Притворись моей, девочка!

Глава 32

Даша

Мама?

Господи Боже!

Непроизвольно втягиваю голову в плечи и отступаю от двери. Но уже поздно, она меня заметила. Её взгляд охватывает всех нас.

Влад Сергеевич, с яростным выражением на лице притянувший к себе Тимура за ворот толстовки... Разбитое лицо парня наверняка усиливает впечатление от этой пары. Вряд ли мама знает, что Тимур только что с ринга.

А тут ещё и Артём, сжимающий запястье отца. И Лера, опасливо выглядывающая из-за двери их люкса. И я, испуганно застывшая на пороге своего номера.

Нет... Я, конечно, рада, что мама здесь... Но всё же мне дурно оттого, что она застала этот сумасшедший дом. Наверняка она рванула сюда, как только прочитала моё сообщение.

— Мам... — подаю я голос, но она взмахом руки останавливает меня.

— Подожди, Даша...

Подходит прямо к Соболеву-старшему. Застыв от изумления, он с недоумением смотрит на мою мать.

— Влад Сергеевич, мне нужно с Вами поговорить, — с натянутой учтивостью цедит мама сквозь зубы.

Директор разжимает руку и отпускает Тимура. Артём отступает от отца и подходит ко мне.

Влад Сергеевич смотрит на мою маму каким-то странным взглядом. Это смесь злости и восхищения одновременно. Или мне кажется?

— Прошу!

Мужчина приближается к своему люксу и распахивает дверь перед мамой. Она бросает быстрый взгляд на меня и заходит в его номер.

Я жду, что сейчас директор быстро поставит нас всех на место и скажет, что этот разговор не закончен. Или рявкнет на сыновей. Но он даже не смотрит в нашу сторону. Просто идёт вслед за мамой и захлопывает за собой дверь.

Правда, это им не поможет... Здесь отвратительная звукоизоляция.

Тимур, Артём и я, не сговариваясь, остаёмся в коридоре. Артём сжимает мою руку, видимо, переживая за мою реакцию на происходящее.

Я в шоке... Но это даже не то слово.

— Только не говорите, что мы будем подслушивать, — произносит Тимур.

— Да, будем! — резко отрезает Тёма.

Он знает, что я отсюда никуда не уйду. Потому что боюсь за свою маму. И, если что, просто вмешаюсь, и всё! Ворвусь в номер... Не знаю... Закрою маму собой! Ведь она там наедине с этим психом!

Тимур, картинно вздохнув, прислоняется к стене спиной и скрещивает руки на груди. Я подхожу ближе к номеру Соболева-старшего, Артём идёт за мной.

За дверью тишина, словно там вообще ничего не происходит... Или они просто говорят очень тихо. Тогда мы ничего не услышим.

— Оля, мы так и будем играть в гляделки? — раздаётся наконец голос Влада Сергеевича..

— Не Оля, а Ольга Александровна, — мамин голос звучит властно. Словно она разговаривает со своим подчинённым.

Подчинённым... Соболев-старший хоть и занимает сейчас должность директора нашей школы, но это временно. Являясь, по сути, хозяином этого заведения, он уволил старого директора. Всё, начиная с ложек в столовой и заканчивая самими зданиями школы, принадлежит (хоть и не полностью) известному бизнесмену Соболеву. Он — основной учредитель нашей частной школы.

— Хорошо, Ольга Александровна. Чего Вы от меня хотите? — директор проглатывает надменный тон мамы. — Неужели соскучились?

Последняя фраза звучит с нескрываемым сарказмом.

Мне ужасно плохо и вообще от факта их беседы, и от тона и градуса разговора.

— Да не дай Бог по Вам соскучиться, — отвечает мама ровно, без иронии. — Я здесь из-за дочери, — и она тут же повышает голос, вновь добавляя в него властные нотки: — Не позволю обижать её, понял?!

— Я как раз работаю над тем, чтобы её не обижали. Мои сыновья, например. Они — парни уже взрослые... Мало ли чего натворят.

— Нет, ты не защищаешь мою дочь, а решаешь за них, что им делать и с кем проводить время. Это не одно и то же, Влад Сергеевич!

