Пробуждение от лица парней

11. Дариус

Я вышел в Стенающий лес, думая о нападении нимф и сосредоточившись на своем Атласе.

Лэнс игнорировал мои сообщения, и я начинал чертовски злиться на него из-за всего этого. Мы были так близки к тому, чтобы узнать что-то важное о нимфах, а теперь он активно препятствовал мне в этом расследовании.

Это была чертовски большая вероятность того, что больше чем одна нимфа пряталась на виду у всех, притворяясь фейри, прямо на окраине ближайшего города, и мне было совершенно ясно, почему. В этой академии было много молодых фейри с недавно пробудившейся магией, которые могли бы стать для нимф главной мишенью для нападения и кражи силы. Особенно две очень привлекательные Рокси и Гвендалина Вега.

Если бы я был нимфой, я бы испытал сильное искушение попытать счастья в краже их силы, пока они были необученными, легкими мишенями, и теперь мы точно знали, что эти существа были близко к академии.

Но интерес моего отца к нашим внеклассным экскурсиям официально возрос, Наряду с тем фактом, что ФВБ теперь как минимум связывало мое имя с человеком, убитым существами, на которых мы охотились, Лэнс настаивал на том, чтобы мы залегли на дно.

Я понял это на одном уровне. Он мой Хранитель, связанные кровью, чтобы защитить меня и обеспечить мою безопасность, а также он мой лучший друг, который заботился о моей безопасности. И между угрозой, которую представлял для нас мой отец, и угрозой, которую могло бы создать ФВБ, если бы они решили изучить нас поближе, у него было достаточно оснований для беспокойства. Мы использовали темную магию, а также устраивали незаконную охоту на нимф в свободное время, но я просто не мог отказаться от наших целей сейчас. Мы были так близки.

Не говоря уже о том, что охота на нимф была одной из немногих вещей, которые мне приходилось делать, что помогло мне снять часть напряжения, которое всегда накапливалось внутри моего черепа. Мне нужна была разрядка, чтобы выйти на бой. Назовите это жаждой крови, адреналином или просто бегством от дерьмовой реальности, в которой я жил большую часть времени, но так оно и было. Мне это было нужно, и я не собирался отступать. Особенно, когда некоторые из них были в пределах досягаемости, а угроза, которую они представляли, была так близка.

— Дариус!

Голос Макса привлек мое внимание, я огляделся и увидел, что он бежит ко мне с широкой улыбкой на лице, когда он догнал меня.

— Я думал, что это ты задумчиво идешь по тропинке.

— Я не задумчив, — пробормотал я, напрягая свои ментальные щиты, чтобы он не мог окликнуть меня за мою ерунду, но он, очевидно, уже все равно почувствовал мое настроение.

— Конечно. Так же, как ты не злишься как черт на Ориона из-за чего-то. Потому что сидеть с тобой сегодня на уроке Кардинальной Магии было все равно, что сидеть там и слушать скрежет зубов, пока я пропитывался всей твоей яростью.

Я закатил глаза, но не отрицал этого. Я тоже не стал вдаваться в подробности, и это заставило меня чувствовать себя немного дерьмово. Другие Наследники всегда были такими открытыми и честными во всем, что у них происходило, а я… нет.

Хуже всего было то, что они это поняли. Они не знали подробностей о том, что происходило в доме моего отца, но понимали суть, даже если я не мог им рассказать. Иногда мне хотелось, чтобы я мог, но иногда я полагал, что им лучше не знать. Это только обременит их на беспокойство о том, что они бессильны изменить.

Единственным выходом из клетки, созданной для меня отцом, была победа над ним. И я был единственным, кто мог это сделать. Как только я наберусь достаточно сил, чтобы победить его, я одолею его, займу место в Небесном Совете и навсегда изгоню из своей жизни.

Или, по крайней мере, это была красивая фантазия, ради которой мы с Лэнсом жили, потому что без этого у меня практически не было никакой надежды когда-либо выбраться из этой дыры и действительно проснуться с нетерпением ожидая своей жизни.

Макс одарил меня обеспокоенным взглядом и вызвал у меня несколько радостных эмоций, заставив меня провести рукой по лицу, прежде чем улыбнуться ему.

— Черт, кажется, я просто жалею себя сегодня, не обращай внимания, — сказал я, мысленно встряхивая себя и заставляя свои мысли уйти от отца и его власти над моей жизнью.

Когда я позволял себе зацикливаться на этом дерьме, все быстро становилось мрачным, что было довольно легко сделать, поскольку он имеет почти полный контроль над всем важным в моей жизни и постоянно следил за каждым моим шагом. Тем не менее, здесь, в Академии, у меня было гораздо больше свободы, чем в поместье, и у меня были друзья, за которых я готов умереть, так что не все было так мрачно. Мне просто нужно было взять себя в руки и перестать хандрить, как маленькая сучка.

