Приключения в деревне Дъемон

Вознесенский и Босая

Внимательно следила за метавшимся призрачным мужчиной, весь его внешний вид кричал о том, что он не с нашего века, темные брюки были заправлены в высокие кожаные сапоги, белая рубашка, заправленная за ремень, имела красивые пуговицы, в виде жемчужин, шпага на поясе завершала весь образ. Волосы красиво убранные в хвост, были перетянуты лентой.

— Мадам, может вы перестанете так осматривать меня, для леди это неприлично, — усмехнулся мужчина.

— Во-первых не мадам, а мадемуазель, — поправила я молодого человека, во-вторых, в наше время, женщины не прячут глаза при виде мужчин, даже таких симпатичных.

— Хорошо, мадемуазель, — исправился призрак, — не будем с вами спорить, к делу, мне нужна ваша помощь, со мной произошла неприятная история, одна дама, не совсем приятной наружности, портит мне жизнь, в моем собственном жилище.

— Прошу немного подробностей, для начала было бы совсем неплохо представиться, — улыбнулась миловидному приведению, — меня зовут Ирина.

— Граф Михаил Вознесенский, — мужчина подлетел ко мне ближе, делая вид, что целует руку, — мой замок находится в селе Копорье, красивое фундаментальное строение, конечно сейчас полуразрушенное, но все-таки, дает мне крышу над головой, — призрак задумался, — недавно в моих пенатах появилась наглая авантюристка, она не дает мне жизни, в моем же доме, утверждает, что мы должны быть вместе, а мой замок и ее теперь, представляете? — возмущался граф.

— Так может он ей принадлежал после того, как вы, — хотела сказать, умерли, но сглотнула это слово, вдруг это травмирует мужчину, — как зовут барышню?

— Эту бессовестную леди звать Екатерина Босая, — Михаил скривил губы, — фамилия ей, прямо под стать. Этот замок, наша фамильная ценность, никто другой его не занимал, кроме моих предков Вознесенских.

— Чем она вам мешает, чего можно делить в таком состоянии? — попыталась понять, чем так недоволен граф, — попробуйте найти с ней общий язык, вдвоем жить веселее.

— В моем состоянии мне необходим покой, — злился Вознесенский, — выгоните эту наглую особу, иначе я у вас поселюсь, — он надул губы, сверля меня красивыми глазами.

— Скажите, вы частушки не поете? — вспомнила мужа Ольги, который сводил меня с ума своим пением.

— Нет, джентльмены не орут подобные песни, — пояснил граф, — пением, услаждать ваш слух, я не собираюсь.

— Тогда живите, — рассмеялась, — больше меня ничем напугать невозможно, не вижу смысла в вашей просьбе, вам ничего не угрожает, вашим близким тоже.

— Вы сами напросились, — возмущенно раздул ноздри Вознесенский, петь не люблю, но вот декламировать стихи, обожаю, — граф прочистил горло, а затем произнес, — Василий Капнист, Ода на рабство.

— Стойте, вы серьезно, — мой глаз задергался, — я конечно люблю стихи, но только не нужно эту любовь мою к ним убивать, согласна вам помочь.

— Так бы сразу, — подбоченился призрак, — по дороге могу вам почитать, в моем арсенале, довольно огромное количество поэзии нашего века.

— Ольга, — крикнула подругу, она выскочила с кухни, уставясь на нас с призраком, — отправляемся в Ленинградскую область, надо помочь этому господину.

— Какой красавчик, — присвистнула подруга, вытирая руки об фартук, — пару минут, и я освобожусь, — она подмигнула опешившему графу.

Через пятнадцать минут, усевшись в автомобиль, мы рванули в сторону села Копорье, мама отказалась нам составить компанию, аргументируя это тем, что необходимо сходить в лес, набрать лечебных трав на зиму, а еще пришла пора сбора клубники.

Трасса тянулась серой лентой, будто змея. По бокам махали своими ветками белоснежные березы. Возле полей пролетали беркуты, то спускаясь вниз, то снова взмывая в вышину. Граф сидел молча на заднем сидении, терпеливо ожидая нашего приезда.

