Проданная. На стороне солнца

Глава 22. Костяной порошок

«Костяной порошок, изготавливаемый из грудины драконов, - лучшее лекарство для жрецов, поклоняющихся ложным богам. Одна крошечная доза – и голос в голове стихнет навсегда».

Драконья алхимия

Ясна рыдала в голос. У нее раскраснелось лицо, глаза опухли. Она начала заикаться от слез, но не переставала спрашивать:

— П-папа! Где папа?!

— Скоро вернется, — заверяла я, хотя сама не была в этом уверена.

Куда Рафаэль телепортировался? Сбежал, чтобы утолить жажду убийств Воя Ночи? Решится ли он вернуться? И если да – хорошо это или плохо?

Единственное, в чем я сохраняла уверенность, — сейчас с Рафаэлем все в порядке. Дом на месте, как и теневые стены. Если бы с ним что-то случилось, его магия бы развеялась.

Я понимала, что времени на принятие решения мало. Как лучше поступить? Сбежать? Но что, если это толкнет Рафаэля на новые поиски меня и дочки? Он уже показал, на что способен. Мой побег может привести к новым жертвам и вряд ли станет спасением.

Рафаэль даже из междумирья меня достал. Какое-то поселение драконорожденных не станет преградой.

Можно попробовать спрятаться в лесу. Я выдержу, но вот Ясна… Как долго она протянет в столь сложном путешествии? А если на нас нападут звери? Даже в Артери дикая фауна опасна, а о здешней я толком ничего не знаю. Возможно, если бы не стены Рафаэля, мы все давно бы стали чьим-то ужином.

Так что вариант побега плох в любом ключе. Я не умею открывать порталы, а путь неблизкий. С вершины Драконьей горы я видела большую часть острова. От леса до поселений может быть несколько дней пути.

Слишком рискованно.

Но и ждать, сложа руки, плохая идея. Рафаэль вернется, но его приступы никуда не денутся. Как долго он будет успевать их глушить, предупреждать меня и сбегать? Что, если однажды жажда крови затмит рассудок? Вой Ночи был бы рад избавиться и от меня, и особенно от реинкарнации Царицы Мечей.

Самым правильным решением кажется убить Рафаэля. Но и тут есть подводные камни.

Что, если после первого удара он придет в исступление? Вой Ночи снова возьмет бразды правления телом, и тогда всему конец. Я не смогу добить Рафаэля и умру. И это в лучшем случае. В худшем – своим нападением я выпущу Вой Ночи на волю.

Получается, нужно временно заглушить бога внутри Рафаэля. И у меня есть идея, как это сделать.

Найти бумагу в доме не составило труда. Потом я торопливо собрала корзинку с едой для Ясны и вместе с дочкой отправилась к самой дальней теневой стене нашего убежища. Там я села на поваленное дерево, а для Ясны расстелила на земле покрывало. Пока дочка ела и играла в куклы, которые успела с собой прихватить, я рисовала.

Пейзаж должен быть точным, чтобы по нему можно было открыть портал. Мы неоднократно проворачивали это с Антинуа, но сейчас я буду просить не ее помощи.

Пока рисовала, я снова вспоминала наш последний разговор с Анти. Ее слова еще долго причиняли мне боль, пока я в одиночестве сидела в междумирье. И худшим в этой пытке было осознание – Антинуа была во всем права.

Я ужасный друг. Погрязнув в своих проблемах, я забыла, что они есть и у окружающих людей. Я не интересовалась жизнью Анти, никогда не стремилась стать ей опорой. Я много брала, но никогда не отдавала.

У меня было время, чтобы осознать это и чтобы смириться – скорее всего, нашей дружбе конец. Хотя… Было ли это дружбой?

Закончив пейзаж, я принялась за короткое послание.

«Это Тиа. Помоги. Чтобы победить Рафаэля, нужен костяной порошок».

Больше я ничего писать не стала. Есть вероятность, что получатель решит, будто мое письмо – ловушка. Но даже так, я была уверена, помощь придет. Моя жизнь больше ничего не стоит в этой войне, но Ясна – самое ценное, что есть не только у драконорожденных, но и у мира.

