Приз для миллиардера

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Итак, этот человек поцеловал ее, заставил забыть обо всем на свете. Она слишком долго не встречалась с мужчинами, но это было даже больше, чем простое желание секса. Она вся отдалась этому поцелую, растаяла в руках Гидеона — самая глупая вещь, которую она когда-либо совершала в своей жизни. Должна ли она была позволить себе этот поцелуй, если он не принесет ей ничего, кроме быстрых, сжигающих душу объятий, а сердце ее будет страдать от одиночества. А как же ее робкая мечта о семье? Нет ей оправданья — прошло три дня, а она все еще помнит вкус его губ. И все-таки это не причина, чтобы избегать его, думала Кэролайн.

Последние лучи заходящего солнца освещали комнату и хрупкую фигурку женщины, которая неистово орудовала тряпкой, полируя мебель. Минуты убегали, как вода сквозь песок. Они еще должны обсудить обязанности, которые ей придется выполнять после приезда его сестры.

— Если бы этот человек не владел миллионами, он вполне мог бы зарабатывать себе на жизнь поцелуями, и на этом бы делал свой маленький бизнес, — бормотала девушка, атакуя антикварный столик красного дерева. — Любая женщина немало заплатила бы, чтобы иметь в своем распоряжении такого опытного в поцелуях возлюбленного.

Пожалуй, любая, но не она. Гидеон ясно дал понять, что он не целует своих подчиненных, он правильно расценил — отношения между ними приведут к проблемам. Она должна восторгаться его проницательностью.

Кэролайн перевела взгляд на тряпку. Она терла одно и то же пятнышко на столе уже две минуты. Если она не расставит сейчас же все точки над «i», она никогда не подготовится к встрече с Эрин. Нет, она способна контролировать себя. Гидеон тоже. Последние дни он был сама учтивость.

— Ладно, О'Доналд, нет смысла оттягивать встречу.

Она отбросила тряпку и уже через минуту стучалась в дверь кабинета мистера Тремейна.

Когда Гидеон находился дома, он запирался в серо-белой «берлоге» и часами не покидал своего убежища. Бизнес, по-видимому, вся его жизнь.

Когда он открыл дверь, то представлял собой весьма любопытное зрелище — волосы взъерошены, галстук свободно свисает с шеи, верхние пуговицы рубашки расстегнуты, а рукава закатаны на локтях. Он выглядел так, словно подвергся пристальному исследованию женщины.

Кэролайн решительно отбросила глупые идеи, с улыбкой проследовала мимо него и почувствовала под ногами спасительную твердую почву.

— Трудный день? — спросила она, намериваясь прояснить ситуацию до конца.

— Был, — ответил Гидеон просто. — Я только что убедил одного из моих клиентов отказаться от его устаревшей компьютерной системы, примкнуть к большинству и обновить оборудование.

— Выглядите, как после сражения, — уточнила она с улыбкой, кивая на его не совсем опрятный вид. — Не понимаю. Зачем так изводить себя? Ваша внешность оставляет желать лучшего.

Гидеон расплылся в улыбке. Все равно он был великолепен, несмотря на легкие тени под глазами — сигнальные огни тревожных ночей.

Он потянулся.

— Мы с Недом — партнеры. У него несколько небольших магазинов в штате. Один из них находится под моей опекой. Я установил ему новую систему. Хорош компаньон, который позволит раздавить конкурентам своего товарища только потому, что он не в состоянии держаться с ними наравне. Его старая компьютерная система требовала замены.

— Мне необходимо обсудить с вами кое-какие вопросы, учитывая скорый приезд вашей сестры, к тому же близится время обеда. У вас усталый вид, я думаю, немного свежего воздуха вам не помешает.

Кэролайн прекрасно понимала причину замкнутости хозяина. Чувство вины не давало ему покоя, и он искал уединения в стенах своего кабинета. Он оказался человеком, который чувствует ответственность — за своих клиентов, за своих работников. Ей захотелось уверить его, что с ней все в порядке, она не переживает из-за поцелуя, а открытое пространство — отличное место для разговора.

