Притворщица

15

— Ну вот, теперь можно отдохнуть от этих болтливых леди и спокойно, по-мужски поговорить, — сказал Эдгар, облегченно откидываясь на спинку стула со стаканом бренди в руке.

Терренс посмотрел на него и подумал, что правильнее было бы сказать «отдохнем от этой болтливой леди» — именно так, в единственном числе, потому что за столом был слышен один только голос — голос Амелии. Все остальные леди хранили молчание. Амелия же, то ли не обращая внимания, то ли просто не замечая, что температура за столом находится на точке замерзания, все щебетала и щебетала, не блистая, правда, при этом разнообразием тем. Их у нее, собственно, было только две: предстоящая свадьба и медовый месяц.

Он с сожалением припомнил сегодняшнее утро, ту сцену, что разыгралась между ним, Изабель и Амелией. Да, утренняя схватка окончилась поражением. Чего они добились? Да ничего! Только вконец рассорились с Изабель. А эта коричневая ворона как была при своем, так при своем и осталась. Чертова курица!

Он с грустью подумал об Изабель и сказал, отхлебнув из своего стакана:

— Да, и в самом деле!

Эдгар ухмыльнулся:

— Моя птичка немного возбуждена, конечно, но ее можно понять. Так сказать, витает в облаках!

— Ну, может быть, прогулка вокруг аналоя в церкви Сент-Джордж поможет ей спуститься с небес на землю, — слегка заплетающимся языком заметил Джош. Он весь вечер то и дело благоговейно припадал к бутылке. — Я имею в виду заботы по дому и все такое прочее, что свалится на нее.

— Хм-м-м, — глубокомысленно нахмурился Эдгар. — И в самом деле, нужно будет с ней поговорить. Я сам что-то и не подумал об этом.

— Скажите, Эдгар, — обратился к нему Терренс, желая увести разговор подальше от Амелии, о которой ему ни говорить, ни думать совершенно не хотелось. — А что с вами случилось? Я слышал, что вас покусал Мордрид?

Эдгар поморщился.

— А, ерунда! Но этого бешеного пса следует пристрелить.

— А мне нравится этот бродяга, — возразил Джош. — Надежный пес, отличный охранник и верный друг.

— Да, это так, — присоединился Терренс и внимательно посмотрел на Эдгара. — Мне известно, что Мордрид, как истинный джентльмен, может пустить в ход свои клыки только в одном случае — когда защищает какую-нибудь леди. Так почему же он покусал вас?

— Нет, он, правда, покусал однажды человека и не из-за леди, — ухмыльнулся Джош. — Помните того сумасшедшего повара-француза? Но тот бросился на Мордрида с топором. Вы не бросались на Мордрида с топором, Эдгар?

— Разумеется, нет, — буркнул Эдгар и отвел глаза.

— А что же вы делали? — нахмурился Терренс.

— Да говорю же вам — ничего! — огрызнулся Эдгар.

Он поднялся со стула и нервно прошелся по гостиной.

— Чертовски крепкий бренди, — сказал он и поспешно двинулся к двери. — Пойду-ка лучше прилягу.

Терренс и Джош молча проводили его взглядами.

— Что это с ним? — удивился Джош, когда Эдгар ушел.

— Не знаю, — вздохнул Терренс. — Да, по правде сказать, и знать не хочу.

— Туман, туман, — промурлыкал Джош и потянулся к графинчику с бренди. — Что-то он темнит.

Джош бережно взял хрустальный сосуд и щедро плеснул из него в свой стакан.

— Впрочем, скажу тебе, старина, он всегда темнит. А его дочка, так у той вообще черепица с крыши поехала. — Он призывно взмахнул графинчиком. — Тебе налить?

— Нет, — вздохнул Терренс. — Боюсь, с меня на сегодня хватит.

— Как знаешь. А я так выпью, — сказал Джош, опуская графинчик на стол и беря в руку стакан, наполовину наполненный янтарной жидкостью. — Хочу сегодня напиться. Только это и остается.

Он высоко поднял свой стакан:

— За дам!

Терренс издал протестующий возглас и стремительно потянулся к графинчику.

— Если за дам, то я не могу не присоединиться.

Джош откинулся на спинку стула в ожидании Терренса и заметил, покачав головой:

— Не понимаю женщин. Не понимаю, и все тут. Элизабет не желает со мной разговаривать! Я сказал ей… Ну, это неважно, что я сказал. Но, черт побери! Я кладу к ногам женщины свое сердце, а она не желает со мной разговаривать!