— Так значит, всё-таки «ты»?.. Что ж... Не тебе меня учить, как воспитывать собственных детей!

— Да поздно уже их воспитывать! Сам сказал, что они взрослые! Своим дурацким «воспитанием» ты их только портишь!

Слышится какой-то стук. Будто кто-то из них вскакивает со стула.

— Да что ты можешь вообще знать?! — рявкает Влад Сергеевич. — Ты... Ты...

— Кто? — фыркает мама. — Ну! Говори! Кто?

— Никто! — выплёвывает мужчина. — Ты мне никто! Пустое место!

— Это взаимно, — в её голосе слышна усмешка.

Раздаётся скрип ножек стула по паркету. Потом слышится стук каблуков.

Видимо, мама подходит к Соболеву... Или уходит от него подальше. Я не знаю... И мне страшно за неё!

— Я приехала, чтобы предупредить тебя, Влад! Не дай Бог мой ребёнок хоть раз заплачет от этих твоих стараний... Поверь, я найду на тебя управу. Ты же знаешь, как я люблю трудновыполнимые задачи.

— То есть ты приехала только из-за дочери, — он произносит это тише и совсем другим тоном. Каким-то более глубоким, что ли...

— Да, из-за неё. Мы никто друг другу, помнишь?

Снова стук каблучков... А потом тяжёлые шаги.

— Оля, подожди... Давай не будем пороть горячку. Ты ведь не только из-за Даши здесь.

— У тебя слишком высокое самомнение, Соболев, — мама вновь усмехается. — Отпусти...

— А если нет, то что? — бросает тот с вызовом. — Боишься, что сама накинешься на меня?

— Да пошёл ты, Влад Сергеевич!

— Куда? Я здесь у себя и никуда не собираюсь. А ты?

— А я ухожу с чувством выполненного долга. Оставь Дашу и своих сыновей в покое!

— Оставлю-оставлю... Только давай обговорим рамки для их общения.

— Ты о чём? — недоумевает мама.

— О том, что им можно, а чего нельзя. Я про Артёма и Дашу. Они ведь будут находиться в учебном заведении, а у нас сейчас там строгие правила. Халява закончилась после ухода прежнего директора!

— Да они правильные ребята! — заявляет мама. — Не надо судить всех по себе.

— Оль...

— Нет, даже не смей оправдываться.

— Хорошо, не буду... Но всё же давай обсудим чёртовы рамки для наших детей. Прямо сейчас. За ужином!

Наступает тишина, словно мама раздумывает.

Я кошусь на Артёма. Он смотрит на меня, и его губы едва заметно дёргаются в ухмылке. Правда, я не вижу здесь ничего смешного.

Мама и Соболев?

Вы что, серьёзно?

Перевожу взгляд на Тимура. Он раздражён и не скрывает этого.

За дверью вновь раздаётся голос директора:

— Оля... Это просто ужин.

— Хорошо, — отвечает мама.

Хорошо?! Она только что сказала «хорошо»?!

Блин... Вот это поворот!

Артём внезапно тянет меня за собой в номер... Видимо, я плохо соображаю, потому что начинаю сопротивляться и упираюсь ногами в пол. Тимур, отклеившийся от стены, быстро подходит и пихает меня сзади. Мы вваливаемся в номер и закрываем дверь ровно в тот момент, когда дверь люкса Соболева-старшего распахивается.

Все трое застываем, прислушиваясь.

Судя по всему, моя мама и директор подходят к лифту. Молча. Или я просто уже ничего не слышу от бешеного стука сердца в ушах. Лифт приезжает с характерным «дзынь», а потом сразу уезжает.

Тимур поворачивается ко мне лицом, его взгляд мечет молнии.

— Рязанова, ты вообще не соображаешь? Хотела, чтобы наш отец увидел тебя прямо под своей дверью?

Качаю головой. Об этом я как-то не подумала... Мне просто хотелось поговорить с мамой.

— Не говори с ней так! — Артём обходит меня и закрывает собой от брата. — Говори со мной! Это ко мне у тебя могут быть претензии!

