Пробуждение Атлантиды

Глава 30

Эрин проследовала за Вэном всё глубже и глубже в темное сердце горы, чувствуя себя странно, словно уже не была одна в своей собственной коже. Она была больше — она была другой. Чувствовала присутствие Богини Нереид, которая станет повивальной бабкой при рождении настоящего дара Эрин — Дара певчей драгоценных камней.

Она была не уверена, как узнала, что это правда, но не сомневалась в этом знании. Девушка следовала за Вэном, который стал бы защищать ее до девяти кругов ада. Прошла с Богиней, которая поможет ей полностью стать той, кем ей быть суждено.

Она летела на песне рубина, которая теперь пелась только для нее, а не для других, и посмотрела на каменные стены, ставшие красными из-за сияющей яркости Сердца Нереиды. Внезапно, она услышала эту песню с лиричными словами, которые были обращены прямо к ней:

— Приди ко мне, певчая драгоценных камней. Освободи меня песней из каменной темницы. Отнеси меня песней домой.

Часть ее, которая была чистой Эрин, испытывала веселье при этой мысли. Каким может быть по протоколу разговор с неживым куском камня?

Часть ее, наполненная Богиней, искренне ответила.

— Мы придем, благословенный рубин. Веди нас. — Каким-то образом размер и форма Богини наполнила ее так, что не осталось места для страха и неуверенности.

Впереди нее Вэн нерешительно оглянулся, словно хотел задать ей вопрос. Или вбить в нее немного здравого смысла, что похоже на него. Но она предупредительно прищурилась и покачала головой, поэтому он проворчал что-то себе под нос и продолжил путь.

Пойманная между атлантийцем, который заботился о ней, и Богиней, которая хотела использовать ее, Эрин сосредоточилась на том единственном, что имело значение: она должна была найти Сердце Нереиды, ей нужно было спасти сестру, а также Райли и ее малыша, — каким-то образом пробиться через неизвестное количество вампиров и оборотней, чтобы сделать это.

Она воззвала к Дикой магии, и радовалась ее немедленному ответу. О да, у нее не будет никаких проблем.

Штаб-квартира Круга Света

Аларик наматывал круги вокруг подстилок всё еще невыздоровевших оборотней в главном зале здания. Джастис или Вэн должны были связаться с ним каким-то образом к настоящему моменту. Что-то пошло не так.

Квинн может быть в опасности.

Квинн может быть в опасности.

Приняв решение, он быстро прошел через комнаты, пока не нашел Кристофа, который пил на кухне кофе и разговаривал с одной из ведьм.

— Кристоф, есть разговор.

Воин извинился и немедленно вышел вслед за Алариком в коридор.

— Я должен сейчас уйти. Ты остаешься за главного и охраняешь обитателей этого здания до моего возвращения.

Кристоф наклонил голову.

— Как пожелаешь, Аларик. Ты возвращаешься в Атлантиду?

Аларик мог сказать по осторожному лицу воина, что его собственные глаза излучали силу, передаваемую им.

— Нет. Я отправляюсь на гору Рэньер.

Вэн учуял волков прежде, чем увидел их. Темный проход понемногу освещался каждые несколько шагов, и волчий запах смешался с чем-то более сильным и висел в воздухе. Он остановился и протянул руку Эрин, неуверенный, примет ли она его поддержку. Он испытал облегчение, когда она вложила свою маленькую ручку в его руку, но ее пальцы были ледяными. Он посмотрел на нее и увидел, что еще больше ее тепла исчезло, превратив цвет ее глаз в леденяще-серебряно-голубой, почти такой же цвет, как цвет той силы, которую она использовала, чтобы лечить Райли.

— Ты все еще здесь, Эрин?

Она медленно повернула свой взгляд к нему, но он не мог заметить ничего от Эрин в ее глазах.