Какое-то время я думала, кому отправить записку. Антинуа я больше не рискну тревожить. Найвара кинет письмо в огонь, не прочитав дальше первого предложения. Джараха разочаровалась во мне. Жартхет не рискнет что-то предпринимать, не показав весточку сестре. Рорджи – хороший вариант, но есть еще лучше.

Каян точно знает, что за порошок мне нужен. И как бывшему жрецу ему будет проще его достать.

Я сжала бумагу в руке, думая о Каяне. Когда я раскрыла ладонь, на ней уже ничего не было.

Оставалось только ждать.

***

Прошло около часа, когда за полупрозрачной преградой из теней забрезжил свет портала. Я тут же вскочила и приблизилась к стене. Дремавшая Ясна тоже оживилась. Едва раскрыла глаза, а уже бросилась за мной.

Плохо, что она проснулась. Разговор, который сейчас состоится, явно не для детских ушей. Поэтому я подхватила дочку на руки и, используя магию, шепнула:

— Спи.

Светлые ресницы затрепетали. Ясна сладко зевнула и почти моментально уснула, положив белокурую голову мне на плечо. Я погладила ее по волосам, извиняясь за свой поступок.

Но так надо.

Из портала вышло семь фигур. Почти все – незнакомые мне полукровки и драконорожденные. Но последние двое – Каян и Джараха.

Я не ожидала ее увидеть. И уж тем более не ожидала, что первым делом все прибывшие преклонят колено.

— Прародительница, — благоговейно шепнул кто-то, глядя на Ясну. – Это и правда она! Чувствуете?

Драконорожденные закивали. Полукровки недоуменно переглянулись, а потом уставились на нас с Ясной. Самым цепким был взор Каян. Он первым и поднялся с колен и приблизился к стене.

— Лучше не трогай, — посоветовала я, опередив Каяна, когда тот попытался коснуться завесы. – Рафаэль создал эти стены, чтобы не позволить попасть внутрь никому, кто попытается причинить вред кому-то из нас.

— Тогда как ты получишь это? – Каян поднял увесистый мешочек и покрутил его в воздухе.

Я уже и забыла, как звучит его голос… А ведь когда-то я думала, что влюблена в Каяна.

Сейчас я смотрела на него, как на человека, которого вижу впервые. Каян изменился. Его фигура стала «суше», взгляд – более острым. Он подстриг волосы, и теперь они были чуть выше плеч.

А еще Каян держался чуть впереди Джарахи, будто защищая покалеченную драконорожденную. Та смотрела на меня поверх плеча Каяна со смесью интереса и настороженности.

Ощущение, что мы незнакомы, усилилось. Изменились не только Каян и Джараха, но и что-то между ними.

— Попробуй кинуть мне его через стену, — попросила я, смотря на мешочек с драконьим порошком.

Каян насторожено прищурил карие глаза.

— Думаешь, ничего не случится? А если он взорвется, раз эта стена такая опасная?

— Или это уловка, — процедила Джараха и вышла чуть вперед.

Каян пытался остановить ее. Я заметила, как ласково Джараха отодвинула его руку. М-да уж. Мне бы она в такой ситуации без раздумий треснула.

Получается… Эти двое… Как?!

Додумать я не успела, потому что Джараха жестом приказала паре драконорожденных проверить стену. Они тут же ринулись исполнять приказ – поразительное послушание. При этом один из драконорожденных даже дойти до теней не успел, как второй уже рухнул на землю. Мрак обвился вокруг его шеи и душил.

— Лекари, сделайте что-нибудь! – отдала новый приказ Джараха, и все вокруг засуетились.

Оттащили пострадавшего подальше от стены, и над ним тут же склонилась полукровка. Потребовалось время, но пугающие тени развеялись, драконорожденный снова задышал.

— С каких пор ты командуешь? – спросила я, оценивающе оглядывая Джараху.