— Мы с Либби решили устроить небольшой пикник, — добавила Кэролайн. — Часок для еды и легкая передышка, прежде чем я снова займусь «комнатой для завтрака».

— Ну что ж, пикник так пикник, Кэролайн. — Его низкий голос вызвал в ней неодолимое желание приблизиться.

Она улыбнулась и сделала шаг назад. Необходимо обезопасить себя от своего же бурного воображения, вдруг ей взбредет в голову сумасшедшая идея броситься ему на шею.

— Я попрошу миссис Уильямс сделать нам сэндвичи. Что-нибудь простое и легкое, — пообещала она.

Он усмехнулся.

— Скорее она накормит нас камешками, отомстит за то, что ее планы нарушены.

— А я скажу, что завтра мы съедим сегодняшний ужин и целый вечер будет в ее распоряжении.

— Очень умно, леди. Во всяком случае, она заслужила выходной. Придется подумать над повышением оплаты ее выходных, даже если это грозит «перекусом» на скорую руку.

— Миссис Уильямс обожает вас. По ее мнению, вы не умеете поступать нечестно.

— А вы? Что думаете вы, Кэролайн?

— Я... вы, очевидно, заботитесь о своих клиентах, несмотря на дополнительные трудности и проблемы, связанные со сверхурочной работой. Должно быть, вы хороший человек.

Возможно, он хотел возразить и даже открыл рот, но Кэролайн быстро развернулась к нему спиной.

— Давайте поторопимся. Озеро может высохнуть, так и не дождавшись нашего появления.

Его смех, низкий, глубокий, заставил ее содрогнуться. Она поспешила на кухню к миссис Уильямс за корзиной и скатертью для пикника. За большой скатертью, такой, чтобы они смогли сидеть далеко друг от друга, и Гидеон, как бы он ни смеялся, не вызывал в ней желание примоститься рядом и подставить губы для поцелуя.

Гидеон нежился в лучах угасающего солнца и полной грудью вдыхал чистый воздух. Еда была сносной, благоухал шиповник, прохлада, идущая от воды, успокаивала, придавала сил, а общество оказалось замечательным, ему не пришлось вовсе беспокоиться о ребенке. Маленькая девочка заснула по дороге на озеро, и теперь она лежала, мирно посапывая на пледе, свернувшись калачиком и подтянув под себя крошечные ручки и ножки. Бодрствующий ребенок был опасен, он требовал бы постоянной заботы и внимания — всего того, о чем он, Гидеон, мог лишь догадываться. Спящая девочка вызывала восхищение, и было даже интересно наблюдать за ней. Словно за маленьким щенком на улице, которым он мог только восхищаться. Но никогда мысль о том, чтобы взять беднягу домой, не посещала его.

Сам факт, что он думает о ребенке с умилением, волновал его сознание. Ведь это самое умиление побудило его родителей сначала завести детей, чтобы потом не обращать на них внимания. Он-то уверен, что никогда не совершит такую же ошибку, а сейчас... он просто наслаждается.

Кэролайн, подарившая ему этот день, сидела рядом, и мечтательная улыбка плескалась в синих глазах, от этой улыбки у него замирало сердце и жаркое желание билось в теле, как птица о прутья клетки.

— Смотрите, солнце заходит. Вы видели что-нибудь прекраснее и совершеннее этого?

Он видел. Гидеон не отрывал от нее глаз. Когда она обернулась, чтобы сказать ему это, он подивился ее таланту читать мысли, хотя, возможно, она все поняла по выражению его лица.

— Вы сегодня восхитительны, — обратился он к ней. — Пожалуй, было ошибкой нанимать вас. Не только для меня. Вы выполняете свои обязанности превосходно, и я доволен вашей работой, но должен признаться, я постоянно испытываю потребность коснуться вас, вашей кожи, волос. И это нехорошо.

— Потому что у нас нет будущего, — согласилась она.

— Да. И также...