Терренс вздохнул и мрачно посмотрел в свой наполненный стакан — так внимательно, словно надеялся увидеть на его дне ответы на все свои вопросы. Увы, не он первый и не он последний искал истину на дне стакана.

— Бывает хуже, — трагическим тоном сказал он. — Изабель не позволяет мне даже дотронуться до себя!

Джош подобрался и недовольно посмотрел на Терренса.

— Полегче, старина! Как-никак, ты говоришь о моей сестре!

— Разумеется, — ответил Терренс и отвел в сторону руку с зажатым в ней стаканом. — О ком же мне еще говорить, об Амелии, что ли?

Джош серьезно подумал и решительно заявил:

— Нет. Об Амелии — ни слова. Но и мою сестру не трогай — ни на словах, ни на деле.

— Да успокойся ты, — с досадой ответил Терренс. — Что я, сам не знаю?

Джош задумчиво пошевелил бровями.

— Наверное, знаешь. — Он приветственно поднял стакан. — Точно, знаешь. Иначе я вызвал бы тебя на дуэль.

— Не беспокойся, приятель, — огрызнулся Терренс. — Я до твоей сестры и пальцем не дотронусь. Уж она-то об этом и сама сумеет позаботиться!

— Прости. Не хотел сыпать соль на твою рану, — грустно сказал Джош. — Прекрасно понимаю твои чувства. И все же можешь считать, что тебе повезло: ведь Изабель, по крайней мере, хоть разговаривает с тобой!

— Я в милостыне не нуждаюсь, — пробурчал Терренс.

— Э, да бог с ними со всеми! — воскликнул Джош, поднимая стакан. — Мужчина и бутылка — вот счастливая пара, не то что мужчина и женщина!

— Это уж точно, — ухмыльнулся Терренс, присоединяясь к тосту.

— Что вы делаете, крестная? — ахнула Амелия, когда леди Дороти вместо заварного чайника поставила рядом с фарфоровыми чашками пузатый графин с бренди.

— Мы отпустили мужчин выпить, — пояснила леди Дороти. — Для того чтобы они не мешали выпить нам самим.

— О, крестная, нет! — воскликнула Амелия.

— Не хочешь — не пей, дитя мое, — сказала леди Дороти, — никто тебя не заставляет. Хотя на твоем месте я начала бы понемногу привыкать. Ведь ты собираешься замуж, а разве замужней женщине можно обойтись без доброго глотка бренди? Да ни за что!

Герцогиня обвела глазами сидящих за столом женщин.

— Кому налить?

— Мне, — быстро сказала Летти, подставляя пустую чайную чашку. — Немного, только донышко прикрыть.

— И мне, — пробасила Тео. — Не скупись. Лей до краев.

— Элизабет, Изабель? — спросила леди Дороти.

Девушки вопросительно переглянулись и улыбнулись друг другу.

— Глоточек можно, — сказала Элизабет.

— И даже пару, — откликнулась Изабель, протягивая свою чашку.

Амелия недоуменно покосилась на дружную компанию и вернулась к своей излюбленной в последние дни теме, которая потеснила в ее головке прежнюю главную и единственную тему — птичью.

— Так и не решу, куда же мы все-таки поедем в наш медовый месяц, Изабель. Если в Грецию, как ты хочешь, то почему бы нам тогда не заехать по пути и в Италию? Мне бы очень хотелось побывать в Италии! Там столько ученых-орнитологов! И столько птиц! А что ты скажешь об Италии?

— Что? Изабель поедет вместе с вами в свадебное путешествие? — удивленно спросила Тео.

— Да, — кивнула простодушная Амелия. — Терренс, Изабель и я обсуждали это втроем весь день.

— О боже! — испуганно сказала Тео и одним махом осушила до дна свою чашку.

— Да, — подтвердила Изабель, пригубив свой бренди и делая отчаянные попытки сохранить на лице улыбку и не поморщиться от его обжигающей горечи. — Уверена, что это будет незабываемое путешествие!

Элизабет моргнула и проглотила содержимое своей чашки.

— Амелия, а ты не боишься, что Изабель?.. М-да. А ты не боишься Изабель?

— Нет, — нахмурилась Амелия. — Леди не должна бояться подобных вещей. Такова мужская натура, и нам, женщинам, ее не понять. К тому же, как я выяснила, Терренс совершенно равнодушен к птицам, а я буду много времени уделять своим исследованиям. Вот Изабель ему и составит компанию на этот случай.

— Слышу глас разумной супруги, — торжественно сказала леди Дороти. Она покачала головой и угрюмо посмотрела на Амелию. — Моя дорогая, вы не перестаете удивлять меня.

