Предначертание

Глава 12

Ей было шестнадцать, и ее звали Ха-накт. Она была девственной жрицей, посвященной богине Исиде.

Она носила тонкую полотняную юбку, ниспадающую от талии до самых щиколоток. Больше на ней ничего не было – кроме широкого серебряного ожерелья с подвешенными к нему бусинами из аметистов, сердоликов, бирюзы и ляпис-лазури. Оба ее предплечья и запястья охватывали серебряные браслеты.

Этим утром – она очень любила это время суток – Ха-накт заботливо разложила подношения Исиде перед ее статуей: цветы лотоса, маленькие лепешки и пиво. Затем, обернувшись лицом к югу, она начала восхваление богини, призывая ее пробудиться.

Позади Ха-накт раздался звук шагов, и она в испуге и досаде замолчала.

– Прости. Я не помешала тебе?

Перед ней стояла женщина, прекрасная женщина с длинными черными волосами.

– Тебе нельзя здесь находиться, – резко сказала Ха-накт. – Только жрецы и жрицы… – Она внимательнее пригляделась к женщине и осеклась.

«Может, она и есть жрица… В ее лице что-то такое… особенное…»

– Я просто хочу поговорить с тобой. – Хрипловатый голос женщины звучал убедительно, почти завораживающе. – Это очень важно.

Она улыбнулась, и Ха-накт почувствовала, как у нее по спине пробежала дрожь.

«Если она жрица, то, конечно же, жрица Сета[5]».

Сет – самый злой из богов… и один из самых могущественных. В этой женщине, безусловно, чувствовалась сила. Но злая ли? Ха-накт не была полностью уверена в этом.

– Меня зовут Майя. И то, что я хочу рассказать, может спасти твою жизнь.

Ха-накт застыла. Ей захотелось убежать от Майи и разыскать свою лучшую подругу Хет-хетепс. Или, еще лучше, кого-нибудь из главных жриц. Но ее любопытство пересилило страх.

– Я действительно не могу прерывать восхваление… – начала было она.

– Это касается странника.

У Ха-накт перехватило дыхание. После долгого молчания она произнесла:

– Я не знаю, о чем ты говоришь. – В ее голосе прозвучала нерешительность, и она сама услышала это.

– О нет, ты знаешь. Странник. Высокий, белокурый, красивый… с такими печальными темными глазами. Тот, с которым ты встретилась тайком.

Девушку охватила дрожь. Она была жрицей, давшей клятву богине. Если кто-нибудь узнает, что она встречалась с мужчиной…

– О, не беспокойся, дитя мое, – улыбнулась Майя. – Я не собираюсь выдавать тебя. Как раз наоборот. Я хочу тебе помочь.

– Мы ничего не делали. – Голос Ха-накт задрожал. – Мы только поцеловались… Он говорит, что не хочет, чтобы я покидала храм. Он не собирается оставаться здесь долго. Он сказал, что не мог не заговорить со мной, как только увидел меня.

– И неудивительно, – холодно произнесла Майя. Она коснулась волос Ха-накт, и та инстинктивно отшатнулась. – Ты такая хорошенькая девушка. Какой необычный цвет волос для этой части света… Должно быть, ты думаешь, что любишь его.

– Я люблю его, – выпалила Ха-накт, прежде сумела сдержаться. А затем понизила голос: – Но я знаю свой долг. Он говорит, что в ином мире мы будем вместе.

Ей не хотелось рассказывать обо всем остальном – о тех удивительных вещах, которые она видела вместе со странником, о том, как она узнала его и что они предназначены друг другу.

– И ты ему поверила? Милое мое дитя! Ты так наивна. Вероятно, потому, что всю жизнь прожила в храме.

Женщина задумчиво оглядела все вокруг, потом опять взглянула на Ха-накт. Ее печальное лицо выражало сожаление.

– Мне неприятно, что приходится говорить тебе это. Но странник не любит тебя. На самом деле он очень злой человек. Он – Ур-демон, и он хочет украсть твою са.

«О Исида!» – испугалась Ха-накт.