Я немного снизил свои ментальные барьеры, позволив Максу поднять мне настроение своими дарами Сирены, и он облегченно улыбнулся, когда часть напряжения спала с меня.

Низкий вой привлек мое внимание к тропинке, и я поднял глаза как раз в тот момент, когда Сет спрыгнул с деревьев в своей волчьей форме и набросился на Калеба, когда тот завернул за угол впереди. Двое из них упали на землю, борясь, когда Сет вернулся в форму Фейри, чтобы он мог использовать свои кулаки.

Мы с Максом безмолвно сорвались с места и нырнули в драку, мое сердце бешено колотилось, когда мы все скреблись в грязи, как стая шавок.

Один из них ударил меня по почкам за мгновение до того, как я получил удар локтем в подбородок, а Макс в ужасе закричал, потому-что член Сета ударил его по лицу. Вскоре мы все ругались, истекали кровью и смеялись, упав в кучку рядом друг с другом, глядя на луну сквозь деревья.

— Я люблю вас, ребята, — сказал Сет, и все остальные из нас ударили его еще несколько раз, прежде чем он начал лизать любого из нас.

— Убери свой член, чувак, ты делаешь это странным, — сказал я ему, ущипнув его за сосок и заставив его взвизгнуть от боли.

— Знаете, время от времени вы, ребята, могли бы просто доставать свои члены вместо того, чтобы заставлять меня убирать свой, — пошутил он, перевернувшись и встав на ноги, направляясь к деревьям, чтобы найти свою одежду.

Калеб вскочил на ноги, затем протянул мне руку, и я позволила ему поднять меня, прежде чем залечить синяки и царапины, которые я получила во время нашей драки, улыбка на моем лице на этот раз застыла, когда я позволила себе жить в данный момент и просто немного повеселиться с моими друзьями.

Как только Сет вернулся в своей одежде с завязанными длинными волосами, мы вчетвером направились вниз по тропинке, переместившись в одно из наших излюбленных мест среди деревьев, где мы могли проводить время вдали от других студентов. Мы привыкли к тому, что за нами постоянно следуют обожающие фанаты, но это довольно быстро надоедает, и нам нравилось сбегать в компанию друг друга так часто, как только можно, чтобы не чувствовать себя так, будто мы все время на шоу.

— Мне нужно отлить, — пробормотал Кэл и скрылся в деревьях, когда мы приблизились к месту назначения, и мы втроем продолжили путь без него.

— Сегодня я услышал кое-что довольно интересное, Дариус, — подначил меня Сет, когда вел меня на поляну, опустившись на пень, который образовывал часть круга.

— Подожди секунду, — сказал Макс, когда мы последовали за Сетом на поляну, и у меня возникло ощущение, что он уже знал, что собирается сказать, — Если ты собираешься переживать из-за этого, то я хочу разделить твою боль.

— Если хочешь, — сказал я, пытаясь казаться сердитым из-за этого, но на самом деле я не возражал против того, чтобы позволить ему регенерировать свою силу от меня.

Мы сели на два пня, которые стояли близко друг к другу, а Сет практически подпрыгивал вверх и вниз в предвкушении поделиться тем, что он хотел сказать мне. Макс закинул руку мне на плечи, чтобы ему было легче выкачивать мою силу.

— Что ж, — сказал Сет, делая драматическую паузу. — Я слышал, ты обещал Маргарет встречу с родителями, когда они в следующий раз приедут в гости.

Я подавил смех при этом предложении, наклонившись вперед и уперев локти в колени. Макс был вынужден сдвинуться вместе со мной, чтобы сохранить контакт между нами.

— Ну, она, безусловно, может придумать несколько творческих историй, даже если у нее меньше воображения, чем у картофелины в спальне.

Мысль о том, что я представлю ее с отцом, как будто она моя девушкой или что-то в этом роде, была более чем нелепа. Во-первых, коварному ублюдку было наплевать, не в последнюю очередь потому, что он уже решил, как сложится для меня моя романтическая жизнь. А во-вторых, если бы я действительно собирался представить кого-то ему, это было бы только в том случае, если бы я был благословлен звездами и каким-то образом нашел единственную, чистокровную горячую девушку-дракона, которую я мог бы предложить в качестве реального варианта. Так что, по большому счету, этому не суждено было случиться.

Сет расхохотался над Маргарет, а Макс усмехнулся, когда ему удалось подпитаться моим весельем, даже если оно было с оттенком горечи.

