Предчувствия знойного лета

7

Макси была занята несколько дней, а Картер и его свита отчаянно готовились к заветной среде. После сильной субботней грозы и потоков с неба, в воскресенье шел тихий дождик. И пока труппа репетировала на веранде, Макси на кухне готовила пончики. До приезда в Леннокс они несколько недель репетировали пьесу в Нью-Йорке. Сейчас они работали над первым актом, и Макси, слушая реплики, произносила их про себя. Вечером, когда Макси сидела на кухне и пила чай с мятой, пришла Люсинда. Она сделала прическу, волосы поблескивали, и выглядела она эффектно. Люсинда села напротив Макси, держа бокал с шерри. Макси слабо улыбнулась.

— Ты заставляешь меня ощущать себя старой каргой, Люсинда Лейн. Так было всегда.

— Но раньше тебя это не беспокоило. Тебя увлекала только работа. Представляю, как ты переживаешь, наблюдая за нашими репетициями, в то время, как тебе приходится стирать белье и скрести полы.

— Я не против работы по дому, — не очень уверенно произнесла Макси.

Люсинда отпила из бокала.

— Я совсем не это имею в виду, ты меня прекрасно понимаешь. Ведь непросто было взять и навсегда покинуть театр. Только скажи, я переговорю с Картером, и он возьмет тебя ассистентом или еще кем-нибудь. У тебя есть навыки, опыт.

— Да, но он не знает об этом. Спасибо тебе. Ты знаешь, твой босс и я вряд ли найдем общий язык.

— Я слышала. Не устаю повторять ему, что у него просто повадки муравьеда. Я-то сначала подумала, что вы быстро подружитесь. Но если уж Картер считает тебя угрюмой отшельницей…

— Он что, так и сказал?

— Не совсем так. По-моему, это прозвучало иначе. — Люсинда хихикнула. — Толстокожая. Грубо, правда. В любом случае он обожает работу и вкалывает словно проклятый.

Макси откинулась на спинку стула. Боже, сколько лет она не сидела вот так, болтая с подругой.

— Обожает работу? Люсинда, послушай, единственное, что он обожает — это деньги.

— Макси, ты начиталась об этом в бульварных изданиях.

— Вспомни, я три года играла в Нью-Йорке. Ты единственная актриса, которая хвалит его.

— Макси, большинство актрис, действительно хороших актрис, дали бы откусить себе ухо, чтобы только играть у него. А посредственная актриса никогда ничего хорошего о своем продюсере не скажет. — Люсинда прикрыла рот ладонью. — О, Макси, я не хотела… Извини меня.

— Люсинда, не извиняйся. Конечно, я посредственная актриса. Я это прекрасно понимаю. Потому что я тут стираю белье и скребу полы, как ты правильно заметила.

Люсинда облегченно улыбнулась.

— Ну, так как ты решила? Поговорить мне с Картером?

— Нет, — покачав головой, сказала Макси. — Он ведь так и не знает, что я была связана с театром, ну и пусть не знает. И почему ты думаешь, что сумеешь уговорить его?

— Я очень настойчива, — ответила Люсинда, поднимаясь со стула. — Между прочим, Грег хорошо о тебе отзывался. Смотри, он симпатичный. Ладно, я тебя предупредила.

— Спасибо. Если уж я справляюсь с Картером, то с Грегом как-нибудь тоже разберусь.

Люсинда удивленно посмотрела на нее, но вышла, ничего не сказав.

В понедельник погода наладилась и можно было заняться сооружением подмостков и репетициями. Было ветрено, сухо и солнечно. Макси с самого утра носилась по гостинице, помогая бабушке, и когда после ленча вдруг заметила, что подмостки почти готовы, вздохнула с сожалением. Она внимательно присмотрелась и увидела, что вся труппа собралась возле сцены: кто участвовал в репетиции, а кто просто сидел рядом на лужайке и отдыхал за чашкой чая. Все работали с большим энтузиазмом. Картер успевал везде и всюду: пилил доски, когда Макси возвращалась с корзинкой яиц из курятника; стоял рядом с Люсиндой, объясняя ей, как лучше сыграть какой-то эпизод, когда Макси развешивала полотенца; сидя наблюдал за ходом репетиции, когда Макси срывала свежие цветы для стола… Она отдавала ему должное и даже хотела поблагодарить за то, что он выслушал дедушкин совет, касающийся плотницких работ.