— Спасибо, крестная, — ответила польщенная Амелия.

Леди Дороти задумчиво нахмурилась.

— И все же я думаю, что ты еще плохо разбираешься в истинной натуре мужчин… да и женщин. Боюсь, что пройдет немного времени, и ты перестанешь так э-э-э… беззаботно относиться к Изабель.

— О, да, — присоединилась Летти. — Тебе вряд ли захочется делить Терренса с Изабель. Я… Я всю жизнь прожила старой девой, но если бы у меня был муж… О-о, если бы у меня был муж, то будь уверена, я за него сумела бы постоять. Да я… Да я… Я бы любой его… э-э-э…

— Глаза бы выдрали? — сухо уточнила Элизабет.

— Точно! — облегченно вздохнула Летти. — Точно! С корнем!

Изабель посмотрела на Элизабет, которая покраснела и спрятала глаза, опустив их в чашку с янтарным напитком.

— А ты, — спросила Изабель. — Тоже выдрала бы?

Элизабет повела по сторонам глазами, полными немой боли, и чуть заметно кивнула. Изабель сочувственно накрыла руку Элизабет своей ладонью.

— Если из-за Джоша, то, поверь, тебе не нужно будет этого делать.

— Я не желаю говорить о нем, — вздернула подбородок Элизабет.

— Понятно, — негромко сказала Изабель и нахмурилась. Нехорошо. Собственные проблемы настолько захватили ее, что она стала забывать о проблемах ближних. — Как-нибудь поговорим.

Три пары женских глаз, внимательно следивших за ними, поспешно опустились к чашечкам с бренди.

— Ну а о чем тогда будем разговаривать? — слабо улыбнулась Изабель.

— О том, ехать нам в Италию или нет, — опять взялась за свое Амелия.

— Поговорим о сексе, — неожиданно предложила леди Дороти.

— Ой, господи! — ахнула Летти и тут же хихикнула. — Ну и ветреница же ты, Дороти!

— А почему бы и нет? — ответила герцогиня. — Коль скоро у Амелии нет матери, это наш прямой долг — дать ей материнский наказ. Я не хочу, чтобы ты легла в супружескую постель совершенно непросвещенной, моя милая!

Коричневые бровки Амелии страдальчески поползли вверх.

— О, я предлагаю не обсуждать это… Эту тему… — Она потупилась и тихо закончила: — Во всяком случае — при всех…

— Но все мы — твои друзья, дорогая, — сказала леди Дороти. — Уж я-то во всяком случае, ты сама знаешь. Разве не я помогла тебе с твоим замужеством? А раз так, то мой долг — подготовить тебя и к тайнам первой брачной ночи.

— Всегда лучше заранее знать, что тебя ждет, — мрачно рубанула Тео. — Правда, лиха беда начало, а потом пойдет… Да так, что ты не только позавидуешь Изабель, но и захочешь кое-чему у нее поучиться. Ведь мы, женщины, всегда теряем голову из-за мужчин. А если сильно желаем кого-то, так и совсем свихнуться можем.

— Всегда готова дать дружеский совет, — сказала Изабель.

— Правда? — улыбнулась Летти. — О, дорогая, ты так добра. У тебя золотое сердце. — Она перевела взгляд на Амелию. — Ты можешь ей верить. Уж если она утверждает, что наш мальчик бесподобен в постели, значит, так оно и есть, не сомневайся. Надеюсь, ты рада?

Амелия спиной вжалась в диванную подушку и смотрела на Летти так, как смотрели в свое время несчастные ведьмы на инквизитора, приближающегося к ним с раскаленной кочергой и клещами для вырывания ногтей.

— Да-да, наверное… Но… Но мне кажется, что я очень устала, — сделала она попытку избежать неприятной темы. — Д-да, да, я очень устала. Мне пора идти.

И она покинула гостиную так же поспешно, как удирает с поля битвы презренный дезертир.

— Отлично! — ухмыльнулась леди Дороти. — По-моему, это прекрасный повод пропустить еще по стаканчику!

Она взяла в руку графин и щедро налила себе, Летти и Тео. Изабель уважительно крякнула, глядя на них, но свою чашку не протянула. Как, впрочем, и Элизабет.

— Чистая работа, Дороти, — сказала Тео. — Быстро же ты ее сплавила!

— Да, — согласилась Дороти. — Девочка просто обалдела. А ведь она и в самом деле насчет этого — ни в зуб ногой! — Она нахмурилась и добавила: — Эх, если бы нам и Эдгара удалось так же легко сломать!

— Вы это о чем? — уставилась на собеседниц Элизабет.