— Мы в порядке, Вэн. Рубин так сильно взывает ко мне. Мы теперь почти здесь, — ее голос всё еще был другим, неправильным. Но в этом голосе еще что-то осталось от его Эрин.

Вэн наблюдал, как Аларик становился темным и пугающим много, много раз за столетия, и священник всегда возвращался из этого состояния. Ему придется поверить, что Эрин тоже вернется.

— Мы пришли, — тихо сказал он. — Отсюда начнется игра. Ты готова?

Ее губы скривились в соблазнительной улыбке, настолько сексуальной, что он бы загорелся, если бы обстоятельства были иными, поэтому эта улыбка только усилила его беспокойство.

— Лучше спросите, Лорд Мститель, готовы ли они к нам.

Тигр кашлянул, и этот резкий звук испугал практически до чертиков двух оборотней, охраняющих их. Джастис посмеялся бы, увидев такое, если бы всё еще не притворялся потерявшим сознание. Ему нужно было отвлечь их чем-то, чтобы справиться с обоими, так как у него не было с собой своего меча или другого оружия, кроме кинжала, спрятанного в подошве его правого сапога. В его настоящем положении кинжал сложно было достать, когда он лежал лицом вниз на одурманенном лекарствами тигре, способного очнуться в любую минуту.

Зрелище тигра, пожирающего его ноги, было бы замечательным отвлечением, вот только делу Джастиса никак бы не помогло.

— Я полагаю, что тигр просыпается, — сказал один из охранников. Глупец. Джастис узнал его по голосу. — Как думаешь, он съест того парня? Могу поспорить, что он подавится этими волосами. Что за синий цвет для мужских волос? Могу поспорить, что он гей.

Другой фыркнул.

— Ты идиот. К тому же, ты всегда видишь геев за каждым углом. Можно подумать, что ты неспроста гомофоб.

Глупец разозлился.

— Что это значит? Я вовсе не гей! У меня есть пара. Женщина.

Это становилось интересным. Джастис надеялся, что они начнут избивать друг друга прежде, чем Джек очнется и превратит его в атлантийскую кошачью мяту.

— Ой, да я просто пошутил. Успокойся, идиот. Мне скучно. Я хочу пойти посмотреть, чем они здесь заняты, а не торчать здесь с этими двумя. Не может быть, чтобы доза специального кетамина вскорости испарилась. Ты не хочешь взглянуть одним глазком?

Джастис попытался использовать свои несуществующие психические способности по умственному контролю. Да, да, идите посмотреть на вампирское шоу. Оставьте человека и котика без сознания.

— Не, так не пойдет, чувак. Калгули сделает из наших яиц серьги, а мне они не безразличны, — отозвался глупец.

— Вот, ты снова завел речь о яйцах. Я говорю тебе… нет. Это слишком просто, — сказал тот, что имел немного больше ума. — Слушай, мы можем спрятаться за камнем, выпирающим прямо у входа. Мы будем достаточно близко, чтобы проверять, как тут дела каждые несколько секунд. Но мы увидим все действо.

— Ну…

Да, сделайте это, сделайте это, сделайте это.

— Ладно. Но только на несколько минут, или пока у них не проявятся признаки пробуждения. Я не думаю, что от вампира в плохом настроении можно спрятаться.

Она начали уходить, явно стараясь делать это незаметно. Для оборотней, они были такими же незаметными как водяной буйвол, что давало Джастису прекрасное преимущество. Он узнает, когда они начнут возвращаться.

— Вампиры всегда в плохом настроении. Хотел бы я, чтобы мы никогда… — Когда их голоса затихли в туннеле, Джастис резко передвинул голову в сторону, осознав, что даже, если они оставили какого-то молчаливого стража, который оставался совершенно неподвижным, чтобы заставить воина по глупости двинуться, он лучше встретится с ним, чем еще одну секунду проведет, впечатавшись лицом в бок мокрого тигра.