Са была дыханием жизни, магической силой, позволяющей жить. Она слышала о демонах, которые крадут ее. Но поверить в то, что таким демоном был странник… Он казался таким ласковым, таким добрым…

– Это правда, – уверенно произнесла Майя, искоса взглянув на Ха-накт. – И ты сама это знаешь. Подумай как следует. Иначе зачем бы ему захотелось попробовать твою кровь?

Вздрогнув, Ха-накт залилась румянцем.

– Откуда ты знаешь?.. – Она умолкла, закусив губу.

– Вы встретились ночью у лотосового пруда, когда все еще спали. Наверное, ты подумала, что не будет большого вреда, если позволишь ему выпить немного твоей крови. Совсем немного. Только чуть-чуть… Это было так захватывающе… Но поверь мне: это убьет тебя. Он демон, и он хочет, чтобы ты умерла.

Хрипловатый завораживающий голос все звучал и звучал. Он рассказывал об Ур-демонах, которые пьют кровь, о мужчинах и женщинах, которые могут превращаться в животных, и о том месте, которое называется Царством Ночи, где все они живут… У Ха-накт начала кружиться голова.

И сердце ее разбилось. Разбилось буквально: при каждом вдохе она ощущала, как оно разрывается на части. Юная жрица не плакала, но слезы сами выступали из-под опущенных век.

Ведь она не могла отрицать, что странник вел себя почти как Ур-демон. Иначе зачем же ему нужно было пить ее кровь? И все то, что она видела вместе с ним, ощущение судьбы… все это могло быть магией. Он обманул ее с помощью чар.

Майя, похоже, закончила свой рассказ.

– Ты запомнишь, что я тебе сказала? – спросила она.

Ха-накт лишь печально взмахнула рукой. Какая разница, запомнила ли она. Ей хотелось сейчас лишь остаться одной.

– Посмотри на меня!

Вздрогнув, Ха-накт взглянула на Майю. И это было ее ошибкой. Необычные глаза Майи, казалось, каждое мгновение меняли свой цвет, переливаясь разными оттенками. И как только Ха-накт встретилась с ней взглядом, она уже не могла отвести его. Она была зачарована и чувствовала, что ею завладела чужая воля.

– Запомни все, что я сказала. – Глаза Майи приобрели глубокий золотистый оттенок, напомнив Ха-накт древние глаза крокодила. – И запомни еще одно. Запомни… как он убивает тебя.

А затем случилось самое странное. Ха-накт показалось, что она стала одновременно двумя девушками. Одна из них осталась в храме. А вторая смотрела на все происходящее из будущего. И в этот момент сама Ха-накт, и та ее сущность из будущего видели разные вещи.

Ха-накт видела, что Майя ушла и храм опустел. А потом в него кто-то вошел. Высокий человек со светлыми волосами и темными бездонными глазами… Странник! Он улыбнулся и подошел, протянув к ней руки. Он обнял ее, и его руки были сильными, как у демона. А затем он обнажил зубы.

Но та сущность Ха-накт, которая была девушкой из будущего, видела другое. Она видела, что Майя вовсе не покидала храм. Видела, как лицо и тело Майи стали зыбкими, словно вода… а потом изменились. Как будто возникло два образа – один в другом. Тот образ, что снаружи, был странником, но внутри под ним была Майя.

«Вот как это было. Вот как она это сделала…»

Этот голос прозвучал оттуда, где находилось будущее воплощение Ха-накт, но сейчас сама Ха-накт не поняла этого. Да у нее и не было времени подумать: в следующее мгновение она ощутила страшную боль от разрывающих ее зубов.

«О Исида, Богиня Жизни, проводи меня в мир иной…»

– Так вот как она это сделала, – выдохнула Ханна.

Она сидела на кушетке. Теперь она знала, кто она. И даже больше – кем была раньше.