— Все еще намерен жениться на своей кузине? — пошутил Калеб, выходя из-за деревьев и застегивая ширинку.

Я зарычал на эту шутку, потому что, черт возьми, моя жизнь была такой забавной. Я знал, что они на самом деле ничего не имели в виду, дразня меня на этот счет, но, ради любви к звездам, иногда мне приходилось думать, что я был проклят при рождении.

— Я не собираюсь жениться на своей гребаной кузине. Кроме того, она моя троюродная сестра, — пробормотал я. Не то чтобы это помешало им называть ее моей кузиной все это чертово звездное время.

— Ну тогда, ты готов жениться на своей троюродной сестре? И удалось ли ей избавиться от этого нароста на лице? — подтрунивал Калеб.

— Какой нарост на ее лице? — спросил я, и меня накрыла приступ веселья, потому что если и было что-то, что я не возражал делать, так это высмеивать свою будущую невесту. По крайней мере, до тех пор, пока я действительно не выйду замуж за чудовище… и мне не придется заключить этот чертов союз.

К черту мою жизнь.

— Нет, Калеб. Этот нарост — ее лицо. Помнишь? — Макс пошутил, и все трое начали хохотать, а я старалась не присоединяться к ним, потому что мы буквально смеялись над моей испорченной реальностью. Но если быть честным, все это было настолько дерьмово, что если бы я не смеялся над этим, то, вероятно, просто потерял бы рассудок, поэтому я тоже не мог удержаться от смеха.

— Ах, твоя радость намного вкуснее твоей ярости, — удовлетворенно вздохнул Макс, притягивая меня ближе и дергая в захват.

— Клянусь всеми звездами, я никогда не видел более уродливой девушки, — усмехнулся я, отталкивая Макса от себя. Он освободил меня от захвата головы, но продолжал держать меня за руку, чтобы пополнять свою магию от моей. — И я не женюсь на ней. Я скорее откажусь от своих прав.

Возможно, угроза была пустой, но я чертовски надеялся, что это не так. Потому что, если посмотреть на свою жизнь со стороны и увидеть себя привязанным к этой людоедке на протяжении всей жизни и вынужденным делать с ней гребаных детей, смерть казалась гораздо более предпочтительной. Конечно, отец, вероятно, не даст мне никакого выбора, и я достаточно хорошо знал, что он может заставить меня сделать это, если захочет, и я буду беспомощен предотвратить это. Хотя только небесам известно, как я мог заставить свой член напрячься для нее.

— Я бы поспорил с тобой на этот счет, но я видел ее и думаю, что отказался бы от своих прав на то, чтобы спасти тебя от этого брака, — пошутил Сет. — Так, может быть, ты все-таки представишь Маргарет как альтернативу?

Я закатил глаза.

— Никаких шансов на это. Можешь ли ты представить себе, что мой отец выберет Сфинкса в качестве альтернативы? Они стоят десять пенни и наполовину бесполезны в бою, плюс она всего лишь шестого уровня в огне. Никакой вторичной силы. Кроме того, я предпочитаю, чтобы мои женщины представляли собой более серьезный вызов, а она слишком… заурядна, чтобы стать таковой в долгосрочной перспективе.

Моя ситуация с Маргарет длилась не так уж и долго, и она мне уже надоела. Тем более, что Роксания Вега ворвалась в мою жизнь, полная огня и соблазна во всех лучших и худших смыслах. Я был почти уверен, что скоро официально расстанусь с Маргарет, особенно если она распространяет чушь о том, что я познакомил ее со своей семьей.

— Я не чувствую левой ягодицы, — объявил Макс, положив конец их насмешкам над моей жизнью, — Может кто-нибудь из вас сделать эти пеньки более удобными, если мы собираемся сидеть здесь?

— Не смотри на меня, — сказал Сет. — Я вырублен, пока не взойдет луна.

Он с надеждой посмотрел вверх, но на небе не было ни малейшего признака луны.

Макс с надеждой перевел взгляд на Калеба, но тот тоже покачал головой в знак отказа.

— Ничего не поделаешь, я прополоскал свою силу на тренировке сегодня вечером. Если только кто-то из вас не хочет пожертвовать на это дело?

— Не я, — сказал Макс, его хватка на мне защитно усилилась, и я зарычал, чтобы предупредить его. Я не был игрушкой для него, чтобы он охранял меня, как чрезмерно оберегающая собака, — Я все еще получаю свое собственное восстановление.

Сет пожал плечами, словно желая предложить Кэлу подкрепиться, а Калеб перевел взгляд на меня с голодным выражением в глазах.

— Я уже сегодня кормлю одного паразита, ты же не собираешься всерьез просить меня накормить двоих? — неохотно спросил я.