— Дорогая Элизабет, неужели вы до сих пор верите, что Амелия — подходящая пара для нашего мальчика? — спросила Летти. — Неужели вы не видите, что их брак — пустая затея?

— Но я думала, — озадаченно взглянула на нее Элизабет, — что…

— Наши планы изменились, — сверкнула глазами леди Дороти. — Я знаю, что ты надежный человек, Элизабет, и не станешь разглашать то, что сейчас услышишь.

— Нет, конечно, — сказала Элизабет и откинулась на спинку стула. — Продолжайте, пожалуйста, а я обещаю не перебивать и тихо сидеть и слушать.

— Итак, что нам делать с Эдгаром? — немедленно приступила к главному Летти.

Тео одним глотком осушила свою чашку и решительно заявила:

— Пристрелить, и дело с концом.

— Что? — ахнула Элизабет.

Дороти метнула на нее сердитый взгляд и обернулась к сестре:

— Предлагаю оставить этот вариант на самый крайний случай. Сначала попробуем другие способы.

— А в конце — пристрелим, — согласилась Тео.

— Я предлагаю сделать с ним то же, что и с Сент-Джоном, — предложила Летти. — Скрутим его, а затем отдадим в лапы газетчиков, а те его в порошок сотрут.

— И он получит по заслугам, — сказала Дороти. — По заслугам.

Элизабет беспокойным взглядом обратилась к Изабель. Но та только покачала головой и предостерегающе подняла вверх палец. Денек сегодня для пожилых леди выдался тяжелый, так что пусть немного стравят пар, не нужно им мешать.

И Изабель уселась поудобнее, решив не вступать в разговор, предоставив сестрам самим решать вопрос: каким способом лучше стереть с лица земли мерзкого слизняка по имени Эдгар Эрроурут.

Леди Дороти склонялась к тому, чтобы отравить Эдгара. При этом она проявила просто энциклопедические познания в этой области и легко сыпала такими названиями, которые Изабель слышала первый раз в жизни.

Тео была непреклонна: пристрелить. При этом она так авторитетно говорила о различных системах пистолетов и охотничьих ружей, что не могла не вызвать к себе уважения. Во всем, что касается оружия, Тео проявила себя большим специалистом.

Летти, как самая либеральная и мягкосердечная из всех троих, предлагала самый гуманный способ: скандал в бульварной прессе, после чего Эдгару не останется ничего иного, как только удалиться в добровольное изгнание. И чем дальше от Англии, тем лучше.

Сначала самым подходящим местом, где Эдгар проведет остаток своих дней, она называла Австралию, затем Америку и наконец — Вест-Индию. Однако ни одно, ни другое, ни третье не устроило Летти, и, подумав хорошенько, она сделала окончательный выбор — африканские джунгли. Пусть едет туда и охотится, раз такой любитель пострелять в бедных животных. Но хорошим это для Эдгара не кончится, и рано или поздно и на него найдется управа. И в один прекрасный — о, воистину прекрасный — день на его пути повстречается лев, который украсит стены своей пещеры головой Эдгара — точно так, как украшал всю жизнь сам Эдгар стены своей гостиной головами убитых им оленей.

Изабель заметила, что по мере убывания в графине волшебной янтарной жидкости речь сестер становится все более медленной и невнятной. Способы расправы с Эдгаром — один ужаснее другого — сыпались как из мешка, и каждое новое предложение встречалось кровожадными возгласами и громким смехом. Наконец Изабель кашлянула и сказала:

— Отлично, мы неплохо потрудились. Полагаю, что вариантов дальнейшей участи Эдгара поступило предостаточно. Однако уже поздно, и я предлагаю сделать перерыв до утра, и тогда на свежую голову мы примем окончательное решение.

— Да, — поспешила поддержать ее Элизабет. — Надо же и поспать хоть немного.

— Вы правы, — кивнула леди Дороти и покрутила в руке опустевший графин. — И источник иссяк. Сухо, как в пустыне.

— Ну, если бренди больше нет, — сказала Тео, — тогда и в самом деле пора ложиться.

Три пожилые леди стали осторожно выбираться из-за стола, а молодые бросились им на помощь.

Проблем, которые пришлось решать на ходу, оказалось немало. Изабель удалось подхватить Летти, готовую рухнуть на пол вместе со своим стулом, а Элизабет сумела в последний момент затормозить Тео, промахнувшуюся мимо двери и едва не врезавшуюся в косяк. Неизвестно, что сталось бы после этого с Тео, но то, что назавтра в доме герцогини нашлась бы работа для столяра, — это уж точно.