Это была еще одна из тех ослепительных вспышек в памяти. Будто она стояла в конце коридора времени и смотрела в прошлое – на сотни различных своих воплощений. Каждое из них немного отличалось от другого, и одеты они были по-разному, но все они были ею, Ханной. У нее были разные имена: Ханье, Анора, Сиана, Нэн, Хайана, Хонни, Йан, Аннета. Она была воительницей, жрицей, принцессой, рабыней. Но сейчас она чувствовала силу всех своих воплощений. В самом конце коридора, подернутого туманной мглой, слегка окрашенной розово-голубым цветом, ей почудилось, что она видит Хану, которая улыбнулась ей. А потом Хана повернулась и ушла – ее задача была выполнена…

Ханна глубоко вздохнула и вдруг воскликнула, почти не осознавая, что говорит вслух:

– Это сделала она! Майя! Она создала иллюзию. И конечно, она проделывала это и прежде. Может быть, каждый раз. Как поступить с тем, кто все время продолжает убивать тебя? Кто никогда не позволяет тебе дожить до семнадцати? Пытается уничтожить тебя – не только твою жизнь, но и душу?..

До Ханны вдруг дошло, что Пол смотрит на нее с изумлением.

– Ты ждешь от меня ответа?

Она покачала головой, продолжая говорить:

– О Богиня… то есть Бог… она должна ненавидеть меня. Я все еще не понимаю почему. Может быть, она хочет, чтобы Тьерри принадлежал ей… или, может, она хочет сделать его несчастным. Ей нужно, чтобы он думал, будто я боюсь его до ужаса, будто я ненавижу его. И она добилась этого. Она убедила меня. Она убедила мое подсознание настолько, что я стала сама себя предостерегать от Тьерри.

– Если все, что ты говоришь, правда – а я не собираюсь признавать это ни на секунду, потому что тогда у меня точно отберут лицензию, – то могу сказать тебе одно: похоже, эта женщина очень, очень опасна.

– Так и есть.

– Тогда чему ты так радуешься? – растерянно спросил Пол.

Ханна взглянула на него и рассмеялась. Разве это можно объяснить?

Но она не просто радовалась. Она была счастлива… счастлива беспредельно! Это был исступленный восторг, экстаз…

Тьерри вовсе не опасен! Это подтверждали сотни ее сущностей. Майя была врагом, змеей, притаившейся в кустах. А Тьерри ее не обманывал. Он был тем, кто совершил ужасную ошибку и тысячу раз заплатил за нее… и он искал Ханну.

«Он ласковый и добрый. Он любит меня. И мы предназначены друг для друга. Я должна найти его».

Последняя мысль возникла у Ханны, как внезапное озарение. Она замерла и задумалась.

Что же ей теперь делать? Куда он ушел? Домой. А где его дом? Ханна не знала. Он может быть где угодно.

– Ханна…

– Подожди, – прошептала она.

– Послушай, Ханна… я думаю, что нам, может быть, стоит поработать над всем этим. Побеседовать, исследовать твои ощущения…

– Тише! – махнула рукой Ханна. – Она дала мне ключ! Она сказала, что у него есть связь с ведьмами в Вегасе.

– О господи, – пробормотал Пол и внезапно вскочил. – Ханна, ты куда?

– Извини. – Она бросилась назад, обняла Пола и поцеловала его. И, рассмеявшись, глядя в его удивленное лицо, сказала: – Спасибо! Спасибо за помощь. Ты даже не представляешь, как много сделал для меня.

– Мне нужны деньги.

Чесс моргнула, продолжая внимательно смотреть на Ханну.

– Я знаю: нечестно просить, не объясняя, зачем они мне нужны. Но я не могу сказать. Это может оказаться опасным для тебя. Я просто прошу, чтобы ты мне поверила.

Чесс продолжала испытующе глядеть на Ханну своими раскосыми зелеными глазами. Затем, не проронив ни слова, встала.

Ханна опустилась на кровать Чесс, застеленную белоснежным хрустящим покрывалом. Через несколько минут Чесс возвратилась в комнату и уселась рядом с Ханной.

– Вот. – На покрывало шлепнулась кредитка. – Мама разрешила мне пользоваться ею, если что-нибудь понадобится для выпускного бала. Думаю, она все поймет… может быть.

Ханна бросилась Чесс на шею.

– Спасибо, – прошептала она. – Постараюсь вернуть ее как можно скорее. И как тебе удается быть такой славной? – прорвало ее. – Я бы уже вопила во всю мочь, лишь бы узнать, в чем дело.

– Я и собираюсь вопить, – сказала Чесс, спохватившись. – И даже более того, я поеду с тобой.