— Вы совершенно не хотите поддаваться обаянию заинтересовавшей вас женщины, которая в данный момент находится рядом с вами. Вас тяготят собственные чувства.

Не в них дело, подумал он, просто он сам ни за что не причинит ей такие страдания — прелестной и такой притягательной женщине. Именно эта мысль удерживала его на расстоянии, не давая возможности ни приблизиться, ни отдалиться.

Итак, он уже открыл рот, чтобы открыть ей свой секрет. Но возможно, ей не понравится чрезмерная откровенность, и ему лучше держать язык за зубами. Он никогда не разговаривал об этом с посторонними. Даже Эрин не стремилась обсуждать эту проблему. Слишком больно.

— Мой отец был жадным человеком, — начал он медленно и осторожно.

— И богатым, — подхватила Кэролайн, демонстрируя свою осведомленность. — Вы говорили, он владел настоящими поместьями.

— Да, и при этом был невероятно жаден. Он желал владеть всем, я говорю не только об имуществе и деньгах. Мой отец желал женщин. Много женщин. Он любил нанимать молодых, красивых горничных, гувернанток, экономок, кухарок — женщин, которых находил физически привлекательными.

— Поэтому вы взяли на работу Полу?

Он на мгновение застыл, глядя ей прямо в глаза.

— Я не испытывал влечения к Поле. Я привык брать на работу только тех женщин, которые не притягивают мое мужское «я». Пола была... я и не знал, что причиняю ей боль, пока... Но, честное слово, я ни в чем не виноват. Я не искал ее внимания. Я отослал девушку отсюда, так как посчитал неправильным оставлять ее в доме.

— Вы нашли ей другую работу.

— Именно.

— И она ославила вас на весь город. Это было подло.

Он отмахнулся от ее слов.

— Моя ошибка. В доме всегда существовали отношение «хозяин — прислуга», я просто не заметил опасности. Я должен был предвидеть, к чему все клонится. — Он поднял голову и увяз в ее глазах, дыхание, казалось, замерло навеки. — Я очарован вами. Абсолютно. Я не должен был предлагать вам работу.

— Вы это сделали.

— Я ограничен временем, и... Я хотел решить свои проблемы с сестрой, поэтому позволил себе нанять вас, хотя знал, что совершаю огромную ошибку.

— Почему вы говорите мне все это сейчас, Гидеон?

— Потому что вы подарили мне этот день. Потому что я должен был быть честным с вами с самых первых дней. И потому что вы заслуживаете гораздо больше того, что получаете от жизни.

— И что же, по вашему мнению, я получаю?

Пути к отступлению были отрезаны, ему придется высказать все начистоту.

— Сейчас мужчину, который своим неуемным желанием усложняет вам жизнь.

— А что вы получаете взамен?

Он с усилием перевел дыхание.

— Прекрасную работу, выполненную с милой улыбкой, и блестящее чувство юмора.

— И разочарование, — тихо прибавила она. Он резко дернул головой и откликнулся эхом.

— И разочарование. Впрочем, это моя проблема.

— А если моя душа тоже в тревоге?

Потекли минуты молчания, долгие, опасные, угнетающие.

— Мы оба знаем, — у нас нет будущего, — первым очнулся Гидеон, — мои отношения всегда... простые, я не хочу ничего усложнять. Подозреваю — ваша душевная структура более тонкая. Было бы глупо продолжать изводить себя, цепляясь за наше разочарование, и тревожить сердца.

Слабая улыбка трепетала на ее губах.

— Рада снова услышать это. Мы оба осознаем свою несовместимость, но мы здесь, в прекрасном доме. Вместе. Крушение иллюзий? Да.... Все в наших руках, в конце концов, мы оступились лишь однажды. Мы оба пережили тот поцелуй. Мы больше не повторим эту ошибку.

Ему захотелось завыть.

Это лишь физическое влечение к женщине, успокаивал он себя, изо всех сил противясь желанию заключить ее в объятья и целовать, целовать эти милые, сладкие губы.