Они сверлят друг друга глазами. Только этого ещё не хватало...

— Да какие могут быть претензии?.. — скалится Тимур. — Ты ведь не подставил меня и свою сестру, устроив ту аварию с гайцами. И ты не бросил меня одного сегодня на полуфинале!

— Я... — Тёма запинается на секунду и сдавленно произносит: — Мне очень жаль, что ты проиграл... Но... Твою мать, Тим! Ты не должен был этого делать!

— Делать что? — изображает недоумение его брат.

— Ты знаешь! — рычит Артём, подаваясь вперёд. — Ты ведь сделал это специально!

Вместо ответа Тимур молча усмехается и отходит от нас с Артёмом. Развязной ленивой походкой проходит по гостиной. Обернувшись, скользит взглядом по моему платью. Ну или по моей фигуре. Чёрт его знает!

— Мне пришлось, — наконец произносит он, переводя взгляд на Артёма. — И ты знаешь, почему.

Да. Кажется, и я уже понимаю это... Выиграй Тимур сегодня — и Тёма в глазах отца стал бы ещё большим неудачником. Ну и плюс ко всему Артём ушёл. Сбежал. Чтобы увидеться со мной.

Влад Сергеевич быстро заметил бы его отсутствие. И опять Артёму досталось бы. Но его отцу пришлось отвлечься на проигрыш любимчика.

Тимур спасал брата в своей обычной манере...

У меня даже слёзы на глаза наворачиваются, когда я осознаю весь масштаб катастрофы и силу братских чувств Тимура.

— Да, знаю, — отвечает Артём. — И я не готов принять твою жертву. Ты зря это сделал.

— Ну если бы я знал, что явится эта воинственная... кхм... женщина... — хмыкает Тимур. — Я бы, наверное, пересмотрел своё решение.

Но я вижу по его глазам, что он ни минуты не жалеет о нём. И сделал бы это снова.

— И вы зря считаете, что буря миновала, — вновь ухмыляется Тимур, поочерёдно посмотрев на нас обоих хмурым взглядом. — Наш отец не изменится. Наше будущее тоже.

Ну да... Принстон. Неминуемая разлука в конце учебного года. Он ведь об этом?

Тимур направляется к двери и бросает напоследок, обращаясь теперь лишь ко мне:

— И я всё ещё считаю, что ты не подходишь моему брату.

Смотрит на Тёму:

— Без обид, брат. Прости.

Артём сам распахивает перед ним дверь и пригласительно кивает, предлагая удалиться. Тимур без всяких препирательств уходит.

Наверное, когда мы все вернёмся в школу, для нас с Тимуром ничего не изменится. Мы по-прежнему будем врагами друг другу.

Захлопнув дверь, Артём сразу подходит ко мне и обнимает за талию. На его губах расцветает улыбка. Поджимаю губы, чтобы скрыть свою. Странно, но мне становится как-то очень спокойно. Словно мы прошли через Армагеддон и остались живы.

— Не вижу ничего смешного, — утыкаюсь носом в ворот его рубашки.

— А я вижу, — отвечает он. — Во-первых, твоя мама и мой отец — это, мягко говоря, абсурд... И я не могу не улыбаться, чёрт возьми, думая о них! Но всё же... Он никогда ни с кем не разговаривал так, как с Ольгой Александровной. Так, словно он её побаивается. Или... боится потерять.

— А во-вторых? — резко говорю я, глядя Артёму в глаза.

Не хочу говорить о маме и об их отце. Я пока не решила, как отношусь к новой сумасшедшей реальности, в которую мы все угодили.

— А во-вторых — Тимур просто выделывается. Ему же надо сохранить лицо. В этом весь он... Он хочет казаться злым, циничным, неприступным. Но он не всегда такой. Поверь, я знаю, о чём говорю. Мы всё-таки близнецы.

Может быть... Но мне странным образом всё равно, что там собрался делать Тимур. Его я никогда не боялась и бояться не собираюсь. Но вот их отец — это совсем другое дело...