Ханна отстранилась от подруги. Ну как же ей объяснить? Она знала, что, отправляясь в Лас-Вегас, она подвергает свою жизнь опасности. Прежде всего, со стороны Майи. И, вероятно, со стороны Царства Ночи. И даже, возможно, со стороны ведьм, с которыми связан Тьерри.

И она не может втягивать в это Чесс.

– Я хочу кое-что тебе поручить. – Ханна сунула руку в свою холщовую сумку и вытащила конверт. – Это для тебя и для моей мамы… на всякий случай. Если от меня не будет вестей к моему дню рождения, вскройте его.

– Ты что, не слышишь меня? Я поеду с тобой. Я не знаю, что у тебя произошло, но не позволю тебе сбежать отсюда одной.

– А я не могу взять тебя с собой. – Ханна поймала сверкающий взгляд кошачьих глаз и удержала его. – Пожалуйста, Чесс, пойми! Это то, что я должна сделать сама. Кроме того, мне нужно, чтобы ты осталась здесь и прикрыла меня. Ты должна сказать моей маме, что я нахожусь у тебя, чтобы она не волновалась. Ладно? – Ханна протянула руку к Чесс и слегка встряхнула ее. – Идет?

Чесс закрыла глаза и кивнула. А потом всхлипнула, и ее подбородок задрожал.

Ханна опять крепко обняла ее и прошептала:

– Спасибо. Давай навсегда останемся лучшими подругами.

В понедельник утром, вместо того чтобы пойти в школу, Ханна поехала на своем «форде» в аэропорт. Ее мама уже успела починить автомобиль: она думала, что Ханна проведет последний уик-энд вместе с Чесс, готовясь к выпускным экзаменам.

Было немного страшно и вместе с тем радостно лететь одной на самолете в незнакомый город. Находясь в воздухе, Ханна все время мечтала: «Вот уже ближе… все ближе… ближе…» И глядела на кольцо с черной розой.

Она разыскала его в спальне, в корзине для бумаг. И сейчас она поворачивала руку то так, то этак, любуясь игрой света в черном камне. Сердце ее вдруг сжалось.

«Что, если я не смогу найти его?»

Но было еще одно опасение, в котором Ханна не хотела признаваться даже себе. Что, если она найдет Тьерри, а он не захочет больше ее знать? Ведь она сотни раз повторила, что ненавидит его, и требовала оставить ее навсегда.

«Не буду думать об этом. Какой в этом смысл? Прежде всего я должна разыскать его, а потом будь что будет».

Аэропорт в Лас-Вегасе оказался на удивление большим. Ханна забрала свою единственную дорожную сумку с багажной вертушки и вышла наружу. Она окунулась в теплый пустынный воздух и остановилась, чтобы решить, что делать дальше.

Как же найти ведьм?

Этого она не знала. Ведь не искать же их в телефонном справочнике! Ханна решила действовать наудачу и направилась туда, куда и все, – в Стрип. Но это было ошибкой. Этот район в вечернее или ночное время был для нее опаснее всего.

Однако вначале все выглядело не так уж плохо. Стрип поразил ее блеском разноцветных огней. Отели выглядели настолько ослепительно и причудливо, что у Ханны перехватило дух. Один из них, «Луксор», был похож на гигантскую черную пирамиду со сфинксом у входа. Ханна остановилась, наблюдая, как глаза сфинкса мечут разноцветные лучи, и рассмеялась.

«Интересно, что бы подумала об этом Ха-накт?»

Но все же во всем этом блеске, во всей суматохе чувствовалось что-то неприятное. Что-то… нездоровое. Толпа, заполнявшая отели и улицу, была такой плотной, что Ханна протискивалась сквозь нее с трудом. Казалось, все люди несутся куда-то сломя голову… кроме тех, кто был прикован к игровым автоматам.

И от этого несло… «страстью к наживе» – Ханна наконец подобрала нужные слова. Все эти люди мечтали о легких деньгах. А отели хотели заграбастать деньги этих людей. И конечно, отели всегда были в выигрыше. Они напоминали венерину мухоловку, заманивающую людей. И даже если людям было что терять, они все равно устремлялись в ловушку.