Макси пришла к мысли, что улаживать трения с дедом нет нужды. Похоже, он успокоился и снова стал таким же добродушным, как и раньше. Во всяком случае, никаких недоразумений больше не возникало, и она решила, что Грейс все уладила. В тот вечер Макси с бабушкой играли в карты на веранде, а труппа репетировала на сцене. За прошедшие два дня Макси и Картер ни разу не заговорили, и Макси стала расслабляться, думая, что лето пройдет своим чередом. Все устроились на ночлег, и Макси, немного почитав, отправилась к себе, когда неожиданно столкнулась на лестнице с Картером.

— Ага, не Макси Хантер ли это? Почему у вас на плече нет корзины с бельем?

— Стиркой я занималась утром, — нехотя ответила она.

— Очень мудро. А чем вы занимаетесь в такой поздний час? Мне казалось, что вы встаете и ложитесь с петухами.

— Я читала, — фыркнув, ответила она и прошла мимо Картера вверх по лестнице. — Спокойной ночи.

— Как вам понравилась наша сцена?

— Она мне совсем не понравилась.

— Даже если вы ничего не понимаете, все равно не понравилась?

— Все равно.

— Вы придете завтра на генеральную репетицию в костюмах?

— Если найду время.

— Стирка может подождать.

— Но обед не может.

Это был не лучший предлог. Помощь, которую Макси оказывала бабушке в приготовлении обедов, была незначительной, так как в основном их готовили общими усилиями. Картер, тем не менее, не обратил на это внимания.

— Во всяком случае, я оставлю вам место на пледе.

— Если я и приду, то принесу собственный.

— А мы уже продали все места на вашей лужайке. Вы не знали об этом?

— Неужели? — сказала Макси скучным голосом, стараясь скрыть свой интерес. — Я буду сожалеть, если вам придется упаковывать свои вещи сразу после первого же представления.

— Макси, — он хотел что-то сказать, но, видимо, передумал и чуть усмехнулся. — Поспешите в ванну, а то я займу ее первым.

Макси быстро помылась и, отправляясь спать, удивилась себе. Почему это она не может наладить нормальные отношения с этим человеком? Если ты не можешь сказать человеку ничего приятного, то не говори ничего. Этому ее научили родители. Но когда дело касалось Картера, все ее хорошие манеры словно улетучивались. Он ее просто раздражал. Макси так и заснула, не найдя ответа на свой вопрос.

Дэвид Уилсон появился на кухне Хантер-Ин за два часа до костюмированной репетиции.

— Не думаю, что кто-нибудь будет возражать, если и я поприсутствую.

— Да, конечно, нет, — заключила Макси более уверенным, чем она внутренне ощущала, голосом. Прекрасно помня, какую жажду она обычно испытывала после репетиций, Макси заранее приготовила два больших кувшина с холодным чаем.

— Как ты здесь оказался?

— Зашел посмотреть, все ли в порядке, — пожимая плечами, сказал Дэвид. — Ты решила все проблемы со стариками?

— Более или менее.

— Что ты имеешь в виду? — и, видя, что она молчит, он продолжил: — А, понимаю. Ты решила спустить все проблемы по течению. Смотри, все может повториться.

Карты надо выкладывать сразу. Короче говоря, давно можно было все вопросы решить.

Макси отмахнулась.

— Картер и дед прекрасно ладят между собой.

— А какие отношения между тобой и Картером, ну и между тобой и дедом?

— Ну, с дедом-то мы найдем общий язык, а с Картером — никогда. Но я привыкла к этому.

— Ну, если так, — произнес Дэвид неуверенно и вытянул ноги. — Ты знаешь, Макси, я вот все время думаю об одной вещи.

— Я слушаю, — Макси рассмеялась.

— Нет, я серьезно. Ты же не сможешь оставаться здесь вечно.

— Кто это говорит?

— Макси, давай посмотрим на вещи серьезно. Какая из тебя хозяйка гостиницы?

— Я набираюсь опыта. Да и куда я денусь от стариков? Они совсем уже беспомощные.

— Это я знаю.

Макси посмотрела на него.

— С этим мы разберемся. А что ты сам-то хотел сказать? Давай выкладывай.

— Макси, я подумываю о том, чтобы купить Хантер-Ин.