Воспользовавшись тем, что я задумалась и ничего не говорю, Артём наклоняется и прижимается к моим губам. Я с пылом отвечаю на этот поцелуй.

Мы проводим вместе ещё около двух часов. Устроившись на диване, он сажает меня к себе на колени и обнимает. Мы почти не говорим... Разве что вновь признаёмся друг другу в любви.

Но в конце концов всё-таки возвращаемся к теме наших родителей.

— Как думаешь, они поженятся? — с ехидцей в голосе спрашивает Артём.

Возмущённо фыркаю.

— Конечно, нет!

— Почему? — спрашивает он шёпотом, прокладывая дорожку из поцелуев от мочки уха до губ.

Я почти мурлычу оттого, как мне приятны все ласки парня. Но всё же он просто отвлекает меня сейчас. Заставляет расслабиться, посмотреть на эту ситуацию под другим углом...

— Они не поженятся, потому что моя мама миллион раз говорила о том, что ей не нужны серьёзные отношения. Она всё время на работе.

Моя мама любила лишь одного мужчину. Моего отца. А Соболев-старший — совсем не он. Мой папа и мухи за всю жизнь не обидел.

— Мы с тобой тоже ещё несколько месяцев назад и представить не могли, что будем вот так сидеть. И что я буду делать вот так...

Артём прикасается губами к уголку моего рта. Табун мурашек пробегает по позвоночнику... Уже не знаю, в какой раз за этот вечер. Объятья, поцелуи, прикосновения Тёмы... Они действуют на меня как разряды молний.

— Да, ты прав... О таком мы раньше не думали... Но...

— Это не про наших родителей, — заканчивает Артём за меня. — Я просто пошутил, Даш. Это шутка.

— Несмешная, — улыбаюсь я.

— Но ты же улыбаешься, — его губы тоже растягиваются в улыбке. — Хочу, чтобы ты всё время улыбалась. Всё для этого сделаю.

Я чувствую его нежное отношение ко мне буквально каждой клеточкой тела. И мне хочется, чтобы и он чувствовал моё отношение к нему.

— А я сделала бы всё, чтобы ты был счастлив, — произношу немного смущённо. — Мне больно, когда тебе больно.

Да, я всё ещё думаю о его отце. Который позволяет себе поднимать руку на сына. Ни за что не пожелаю своей маме такого мужчину!

— Мне будет больно, если мы расстанемся, Даша, — говорит Артём.

Он больше не улыбается. Смотрит мне прямо в глаза. И я тону в его синих глазах, как в омутах.

— Учебный год очень быстро закончится... И мы встанем перед выбором — а что дальше? Предлагаю решить это прямо сейчас.

— Тебя ждёт Принстон, — успеваю вставить я.

— Нет, я не хочу туда, — он качает головой. — Учусь я нормально. Есть много вузов, куда смогу поступить без помощи отца. И мы с тобой выберем какой-нибудь один универ. Подходящий нам обоим.

— Я...

Я не знаю, что сказать.

Мысли о Принстоне и об отъезде Тёмы меня пугали. И сейчас мне очень хочется поверить, что этого можно избежать. Но мне совсем не хочется портить парню будущее.

— И мы могли бы пожениться сразу после школы, — внезапно произносит Артём.

Мои глаза расширяются. Потом я прыскаю от смеха.

Это же шутка, да?

Впрочем, мой смех тут же обрывается, потому что по глазам Артёма я вижу, что он не шутит.

— Тём...

Он не даёт мне ничего сказать, закрыв рот поцелуем. Оторвавшись от губ и немного отстранившись, вновь заглядывает в глаза.

— Знаешь, я был в клетке все эти годы. Пусть и в золотой, но всё же в клетке. А ты подарила мне свободу.

Сглатываю. Чувствую, как начинают дрожать руки.

Мне сложно было поверить, что Артём Соболев вообще может испытывать любовь к кому-то. Тем более ко мне. Но сейчас я вижу — он любит. А я, наверное, просто не могу так же красиво говорить. Но тоже люблю его.

— Ну скажи «да», — вновь улыбается парень. — Давай сделаем этот день ещё более незабываемым.

— Да?

