уходит. А вот того, что ждет их по прибытии на место, не понимал никто.

К тому моменту, когда Костик, обежав полквартала, вернулся в материнскую квартиру, Алена нашла записку, оставленную Зоей среди игрушек Сонечки. Видимо для того, чтобы точно обнаружили. Текст лаконичен: "Если я не приду, он сделает больно Тасе. Спасибо вам за все. Прости, Кость". Он только и смог, что выместить свой гнев на дверной коробке: оторвал наличник. Эля смолчала.

Спустя сорок минут объявился Дмитрий, до этого на звонки не отвечавший, и ошарашил хорошей новостью — нашли в Королеве, на базе отдыха "Спутник 1". А потом костерил всех, не стесняясь в выражениях, огорошенный встречным известием о бегстве Зои: в первую очередь Константина. Тот, слушая, виновато кивал.

Еще спустя час они пересеклись на проспекте Мира в районе ВДНХ, где все устроились в автомобиле Барковсткого. Последний пересел на седан матери, чтобы вернуться и попытаться отследить Зою по мобильному. В общем, разделились на благо дела.

При подъезде к территории, Дмитрий затормозил. Не глуша мотор, повернулся к жене, расположившейся на заднем сидении рядом с Романом.

— Ты сидишь в машине и не выходишь ни при каких обстоятельствах! Как договаривались. Не заставляй меня жалеть, что согласился. Ясно?

Он не скупится на эмоции: в чертах твердость, в голосе вызов, в глазах приказ. Эля предпочитает не спорить.

— Я уже обещала, Дим. Забыл?

— Хорошо. Помни об этом, если вдруг…

Предположение осталось недосказанным. Кроссовер сорвался с места, и уже на принадлежащей базе стоянке Цедров вновь ударил по тормозам.

— Прибыли!

Первым из машины выскочил Константин. Метнулся до серебристого вольво. Заглянув внутрь через лобовое стекло. Что ожидал увидеть, одному богу известно — в салоне никого.

— Дальше? Будем в каждый коттедж ломиться? — Роман как всегда иронизирует. Впрочем, внешне он хмур и сосредоточен.

— Не будем. — Михалыч махнул рукой в нужном направлении.

В молчании мужчины приблизились к одному из коттеджей. В отличие от соседнего, где даже перед входом горел свет, этот выглядел необитаемым.

— Ты уверен? — Костик на грани. Едва сдерживает желание вломиться внутрь.

Дмитрий ответил неопределенно:

— Более или менее, — всматриваясь в темные окна.

Но и этого достаточно. Константин рванулся вперед. Схватился за дверную ручку, попытался повернуть, но та не поддалась.

— Заперто, — объявил для остальных. — Ломаем? — Встав наизготовку.

— Может для начала постучать? Нас вроде как не ждут. Мало ли кто. Вдруг откроет, — проявил сообразительность Роман.

Константин насилу остановил себя.

— Стучи, — встав так, чтобы иметь возможность наброситься неожиданно.

— Подожди, — Михалыч наконец обратился ко входу. — Дай я.

Роман посторонился.

— Что ты собираешься делать? — когда Дмитрий присаживался на корточки перед дверью.

— Открывать. По сторонам смотрите. Не хотелось бы сойти за вора, — доставая что-то из кармана.

Братья Власовы в напряжении наблюдали за тем, как отчим орудует отмычками. В конце концов, поддаваясь, щелкнул замок. Константин дернулся, готовый войти.

— Стоять! — в голосе Михалыча приказ, пусть даже сказанный громким шепотом, но не понять невозможно. — Я пойду.

— Но…

— Роман… — поднимаясь.

Ромка тут же перегородил путь брату.

— Что ты делаешь? Отойди. — Константин в бешенстве. Руки помимо воли сжались в кулаки, но младший непоколебим: для надежности схватил за плечи.

— Выполняю указания того, кто трезво мыслит.

— Ромка… — свистящим шепотом.

Михалыч уже скрылся в доме.

Терпение Константина лопнуло, когда дверь коттеджа напротив с грохотом распахнулась. Он оттолкнул брата и устремился за отчимом. В груди надсадно колотилось сердце, а вслед неслось возмущенное:

— Эй! Какого хрена вы там забыли? Это не ваш домик! — и далее на всем известном русском бранном. Костик не остановился.

Внутри темно и тихо. Воняет хлорированным дезинфектором, не кстати напомнившим о тошнотворном запахе больниц. Мужчину передернуло. К горлу подступил ком.

