Предательница! Единственная. Любимая

Глава 25

Два дня выходных пролетели, не успела я и моргнуть. Вот правда, за эти несчастные дни я забыла обо всем: о Марке, о Зимине, о пакостях и прочих мелких неурядицах.

Я развлекалась на полную катушку с Максом и сыном так отчаянно, будто мне снова восемнадцать и не болела голова из-за проблем. В парке как бешенная прокатилась абсолютно на всех аттракционах, хотя до этого многие из них обходила стороной. Да что мне какая-то там комната страха?! Марк и Зимин – вот где была настоящая пыточная камера!

Мы специально дали Ане «выходные», я даже пошутила, что она может наладить личную жизнь. На что моя подружка хитро рассмеялась. И посоветовала мне этим заняться.

И ведь, правда, пока перед глазами не маячил Марк, я вполне чувствовала себя счастливой и без него. Максим другой: игривый и смешной, но не менее заботливый и комфортный. Может, из-за него у меня и не срывало крышу от страсти, но это ли главное в отношениях?

Кровь может перестать бурлить в любой момент, так останется ли любовь после этого? Макс был надежным тылом, камешком, который мог закрыть зияющую дыру в моем сердце.

По крайней мере, я отчаянно пыталась в это поверить. Как и принять факт, что давно пора двигаться дальше.

На работе же угрюмость вернулась ко мне, как только увидела унылую рожу Марка.

И ухмыльнулась, когда приметила гору чистых тарелок, стоящих с края стола. Ну что это, если не джек-пот?

Я только приблизилась к тарелкам, как вдруг ситуация решилась сама по себе:

– Вова, тут у тебя…

Наверное, у меня на Зельмана магнит установлен. Я дернулась в испуге и, конечно же, случайно задела рукой тарелки. Плевать, что все они полетели прямо мне в ноги. Насрать, что несколько осколков прожгли нежную кожу.

И вроде мне реально было пофигу, но боль все равно прострелила правую ногу, и я не сдержалась:

– А-а-а-ай…

Вокруг стало так много голосов, но все они жужжали где-то над ухом, ведь все мое внимание было сосредоточено на боли.

– Стой на месте! – заорал во все горло Марк и мгновенно заткнулись все.

Шеф, который до этого сыпал в мой адрес проклятиями. Уборщица, помощники по кухне. Су-шефа еще не хватало в общий «рой пчел». Зельман заткнул их всех в одно мгновение, никто не смел и рта раскрыть.

И я не дышала. Не видела Марка, ведь стояла к нему спиной, лишь ощутила, как он приблизился ко мне и резко сжалась, как испуганный котенок.

Хоть и рассчитывала на увольнение с руганью, но все же инстинкт самосохранения сработал на ура.

– Да ладно, не ругай ее, – встал вдруг на защиту шеф. – Кто-то явно поставил тарелки слишком близко к…

Он заткнулся. А я только и успела ощутить, как меня оторвали от пола и переставили в другое место. Вот так, как легкую куклу – подняли за талию и переместили. Я все еще офигевала от происходящего, но уловила краем уха:

– Приберитесь здесь, – скомандовал работникам кухни шеф.

– Идти сможешь? – это уже был голос Марка, кивнула. – Тогда за мной, живо.

Наверное, я бы пошла за ним, даже если бы сломала ногу. Да даже если бы мне ее оторвало – поползла. Чересчур командный тон, отказать которому равносильно гибели. И я медленно поковыляла за Зельманом. Ну, было неприятно, но не так плохо, как думалось изначально. Просто пара мелких порезов, через час все пройдет окончательно.

Мы вошли, и Марк захлопнул дверь с противным стуком. Я только и успела дернуться. Хорошо. Отлично. Чем излишне он будет зол, тем высоки шансы на увольнение. Сколько там было тарелок? Штук десять, не меньше. Может, двадцать? Пока мысленно подсчитывала убытки, чуть не пропустила очередной приказ:

– Сядь на диван.

Ладно. Уселась, все равно колени подгибались от легкого волнения. И сразу перешла к делу:

– Марк Станиславович, я винова… – он присел рядом на корточки и осторожно взялся за мою лодыжку.

Заткнулась. Вообще забыла, о чем хотела сказать. Сосредоточилась на ощущениях от того, как ласково порхали по коже мозолистые пальцы. И на том, как от них расползались мурашки по всему телу.

– Не критично, – прокомментировал он и встал.

Отошел буквально на минутку, просто чтобы взять из ящика стола аптечку. А я и рта не могла раскрыть, чтобы остановить неуместную помощь. Чтобы забрать аптечку и самой обработать ранки на ноге.

Вместо этого, как завороженная, неотрывно следила за руками и пальцами Марка.