— Угу... Мы поженимся после окончания школы. Скажи «да»!

Ответить я не успеваю... Потому что прибывает лифт, и мы слышим в холле шаги. Похоже, ужин наших родителей закончился.

Слезаю с колен Артёма и сажусь с ним рядом. Мы оба замираем. Через несколько секунд дверь в номер распахивается, и входит мама. Она немного вздрагивает, увидев устремлённые на неё взгляды.

— Господи! Вы меня напугали... — улыбнувшись, мама прикладывает руку к груди. — Что с вашими лицами? У вас всё нормально?

Я первой выхожу из ступора. Подхожу к маме и обнимаю её. Ведь я очень соскучилась...

— Хорошо, что ты здесь, — шепчу, уткнувшись носом ей в плечо.

— Ты написала — я приехала, — отвечает мама. Взяв меня за плечи, отрывает от себя и смотрит любящим взглядом. — Разве я позволю кому-нибудь тебя обидеть?

К нам подходит Артём. Слегка замявшись от неловкости, протягивает маме руку.

— Добрый вечер, Ольга Александровна.

— Добрый, — мама пожимает его руку, внимательно глядя ему в глаза. Так, словно в самую душу смотрит.

Она это умеет.

— Я, пожалуй, пойду. Уже поздно, — на губах Артёма появляется извиняющаяся улыбка.

— Да, иди, — кивает мама, не сводя с него глаз. — К тому же завтра вам возвращаться в пансион.

— Ты меня отвезёшь в аэропорт? — спрашиваю я.

— Нет. Влад Сергеевич любезно согласился захватить тебя. Всё равно он вместе с сыновьями едет туда.

Я могу даже не смотреть на Артёма. Знаю, что он сто процентов опять весело усмехается. Потому что тема наших родителей его очень забавляет.

— Спокойной ночи, — говорит он, направляясь к двери.

— Спокойной, — отвечает мама.

А я лишь смотрю на своего парня с обожанием, и это получается само собой.

— Пока, — говорю ему.

— До завтра, — отвечает Артём и выходит.

— Хороший парень. Он мне нравится, — кивает мама, как только за ним закрывается дверь.

Подходит к дивану, снимает свой пиджак. А я просто смотрю на неё в ожидании хоть каких-то объяснений. Но она делает вид, что не замечает моих гляделок.

Подхожу ближе.

— Мам... Нам нужно поговорить.

Она сначала невинно хлопает ресницами, но, увидев решительность и серьёзность на моём лице, уточняет:

— Обо мне и Владе Сергеевиче?

— Да.

Вздохнув, садится на диван.

— Хорошо. Я готова.

— Тогда рассказывай... Наш директор и ты — это очень неожиданно для меня.

Я вижу, как к маминым щекам приливает румянец, но взгляд остаётся невозмутимым.

— Что именно ты хочешь знать, дочур? Я уже говорила, что мы пересекались как-то с Владом Сергеевичем по работе. Вели совместный проект. Точнее, моя фирма строила здание, а он являлся главным инвестором — если уж совсем по-простому.

— И это всё, что вас объединяет? — выдыхаю я.

Она кивает. Похоже, собирается мне врать...

Горько усмехаюсь.

— Мы всё слышали, мам... Этот ваш разговор в номере... Совершенно понятно, что вас связывает не только бизнес. И это ещё мягко говоря...

— Вот как... — тихо выдыхает мама и отводит взгляд.

А когда вновь смотрит на меня, то я вижу в её глазах что-то, похожее на сожаление. Она протягивает руку и говорит:

— Не стой там, иди сюда.

Я покорно подхожу к маме и сажусь рядом. И, не дожидаясь, пока она начнёт что-то рассказывать, выпаливаю:

— Ты не подумай, я не эгоистка. И считаю, что у тебя, конечно же, должна быть личная жизнь... Но всё же... Влад Сергеевич? Господи! Почему он?

Она усмехается. Прижимает меня к себе и чмокает в лоб.