Я сам не был полностью заряжен, но если ему действительно нужно было подкрепиться, я бы помог ему. В любом случае, сегодня я буду спать в куче золота, чтобы пополнить запасы магии.

Кэл драматично вздохнул и упал на собственный пенек.

— Я планировал пополнить запасы из своего Источника за ужином, но Вега так и не появилась.

— Ты можешь укусить любого идиота в школе, — сказал я, закатывая глаза и пытаясь не обращать внимания на укол раздражения в животе при мысли о том, как он прикасается ртом к моей чертовой девушке. Я даже не был уверен, почему это так чертовски бесит меня, но каждый раз, когда я видел, как он кусал ее, или слышал, как он продолжает говорить о том, какая она вкусная, меня охватывало непреодолимое желание ударить его красивое лицо за это, — Почему ты просто не подкрепился в другом месте.

Макс выгнул бровь, как будто он только что почувствовал вкус этого гнева и собственничества от меня, и я боролась, чтобы снова взять свои чувства под контроль, пока он не прочитал в них слишком много. Я даже сам этого не понимал, так что все равно не смог бы ему объяснить.

— Ты же знаешь, что мне нравится моя сила так же, как мне нравится мой дух, — пренебрежительно ответил Калеб. — Высший сорт или ничего. Мне нравится вкус Тори, у нее в крови больше силы, чем даже у вас, придурков.

Мы все неловко передернулись от этого комментария, потому что, хотя мы все знали, что это правда, нам это чертовски не нравилось и Калеб пожал плечами, проводя рукой по своим светлым кудрям.

— Нет смысла отрицать это, — сказал он, — мы все знаем, каков их потенциал.

— Именно поэтому мы должны убедиться, чтобы они провалили Час Расплаты, — прорычал Макс.

— Все под контролем, — Сет пожал плечами, не относясь к этому серьезно, потому что он никогда ни к чему не относился серьезно. Он просто предполагал, что все получится, и мы должны были надеяться, что он был прав на этот счет, — Мы можем придумать еще несколько идей в Королевской Лощине. Я думаю, завтра должен быть большой день для этих близнецов. И если ты захочешь пробежаться со мной в полночь, то я позволю тебе покормиться за мой счет, — добавил он Калебу.

Это предложение на мгновение наполнило меня облегчением, и Макс бросил на меня еще один растерянный взгляд, заметив его. Я внутренне выругался и сорвал с губ фразу, вкус которой мой язык ненавидел.

— Или ты можешь встретиться со мной утром в доме Игнис и подождать у комнаты Тори, чтобы сделать ей сюрприз, — предложил я с нарисованной ухмылкой. Даже называть ее так в моих устах звучало неправильно. Тори была девушкой, которую я мог хотеть всеми способами, которыми мое тело умоляло меня хотеть ее. Роксания была принцессой, готовой уничтожить все, чем мы были. Вот почему я называю ее этим именем, потому что, как бы ни хотел этого мой член, я не мог позволить себе забыть об этом ни на мгновение. — Если нам действительно повезет, мы можем обнаружить, что она спит голой.

Тут мой чертов рот разинулся, повторяя мысли, которые начал мой член, и я снова прокляла себя за то, что озвучила эту ошибочную мысль. Мне нужно было прекратить давать Максу доступ к своим эмоциям, это заставляло меня быть более раскованной, чем следовало.

— Я удивлен, что ты еще не узнал об этом, — многозначительно сказал Макс, и мои губы изогнулись в полуулыбке, прежде чем я смог сдержаться. В любом случае, он все равно уже почувствовал мою похоть, и никто из нас не пытался отрицать, что Вега чертовски горяча, так что я мог бы просто признать это. Потому что да, я бы с большим удовольствием познакомил ее со своим членом, если бы у меня был шанс, но нет, я не думал, что это когда-нибудь произойдет. Не с тем, что мы все планировали для них двоих.

— Ага… Я возможно соглашусь с тобой, — сказал Калеб, его собственная улыбка стала шире, когда он подумал о том, что Рокси тоже будет спать голой, и желание ударить его снова поднялось во мне, как необузданный зверь. Черт бы побрал его чертовски красивое лицо, если бы он забрался к ней в трусики, я действительно сломал бы его для него.

— Почему бы нам всем не прийти? — взволнованно добавил Сет. — Мы можем дать ей пробуждения, которое она никогда не забудет.

— Звучит неплохо, — сказал я, вставая на ноги и сбрасывая руку Макс с плеч, потому что у меня возникло внезапное желание сказать им, что я передумал и хочу разобраться с ней сам. С меня было достаточно того, что я позволил ему на одну ночь заглянуть в мои внутренние переживания. И что еще хуже, за первым побуждением последовало второе побуждение отправиться в ее спальню прямо сейчас и посмотреть, смогу ли я убедить ее провести ночь, кончая на моем члене, прежде чем нам снова придется ненавидеть друг друга. Плохая идея.