— Скажите, граф, — взглянула через водительское зеркало на Вознесенского, — чем вас так допекает Екатерина Босая? Она с вашего века или с другого?

— С восемнадцатого, — поморщился Михаил вспомнив даму, — она пытается выжить меня из моего же дома, утверждая то, что я обещал ей жить вместе, в моей резиденции.

— Почему вы не покинули землю, а застряли в замке? — решила задать мучивший меня давно вопрос, — есть незавершенное дело, может с этим вам помочь?

— Нет, я сам выбрал этот путь, мне нравится жить там, где прожиты лучшие годы моей жизни, — призрак улыбнулся, — мое предназначение, оставаться духом своего чертога.

— Понятно, тогда осталось взглянуть на вашу соседку, — повернула голову в сторону Ольги, спрашивая ее, — хочешь послушать стихи восемнадцатого века, граф любезно почитает их для тебя.

— Это правда? — Улыбнулась Ольга, поворачивая голову в сторону Михаила, — прочтите, Миша, только, если можно, что-нибудь романтичное.

— Хорошо, тем более я обещал, — граф прочистил горло, произнося, — Анна Бунина, Не ты ли в дом его меня с собой свела, — Вознесенский читал, как будто пел, было приятно слышать его голос, Ольга вздыхала, внимательно наблюдая за мужчиной.

— Спасибо, граф, — поблагодарила Михаила подруга, когда он закончил читать, — готова слушать вас вечно, — она послала Вознесенскому воздушный поцелуй.

Вдалеке показалось нужное нам сооружение. Трудно было назвать его замком, он находился в плачевном состоянии, ума не приложила, как можно из-за него ругаться, еще и делить его. Но ничего не оставалось делать, как вмешаться в это непростое дело.

— Здесь хорошо, — пропела Васильева выходя из машины, — простор, рядом озеро, да и сам дом, великолепен, — на ее слова Вознесенский сразу подобрался.

— Я про это и толкую Ирине, нельзя допустить того, чтобы кто-то посторонний здесь околачивался, — возмущался Михаил.

Посмотрела на графа, покачала головой на его возмущение, а затем пошла к замку, точнее тому, что от него осталось. Внутри все находилось в добротном состоянии, намного лучше, чем снаружи.

— У нас гости, дорогой? — Послышалось сверху, подняла голову, над потолком летала приятная леди, миниатюрного телосложения, — добрый день, барышни.

— Здравствуйте, Екатерина, — поздоровалась с девушкой, — почему вы здесь, может вам нужна помощь, что-то держит незавершенное здесь?

Граф с Ольгой отправились на экскурсию, Вознесенский показывал убранство здания, а подруга охала и ахала. Босая смотрела с завистью на Васильеву.

— Он держит, — выдохнула она, — я его искала много веков, а когда нашла, он меня не хочет видеть, даже не помнит, — призрак загрустила.

— Может ошибаетесь, вдруг потом окажется, что это ваша ошибка, и этот человек не тот, кого вы так долго искали, — вспомнила слова графа о женщине.

— Мы с ним встретились на балу у графа Подольского, точнее, я служила у этого человека, а граф приехал на торжество, — начала свой рассказ женщина, — он увидел меня в коридоре, а потом добивался практически два дня. Я отдала ему всю себя, свою любовь, эта ночь навеки останется в моем сердце, — барышня покраснела, — я умерла от оспы, не смогла улететь на свет, так как осталась любовь в сердце к Михаилу.

— Вы рассказали ему кто вы на самом деле? — Екатерина отрицательно помотала головой, — но, почему, как он узнает вас тогда, может у него было сотни дам в то время, помимо вас?

— Почему тогда он говорил мне такие слова любви, читал стихи, лежа со мной на одной кровати, — девушка заплакала, — а еще, обещал вернуться за мной, чтобы забрать к себе в замок, где будем жить с ним до скончания веков.

— Катя, если вы сами ему не скажите обо всем этом, он сам не догадается, мужчины они такие, забывчивые, — смягчила для барышни восемнадцатого века.

— Не могу, — прошептала призрак, — буду вновь его добиваться, пока он не вспомнит меня сам, так будет правильно.