Она отважно улыбалась на другом конце пледа, как будто даже не подозревала о его страсти. Ему удалось взять себя в руки.

— Вы хотели что-то обсудить со мной? — продолжил он, отодвигаясь.

Резкая смена темы заставила Кэролайн закрыть глаза.

— Да, через неделю приезжает ваша сестра, Гидеон. И я немного... нервничаю. Кажется, я уже упоминала об этом.

— Раз или два, — подтвердил он.

— Мне нужны некоторые сведения. Какие развлечения ей нравятся? Театр? Музеи, походы по магазинам? Вечеринки?

— Почему вы беспокоитесь? — удивился он. — Все ваши идеи превосходны.

Она глубоко вздохнула.

— Вечеринка. Небольшой прием в самом конце ее визита, через две недели. Несколько ваших деловых партнеров?

Он одобрительно закивал, широкая улыбка расплылась по его лицу, когда он увидел, как старательно она загибает пальцы.

— Пригласите двух-трех подруг.

— Спасибо. Было бы здорово. — Она догадалась о его намерениях. — К сожалению, они вряд ли будут свободны. У Эмили на носу вечеринка по поводу дня рождения тети ее босса. А Ребекка работает все двадцать четыре часа в сутки. Логан открывает новый гранд-отель, а она — его правая рука. Я подумаю о других кандидатурах.

— Есть неплохая идея, пригласите нескольких мужчин. — В его словах явно слышался вопрос. Гидеон взял с тарелки шоколадное пирожное с орехами и мгновенно отправил его в рот. — Творение ваших рук?

Кэролайн утвердительно кивнула.

— Миссис Уильямс позволила мне поколдовать у плиты. Хотите еще?

Его лицо сияло.

— Не разрывайте мне сердце, милая леди. В ваших руках мое блаженство. Весь мир будет у ваших ног за одно восхитительное лакомство из шоколада, теста и орехов, — доверительно сообщил он.

— Завоевать мир с помощью пирожных? Прекрасная мысль, — поддержала она игру. — Начнем с вас. Еще до заката я могла бы заставить вас петь мне дифирамбы.

— Хмм. Стоит попробовать, — решился он и взял еще один кусочек. — Вернемся к нашей вечеринке. Я приглашу коллег, вы позовете своих знакомых.

— Хорошо. Вы сказали, мужчин?

— И женщин.

— Да. Скажите... мужчины для дам, которых привезет с собой ваша сестра? Она же хочет познакомить их с вами, не так ли?

Гидеон попытался изобразить оскорбленную невинность.

Она громко рассмеялась.

— Хорошо, хорошо. Я приглашу мужчин. У меня есть подходящие знакомые.

По его лицу скользнула мрачная тень, прежде чем он успел засунуть остатки пирожного в рот.

— Вы должны предупредить сестру о нашем маленьком празднике заранее, — размышляла она. — Не всем нравится попадать в необычные ситуации да еще с завязанными глазами.

Он окинул ее взглядом из-под опущенных длинных ресниц, серые глаза напряженно сверкнули.

— Я не имела в виду себя — или нашу ситуацию, — быстро добавила Кэролайн. — На аукционе я знала, кто-нибудь купит мое время.

— Конечно, но вы получили немного больше, чем ожидали, не правда ли? Держу пари, там не было ни одного работодателя, кто бы выложил за вас такую сумму и создал такое огромное количество проблем.

Он был прав. Абсолютно. С любым другим хозяином процесс общения был бы простым и безопасным. Вряд ли ей бы захотелось коснуться губ постороннего мужчины, почувствовать их вкус, смешанный с ароматом орехов и шоколада.

Она начала складывать вещи в корзину, пытаясь привести мысли в порядок.

— Такая щедрость лишь вам по карману, Гидеон. Мы справимся, — убеждала его она, поднимаясь с колен и расправляя складки на шортах.

— Да, — согласился он. — Я позвоню сестре и сообщу ей о празднике. И я... спасибо за пикник, Кэролайн. Вы правильно заметили, мне нужно было отдохнуть.