— Я собираюсь отправиться в кровать.

Я прикусил язык, пытаясь отогнать этот соблазнительный мысленный образ и напомнить себе о том, как она очень публично отшила меня в последний раз, когда мы встретились лицом к лицу.

— Ты не придешь в Лощину? — спросил Макс, надувшись.

— Нет, я устал. Тогда увидимся утром? Скажем, в шесть? Она никогда не встает рано.

Я уже довольно хорошо знал ее распорядок дня и говорил себе, что это потому, что отец велел мне следить за ней. Но я не знал распорядка дня Гвен. И я должен был признаться хотя Она была загадкой, которая, возможно, граничила с одержимостью или, по крайней мере, с опасной фантазией, но я обнаружил, что не могу остановиться. Кроме того, я только наблюдал. Пока что.

— Хорошо, мы поработаем над чем-то особенным для нашего развлечения с Вега, — сказал Сет, и в его глазах появилось такое выражение, которое всегда означало, что кто-то в конечном итоге возненавидит его.

Он поднялся на ноги и рывком обнял меня, запуская пальцы в мои чертовы волосы и путая их, пока я не зарычал, чтобы заставить его отступить. Он ухмыльнулся мне, а затем направился к выходу с поляны, Макс и Калеб последовали за ним, они оба похлопали меня по руке на прощание.

Я не сразу последовал за ними, вытащив из кармана свой атлас ожидая, пока они уйдут и вернув свое внимание к проблеме, которая беспокоила меня весь день.

Я выждал несколько минут, чтобы убедиться, что остальные ушли, не желая, чтобы Макс почувствовал какие-либо мои эмоции по поводу этого звонка, поскольку я чувствовал, что мой гнев растет с каждой секундой теперь, когда я снова сосредоточился на проблеме.

Долбаный Лэнс. Я покончил с его дерьмом и мы собирались поговорить об этом прямо сейчас, хочет он того или нет.

Я вставил наушник, прежде чем набрать его номер и сунуть атлас обратно в карман джинсов.

Я провел пальцами по своей челюсти, ожидая соединения, и нахмурил брови, когда он не ответил достаточно быстро. Засранец был чертовым вампиром, он мог бы добраться до своего гребаного атласа достаточно быстро, если бы захотел. Он заставлял меня ждать, без сомнения, бормоча проклятия в мой адрес и попивая бурбон, в то время как мой звонок продолжался.

— Да? — наконец ответил Лэнс, раздраженный тон его голоса сразу же заставил меня попятиться.

— Это заняло у тебя достаточно времени, — раздраженно прорычал я.

— Мне нужно поговорить с тобой лично.

— Дариус, мы это уже обсуждали. Я устал от того, что весь день учил сопляков, и я не хочу сейчас с тобой возиться. Разве мы не можем просто станцевать этот танец завтра, когда я буду более трезв? — спросил он, но мое терпение иссякло, и я уже был зол на то, что мне пришлось провести утро, наблюдая, как Калеб сосет чертову шею Рокси Вега, так что я хотел разобраться с этим.

— Нет, не завтра. Сейчас. Эта ситуация слишком затянулась, мы должны были уже с ними разобраться. Я думаю, нам нужно ускорить план, — твердо сказал я.

Я знал, что он просто пытается присмотреть за мной, но проблема нимф была единственной вещью в моей жизни, которую я чувствовал что могу взять под контроль. Они представляют угрозу, они были рядом, и я просто был уверен, что они что-то затевают. Нимфа, которую мы выследили в начале лета, владела темным артефактом и сам Лэнс сказал мне, что чувствует беспокойство в тенях, что говорит о том, что они собирают их все больше. И ничто, что Нимфы могли запланировать с предметами, пронизанными тенями, не могло сулить ничего хорошего. Но мы могли остановить их и мой долг перед Солярией — сделать это, независимо от того, знают ли люди обо мне или нет.

— Дариус, — прорычал Лэнс. — Мы уже это обсуждали. Люди, которых мы выслеживали, могли вовсе не быть нимфами. Наши улики в лучшем случае скудны и больше похожи на догадки, чем на определенный факт. Если мы просто ворвемся туда…

— Просто прекрати, — прервал я его, потому что понимал, что это ни к чему не приведет, поэтому я собирался встретиться с ним лицом к лицу и заставить его понять. — Я сейчас приду к тебе.