— А почему бы и не он? Да, Влад, конечно, далеко не идеален. Бывает резок в высказываниях, частенько рубит с плеча. Но я купилась на его жизнелюбие, целеустремлённость, внутренний стержень. В чём-то мы даже похожи. А ещё он очень красиво ухаживал.

В это я могу поверить. Тёма тоже очень красиво ухаживает за мной.

— В любом случае, всё, что между нами было, уже в прошлом, — со вздохом продолжает мама. — Влад... он меня предал. А предательство я никогда не потерплю.

— Что он сделал? — спрашиваю я, глядя маме в глаза.

— Давай не будем об этом, — тут же закрывается она.

Мне кажется, что он ей изменил. Мама, и правда, никогда не простит ничего подобного. Но я решаюсь всё же спросить:

— Он же не поднимал на тебя руку, верно?

Мамины глаза изумлённо расширяются.

— Конечно, нет! Откуда у тебя вообще такие мысли?

Прикусываю язык. Должна ли я говорить ей о том, что отец физически наказывает Артёма? Уверена ли я в том, что это действительно так?

— Даша! — требовательно произносит мама.

— Я просто считаю, что он может быть жесток со своими детьми! — выпаливаю я. — Никаких доказательств у меня нет, это просто моё мнение.

Взгляд мамы становится задумчивым, и она пожимает плечами.

— Влад говорил мне, что он с ними строг... Ой, Дашка, там такая история печальная!.. Мать их бросила, он растил сыновей один. Ну и привык всё контролировать. Но я его не оправдываю, конечно.

Ну да... Контролировать... Только вот достаётся всегда одному сыну, а не обоим. Хотя после проигранного боя наш директор вышел из себя, и под его гнев попал Тимур. Не знаю, чем бы всё закончилось, если бы внезапно не появилась мама и не вмешалась.

— Когда мы говорили с тобой о нашем директоре последний раз, мне казалось, что ты на него злишься. И, кажется, ты просила меня держаться от него подальше.

— Да, я злюсь, Даш. И всё ещё считаю его сексистом. Просто сегодня... когда вновь его увидела... навеяло немного тех чувств, которые были раньше.

Господи Боже... похоже она всё ещё в него влюблена.

— Давно вы расстались?

— Давненько, — уклончиво отвечает она.

— Но он позвал тебя в ресторан, потому что хотел всё вернуть, так?

— Оо, вы и это слышали? — пытается улыбнуться. — Да, он этого хочет. А я — нет. Но Влад не из тех, кто быстро сдаётся. Мне ещё придётся отбиваться от него.

Она как-то по-девчоночьи хихикает, а вот мне совершенно не смешно.

Что наш директор будет делать, чтобы её вернуть? И кто при этом пострадает?

Наконец мама вновь становится серьёзной.

— Ты не переживай. Влад Сергеевич не будет особо донимать вас с Артёмом. Но правила школы всё равно придётся соблюдать. А именно — никаких совместных ночёвок! И запрет на демонстрацию чувств в стенах школы.

Теперь хохочу я.

— Значит, будем целоваться в столовой!

Мама щипает меня за бок.

— И всё-таки будьте осторожней. Не забывайте про учёбу, — она просто не может этого не сказать. — А ещё напоминаю, что в пансионе полно камер. Не стоит допускать, чтобы у вашего директора появился компромат, и он смог воспользоваться им, чтобы меня вернуть.

Улыбка сползает с моих губ. Об этом я как-то не подумала. Теперь моё отчисление может стать средством шантажа. Неужели Влад Сергеевич на такое пойдёт?

— Ты ужинала? — мама встаёт с дивана. — Давай что-нибудь закажем, а потом завалимся спать.

— Ты же только что из ресторана.

— Я так разволновалась, что кусок в горло не лез. А сейчас съела бы какой-нибудь тортик.

Мама у меня любитель сладостей.

— Хорошо, давай что-нибудь закажем...

Уже глубокой ночью я долго лежу без сна, прокручивая в голове все события прошедшего дня. Разговор с Лерой... бой... приезд Артёма... Мама. Она и Соболев!

Но всё перекрывает предложение Артёма. Я пока не знаю, что ему ответить. Очень хочется, безрассудно сказать «да»…