Девочка проснулась, когда они уже добрались до Тремейн-холла. Гидеона забавляло ее мягкое теплое позевывание.

— Вот мы и дома, любовь моя, — шептала Кэролайн, с улыбкой наблюдая, как ребенок старается ухватить пластиковые ключики, которыми та помахивала перед ней. Девчушка подняла ручки и вытянула губки трубочкой, ключи упали на землю.

— Да, милая, любовь рождает поцелуи, — смеялась ее тетя, показывая безупречные белоснежные зубы. — А иногда достаточно простой симпатии. Хмм, я думаю, вот подходящие щечки для поцелуя. — Кэролайн подняла ребенка и вытянула шею, чтобы поцеловать маленькие щечки и губки. Несколько секунд он не мог видеть лица женщины.

Достаточно, чтобы спрятать смущение, заметил он про себя.

— Мы должны вымыть твою игрушку, Либ.

Девчушка ответила ей воркованием. Вместо того чтобы направиться к дому, Кэролайн повернула в сторону нижней лужайки с фонтаном.

Глаза девочки сияли, она хихикала и брыкалась.

Кэролайн залилась смехом и повернулась к Гидеону.

— Вы когда-нибудь танцевали в фонтане? По крайней мере, плескались в нем? — Озорной лукавый взгляд синих глаз сразил его наповал.

— Мне это даже в голову не приходило.

— У вас есть фонтан и вы ни разу не опробовали его?

Он весь осветился изнутри.

— Стыдно признаться, нет. Этот фонтан — мой любимый.

— Восхитительный, — согласилась она. — Очень красивый фонтан в обрамлении роскошных зеленых лужаек. Знаете, вы должны научиться получать удовольствие от своих владений. Вы слишком много работаете. И миссис Уильямс разделяет мое мнение. Вот почему она с радостью приготовила закуски для пикника.

Гидеон потер рукой жесткий подбородок. Конечно, он ни на минуту не поверил в то, что миссис Уильямс есть дело до его работы, до количества часов, проводимых им за письменным столом, но, очевидно, Кэролайн тревожится за него. Она проявляет заботу ко всем и к каждому в отдельности, и он готов совершить этот ребячливый поступок ради нее, ради ее доброты.

Гидеон наклонился и начал стаскивать туфли и носки. Он по колено завернул брюки и присел на бортик фонтана. Кэролайн уже примостилась рядом, ее длинные обнаженные ноги выглядывали из-под темно-розовых шорт, малышка играла на зеленой травке.

Он опустил ноги в прохладную чистую воду, теплые лучи солнца пригревали его голову и плечи. И почувствовал, как постепенно исчезает напряжение, словно кубики льда тают на солнце. Гидеон закрыл глаза и откинул назад голову. До него донесся низкий смешок женщины.

— Люди платят огромные деньги за такое наслаждение, особенно, если источник минеральный.

Воцарилась тишина, оба молчали. В течение долгих минут слышался только шорох крыльев пролетавших над головой птиц, тихое лопотание ребенка.

— Таким должен быть рай. — Шальная мысль пришла ему в голову. Отогнав ее от себя, он открыл глаза и взглянул на женщину, сидевшую напротив. Она не отрывала от него пристального взгляда, веки затрепетали, как будто ее застали врасплох за совершением поступка предосудительного и порочного. Смущенная своим откровенным любопытством, она отвернулась к ребенку.

— Милая, на сегодня достаточно солнца, — начала Кэролайн. — Действие твоего лосьона от солнца заканчивается, а нам не нужны маленькие детки, поджаренные как картофель фри. Пройдем по кругу фонтана и отправляемся домой.

Гидеон услышал легкий плеск воды и почувствовал едва уловимое движение. Кэролайн удалялась. И днем и ночью он грезил этой женщиной, и так естественно было бы вскочить и преградить ей дорогу. Либби и ее молодая тетя набирали пригоршнями прозрачную воду и разбрызгивали яркие сверкающие капли. Ребенок то и дело норовил плюхнуться в воду.

