Приручи меня

Глава 6

— Мэдди, с тебя достаточно этого мероприятия? — спросил Люк, подошедший к ней полчаса спустя.

— Более чем. — Картины пришлись ей не по вкусу, партнеры Брюса Йи сверлили ее ледяными взглядами, когда она рассказывала им о своем проекте, шея устала от тяжелого ожерелья, но самое главное, она проголодалась.

Они нашли хозяев и попрощались с ними. Елена выглядела бледной и встревоженной. Маделин хотелось поскорее оказаться где-нибудь, где она сможет быть самой собой.

На эскалаторе она сняла с себя серьги и колье и спросила Люка:

— В твоем пиджаке есть внутренний карман?

Расстегнув пиджак, он продемонстрировал ей карман с маленькой пуговицей:

— Я подержу камни, а ты расстегнешь пуговицу.

Маделин не стала возражать. Вложив украшения в его ладонь, она потянулась к пуговице. Ее пальцы случайно задели его белую рубашку. Она оказалась теплой. Должно быть, кожа под ней еще теплее.

Она расстегнула пуговицу. Когда они сошли с эскалатора, Люк положил драгоценности в карман и застегнул его. Ее украшения в надежном месте, и она может о них не беспокоиться. Ей так легко без них.

— Не хочешь сказать, зачем ты сняла драгоценности? — спросил он.

— За углом есть бар, — ответила она, не желая признаваться, что в бриллиантах чувствует себя неуютно. — Он не роскошный, зато там непринужденная обстановка и вкусная еда. Мне сейчас необходимо и то и другое. Бриллианты там неуместны. — Она попыталась улыбнуться.

Люк остался серьезным.

— Если хочешь, я сразу отвезу тебя в доджо, и ты поговоришь с Джейкобом. Наверное, он ждет этого разговора. Прости. Я не подумала…

— Все в порядке, — пробормотал он. — Я не говорил Джейку, что собираюсь встретиться с Брюсом Йи. Для Джейка очень важно внутреннее спокойствие. Думаю, я подожду, пока у меня не появится конкретная информация, прежде чем нарушать его спокойствие.

— Защитник, — пробормотала она.

— Когда речь идет о благополучии моих близких, я готов на все.

Атмосфера в баре действительно была непринужденная, располагающая к отдыху. Они заняли свободные места у стойки. Люк ослабил узел галстука и расстегнул воротник рубашки. Маделин одобрительно улыбнулась ему:

— Тебе идет вечерний костюм, но повседневная одежда подходит тебе больше.

— Это говорит женщина, которая носит бриллианты так, словно рождена для этого, и избавляется от них при первой же удобной возможности. Лично мне ты больше нравишься без них. — После небольшой паузы он спросил: — Ты получила то, что хотела, от Брюса Йи?

— Понятия не имею. — К ним подошел бармен, и они заказали шампанское, пиво и тапас. Напиток им подали сразу — Елена тебе сказала, что Джи нужно от Джейка?

— Нет, но она сказала, что ей нужно от Джейка. Кажется, она хочет, чтобы он вернулся в жизнь ее племянницы. Она сказала, что хочет, чтобы Джейк защитил Джи. — Люк пристально посмотрел на нее: — Через сколько месяцев после покупки погребальной урны погиб Уильям?

— Примерно через год, — ответила Мэдди. Внезапная смена темы вызвала у нее раздражение. — Да что ты привязался к этой урне? Уверяю тебя, я не имею к смерти Уильяма никакого отношения. Это был несчастный случай.

— Не бери в голову, — сказал Люк, сделав глоток пива. — Сам не знаю, зачем тебя об этом спросил.

Может ли Маделин быть причастна к смерти своего мужа? Наверное, нет. Определенно нет. Покупка погребальной урны ему в подарок — это простое совпадение. Богатые люди вроде Уильяма Делакарта часто бесятся с жиру и коллекционируют странные вещи.

Сочетание шампанского, тапас и общества Люка Беннетта действовало на Маделин успокаивающе. Ее удивило, как непринужденно Люк сегодня держался среди людей из высшего общества, несмотря на то, что это была совершенно не его стихия. По правде говоря, и не ее тоже. Посещение светских мероприятий было неотъемлемой частью ее брака с Уильямом, но после его смерти она не вернулась в свет, даже когда закончился траур.

— Скажи мне, Люк, — небрежно произнесла она, — если у тебя когда-нибудь появится собственная семья, ты будешь продолжать рисковать жизнью, обезвреживая мины?