Константин попытался оглядеться. Судя по всему коттедж трехкомнатный. Во всяком случае, перед ним три двери: одна как полагается в туалет.

Он рванулся к открытой и напоролся на выходящего Михалыча.

— Пусто, — даже по шепоту понятно, что тот недоволен, но сейчас не до выяснения отношений.

Не сговариваясь, они поделили остальные две. Костику досталась спальня. Он вошел внутрь, как и Дмитрий не зажигая свет. Уже привыкший к скудности освещения взгляд заметался по комнате. Вроде никого, но… На кровати какое-то возвышение. Константин приблизился.

В этом момент брань на улице возобновилась. Кто-то истерично заорал, раздался грохот: вроде бы захлопнулась дверь. Совсем рядом в голос чертыхнулся отчим. Перестав сомневаться, Костик сдернул одеяло.

Зоя выглядела как жертва насилия, которой, собственно говоря, и являлась. Тело в кровоподтеках, кое-где уже проступали синяки. Бровь и губа рассечены, соски искусаны в кровь. На внутренней стороне бедер следы свежей эякуляции и не только. Они опоздали совсем чуть-чуть!

А еще она была связана по рука и ногам, видимо для того, чтобы не попыталась сбежать, хотя как это возможно в таком состоянии — один бог знает!

Включив свет, Константин в буквальном смысле взвыл. Разборки на улице утратили смысл. Он рухнул на колени перед кроватью. Зоя недвижима.

Трясущейся рукой попытался нащупать пульс. Прослушивается. Слабый, но есть. Вроде бы испытать облегчение, но оно не приходит.

— Бл*ть! Ты чего здесь… Мать твою! — в комнату ввалился Роман.

Последнее восклицание лучше всего передает то, что творится внутри у Константина. Когда слов нет, а эмоции зашкаливают и чувствуешь себя совершенно бессильным, что еще сказать?

Вошедший Михалыч реагирует практически идентично, добавляя:

— Убью гада!

И этому высказыванию веришь безоговорочно. Константин и сам сейчас способен на это! Даже только на это — измочалить, разорвать, расчленить!

Спустя секунду перочинным ножиком Дмитрий разрезал путы. Зоя не то всхлипнула, не то застонала, и Костик вдруг сообразил, что не только травмы женщины выставлены на всеобщее обозрение, но и ее нагота. Она бы этого не хотела — знал точно, а потому аккуратно прикрыл одеялом.

— Нужно в Скорую звонить, — посмотрев на отчима.

Дмитрий отрывисто кивнул.

— Звоните, я сейчас.

— Я с тобой! — Ромка, наконец, также обрел дар речи.

Вдвоем они выскочили из комнаты, оставив Константина наедине с истерзанной женщиной, а он сморгнул слезы, прежде чем вытащить из кармана телефон. Мысли о судьбе Таси практически не тревожили его сейчас. Вернее ворочались где-то, но глубоко и не особо настойчиво. На первом месте была судьба любимой женщины. Все, что волновало — Зоя!

О том, что происходило далее, как развивались события, Константин узнал уже на пути больницу. Он хоть и рвался самостоятельно начистить морду ублюдку, не смог оставить Зою. Когда женщину перекладывали на носилки, та очнулась ненадолго, и единственное, что сказала — пожалуйста, не уходи. Он не ушел.

Мать позвонила, когда реанимобиль мчался по трассе. Как и следовало ожидать, вопреки данному мужу обещанию Эмиля не усидела в машине, и стала свидетелем произошедшего на базе. Дмитрий с Романом, покинув коттедж, ворвались в административное здание, где сцепились с обслуживающим персоналом. В процессе выяснилось, что Мирный забронировал домик три дня назад для семейного отдыха. Изначально заселился с дочерью, вел себя тихо, проблем не создавал, а уже сегодня днем подъехала жена. О том, что происходило позже, естественно, никто не знал.

Самого Мирного нашли в кафе-баре. Порядком захмелевший мужчина не сразу понял, что происходит. Сообразил лишь, когда речь зашла о Тасе. Вопросы Дмитрий задавал в процессе избиения. По словам матери, дело могло закончиться убийством по неосторожности или даже предумышленным: Михалыч сильно перегибал палку. Благо вмешалась охрана, ну и она сама.

В итоге, со множественными повреждениями бывший муж Зои также отправлен в больницу, а Тася… Тася нашлась в коттедже напротив, где была на время оставлена Мирным для игр с малолетним сыном случайных соседей. Девочка не пострадала.