Я сбросил вызов, когда он попытался возразить, и поднялся на ноги, хмуро глядя на восходящую луну. Было чертовски заманчиво просто перекинуться и полететь к нему домой, но я мог признать, что это будет так же неуловимо, как если бы тонна кирпичей вылетела и упала на его крышу, так что я решил вместо этого просто пройтись по улице.

Я вышел из поляны и повернул направо, задавая быстрый темп, направляясь к месту назначения. Мне нужно было добиться своего. Лэнсу просто должен был смириться с тем, что я принял решение. А если бы он этого не сделал, то, возможно мне пришлось бы действовать без него.

Я продолжал идти быстрым шагом, пересекая земную территорию, следуя по тропинке в сторону к Астероид Плейс, где жили учителя. Лэнс неоднократно давал понять, что я могу приходить сюда только в том случае, если он убедится, что у меня есть свободный путь туда и обратно без других учителей, так как ученикам строго запрещено входить в жилые помещения учителей. Мы старались держать нашу связь в секрете, насколько это было возможно, не желая, чтобы возникало слишком много вопросов о том, почему мы согласились на такую постоянную, устаревшую традицию, которая так бесповоротно связала наши жизни друг с другом, потому что ответ был таков: мы не соглашались. И чем меньше людей знали об этом, тем лучше для нас. Но сегодня это не имело для меня значения, потому что сейчас меня больше интересовало вернуться туда и разобраться с гребаными нимфами.

Я добрался до края Стенающего леса, остановившись перед широкой поляной, обостряя зрение с помощью даров Ордена, чтобы высмотреть учителей, которые могли бы быть поблизости.

По позвоночнику пробежал холодок, и у меня внезапно возникло ощущение, что за мной кто-то наблюдает. Я резко выпрямился, повернувшись, чтобы посмотреть на деревья, где я был почти уверен, что чувствую взгляд на своей плоти.

Я вглядывался в лес, ища признаки чего-то неуместного. Луна давала достаточно света, чтобы я мог видеть достаточно хорошо, и хотя я обследовал деревья вокруг, мне не удалось заметить ничего подозрительного, и в конце концов я прогнал эту мысль.

Я был на взводе из-за всех этих разногласий. Мне нужно было увидеть Лэнса и заставить его передумать, тогда все снова будет хорошо. Если не считать дерьмовой реальности моей жизни, под контролем отца, но я уже привык к этому.

Я бросил последний взгляд на деревья, прежде чем избавиться от этого чувства и отвернуться от них. Все равно никто не посмел бы последовать за мной. Моего гнева было бы достаточно, чтобы напугать любого и всех фейри, у которых даже появилась идея совать нос в мои дела.

Я вышел на поляну за Стенающим Лесом и подошел к закрытому комплексу коттеджей, где жили все профессора. Одно из самых строгих правил гласило, что студентам никогда не разрешается приходить сюда, но я не был рожден для того, чтобы следовать чужим правилам, и сегодня мне было наплевать, если бы меня заметила сама директриса Нова.

Однако я не был дураком, поэтому вместо того, чтобы пройти через ворота и дать возможность всем, кто мог слоняться вокруг, хорошенько разглядеть, как я вхожу в комплекс, я повернул вправо и начал следовать за ограждением из кованого железа, которое его окружало.

Пока я шел, на мой атлас пришло сообщение, и я достал его, чтобы прочитать.

Лэнс: Не будь идиотом. Держись подальше отсюда сегодня вечером. Мне не нужна головная боль из-за того, что меня застукают со студентом, а Вошер устраивает гребаную вечеринку у бассейна.

Во мне нарастал гнев на то, что он пытается указывать мне, что делать, и командовать мной, как будто я для него просто гребаный студент. Нет, Лэнс, я не собиралась оставаться в стороне. И если ему нужна головная боль, он тоже может ее получить.

Я резко остановился и сунул свой атлас обратно в карман, прежде чем схватиться за прутья забора рядом со мной. Магия огня вспыхнула в моих ладонях, и ухмылка наполнила мои губы, когда я проплавил большую дыру в заборе, чтобы можно было забраться внутрь.

Я сфотографировал ее и отправил Лэнсу с собственным посланием.

Дариус: Как тебе головная боль, придурок? Я буду позади твоего коттеджа через 30 секунд.

Я продолжал идти, огибая заднюю часть домиков, но прежде чем я успел дойти до конца, как Лэнс выскочил из тени и резко остановился передо мной. Остановившись передо мной, он вскинул руку и пустил в сторону профессорских домиков заглушающий пузырь в сторону профессорских домиков, прежде чем зарычать на меня и сильно толкнуть в грудь.

— Какого хрена, Дариус? — спросил он.