— Да, это моя работа. Что еще, по-твоему, я мог бы делать?

— Не знаю. Может, участвовать в поисково-спасательных операциях на воде? Заниматься обучением водолазов?

— К твоему сведению, Мэдди, занятия, которые ты только что назвала, тоже небезопасны.

— Возможно, но я не представляю тебя сидящим за столом в офисе. Просто мне кажется, что спасать утопающих не так рискованно, как обезвреживать мины.

— Да, думаю, я вполне мог бы работать спасателем.

— Что твои родственники думают о твоей работе и о постоянном риске, которому ты себя подвергаешь?

— Ты имеешь в виду брата, который пилотирует спасательный вертолет, или того, который участвует в неофициальных операциях Интерпола? Или ты хочешь знать мнение Джейка?

— Я хочу знать, что думает твоя сестра.

— Хэлли считает, что мы все настоящие мужчины, но вышла замуж за программиста, который целыми днями не вылезает из-за компьютера. — Люк широко улыбнулся. — Сейчас он разрабатывает программы для Интерпола.

— Наверное, ее выбор стал для вас потрясением.

— Ты даже не представляешь каким. — Он притворно содрогнулся. — Она сразила нас наповал.

— Твои братья женаты?

— Про Джейка ты знаешь, Тристан и Пит женаты. Трис, когда женился, добровольно отказался участвовать в опасных операциях и теперь работает консультантом в штабе. Пит до сих пор пилотирует спасательный вертолет. Раньше он забывал звонить Серене после каждой посадки. Она это изменила, когда получила лицензию на управление вертолетом, чтобы ей было проще добираться в труднодоступные уголки. Она талантливый фотограф. Однажды у нее вышла из строя радиосвязь. Мобильной связи в том месте, где она производила фотосъемку, тоже не было. Все же она закончила работу и вернулась домой, когда уже стемнело.

— Просто, но эффективно, — сказала Маделин. — Мне нравится.

— Это был жестокий урок. Бедный Пит чуть с ума не сошел.

— А что ты делаешь, когда твоя женщина начинает возмущаться из-за твоей работы?

— Расстаюсь с ней и нахожу другую. Что еще я могу сделать?

— Ты не устал постоянно играть со смертью? — тихо спросила она. — Тебе никогда не хотелось оставить эту работу и заняться чем-нибудь другим?

— Нет, — ответил он, но внезапно потемневшие глаза выдали его. — Ведь с этой работой никто не справится лучше меня. Моего имени нет ни в одном телефонном справочнике, зато оно есть в полудюжине особых списков. Когда со мной кто-нибудь связывается, это означает, что им срочно понадобились мои навыки. Я не могу сказать: «Простите, мне сегодня не хочется работать».

Честь и чувство долга для него превыше всего. Этим человеком невозможно не восхищаться, но любить его — настоящее безумие.

— Еще шампанского? — спросил он.

— Нет, я за рулем.

— Готова поехать домой?

— Думаю, да. Но сначала я отвезу тебя в доджо.

Люк покачал головой:

— Нет, Мэдди, так дело не пойдет. Ты сразу поедешь к себе домой. Я провожу тебя до квартиры, а потом поймаю такси.

Ей следовало догадаться, что он так скажет.

В машине они почти не разговаривали. Наверное, Люк обиделся на нее за то, что она предложила его подвезти.

Поставив «мерседес» в подземный гараж, они направились к частному лифту.

В прошлый раз в лифте между ними ничего не произошло, потому что Люк сдержался. Она надеялась, что и сейчас они оба проявят благоразумие.

Когда они вошли в кабину лифта, Маделин сразу уставилась в пол. Если она не будет смотреть на Люка, прикасаться к нему, разговаривать с ним, ничего не произойдет.

Лифт быстро поднялся и остановился. Двери открылись.

Пора положить конец этому безумию.

— До свидания, Люк. Спасибо за прекрасный вечер, — произнесла она. — Было приятно с тобой пообщаться.

— Ты кое-что забыла.

— Нет. — Она бросила на него взгляд, и ее тут же бросило в жар. — Нет, я ничего не забыла.

— А как же твои бриллианты? — произнес он, расстегивая пиджак. — Или ты хочешь, чтобы я завтра попросил По их тебе отнести? Думаю, это не очень хорошая идея.

Точно. Бриллианты. Во внутреннем кармане его пиджака. Маделин медлила.