Ханне стало трудно дышать. Ей захотелось опять оказаться в родном городе с его далекими горизонтами, просветляющими разум. Ей хотелось чистого воздуха. Открытого пространства.

Но еще хуже, чем эта атмосфера, пропитанная жаждой наживы и коммерцией, было то, что Ханна не могла найти здесь ни одной ведьмы.

Несколько раз она пыталась завести разговор с метрдотелями и официантками. Но когда она как бы между прочим спрашивала, нет ли в городе людей, занимающихся колдовством, на нее глядели как на ненормальную.

К девяти часам вечера Ханна чувствовала себя совсем разбитой и уставшей. И она очень расстроилась.

«Я никогда не найду их. А это значит, что я никогда не найду его».

Она рухнула на скамейку у отеля «Звездная пыль» и стала размышлять, как быть дальше. Ноги болели, в голове стучало. Ей не хотелось тратить деньги Чесс на ночлег в отеле, но она обратила внимание, что полицейские прогоняли людей, которые пытались устроиться ночевать на улице.

«Зачем я сюда приехала? Лучше было бы дать объявление в газету: «Срочно ищу Тьерри». Следовало бы сразу понять, что из этой затеи ничего не выйдет…»

Но как только Ханна об этом подумала, ее взгляд выхватил из толпы какого-то парня. Что-то в его облике привлекло внимание девушки.

Это был не Тьерри. Этот парень нисколько не походил на Тьерри… за исключением того, как он двигался. Тот же инстинктивный контроль за движениями, та же пластичность дикой кошки, которую Ханна наблюдала у Тьерри и Майи. И лицо того парня… оно было слишком красивым для такого оборванца.

И когда он взглянул вверх на сияющую неоновыми огнями вывеску отеля «Звездная пыль», Ханна увидела отблеск света, отразившийся в его глазах.

«Это один из них. Это точно. Один из Ночных обитателей».

Ни секунды не раздумывая, Ханна схватила сумку, вскочила и бросилась вслед за парнем.

Это было не так легко. Он шел быстро, и ей приходилось лавировать в толпе. Парень направился из центрального района Стрип к одной из тихих, тускло освещенных улочек, располагавшихся параллельно проспекту.

Здесь, всего лишь в квартале от блестящей роскоши и суеты центра, был совершенно другой мир. Маленькие отели имели довольно жалкий вид. На каждом шагу вместо шикарных магазинов встречались одни ломбарды. Все это производило удручающее впечатление.

Ханна ощутила, как у нее покалывает в позвоночнике.

Сейчас она преследовала человека по пустынной темной улице, а вокруг не было ни души. В любую минуту он мог заметить, что кто-то идет за ним по пятам… Но что же оставалось делать? Ей нельзя было терять его.

Парень, казалось, заводил ее все дальше в те места, для которых у Ханны нашлось только одно подходящее название – «сомнительные». Редкие фонари почти не освещали улицу, и между ними сгущалась темнота.

Неожиданно парень резко свернул влево и исчез за углом здания с вывеской «Поручитель Дэн».

Ханна прибавила шаг, пытаясь догнать его, и обнаружила, что попала в какой-то проулок. Уже совсем стемнело. Секунду поколебавшись, она решительно сделала несколько шагов вперед.

В этот миг парень появился из-за мусорного бака. Он взглянул ей в лицо, и Ханна вновь поймала отблеск, сверкнувший в его глазах. Она стояла не двигаясь, пока он медленно подходил к ней.

– Вы шли за мной, я не ошибся?

Похоже, все это его забавляло. У него было узкое лицо с острым подбородком и темные волосы, которых, по-видимому, давно не касалась расческа. Ростом он был не выше Ханны, но казался сильным и гибким.

Подойдя ближе, парень оглядел ее с ног до головы. В его взгляде смешались похоть и голод. У Ханны мороз пробежал по коже.

– Извините, – сказала она, стараясь придать своему голосу спокойную твердость. – Я шла за вами. Я хотела спросить вас кое о чем… Я ищу одного человека.

– Ты нашла его, крошка. – Парень бросил быстрый взгляд вокруг, будто хотел убедиться, что, кроме них, в проулке никого не было.

И прежде чем Ханна успела сказать хоть слово, он прижал ее к стене.