Затем им вдвоем пришлось освобождать широкие юбки Дороти, застрявшие в створках шкафа, дверцу которого герцогиня приняла за дверь гостиной.

— Спасибо, мои милые, — царственно кивнула девушкам леди Дороти, когда они благополучно провели всю эскадру сквозь рифы и доставили к подножию лестницы. — В-вы т-так добры. Особенно ты, Из-забель. И п-почему же я этого не поняла с самого начала?

— Может быть, потому, что я явилась без приглашения, — ответила Изабель. — И не согласилась вести себя тихо.

— Тихо! — икнула Дороти. — В тихом омуте только черта-то и сыщешь! Скажи, ведь ты не оставишь Терренса на растерзание э-той… этой вороне, нет? Хоть Амелия и моя крестница, но, должна заметить, она не женщина, нет. Чучело дохлое.

Герцогиня цепко ухватила Изабель за рукав.

— Решено! Ты позаботишься о Терри, а мы займемся Эдгаром.

— Нет, — поспешно возразила Изабель. — Доверьте все мне.

В этот момент ожила Летти, мешком висевшая на руках Элизабет.

— Я считаю, ты должна разрешить ей это, Дороти, — сказала она.

— Пристрелить! — подала голос Тео, крепко обнимающая перила, словно матрос, карабкающийся на мачту.

— Яд, — убежденно сказала Дороти, — надежный яд.

— Нет, постель, — заявила Элизабет. — Все в кровать и немедленно!

Летти икнула и повела по сторонам мутными глазками.

— А где же м-мужчины? — заволновалась она. — Нужно вернуться. Они же п-придут повидать нас, когда… э-э… напьются! Они придут, а нас нет!

— Не волнуйтесь, — быстро сказала Изабель. — Мы с Элизабет вернемся в гостиную, а вы ложитесь спать. Спите и…

— И ни о чем не тревожьтесь, — закончила Элизабет. — Давайте, мы поможем вам добраться.

Дороти величаво выпрямилась во весь свой рост.

— Н-не переходи границ, Эл-лизабет. Я никогда еще не нуждалась ни в чьей помощи, чтобы добраться до к-к-кровати!

— М-меня тоже никто еще не провожал до постели, — отозвалась Тео, не отрываясь от перил. — Никогда.

— М-мы с-сами, — прошептала Летти, выскальзывая из рук Элизабет.

Сестры ухватились друг за друга и, шатаясь от стенки до перил, принялись общими усилиями карабкаться вверх по ступеням. Элизабет и Изабель молча наблюдали за ними с нижней площадки. Они не тронулись с места до тех пор, пока дружная троица не преодолела подъем и их неверные шаги не стихли в коридоре второго этажа. Только тогда Элизабет с облегчением вздохнула.

— Вроде бы никто не упал, — сказала она. — Как ты думаешь, они добрались до спален?

— Надеюсь, — ответила Изабель.

Девушки посмотрели друг на друга и расхохотались. Отсмеявшись, Изабель смахнула с ресниц выступившие слезы и сказала:

— Элизабет, а знаешь, мне будет приятно иметь такую… сестру, как ты.

Элизабет перестала смеяться и покраснела.

— Боюсь, что не могу ответить тебе тем же. Ты мне очень нравишься, но… — Она запнулась и покраснела. — Впрочем, неважно.

Изабель улыбнулась.

— Возможно, ты еще изменишь свое мнение, — сказала она и тут же нахмурилась. — Мы забыли о наших мужчинах.

— Мы придем, а их уже, наверное, нет, — предположила Элизабет.

— Все может быть, — согласилась Изабель.

И молодые леди с сомнением на лицах поспешили в гостиную.

Подойдя к двери гостиной, Элизабет остановилась и оглянулась на Изабель, удивленно приподняв бровь. Из-за двери доносился непонятый шум и бормотание. Изабель пожала плечами и распахнула дверь. Девушки перешагнули через порог и застыли.

— О боже! — ахнула Элизабет.

Единственными обитателями гостиной были Джош и Терренс. Они сидели, низко склонившись над столом, едва не касаясь друг друга головами, и сжимали в руках стаканы.

— Нарушим эту идиллию? — прошептала Изабель.

Элизабет кивнула и решительно расправила плечи.

Затем громко сказала, подходя к столу:

— Хэлло, джентльмены!

Джош и Терренс вяло повернули головы и уставились на нее мутными, бессмысленными глазами.

— Привет, — отозвался Терренс. — А что это делают леди в мужской компании?

— Нам надоело ждать, когда вы сами о нас вспомните, — ответила Изабель, подходя ближе.