— Ты не разговаривал со мной весь день, чего ты ожидал? — потребовал я, отталкивая его в ответ, и он предостерегающе оскалил свои клыки.

— Это я могу попасть в серьезное дерьмо за то, что ты здесь. С тобой просто немного поговорят, но меня могут отправить в тюрьму Даркмора, если узнают, что ты здесь по гнусной причине.

— О, пожалуйста, я не в твоей лиге. Никто не поверит, что я был здесь, чтобы сосать твой член, — поддразнил я, и он на мгновение почти рассмеялся, а потом снова нахмурился.

— Как, черт возьми, я должен объяснить, что ты сделал с забором? — спросил он.

Да, это был херовый поступок, но я все еще был зол на него за то, что он весь день игнорировал меня, поэтому я просто пожал плечами, что, очевидно, только разозлило его еще больше.

— Не знаю. Ты сам разберешься.

— Я же сказал тебе не приходить сюда, — прорычал Лэнс, подойдя ко мне вплотную и схватив мою серую футболку, сжимая ткань в кулаке. Я чувствовал запах бурбона в его дыхании, когда он рычал на меня, и я не удивился, обнаружив, что он снова пил. Его жизнь, вероятно, была еще более испорченной, чем моя, и если бы я не был так зол, то, возможно, отступил бы, но сейчас я почти жаждал драки с ним.

— Если кто-то увидит тебя…

— Я думаю, вы забываете, с кем разговариваете, сэр, — огрызнулся я, толкнув его в грудь достаточно сильно, чтобы он отступил на шаг и был вынужден отпустить меня.

Мы не часто расходились во мнениях по таким вещам, но когда мы оба выходили из себя, было трудно совладать с собой.

Мы долго смотрели друг на друга, пока решали, стоит ли давать этому спуск, но в конце концов наша связь победила, и часть огня между нами угасла, когда напряжение ослабло настолько, что мы смогли поговорить об этом.

— Ты знаешь, как меня это волнует, — сказал Лэнс, напоминая мне, что я не единственный, кто жил ради нашей совместной охоты, и я знал, что это правда, — Я просто не хочу, чтобы мы облажались, когда мы так близко».

— Так чего же мы ждем? Мы знаем, где они. Мы могли бы отправиться туда сейчас и найти их, пока они спят — покончить с этим раз и навсегда, — настаивал я, пытаясь усмирить свой нрав, чтобы мы могли обсудить это, что было чертовски трудно, когда в моей плоти яростно метался Дракон.

— Пока нет. Если мы ошибемся, то можем лишить жизни невинных, — настаивал Орион, а я противился этой идеи. Я была уверена, что мы правы насчет обнаруженных нами нимф, особенно после того, как мы увидели ту с хромотой. Возможно, они прятались в форме фейри, но я отказывался верить, что найденные нами улики могут означать что-то еще. — Слишком сложно быть уверенным в информации, которая у нас есть. Просто дай этому еще несколько дней. Я увижу ее снова, я подтвержу наши подозрения.

Я знал, что он хотел встретиться со своим информатором из ФВБ, прежде чем мы начнем действовать, но я беспокоился, что каждый день, который мы упускаем, дает нимфам больше возможностей напасть на невинных фейри, украсть у них больше магии и стать еще большей угрозой.

— Через несколько дней они могут стать еще более могущественными. Ты видел, что произошло с начала семестра. Чем дольше мы даем им возможность приспособиться к их силе, тем больше шансов, что они поймут, как использовать ее и обратить против нас. Если ты боишься, что не справишься с работой, позволь мне позвать на помощь остальных. Ты знаешь, что они хотят уничтожить их почти так же сильно, как и мы.

Единственное преимущество, которое у нас было перед нимфами, которые крали магию у убитых ими фейри, заключалось в том, что они не были обучены тому, как ее использовать. Вот почему такие академии, как Зодиак, тщательно охранялись, чтобы знание о том, как владеть нашей силой, оставалось скрытым от глаз наших врагов.

Достаточно было того, что нимфы могли украсть силу убитых ими фейри, но мы не могли рисковать тем, что они научатся использовать ее против нас.

Я давил на него, угрожая привлечь других Наследников. Мы уже много раз обсуждали этот вопрос и всегда приходили к выводу, что лучше держать их подальше от наших тайных охот на нимф, но иногда я сомневалась в правильности этого выбора.

Лэнс провел рукой по лицу, качая головой, и я понял что он боится, что нимфы, которых мы надеялись разоблачить, могут быть именно теми, за кого себя выдают, — семейством фейри, которым нравится уединение. Но было слишком много признаков, чтобы сказать, что это неправда. Я был уверен, что это скрывающиеся нимфы, и хотел устранить угрозу.