— Тяжелый случай, — сказала про себя, в этот момент рядом с нами появился граф с Васильевой, взирая на Екатерину.

— Почему она до сих пор здесь? — уставился он на меня, — выгоните ее, как обещали, не собираюсь жить здесь с этой Босой девкой.

— Послушайте, граф, — решила высказать мужчине все, что о нем думаю, — вам не кажется, — Катя подлетела ко мне ближе, смотря с тоской в глазах, ее губы шептали одно единственное слово, "нет", вздохнула, замолкая.

— Оставайтесь у нас на ужин, — предложила Екатерина, — я смогу из ближайшей деревни принести еды, нам это тоже доступно.

— Как ты можешь звать кого-то в гости, находясь не у себя дома, — разозлился граф, — пошла отсюда, приживалка, — мне стало не по себе от этих слов.

— Мы останемся, Катя, — улыбнулась девушке, — Оля, не хочешь прогуляться до озера, поболтать.

Оставив призраков наедине, вместе с подругой дошли молча до водоема, только там, убедившись, что никого рядом нет, рассказала Васильевой все, о чем поведала мне призрачная дама. Ольга всплеснула руками.

— Не может быть, чтобы такой джентльмен, так гадко обошелся с девушкой, — она задумалась, — граф непохож на соблазнителя, здесь нужно хорошо подумать, а все-таки, какая интересная история, богатый аристократ, да бедная служанка, прям роман для книги.

Мы уселись на берег, наблюдая за плавающими утками. Пейзаж здесь был потрясающий, зеленая трава под ногами, щекотала щиколотки, ромашки смотрели на нас своими белыми головками, предлагая погадать на любимого. Природа издавала свои звуки, которые невозможно было повторить. Даже стрекозы не боялись ничего, они садились прямо нам на плечи, издавая треск, своими прозрачными крыльями. Любуясь красотами природы, мы просидели у берега почти до вечера.

— Думаю, нас заждались, — встала с травы, оттрясая юбку, — ужин нас ждет, — улыбнулась довольной Васильевой, у которой мгновенно, появилась улыбка на лице, при упоминании еды.

— Здорово, быка бы съела, — Ольга соскочила на ноги, как заяц, рванув к замку, вперед меня, — давай, не отставай, — поторапливала она меня.

В замке стоял очередной ор, оба призрака ругались, точнее граф не переставая бубнил на бедную девушку, которая бесконечно оправдывалась. Нас ожидал стол, заставленный яствами, от запаха еды тут же заурчало в животе.

— Неужели, — обиделся Вознесенский, — думал, вы нас уже покинули, дамы, хотел снова к вам отправляться.

— Давайте ужинать, — предложила всем, садясь на стул, Ольга уселась рядом, а призраки напротив нас, — граф, скажите, в восемнадцатом веке, часто приглашали господ на балы? — спросила Михаила, накладывая себе отварной картошки с укропом и кусок жареного мяса.

— Разве это имеет значение, — усмехнулся граф, — мне приходилось бывать на таких мероприятиях, но после последнего, у графа Подольского, больше не появлялся в таких местах, — услышав знакомую фамилию, Босая вздрогнула.

— Почему? — искренне удивилась, — что там такого страшного произошло, после чего вы перестали посещать подобные увеселительные вечера?

— По дороге домой, моя карета попала в яму, я чуть не погиб, — Екатерина вскрикнула, но граф на это, не обратил даже внимания, — потом долго восстанавливался, даже потерял память, многое из моей головы напрочь испарилось.

— Простите, — прошептала Катя, улетая из столовой, затем повернула голову в сторону Вознесенского, добавляя, — извините меня, граф, больше вас, никогда не побеспокою, — она поплыла в сторону выхода.

— Стой, — крикнула даме, — ты не можешь вот так просто улететь, вернись, расскажи ему все.

— В смысле, — удивился граф, — пусть уходит, именно этого я от вас и требовал, не переживайте, вы получите награду за свою работу, — после его слов, Катя исчезла.