Терренс пьяно ухмыльнулся.

— Да? А мы думали, что это вы про нас совсем забыли.

— Н-ну, да, — проворчал Джош. — Увлеклись там своими разговорами: платья, бантики и все такое прочее…

— Нет, — усмехнулась Элизабет. Ей вдруг очень захотелось поведать, о чем на самом деле могут говорить женщины, оставшись одни, без мужчин, но она сдержала себя и заметила только: — Мы говорили совсем не об этом.

— Сегодня мы говорили о… вязании, — поспешно уточнила Изабель. — О вязании, и больше ни о чем.

Нужно же проявить хоть немного милосердия к этим пьяным недотепам!

— П-представляю, как интересно! — пробормотал Джош.

— Мы ждали вас, — укоризненно посмотрела на него Элизабет.

— А з-зачем? — спросил Джош и сделал попытку выпрямиться. — Т-ты же не ж-желаешь говорить со м-мной. Т-так чего же ты ж-ждала?

— Джош, ты напился как извозчик, — жестко сказала Изабель. — Уверена, что на сегодня тебе хватит.

— Н-нет, — упрямо заявил ее брат, мотая из стороны в сторону головой. — Н-не хватит!

— Полно тебе, остановись, — сказала Элизабет таким тоном, словно разговаривала с капризным ребенком. — Пора расходиться. Если нужно, я помогу тебе, но идти надо.

— Тс-с, — прижал палец к губам Джош. — Ты же не разговариваешь со мной!

— Я могу тащить тебя и молча, — нахмурилась Элизабет. — Давай поднимайся, пьяница. Пошли!

— Хорошо, — согласился Джош и заворочался на своем стуле. — Но только молча!

— Пойдем, Терренс, тебе тоже пора, — сказала Изабель и положила руку на его плечо.

— Нет, нет, — запротестовал он, с трудом выговаривая слова. — Мы же договорились не дотрагиваться друг до друга, ты что, забыла?

— Вот так! — торжествующе воскликнул Джош. — Ты не должна его трогать, Джез!

Он шагнул, покачнулся и вдруг крепко прижал к себе Элизабет. Та только охнула.

— П-поскольку ты н-не запрещала мне пр… прикасаться, то я… м-могу слегка т-тебя… н-на тебя… н-на тебе…

Элизабет покраснела и потащила Джоша к двери.

— Мы же договорились молчать!

— Тебе больше повезло, старина, — заметил Терренс.

— Да уж, — подбоченилась Изабель. — А вот у нас с тобой весь разговор еще впереди.

— Завидую тебе, Джош, ты счастливчик!

— Все, все, — засуетился Джош. — Прости, старина, я удаляюсь!

— А то, может быть, объединим наши усилия, а?

Джош, увлекаемый к выходу Элизабет, откликнулся от самой двери:

— К-как-нибудь в другой раз. Уж я-то знаю Изабель. У нее такой острый язычок, что не приведи господи!

Он ухмыльнулся в затылок Элизабет.

— К-какое счастье, что ты со мной не разговариваешь!

Элизабет нервно дернула шеей и молча поволокла Джоша дальше. Изабель проводила их мрачным взглядом, а Терренс пьяно захохотал. Уходя, Элизабет оглянулась. Ей вдруг захотелось вернуться и помочь этой паре, стоящей на пороге грандиозной ссоры, но тут Джош прижал ее к себе так сильно, что все проблемы, кроме ее собственных, вылетели у Элизабет из головы.

— Полегче, полегче! — прикрикнула она на Джоша.

— Ш-ш-ш! — прошептал Джош и едва не выскользнул из рук Элизабет на пол. Она смогла удержать его, и

— Джош немедленно обнял Элизабет — еще сильнее прежнего.

— Тс-с! — сказал он и ухмыльнулся. — Не забудь: мы с тобой не разговариваем!

— Вот и придержи свой пьяный язык! — огрызнулась Элизабет, и счастливая пара в полном молчании заковыляла, шатаясь и раскачиваясь, через холл к лестнице, ведущей на верхние этажи. Доведя Джоша до ступенек, Элизабет остановилась и перевела дыхание. — Твое поведение безобразно, Джош.

Он молча пожал плечами и ничего не ответил. Элизабет выдержала паузу и раздраженно продолжила:

— Не то беда, что ты клянешься в любви всем женщинам подряд, — она поморщилась и втащила Джоша на первую ступеньку, — а то, что пьешь без меры.

Джош опять промолчал и перенес руки пониже, на талию Элизабет. Та с негодованием сбросила его ладони.