— Это слишком рискованно, — сказал Лэнс, обращаясь к вопросу о других Наследниках. м Сет не может держать язык за зубами, он расскажет каждому члену своей стаи до восхода солнца, а сила Макса смягчает его к другим, как бы он ни отрицал, что это правда.

В этом он был прав, но они были не единственными Наследниками, и он это знал. Он просто принципиально ненавидел Калеба, потому что ему не нравилось, что по кампусу бегает вампир, более могущественный, чем он, и оспаривает у него лучшие источники крови.

— А как насчет Калеба? Или твое мелкое соперничество слишком сильно, чтобы ты мог смотреть на него сквозь пальцы, даже несмотря на угрозу, с которой мы здесь столкнулись? — потребовал я, начиная шагать, пытаясь сдержать гнев моего Дракона и сохранить ясную голову над этим.

— Дело не в соперничестве, — проворчал Лэнс, хотя мы оба знали, что это во многом связано с этим, хотел он признавать это или нет. Я уже давно потерял всякую надежду на то, что он и Калеб отложат в сторону свои Ордена и найдут способ подружиться. Они были слишком чертовски конкурентоспособны для этого.

— Речь идет о силе. Ты знаете его лучше, чем я, но я считаю его слишком импульсивным для этого. Если он нанесет удар слишком рано, то вся работа, которую мы проделали, чтобы добраться до этого момента, будет напрасной. То же самое произойдет, если мы попытаемся убить их сейчас. Пока мы все еще не уверены. Что, если мы потерпим неудачу и им удастся сбежать от нас? Или мы преуспеем, но упустим что-то жизненно важное, и это приведет в движение нечто большее…

— Ты снова советовался с этими чертовыми костями, — пробормотал я, потому что властность в его голосе подсказала мне, что он думает, что уже что-то знает, и это означает, что какая-то форма гадания предупредила его об этом.

— Да, — мрачно согласился Лэнс, — И хотя они не дают мне ответов на многие вопросы, одно ясно. Это не наш момент.

Я замер, выпуская длинный вдох через нос, который был затянут дымом, пока я старался обуздать своего Дракона и обдумать все рационально.

— Иногда мне хочется, чтобы мы не жили в мире, где все расписано за нас, как будто наши жизни — не более чем кусочки в какой-то большой гребаной головоломке, и у нас нет права голоса.

Лэнс вздохнул и придвинулся ближе, чтобы положить руку мне на плечо и враждебностьмежду нами исчезла, поскольку узы Хранителя, как всегда, держали нас вместе. Кроме того, я ненавидел злиться на него. Он был единственным человеком в этом мире, который по-настоящему знал меня.

— Это из-за твоего отца? Он все еще оказывает на тебя давление, чтобы…

Я не хотел говорить о проклятых Вега, ни о постоянных требованиях отца разобраться с ним прямо сейчас, поэтому я прервал его.

— Конечно. Он только об этом и думает. Как будто он даже не заметил, что мир, в котором мы живем, балансирует на грани хаоса, — я покачал головой, прежде чем стряхнуть с себя руку Лэнса, не желая, чтобы он беспокоился обо мне больше, чем сейчас, — Не беспокойся о моем отце, я как всегда приму на себя всю тяжесть его гнева. Как только мы с другими Наследниками разберемся с этой ситуацией, он все равно отступит. Ты просто сосредоточься на подтверждении всего, чтобы мы могли действовать».

— Я снова встречаюсь с ней через несколько дней. Я проведу анализ. Чтобы убедиться, что у нас есть все частицы правды, — ответил Орион, твердо кивнув, и я знал, что как только он встретится с Франческой, он будет более благосклонен к тому, чтобы мы снова отправились на охоту, и это было все, что мне нужно было знать.

— И тогда? — я надавил, желая, чтобы он произнес эти слова.

— И тогда… тогда мы сделаем то, что должны, прежде чем кто-нибудь узнает, что это были мы, — согласился Лэнс, и я мог сказать, что он все еще беспокоился о том, что они действительно фейри. Но нутром я чуял, что они были нимфы, так что я был более чем готов действовать.

— Хорошо, — ответил я, ухмыляясь ему в дикой ухмылке, которая обещала скорое кровопролитие.

Лэнс почти улыбнулся в ответ, и я отвернулся, направляясь обратно тем же путем, что и пришел, чувствуя себя немного дерьмово из-за того, что испортил забор. Он вероятно просто оставил бы его и притворился, что ничего о нем не знает, когда кто-нибудь из других профессоров обнаружит это. Ничего страшного.

Я собирался хорошо выспаться сегодня ночью, и через несколько дней мы снова отправимся на охоту.