Покачав головой, Люк снял пиджак и протянул ей:

— Я знаю, что ты решила больше со мной не встречаться, Мэдди. Я вижу это в твоих глазах. — Он снова пожал плечами. — Все в порядке. Я к этому привык.

— У нас с тобой ничего бы не вышло. — Она никак не могла расстегнуть пуговицу. — Мы слишком разные.

— Кого ты пытаешься убедить, Мэдди? Меня или саму себя?

Она перестала возиться с пуговицей.

— Тебе нужна женщина, которая была бы так же честна, как ты. Которая была бы достаточно сильна, чтобы отпускать тебя, когда тебе нужно работать. Я не настолько честна, и у меня нет силы, необходимой для того, чтобы любить тебя.

— Скажи мне, Мэдди, — спокойно произнес он, — когда вы с Брюсом Йи сегодня разговаривали, перед тем как он представил тебя своим партнерам, что ты ему сказала?

— Так, пустяки.

— Ты сказала ему, что не можешь гарантировать того, что мы с Джейком будем с ним сотрудничать, правда? И ты отказалась от сделки, которую он собирался с тобой заключить.

— Это было бы неправильно.

— Хочешь знать почему?

Маделин пожала плечами:

— Из-за того, что я не люблю быть у кого-то в долгу?

Люк покачал головой.

— Из-за того, что ты честна, — ответил он, пристально глядя на нее. — Когда я смотрю на тебя, я вижу честность, великодушие и силу. — Он приблизился к ней. Теперь их разделяло всего несколько дюймов. — И все это заставляет меня тебя хотеть.

Ее пальцы задрожали, и она уронила пиджак.

— Проблема в том, что ты не хочешь меня хо…

Маделин не дала ему договорить. Она накрыла его губы своими. Охваченная неистовым желанием, она страстно его целовала, не думая о завтрашнем дне.

Люк знал только одно средство против атаки. Это встречная атака с использованием любого оружия, какое только есть под рукой. Он не стал отстраняться. Он подождал до тех пор, пока ее дыхание между поцелуями не стало учащенным и прерывистым и она не обвила руками его шею. Тогда он положил одну ладонь ей на затылок, другую — на ягодицы, притянул к себе и начал отвечать на ее поцелуи. Мэдди прижалась к нему всем телом. Он приподнял ее и усадил на поручень. Она обхватила ногами его бедра.

Прижав ее спиной к стенке, он сорвал с нее шаль и начал задирать платье. Ее пальцы тем временем расстегивали пуговицы на его рубашке.

— У нас ничего не выйдет, — прошептала она, покрывая поцелуями его шею и водя ладонями по его груди. — Никогда.

— Я слышу тебя. Я согласен с тобой. — Он спустил ей трусики. — Я не знаю, что с тобой делать.

Почувствовав, как его палец медленно проникает внутрь ее, Маделин тихо застонала. Женщина, которую она видела в зеркале на боковой стенке, была незнакомкой с растрепавшимися волосами, блестящими глазами и припухшими губами. Она слегка покачивалась взад-вперед на мужчине, которого знает меньше недели.

Он прижал ее ладонь к своему паху, и она почувствовала, как сильно он возбужден. Тогда она расстегнула его брюки и помогла ему освободить восставшую плоть.

Поцеловав в губы, он приподнял ее и вошел в нее стремительным рывком. Маделин негромко вскрикнула, и ее внутренние мышцы начали смыкаться вокруг него.

Она оказалась теплой, влажной и упругой. Люк задвигался быстрее. Он был слишком возбужден, чтобы церемониться. Уже слишком поздно думать, что лифт не самое подходящее место для того, чем они сейчас занимаются.

Когда он достиг предела, Мэдди укусила его за шею, затряслась на нем и простонала его имя. Мгновение спустя он присоединился к ней в экстазе освобождения.

То, что они, потеряв здравый смысл, сохранили вертикальное положение, казалось Люку чудом. Еще большим чудом было то, что Маделин находилась в его объятиях. Прижавшись лбом к ее лбу, он закрыл глаза и пробормотал:

— Мэдди, прости…

— Не надо извиняться, — сказала она, прижав дрожащие пальцы к его губам. — Ты ни в чем не виноват.

Убрав руку, она поцеловала его. Он ответил на ее поцелуй, на этот раз с нежностью. Внутри его начала разливаться новая волна желания, угрожая захлестнуть его целиком. Оторвавшись от ее губ, он легонько поцеловал ее в висок, затем посмотрел в зеркало и, ужаснувшись тому, что сделал, снова закрыл глаза.