Макси уронила деревянную ложку в кувшин.

— Дэвид!

Он поднял руку, как бы останавливая ее.

— Дай мне договорить. Я найму управляющего, и он будет заниматься тем же, чем и ты — выполнять все работы по гостинице, помогать старикам. Если хочешь, можешь тоже оставаться. Тебя я никогда не выгоню.

— Понимаю, — сказала она, вылавливая кончиками пальцев ложку. — Ты уже намекнул старикам?

— Нет.

Макси вздохнула:

— Они ее не согласятся продать.

— Правда, у них нет выбора. Ведь когда-нибудь им придется уйти на покой, и это понятно. Если я ее куплю, они смогут здесь жить, но не будут привязаны к месту.

— А может быть, они захотят передать ее кому-нибудь из членов семьи?

— Кому? Твой отец совершенно не заинтересован.

— А как насчет меня?

— Макси, смотри правде в глаза. Благодаря Картеру гостиница приобретет известность, и дела пойдут на лад, появится возможность вернуть ссуду.

— Но для этого нужен не такой управляющий, как я?

— У тебя нет необходимых средств, чтобы вновь поставить дело на ноги. Через пару месяцев после отъезда Картера ты разоришься.

В одном кувшине стала образовываться пена, и Макси приступила к другому.

— А если я попрошу тебя пока не говорить на эту тему со стариками?

— Когда-нибудь этот разговор все же состоится. Макси, пойми, все дело не в том, есть ли у тебя способности или нет. Твое сердце не лежит к этому делу. Ты ушла из театра шесть месяцев назад, так? Это не такой большой срок. Ты вся целиком все еще там. Мой тебе совет — возвращайся в театр. Твое место там.

— Я никудышная актриса, — и она выдавила улыбку. — Ты всегда был таким добрым, Дэвид, дай мне время поразмыслить. Тебе некуда торопиться.

— Ладно, посмотрим. А сейчас пойдем-ка глянем, чем там занимается Картер Ричардсон.

— Извини, я не могу. У меня уйма работы.

— Точно?

— Ну конечно, Дэвид.

Но договорить Дэвиду не дал Картер, ворвавшийся в дверь. Он кивнул Дэвиду и повернулся к Макси.

— Так вы идете? — требовательным тоном спросил он. — Мы скоро начинаем, и мне не хотелось бы, чтобы вы пришли в середине представления.

— Я не приду. Можете предложить мое место Дэвиду, — ответила Макси ледяным тоном. — Домашние дела заставляют меня остаться.

Ей показалось, что Картер сжал кулаки. Не мог же он находиться в состоянии такого напряжения за пять минут до начала репетиции из-за того, что она не пойдет.

— Как пожелаете, — сказал Картер с насмешкой. — Дэвид?

— Я иду следом за вами. Такое впечатление, что твой отказ здорово задел его. Поговори с ним так, как я тебе советовал.

Макси только махнула рукой.

— Это он переживает из-за своей пьесы. Иди, посмотри, что он там сотворил.

— Макси, ты не придешь?

— Не пришла бы, даже если бы могла. Не хочу даже на него смотреть. Иди, пока он не вернулся и не уволок тебя за шиворот.

Макси выждала, пока окончательно не убедилась, что все ушли смотреть репетицию, а затем медленно прошла на веранду и стала поливать петунии, стараясь не обращать внимания на звуки, доносящиеся со двора. Думать ей не хотелось. Но когда-нибудь придется и призадуматься, она это понимала. А сейчас ей просто хотелось поливать цветы и притворяться, что она не стремится оказаться рядом с Картером на лужайке и наблюдать за пьесой Шекспира.

— Макси, ты здесь? Я думала, что ты вместе со всеми на представлении.

— Слишком много дел. Я и не представляю, как вы с дедом управлялись по хозяйству все эти годы. Содержать гостиницу не такое простое дело.

— Ничего. Справлялись. А сейчас помощников много.

— Да. Хорошие ребята. Мне кажется, что и вы довольны сделкой.

— Пока да, — сказала бабушка загадочным голосом. — Послезавтра я буду довольна гораздо больше, если увижу, что они настолько хороши в своем деле, насколько их хвалят.

«Одна я никого не хвалю», — подумала Макси. Она поняла, что подразумевала бабушка. Если Картера и его компанию ожидает успех, то и в гостинице дела пойдут на поправку. Картер мог принести Хантер-Ин не только доходы, но популярность, и Макси понимала это.

