Предательница! Единственная. Любимая

Глава 20

– Ладно, хорошо. Мирон, мы уже позвонили твоему папе, и он скоро к тебе приедет, – объяснился управляющий, но малыш никак не отреагировал.

Но явно услышал, потому что кажется, кивнул. И ущипнул меня за ногу. Что это? Сигнал, чтобы уходила вместе с ним?

– Мы пойдем в комнату для персонала, я посижу с Мироном, пока не приедет босс.

И управляющий, и Соня, выдохнули. Кажется, эти двое явно напряглись, ведь не хотели возиться с ребенком. Даже зная, что он сын Зельмана.

Я завела Мирона в комнатку и усадила на диван. Поскольку Соня поплелась за нами, мне стало любопытно:

– И как вы узнали?

– Константин Андреевич сразу пошел смотреть камеры и узнал жену Марка Станиславовича. Думаю, босс по телефону был немножко зол, потому что кричал и отчитывал управляющего, будто щенка. Но пообещал приехать через двадцать минут. Максимум – тридцать.

Много! Но, раз я уже впряглась в это, то неразумно было соскакивать. Да и не пойдет не социализированный малыш больше ни с кем другим на контакт.

– Мирон, – позвала и карапуз уставился на меня.

Я зачем-то пристально рассмотрела его. Из странного: ребенок русый. Даже ближе к рыжему, с милыми веснушками на носике. Марк темноволосый, Вика тоже. Ну, она крашенная блондинка, но точно с темными волосами. И глаза у него такие… карие, что ли. Совсем не похож на Марка. Но может, Мирон пошел в родню Вики? Я хоть и видела ее всего несколько раз, но казалось мне, что с ней у малыша тоже мало совпадений. Как-то это все… странно. И возраст! Вот что меня волновало больше всего. У них должен быть семилетний ребенок! А этот меньше – около пяти. Но может, второй?..

Пока совсем не сгрызла себя подозрениями, вспомнила:

– Ты что-то хочешь? Может, голодный?

Он пожал плечами, так ничего конкретного и не сказал мне. Просто рассматривал комнатку и при этом качал ножками.

– Наверное, не голодный, – изрекла Соня.

А я взглянула на время. Обед давно прошел и какова вероятность, что Вика его покормила? Но, не пихать же в ребенка еду насильно. К тому же я понятия не имела, что ему можно, а что нет. Вдруг тоже аллергик? Ну или просто не любит те или иные продукты.

– Как приедет босс, скажи ему, что мы тут.

София кивнула и ушла. Ну а я присела рядом с Мироном. Хотя он и ушел со мной, но прямо сейчас выглядел так же, как когда я увидела его впервые – отрешенным.

А через время вовсе сжал у себя на коленях обе ладошки и скукожился. Я не была психологом, но почему мне казалось такое поведение не нормальным? Мирон ни к чему не был заинтересован: просто сидел и практически не шевелился. Даже зная, что все тут принадлежит его отцу, не захотел хотя бы пощупать или побегать вокруг. Да Дамир бы уже всю комнату с ног на голову перевернул! И заболтал бы того, кто с ним сидел. Ну, в пять лет он бы точно сорвал штору случайно или залез в микроволновку. Просто чтобы выяснить, лежит ли в ней что-то или нет. В крайнем случае болтал бы о разной ерунде. Ну может еще, навязал бы игру с собой во что-то.

Мирон же сидел безучастный и я понятия не имела, как его расшевелить. Как и не понимала, какие у него познания в развитии. Но рискнула предложить:

– Играл когда-то в «съедобное не съедобное»?

Дамир не ходил в садик, но я развивала его по средствам игр. И ему кроме активных игр, нравилась эта. Ну правда, мы избегали темы еды, поэтому все чаще это были зверушки или рыбки, птички, предметы. Мой дуралей даже когда не знал, что ответить, придумывал несуществующих зверей или предметов. Просто чтобы не проиграть мне. В кого такой целеустремленный и упрямый?

Вместо ответа, мне кивнули. Да уж, будет сложно, но мне ведь всего двадцать минут продержаться, а затем передам Марку и пусть с ним сам разбирается!

– Поиграем?

Мирон посмотрел на меня так, будто даже не поверил сперва. Но я кивнула, может он не расслышал. Тогда ребенок осторожно подсел и тихо согласился:

– Давай.

– Я начну: каша. Тебе на «а», – на всякий случай подсказала ему и Мирон, положив пальчик на подбородок задумался.

Слишком долго размышлял, как мне показалось. Но дала ребенку время. Это просто игра!

Ну и банально я надеялась пробудить его аппетит. Или убедиться окончательно, что малыш сыт.

– Абрикос, – наконец произнес он и я кивнула:

– Сыр.

И снова пауза. Длине прежней. Ну, по крайней мере, Мирон был занят, а не сидел «глубоко» в своих мыслях. Пусть хотя бы думает о еде, а не о том, что мать его бросила…

– Рыба.

– Арахис.

– Сарделька! – громко выкрикнул он на эмоциях.

Я аж от испуга чуть подскочила на месте. Ну, по меньшей мере, он ответил быстро. И, кажется, это была его любимая еда. Не самая полезная, но это ведь не мой сын. Дамиру такого нельзя даже.