Он вскочил на ноги, поморщившись, когда его избитые колени заболели, потом снял волосы тигра с носа и рта.

— Черт, лучше бы Мститель оценил это, — прорычал он.

Очень знакомый смешок тихонько послышался из входа в туннель позади него, и, развернувшись, он увидел Вэна, стоящего там с мечом наготове.

— Я уверен, что я это оценю. Очень. Я уже много чего, черт побери, оценил. Особенно ту часть, где ты, покрытый кошачьими волосами, лежишь на тигриной подушке. Можешь объяснить?

Прежде, чем Джастис успел объяснить, гулкий звук невидимого колокола снова прозвучал в пещере, и он прижал руки к своим ушам. Позади Вэна он увидел вошедшую женщину, чьи руки и лицо были восторженно подняты к потолку. Она выглядела знакомой. Напоминала певчую драгоценных камней Вэна.

В этот момент звон колокола прекратился, и женщина опустила руки, посмотрела на него, из ее глаз лился сверхъестественный серебряно-голубоватый свет. Это была Эрин. Эрин и что-то еще, — или кто-то еще, — разделявший ее сознание.

Джастис застыл, почти парализованный внезапно нахлынувшей стремительной волной жажды ее, их, сущности Нереиды, женщины для его мужской половины Нереида. Безумие и воинственное желание раздирали его с режущей болью. Он согнулся и зарычал на Вэна.

— Я заберу ее у тебя, Мститель. Мне уже надоело видеть, как ты правишь территорией, которая должна была принадлежать мне.

Вэн моргнул, на его лице появилась явная озадаченность.

— Что они с тобой сделали? О чем, во имя девяти кругов ада, ты говоришь? — он поднял меч, но это был неуверенный жест. У королевского мстителя не хватало решимости убить друга-воина. Тем хуже, потому что у Джастиса этой решимости хватало.

Эрин заговорила, но из ее рта исходил не совсем ее голос.

— Ты остановишься сейчас же, Нереид. Наркотики в твоем организме влияют на твое суждение и приводят тебя опасно близко к рассказам, которыми ты не можешь поделиться.

— Она снова подняла руки, и на ее ладонях засияли сферы чистой силы.

Прежде, чем Джастис успел кинуться, без оружия, в убийственном прыжке, она бросила в него один из шаров, ударивший его в живот. Этот удар сбил его с ног на землю. Когда его голова ударилась о каменный пол, лечебный серебряно-голубой свет ее энергетического шара охватил его и скользнул в него. Под кожу, в кровь.

В то темное и пустое место его души, кратко увидевшее в ней видение дома. Свет омыл его красками и песней, и он очень недолго осознавал, что значит быть певчей драгоценных камней.

Потом все ушло.

Моргая, Джастис сел, осознав, что чувствовал себя сейчас в сотни раз лучше. Его головная боль исчезла, постоянная боль в ребрах, куда его ударил вампир, тоже ушла. Обе раны словно никогда и не существовали. Он не проверил под повязками. Не испытывал такой необходимости.

— Ты исцелила меня, — сказал он ей. Им, певчей и Богине.

— Мы это сделали, — она ответила все тем же глубоким музыкальным голосом. — А теперь мы обязаны найти Сердце Нереиды прежде, чем песнь рубина захватит меня.

Он вскочил на ноги и поклонился Вэну, стоявшему и все еще озадаченно смотревшему.

— Мои извинения, Лорд Мститель. Меня… захватили.

Вэн просто смотрел на него, потом, наконец, пожал плечами.

— Я не стану делать вид, что знаю, что только что произошло, но у нас нет сейчас на это времени. Нам нужно…

Но Джастис так и не услышал, что, по мнению Вэна, им следовало сделать. Потому что двое невольных стражей снова вышли из-за угла к своим постам и замерли в тот момент, когда он услышал сердитый рык. Пятисотфунтовый тигр врезался ему в спину, как грузовой поезд, и он упал.