— Прекрати! Я говорю серьезно!

Дальше они поднимались в полном молчании. Доставив свой груз на верхнюю площадку, Элизабет с облегчением вздохнула и сказала:

— Хам и невежа! Ну, что вы скажете на это, сэ-эр?

Джош глупо улыбнулся и прижал ее к своей груди.

— Отпусти! — крикнула Элизабет, оскорбленная до глубины души. — Если тебе сказали, что ты хам, это не значит, что нужно и вести себя по-хамски!

Ей показалось, что из груди Джоша вырвался смешок, но она решила на этот раз пропустить его выходку мимо ушей и, стараясь сохранить достоинство, потащила свою ношу дальше. Путь по коридору до дверей спальни Джоша показался ей бесконечным.

Однако все, что имеет начало, имеет и свой конец. И наступил желанный миг, когда их караван закончил свой поход.

— Никогда в жизни не встречала мужчину с таким поганым характером, как твой, — сказала Элизабет, прижимая Джоша одной рукой к стене и открывая дверь спальни другой. — Распутник — это слишком мягко для тебя. Ты такой мерзавец, что для тебя и слова-то подходящего не подберешь!

Она ухватила Джоша за руки и втащила его в комнату — так, как заводят в стойло, взяв за поводья, упирающуюся лошадь.

— И хватит с меня этих детских игр в молчанку! — Она отпустила Джоша и подбоченилась. — Я хочу, чтобы ты перестал молчать! Хочу услышать, что ты скажешь в свое оправдание!

Голубые глаза Джоша потемнели и сделались бездонными. Элизабет и охнуть не успела, как он обнял ее, прижал к себе и пылко поцеловал. Его атака была такой неожиданной и неистовой, что она лишилась дара речи.

Как, впрочем, и дара трезво мыслить.

Внезапно Джош отпустил Элизабет и сказал:

— Вот!

Закончив свою краткую, но крайне содержательную речь, он повернулся и направился к постели. Элизабет и глазом моргнуть не успела, как Джош рухнул в подушки вниз лицом.

— Джош! — позвала она и, не получив ответа, подошла к постели. — Джош!

В ответ раздался громкий храп.

Элизабет вздохнула. Да, пусть слов было сказано немного, но поцелуй… Что ж, следует признаться, что поцелуй оказался убедительнее всяких слов. Элизабет скрестила на груди руки и еще раз посмотрела на спящего, не в силах унять охватившую ее нервную дрожь.

Да, этот поцелуй перевернул все, и Элизабет поняла, что безнадежно влюблена в этого храпящего выпивоху и распутника.

— Я не могу понять твое поведение, — сердито сказала Изабель. — Сидите тут с Джошем и напиваетесь как свиньи.

— Ничего, сейчас ты меня сделаешь трезвым как стеклышко, — вздохнул Терренс, пытаясь подняться со стула.

— Давай помогу, — злясь на саму себя, сказала Изабель и протянула руку.

— Нет! — отмахнулся Терренс. — Не прикасайся ко мне, иначе я не ручаюсь за последствия!

В глазах его вспыхнул мрачный огонь, и Изабель инстинктивно отступила.

— Как хочешь.

Терренс изучающе посмотрел на нее и внезапно расхохотался.

— Ты хочешь избежать любых последствий, не так ли?

Изабель нервно поежилась и прикусила губу.

— Ты пьян.

— Это мы уже выясняли, — сказал Терренс, и гнев в его глазах сменился тоской. — Да, я пьян, но, увы, не настолько, чтобы справиться с этой проклятой проблемой — перестать хотеть тебя.

Он медленно двинулся к выходу на нетвердых ногах и негромко добавил:

— Но это — м-мои проблемы, м-мои трудности, не так ли?

— Терренс! — окликнула его Изабель. — Подожди!

— Чего? — ответил он и вцепился в дверной косяк, чтобы не упасть. — Ждать, пока Амелия не затянет петлю у меня на шее? Ждать, когда же ты решишь вернуться в свою тихую, укрытую от всех ветров гавань?

По спине Изабель от этих слов Терренса пробежал холодок. Она оцепенело постояла какое-то время, а затем бросилась догонять его. Ей удалось настичь Терренса возле самой лестницы. Он стоял, поставив ногу на первую ступеньку, и с нескрываемой иронией следил за приближением Изабель.

— Так мне этого дожидаться, Изабель?

Она застыла, не добежав двух шагов до лестницы.

— Я… Я… — Она прикусила губу.