***

Зельман как ошалелый влетел в ресторан и его понесло:

– Где мой сын? – заорал он на официантку – Софию.

К счастью, она несла пустой поднос, потому что выронила его от испуга.

Марк хотел притупить эмоции прежде, чем войдет в ресторан, но он так и не смог потушить огонь ярости внутри. И явно накричал не на того человека.

Пока ехал, сдерживал гнев, ведь планировал доехать без происшествий. Но теперь высвободил целую гамму чувств наружу.

Вика… ну, тварь! Зря он подумал, что достучался утром до ее сознания. Разве проблема Зельмана, что ей вдруг приспичило улететь на отдых? Не было у Марка времени присматривать за Мироном, как себе «красиво» придумала Вика.

Зельман даже поверил, что та прислушается и сдаст билет, но как же он, сука, ошибался!

Ну вот правда – не было у Марка лишнего времени. Тем более, что Артем все еще не до конца освободился. Только через пару недель Марусю выпишут и тогда он сполна окунется в проблемы бизнеса. А пока все это висело на Зельмане.

– Он с Русланой в комнате отдыха, – выпалила Соня и подняла с пола поднос.

– С кем?

Марк удивился, ведь думал, что в лучшем случае Мирон будет сидеть в кабинете. Один, потому что замкнут и не общителен. Собственно, отчего Зельман и пришел в ужас, узнав, что Вика бросила сына в ресторане. Посреди толпы незнакомцев, черт возьми!

– С Русланой, официанткой.

Разжевала София, будто он несмышленый идиот. Но Зельман проглотил ругательство. Кивнул. Ладно, его сын, хотя бы, не в одиночестве.

Марк отпустил Соню и прежде, чем пойти к Мирону, решил остыть. Зашел сначала к управляющему. Расспросил о делах и узнал, что кроме Вики, проблем больше не было. Ну, что ж. Кажется, его немного отпустило.

Уходя, он распорядился:

– Да, кстати. Попроси на кухне, чтобы нам приготовили поесть. Что-то вкусное.

А про себя подумал, что Вика явно не озаботилась тем, чтобы накормить сына. Как и, судя по всему, не подготовила для него вещи на неделю. Придется рыться у нее в квартире, а он этого терпеть не мог.

Марк уже схватился за ручку и собрался открыть дверь в комнату отдыха, но передумал, едва услышал оттуда воодушевленный окрик сына:

– Сарделька!

Мирон голоден? Бля, ну сколько раз он просил Вику не кормить сына этой дрянью?! Один-два раза, но не постоянно же!

– Любишь сардельки? – от сладкого голоса Русланы у него аж волосы на теле встали дыбом и заныло в паху.

Так ласково она с ним еще ни разу не разговаривала. Зельман и не думал, что просто от голоса девушки разгорячится за секунду. Кровь с бешенной скоростью погнала по венам, но… Но он остыл мгновенно, как только услышал ответ сына:

– Угу, – подтвердил Мирон и Зельману стало капельку совестно.

Наверняка своего ребенка Руслана такой херней не кормит. Вообще, Марк не был готов к такому повороту. В его больной фантазии Руся была все еще одинока.

Но, с другой стороны – а почему нет? Ей же давно не восемнадцать лет. И, вполне логично, что у Русланы мог быть и муж, и ребенок.

Нет, не муж. Жених. Думая о том пацане, которого увидел утром, у Марка ладони сжались в кулаки. К счастью, его размышление прервала Руслана:

– Ладно. Мне снова на «а». Авокадо.

Авокадо? Марк уставился на дверь, ведь совсем не понял, о чем идет речь.

Мирон молчал некоторое время, но вскоре ответил:

– Огурец.

Ну а Руслана не заставила себя долго ждать:

– Цветная капуста.

Мирон, судя по голосу, поразился:

– Это какая? Какого она цвета?

– Ты не знаешь, какого цвета цветная капуста?

Боже, Марк едва со стыда не сгорел. Даже тяжело вздохнул и едва не ворвался внутрь, чтобы защитить свою гордость и честь сына. Но, с другой стороны, а что тут такого? Мирону только пять недавно исполнилось! Тем не менее, Руслана если и удивилась, то не показала этого в вопросе. Наверное, поэтому Мирон заинтересовался:

– Не-а. Какого?

Поразительно было хотя бы то, что он общался. Интересовался беседой, а не сидел унылый. Зельман не видел сына со стороны, но хотя бы слышал неподдельные эмоции в голосе. Руслана смогла его расшевелить.

По правде, не хотел он, чтобы девушка узнала о Мироне. Да еще и при таких обстоятельствах. Но… уже ничего не поделаешь. В которой раз он мысленно обругал Вику. Да почему из-за нее все шло наперекосяк?!

– Она белая, – высказалась Руся и задорно рассмеялась, потому что Мирон наверняка офигел от услышанного.

И пока Марк не увлекся смехом Русланы, тряхнул головой. Не время ему окунаться в томительный миг и фантазировать. Сосредоточился на долбанной еде. Ну правда, какой идиот назвал цветной капусту белого цвета? Это нонсенс!