Ни грубости, ни злости, не было в его действиях. Точные и осторожные движения, я даже ничего не почувствовала. Но скривилась уже после, как только поняла, что мне наклеили три пластыря.

– Больно?

– Нет, – проворчала под нос и все смотрела себе на ноги.

Потому что в глаза Марку глядеть было бы губительно. Да что с ним не так?! Или это со мной что-то не то? Забота оказалась настолько отчётливой, что ее реально можно было пощупать. Потрогать и даже распробовать на вкус – сладкая и тягучая, как мед. И прежде, чем я уплыла по теплой реке нежности, Зельман остудил меня:

– Не обижайся, но я вычту из твоей зарплаты за разбитые тарелки.

Чего? Резко вскинула голову и с непониманием уставилась на мужчину. Просто вычту? То есть, я не уволена? Не рискнула спросить вслух, и так понятно, что нет. Да ну почему, черт возьми? Но меня буквально выбесило на ровном месте:

– Да вы издеваетесь?! – взорвалась гневом и разве что огнем не плевалась.

– В смысле, издеваюсь? – в тон мне прокричал Зельман. – Может, мне еще и заплатить за разбитую тобой посуду?! Имей совесть, в конце концов.

Черт, я забыла, что мы говорили и думали на разные темы. Но не смогла успокоиться по щелчку пальцев:

– Прекрасно, раз я не уволена, пойду работать!

– Отлично! – буйствовал Зельман, когда я оказалась за дверью кабинета и добавил, пока не закрыла ее за собой: – Постарайся до конца смены не разрушить ресторан к чертям собачим!

А я, не найдя подходящего ответа, резко и с отвратительным грохотом закрыла дверь кабинета.

Соня, видя, что я заведена до предела, несколько раз предлагала мне отдохнуть и успокоиться. Но где там. Я не собиралась упускать ни малейшего шанса. Я налажала еще дважды, но Зельман будто специально появлялся вовремя и сглаживал конфликт.

– Вычту из зарплаты! – прогромыхал мне в лицо уже в третий раз, и я сдалась.

Там уже скоро меня не то, что не уволят, а я еще бесплатно буду дорабатывать, черт возьми. Не было смысла больше стараться…

– Да что с тобой сегодня? – уточнила Соня в конце дня. – Месячные или луна в козероге? Я думала, тебя уже реально уволят, но у Марка Станиславовича явно железные нервы. Руся, соберись!

Поздно было «собираться», ведь ресторан уже закрылся. Но не говорить же ей, что я и так рассчитывала на увольнение. Почему мои старания полетели коту под хвост? И поставили под сомнение адекватность Марка. Да кто бы в своем уме оставил безрукого сотрудника?

Может, завтра сделать что-то вопиющее? Но, что? Так и не найдя ответа, спустилась вместе с Соней вниз. Она побежала на остановку, ну а я посетовала на пунктуальность Макса. Обещал же заранее выйти, ну! И где он?

Будто в издевательство моргнули несколько раз фары у машины Зельмана. Я уперто отвернулась и сделала вид, что не замечаю ничего. Я стена!

Хлопнула вдруг дверца и, какова была вероятность, что вышел или сел кто-то другой?

На мое счастье, подоспел Максим. Залетел на парковку и, выйдя из тачки, мигом очутился рядом. Мой спасательный круг!

Кинулась к нему в объятия так резко и охотно, что парень прифигел. Встал как вкопанный и не сразу осмелился обнять в ответ. Но я буквально кожей ощущала на себе пропекающий до кости взгляд, поэтому не сбавляла оборотов. Я играла паршивую игру и надеялась на аплодисменты в конце.

А финальной точкой – сама поцеловала Максима. Долго и настойчиво, аж пока со стоянки с противным писком от шин сорвалось авто. Вот и прекрасно. Отлично! Но, понимала ли я, когда начинала игру, как после буду объясняться?

Однако не стала ничего говорить или комментировать свой внезапный приступ «влюбленности». Вместо этого улыбнулась парню, а он, как всегда, не настаивал на четкости в наших запутанных отношениях. Я тупо понадеялась на удачу и это сработало. А ведь однажды и его железное терпение может лопнуть…

Позже вечером раз сорок мысленно пристыдила себя.

– Ты, блин, Руся, или уже соглашайся с ним встречаться, или отстань от парня, – проворчала, чтобы достучаться до совести.

Проклятый Зельман! Ну, не было тебя в моей жизни и все шло гладко! Так нет же, появился и все полетело к чертям собачим. Я, однозначно, должна уйти из ресторана и как можно скорее. Потому что постепенно начинала сдаваться и вопрос времени, как скоро треснет стена, а все мною запрятанные за нее чувства вывалятся наружу.