Она не изменилась с нашей последней встречи. Разве что рана на плече зажила, и теперь вместо бинтов Джараха носила удобный доспех, закрывающий место, откуда раньше росла рука. Светлые волосы она заплела в косу. Оружия при Джарахе не было.

— С тех пор, как белый монстр убил Лорклар, — от холода в голосе Джарахи меня бросило в дрожь. – Я заняла ее место в совете старейшин. Так решили сородичи, ведь я единственная сражалась с монстром лицом к лицу и выжила.

— О… Мне жаль… То есть, я рада за тебя, но мне жаль, — растеряно проговорила я и прикусила губу.

— Не похоже, что тебе сильно жаль Лорклар, — скривилась Джараха, оголяя ряд острых зубов. – Ты спокойно живешь с тем, кто ее убил. Уже вон и домом обзавелись…

Она перевела взгляд мне за спину. Туда, где сквозь густые деревья и кустарники вдали проглядывал дом.

— Я позвала вас сразу, как поняла, что нужно для победы над Воем Ночи.

— Но любой другой на твоем месте позвал бы помощь гораздо раньше, чтобы вместе найти способ сбежать.

На меня смотрело несколько пар глаз, полных недоверия. Можно даже не пытаться врать. Драконорожденные в курсе, что бежать я не хочу.

— Мне не нужно искать способ, я его знаю, — сказала я, глядя прямо на Джараху. – Я могу выйти в любой момент. Так что оставьте порошок, где стоите, и уходите. Дальше я разберусь сама.

Джараха не шелохнулась, а вот ее прихвостни раздраженно зарычали. Ясна тревожно заворочалась, а я покачала ее, успокаивая.

— Значит, ты добровольно остаешься с нашим врагом, — заключила Джараха и едва заметно передернула плечами. Наверняка вспомнила о том, как Рафаэль лишил ее руки. – Хорошо. Делай, как знаешь. Но эта девочка – не просто твоя дочь. Ты забыла, кто она самом деле и как важна? Отдай ее нам, Тиа.

— Нет, — я оскалилась, показывая клыки.

Все-таки хорошо, что Рафаэль возвел эти стены. Его защита поможет избежать сражения, в котором я бы точно проиграла.

— Нет?

— Будто ты не понимаешь, как все кончится, если послушаюсь, — я крепче обняла спящую дочь. – Рафаэль любит Ясну и придет за ней. Он перебьет всех, кто посмел даже посмотреть в ее сторону. И она снова будет здесь. Только вот вы – уже нет. Зачем лишние кровопролития, если все можно сделать тихо?

Я красноречиво посмотрела на мешочек в руках Каяна. Тот был готов прямо сейчас оставить порошок здесь и уйти. Но вот Джараха…

— Любит? – рассмеялась она так громко, что Ясна захныкала, пробужденная.

— Спи, засыпай, — напела я, вкладывая в голос чары, и Ясна снова засопела.

Я раздраженно глянула на Джараху, и та понятливо кивнула, извиняясь. Не передо мной, конечно.

— Как твое чудовище может любить рожденную его убить? – уже тише произнесла Джараха.

Под ребрами стало холодно от ее слов. Я сама об этом думала и не верила в любовь Рафаэля. Однако наша связь и его мысли – самое нерушимое доказательство искренности чувств Рафаэля к нашей дочке.

— Ты не можешь быть уверена, что он вас не тронет.

— А ты не можешь заставить меня изменить решение. Я останусь здесь, Джараха, и одержу победу над Рафаэлем так, как сама считаю нужным.

Она зарычала, но потом коснулась руки Каяна. Он отпустил мешочек, и тот упал на землю перед его ногами.

— Хорошо. Бери все в свои руки, Тиа, но помни, что настанет день, когда ты поплатишься за то, что рисковала жизнью перевоплощения нашей прародительницы. Мы не можем заставить тебя выйти из укрытия сейчас, но однажды оно рухнет, и правосудие придет за тобой. Ты будешь считаться союзницей чудовища, с которым выбрала остаться, и все его злодеяния лягут и на твои плечи.

Я тяжело сглотнула, но осталась непреклонна.