— Нет, нет, мой ангел, — ласково останавливала ее Кэролайн, — не сегодня. — Они продолжали свое путешествие в воде. Гидеон встал и присоединился к маленькой компании, наслаждаясь их игрой. Внезапно брызги воды ударили ему в лицо. Ошарашенный, он забормотал что-то, опустив голову, и столкнулся взглядом с испуганными детскими глазками.

Гидеон сумел сохранить спокойное и невозмутимое выражение лица, а Кэролайн уже перенесла ребенка к другой стороне фонтана.

— Нужно быть очень аккуратной. Нельзя плескать водой в лицо, Либби. Поняла?

— Все в порядке, Кэролайн. Это просто вода.

Молодая женщина робко взглянула на своего работодателя. Ласковый тон его голоса успокоил ее. Она помнила о его отношении к детям, очевидно, он испытывал некую стесненность в их присутствии, но изо всех сил старался не показывать свое смущение.

Кэролайн все еще стояла, склонившись вперед, когда ребенок потянулся вверх, и она потеряла равновесие. Боясь упасть на девочку, она резко отклонилась назад и плюхнулась на бордюр. Вода разлетелась веером, намочив волосы и лицо.

Малышка громко захихикала, а Кэролайн подняла глаза и увидела, что Гидеон старательно сдерживает смех. Она проследила за его взглядом — ее шорты кое-где еще оставались сухими, однако кремовый топик темнел огромными влажными пятнами.

— Это всего лишь вода, леди, — важно произнес он, тщательно скрывая улыбку. — Возможно, вы хотите изменить позу. Думаю, некоторое время вам неудобно будет сидеть.

Кэролайн рассмеялась, потрясла головой из стороны в сторону и протянула ему руку. Еще мгновение — и она уже стояла перед ним.

Они одновременно отпрянули друг от друга. Кэролайн выпрыгнула из фонтана, протянула руки к Либби, но Гидеон предложил:

— Лучше бегите, переодевайтесь. Солнце уже заходит, не собираетесь же вы стучать зубами и дрожать от холода? Мы с Либби дойдем до дома самостоятельно.

Кэролайн приподняла одну бровь и хотела что-то возразить.

— Тут всего несколько шагов. Бегите. И встречайте нас у парадного входа.

Но ведь она, конечно, воспользуется его советом, он сам предложил — очень мило.

Она обещала ему, что приезд Либби ни разу не заставит его пожалеть о своем добросердечии. И что же получается?

Боже мой, всего сто футов от фонтана до здания, а мне кажется, целая тысяча, мысленно подсчитывал Гидеон, беря крошечную ручку девочки. Ему придется вести ее?

Сама идея казалась невероятной. Он опустил глаза вниз, и девочка ответила на его взгляд. Они пошли вперед. Ее пальчики доверчиво лежали в его ладони.

Он снова посмотрел вниз и обнаружил, что ребенок пристально изучает его.

— Либби. Прелестное имя. — Вот и все, что он мог выдавить из себя.

Она улыбнулась, сверкая огромными голубыми глазами.

И раньше он видел, как она улыбается Кэролайн, Рою, даже миссис Уильямс — но не ему.

Теперь же девочка дарила свою симпатию большому и сильному мужчине.

Ему захотелось сбежать, успокоить свое бешено колотившееся сердце. Выпустить ее руку... нет, она совсем крошка, это невозможно.

Они продолжали двигаться вперед. Медленно, очень медленно. Ей все было в диковинку, а он не хотел заставлять девочку спешить. Кэролайн успела переодеться и уже встречала их.

У него отлегло от сердца. Он почувствовал такое облегчение. И что-то еще. Некоторое сожаление — путешествие окончилось. Гидеон скользнул глазами вниз.

— Ну вот и мы, — едва вымолвил он и рассмеялся.

Губы Либби растянулись в улыбке. Внезапно он осознал, что ему было необходимо еще раз увидеть улыбку девочки, обращенную к нему. Он наслаждался своей победой.