Мы остались за столом втроем, Ольга сидела, как в воду опущенная, мне так же, как ей, было грустно, история любви, закончилась, так и не начавшись.

— Граф, — все-таки решила достучаться до памяти Вознесенского, — а ведь на том последнем балу, было то, что вам просто необходимо вспомнить, напрягите свой призрачный мозг, постарайтесь, — мужчина смотрел на меня пустыми глазами.

— Я уже говорил вам, Ирина, — призрак постучал пальцами по столу, — не помню, вылетело из головы, если бы там произошло что-то прекрасное, думаю, это осталось бы в памяти.

— Мужчины, — прошептала подруга, — беспечные существа, женщина никогда бы не забыла подобного, а у них из башки все мгновенно вылетает, лишь стоит ее немного сотрясти.

— Не понимаю о чем вы, леди, — граф злился, — говорите прямо, не ходите вокруг да около.

— Пожалуйста, — выложила все карты перед призраком, — на этом балу, у вас был роман с прислугой, Екатериной Босой, которой вы читали стихи о любви, лежа с ней в теплой постели, — смотрела на Вознесенского, вид у него стал задумчивым, — вспоминайте, граф, ведь она вас очень любит, раз века искала, а когда нашла, терпела ваши унизительные высказывания в свой адрес.

— Простите, мне нужно подумать, — граф вылетел из-за стола, испаряясь в воздухе.

Ужин не лез в горло, нам было безумно жалко Екатерину Босую, девушку, которая столько вытерпела ради своей любви. Неужели женщины рождены для того, чтобы быть обманутыми мужчинами, даже не по их вине.

— Вернемся домой? — Ольга смотрела на меня уставшими глазами, — мы здесь уже не нужны, граф получил то, чего хотел, он остался один, дама надоедавшая ему исчезла.

— Ты права, даже платы с него не возьму, на душе гадко, — встала, отодвигая подальше тарелку полную еды.

— Стойте, — крикнул граф, появившийся внезапно, — я вспомнил, после вашего рассказа, на меня навалились все воспоминания одно за другим, эту девушку, я вспомнил, — повторил Вознесенский, — как любил, а еще, мечты жить вместе здесь, в этом замке, — он подлетел ко мне ближе, прокричав в лицо, — верните мне мою любимую, леди.

— Вы в своем уме, — обалдела от наглости аристократа, — сами выгнали бедняжку, теперь ищите, возвращайте, тоже сами.

— Ах так, — граф прочистил горло, выдвинул грудь вперед, а затем затараторил стихи, один за другим, как скороговорку.

Битый час сидели с подругой за столом, слушая рифмы графа, голова уже была свинцовая, Ольга умоляюще смотрела на меня.

— Хватит, — взмолилась призраку, — перестаньте мучить нам мозг.

— Вы найдете мне мою любимую? — поинтересовался граф, наконец-то замолкая, давая отдых нашим ушам.

— Я здесь, — послышался робкий голос Катерины, — простите меня, граф, но жить без вас не могу, я люблю вас, — она бросилась к Михаилу в объятия.

— Милая, как хорошо, что ты вернулась, — Вознесенский гладил по голове Босую, — я все вспомнил, теперь вас никуда не отпущу от себя, любовь моя.

Оба призрака крутились в воздухе, в бесконечном танце, губы их были слиты в страстном поцелуе, они никого не замечали вокруг.

— Нам пора, — напомнила влюбленным о нашем присутствии, — счастья вам, не обижайте больше друг друга.

— Простите нас, — засмеялся граф, не выпуская из объятий свою возлюбленную, — спасибо, Ирина, возьмите от нас на память это украшение, отказа не потерплю, — на столе появился гребень, — он устранит любое препятствие на вашем пути, будь то гора, или море, просто бросьте его в ту сторону, куда вам нужно попасть, он расчистит всё на своем пути.

— Спасибо, — взяла Васильеву за руку направляясь к выходу, — мы будем рады видеть вас двоих у нас в гостях, приходите, как будет время.

Распрощавшись с четой Вознесенских, мы отправились обратно к себе домой, где нас ждала наша семья, мама, Евлампий, а еще, ушастый Джони.