— Я бы хотел… — Чего? Чтобы последних пяти минут не было? Нет, он совсем этого не хотел. — Мне следовало быть к тебе внимательнее. — Ему не следовало терять над собой контроль.

— Я ни на что не жалуюсь.

Услышав в ее словах правду, он открыл глаза и обнаружил, что Мэдди серьезно смотрит на него.

— Я сама этого хотела. Хотела тебя, несмотря на все доводы здравого смысла. Возможно, я не знаю, что со всем этим делать дальше, но я большая девочка и могу взять на себя ответственность за произошедшее.

Пока Маделин это говорила, ее тело подрагивало в его руках. Закончив свою речь, она опустила ресницы и закусила припухшую от поцелуев нижнюю губу.

— Хочешь еще? — произнес он хриплым голосом.

— Да, Люк. Пожалуйста… — простонала Маделин и еще крепче обхватила ногами его бедра.

Ему ничего не оставалось, кроме как выполнить ее просьбу.

Когда Маделин пришла в себя после очередного полета на вершину экстаза, она обнаружила, что Люк тяжело дышит, прислонившись плечом к зеркалу. Глаза его были закрыты, а губы растянуты в широкой улыбке.

— Ты это начала, — промурлыкал он. — У тебя есть идеи, как это закончить?

— Ни одной. Ты понимаешь, что отныне, всякий раз заходя в этот лифт, я буду думать о тебе?

Люк еще шире заулыбался. Очевидно, решил, что это не его проблема. Он медленно открыл глаза:

— Пользуйся лестницей.

— Что нам сейчас делать?

— Если мы проведем в таком положении еще хотя бы полминуты, я тебя уроню. — Выйдя из нее, он осторожно снял с себя ее ноги и поставил ее на пол. После этого он взял в ладони ее лицо и нежно поцеловал в губы. — Давай договоримся, Мэдди. Если ты не будешь думать о том, что произошло, я тоже не буду.

— Это хорошая идея, — ответила Маделин, поправляя платье. — Ее стоит обдумать.

Люк застегнул брюки и рубашку, затем поднял пиджак и, достав из кармана ее украшения, снова бросил его на пол. Вложив ей в ладонь серьги, он повернул ее и надел на шею ожерелье. Вставив серьги в уши, Маделин посмотрела на их с Люком отражение в зеркале. Любой человек, увидев их сейчас, догадался бы, чем они только что занимались.

— Твоя экономка сейчас дома? — спросил он.

— Да.

Люк поморщился.

— Ты можешь идти? — спросил он, нажимая на кнопку, чтобы открыть двери лифта.

— Могу переставлять ноги.

Улыбнувшись, он поднял с пола шаль, накинул ее Мэдди на плечи и, подхватив молодую женщину на руки, вынес из лифта. У двери квартиры он осторожно поставил ее на пол, убрал ей за ухо прядь волос и, окинув ее взглядом с ног до головы, сказал:

— Все отлично. Уверен, что она ничего не заметит.

— Ты не хочешь зайти? — удивилась Маделин.

— Боже упаси.

Она прищурилась:

— Люк Беннетт, ты боишься моей экономки?

— А разве мне не следует ее бояться?

— Ты ведь не из-за Юн не хочешь заходить в мою квартиру. Это как-то связано с Уильямом?

Эта квартира куплена на деньги ее покойного мужа. Люк ненавидел Уильяма Делакарта, хотя до сих пор слышал о нем только хорошее.

— Частично, — признался он. — Я не могу с ним конкурировать в финансовом отношении, Мэдди. Ты это знаешь.

— Я не прошу тебя с ним конкурировать. Ты это тоже знаешь.

— Тогда вот еще одна причина. — Люк решил, что она должна узнать правду. — Я боюсь. Ужасно боюсь того, что чувствую к тебе. Я могу зайти выпить кофе, остаться на ночь, провести с тобой остаток недели. Но однажды мой телефон зазвонит, и мне придется уехать. Если ты попросишь меня остаться, я буду разрываться на части. Не приглашай меня дальше в свою жизнь, если не уверена, что точно знаешь, на что обрекаешь нас обоих.

С этими словами он пошел к лифту. Мэдди не стала его останавливать.

— Зачем я только тебя повстречала, Люк Беннетт? — пробормотала она, прислонившись спиной к двери.