— Так я и думал, — пробормотал Терренс и стал подниматься вверх по лестнице, пошатываясь и крепко хватаясь за перила. — И ты еще смеешь упрекать меня за то, что я напился. Ха!

Изабель молча поднималась вслед за Терренсом, не в силах слышать его слов, но не в силах и покинуть этого человека.

Человека занесло, и он со страшным грохотом растянулся на ступеньках.

— Ну что за жизнь у меня! — воскликнул Терренс. — Просто чудо что такое! Что ни шаг, то мордой в грязь! Моей бабушке взбрело в голову женить меня на Амелии, и я должен на ней жениться. Она будет мне прекрасной женой, ха! У нас будет одна семья, и общие земли, и…

Он вдруг согнулся, словно получил удар в солнечное сплетение.

— О боже! Я об этом и не подумал! — Терренс обессиленно опустился на ступеньки. — У нас же будут дети! За-кон-ны-е дети! Ты можешь себе представить целую кучу маленьких Амелий? Бр-р!

— Терренс, этого не будет! — присела рядом с ним Изабель.

— Нет? — покачал головой Терренс. — Увы, да. Я в ловушке, Изабель. Кошмар стал явью, и от него под одеялом не спрячешься.

— Не делай этого! — яростно воскликнула Изабель. Лицо Терренса вдруг стало спокойным и отстраненным.

— Оставь меня, Изабель. Оставь меня.

Девушка выпрямилась и решительно выдохнула:

— Не оставлю.

— Но ты же хочешь этого, — мягко сказал Терренс. — Хочешь.

Изабель потупилась, прекрасно понимая, о чем он говорит.

— Сейчас я хочу увидеть, что ты благополучно добрался до своей комнаты.

— Да, — грустно сказал Терренс. — В комнате ты меня хочешь видеть, а в постели — нет. — Он задрал голову и заорал на весь дом: — А женатым на этой курице ты меня хочешь видеть?

Облегчив душу, Терренс поднялся и поковылял дальше. Молча прошел по коридору, молча открыл дверь, молча прошел внутрь.

— Нет, — сказала Изабель, проходя следом, — я не хочу видеть тебя женатым.

Он обернулся, одного шага не дойдя до постели.

— Но ведь ты такая сторонница брака!

— Да, — сказала Изабель. — Но брака по любви.

— Ах, любовь… — вздохнул Терренс. — Знаешь что, давай-ка не будем обсуждать эту тему.

Он еще раз вздохнул и плюхнулся на покрывало.

— Не будем, — согласилась Изабель, чувствуя себя задетой. — Но только ты не женишься на Амелии. Ты нанял меня для того, чтобы остаться холостым. Ты им останешься.

— Н-нанял, — покачал головой Терренс. — Искал актрису или шлюху, а получил тебя.

— Я знаю, что тебе была нужна другая…

— А вот этого я не говорил, — поднял голову Терренс.

Их взгляды встретились, и у Изабелъ защемило сердце.

— И ты это прекрасно знаешь, — со вздохом продолжил Терренс. — Но все же будет лучше, если мы с тобой расстанемся. Навсегда.

— Возможно, — чуть слышно ответила Изабель. — Но пока мы еще вместе, не спеши жениться на Амелии. Еще не все потеряно. К тому же сегодня утром мы здорово потрепали ей нервы.

— Кого ты хочешь обмануть, Изабель? Ничего мы утром не добились. — Он мрачно рассмеялся. — Нет, моя дорогая. Амелия доведет меня до аналоя, даже если застанет нас с тобой в постели. Нет! Мышеловка захлопнулась, и поздно мышке слезы лить. Моей первой мыслью было — бежать. Но зачем бежать? Куда?

— На свободу, — мягко сказала Изабель.

— На свободу? — посмотрел на нее Терренс. — Ты думаешь, что я снова могу стать свободным, Изабель?

Она не смогла вымолвить ни слова. Просто не смогла. Глаза Терренса потемнели, и он сказал со вздохом:

— Как я уже сказал, нам будет лучше никогда не встречаться впредь. Оставь меня, Изабель, я спать лягу.

И он тут же повалился снопом на постель.

Изабель постояла еще немного в молчании, а затем тихо вышла из спальни. Она медленно брела длинным коридором, которому, казалось, не будет конца.

Все так же молча она подошла к своей двери, открыла ее и вошла. Из темноты до нее донесся негромкий шорох и поскуливание.

— Привет, Мордрид, — сказала она.

Изабель подошла к своему лохматому верному другу, обняла его за шею и прикрыла глаза.

— Я люблю его, Мордрид, — шепнула Изабель. — Я очень люблю его. Что мне теперь делать?