Бабушка сорвала цветок и осторожно стала говорить:

— Макси, Дэвид опять сегодня приходил?

— Да, он услышал о костюмированной репетиции.

— Он приглашал тебя посмотреть вместе с ним?

— Конечно.

— И ты не пошла с ним?

Макси удивленно подняла бровь и усмехнулась.

— Это было не совсем так. Он сказал, что идет, и спросил, занять ли мне место рядом с ним. Вот и все.

— Ну, хорошо, — смущаясь, продолжила Грейс. — Максин, я знаю, что это не мое дело и не хочу учить тебя жить, но мне кажется, что Дэвид Уилсон проявляет к тебе больше, чем дружеское внимание.

— Ба, Дэвид один раз пригласил меня на танец в девятом классе, и с тех пор мы с ним хорошие друзья. И если бы он хотел спросить меня о чем-то, то давно бы спросил.

— Может, ты намекнешь ему?

— Ба, да ты, никак, стала сводницей. Если я ему намекну, он примет меня за дурочку.

— Ну, смотри сама. Как бы ты хуже не сделала.

Макси высыпала две пригоршни увядших соцветий в мусорную корзину и неожиданно серьезно проговорила:

— Ты права. Я сделаю только хуже. Бабушка тоже бросила мусор в корзину и с сожалением сказала:

— Я хотела как лучше, Максин. — Она вытерла руки о передник и махнула рукой.

Макси обняла бабушку.

— Ба, хорошо, что хоть ты желаешь мне счастья.

Макси читала у себя в комнате, пока бой часов не подсказал ей, что по времени спектакль должен уже кончиться, и тогда она с книгой в руке спустилась вниз. Все собрались вокруг столов. Макси остановилась возле грядки с зеленью, сорвала листик перечной мяты и стала наблюдать за компанией. Люсинда переоделась в нарядную кофточку и джинсы. Откинув голову назад так, что волосы спадали ей на спину, она весело хохотала. Картер стоял рядом с ней, обнимая ее за красивые, открытые плечи.

— Отчего это вы нахмурились? — спросил Грег, подходя к Макси. В одной руке он держал стакан с чаем, а в другой — веточку петрушки. Переодеться он, видимо, не успел, так как из одежды на нем были только джинсы. Грудь у него была мускулистая и заросшая золотистыми волосами. «Интересный мужчина», — подумала Макси.

— Скрываетесь от всех? — улыбнулся он.

— Как прошла репетиция?

— Восхитительно. Картер, может, и ведет себя как рабовладелец, но он и прирожденный режиссер. Я не знаю ни одного профессионала, кто бы смог за четыре дня сделать столько, сколько Картер. Жаль, что вас не было. Я играл ужасно похотливого Орландо.

Макси засмеялась. Ей нравилась бесхитростность Грега.

— Должно быть, очень смешно.

— Так и было. Картер единственный режиссер на земле, который дал мне роль в пьесе Шекспира. Кстати, вы уже наладили отношения.

Макси неопределенно махнула рукой.

— Знаете, всегда так смешно наблюдать, когда женщины, словно кошки, выпускают когти и начинают огрызаться. Кстати, заметьте, немногие. Мне кажется, что он и вас хочет включить в список своих побед, а вы, конечно, собираетесь сопротивляться. Но как долго? — задал он риторический вопрос. — Вообще лето обещает быть интересным. Почему бы вам не «выкинуть номер» и не отправиться со мной на озеро? Я обнаружил там замечательный уединенный пляж.

— О, к сожалению, не могу, — быстро ответила Макси, чтобы прервать его искушения. Она уже давно определила, к какому типу мужчин он относится, такие ей попадались, но флирт ее больше не интересовал. Поэтому она в знак благодарности улыбнулась. — Спасибо. Как-нибудь в другой раз.

— Как прикажете. — Он пожал плечами и побрел обратно к столам. Разминая листик мяты между пальцами, Макси раздумывала, стоит ли пройти несколько метров и присоединиться к актерам, к которым она испытывала глубокую симпатию. Но Картер по-прежнему обнимал Люсинду и не замечал ее, а остальные весело болтали, пили чай и отдыхали после жаркого полудня. Макси бросила смятый листик и вернулась в дом.