— Теперь мы знаем, где тебя искать. Не пугайся, когда увидишь патруль у стен. Мы просто ждем, когда они падут.

И потом они ушли.

***

Рафаэль вернулся только ночью. Он приоткрыл дверь в детскую, когда Ясна уже спала, а я наблюдала за ней, сидя на кресле. Увидев Рафаэля, я тут же встала, схватила с настенной полки увесистый мешок с порошком и замерла в ожидании.

Это Рафаэль, которого я знаю? Или Вой Ночи, завладевший рассудком своего сосуда?

Он заметил мое волнение. Вскинул руки, показывая безоружные ладони, и медленно подошел. Я внимательно вглядывалась в его глаза и облегченно выдохнула – нормальные. Ни толики пугающей черноты.

— Где ты был? – шепнула, когда мы оба вышли в коридор, чтобы не будить Ясну.

— А что? Ты волновалась? – показал зубы Рафаэль.

— Просто хочу знать, кого ты убил, чтобы успокоиться. Надеюсь, не кого-то из драконорожденных?

Рафаэль загадочно улыбнулся и направился в спальню. Я заметила, что его одежда в крови. Схватила его за руку в попытке остановить. Но Рафаэль обернул мой выпад против меня – сжал мою ладонь и втащил в спальню, закрывая за нами двери.

— Чья это кровь? Рафаэль, я и так чувствую свою вину за смерть Лорклар и других драконорожденных… Если ты напал еще на кого-то…

— Успокойся. Я не трогал ящериц. Это кровь людей. Неужели не чувствуешь по запаху?

Вместо того, чтобы внимательнее понюхать воздух, я сморщила нос. Не так уж давно я вампир, чтобы различать кровь по ароматам.

— А ты не гурман, как я вижу, — Рафаэль прошел вглубь комнаты, прямо по пути к комоду скидывая с себя вещи. Сапоги, легкая куртка, пояс с оружием…

Оставшись в рубашке и штанах, он обернулся:

— Я понятия не имею, чья это кровь. Какого-то верзилы из темниц Ампло.

— Ампло? – мои брови удивленно выгнулись. – Что ты делал в горах?

— Карал заключенного, как ты уже могла понять, — и он брезгливо пнул испачканную кровью куртку. – Пока новый режим в Артери лишь формируется, я – власть, и я – закон.

Он сказал это так высокопарно и гордо, что я не сдержалась и закатила глаза.

— С каких пор власть и закон поселились в Ампло, а не в Далитте? Променял дворцы на горные хребты?

— Я ничего не менял. Это был визит за заключенным.

Я понимала, что это значит.

Чтобы вернуть ясный рассудок, Рафаэль подчинился жажде и убил.

— Неужели в Далитте темницы пустуют?

— Нисколько, — Рафаэль сел поверх покрывала в изножье богатой кровати и закинул ногу на ногу. – Просто в Далитте заключенные иного толку, их единицы. Растрачивать их жизни на какую-то жажду – глупо.

— Расскажешь, что это значит?

— Только после того, как ты расскажешь, почему все еще здесь. Я ведь сказал бежать. У тебя был шанс уйти и забрать с собой дочь.

— Чтобы у тебя потом был повод устроить новую бойню с драконорожденными? Нет уж.

Я покачала головой, переминаясь с ноги на ногу, а Рафаэль довольно улыбнулся.

— Ты хорошо меня знаешь.

Какое-то время мы молча смотрели друг на друга. Он улыбался, а я чувствовала себя увязшей в паутине – сомнений, эмоций, страхов…

— Вот, — я поднялась по ступеням на возвышение, где стояла кровать, и вручила Рафаэлю мешочек с порошком. – Это должно помочь.

Он с интересом заглянул внутрь, после чего поднял глаза на меня и вопросительно выгнул бровь:

— Это мука? Хочешь испечь мне торт перед тем, как убить? Мило, но я рассчитывал на другой предсмертный подарок.

— Это порошок из костей драконов, — невозмутимо отчиталась я, но на всякий случай чуть отдалилась от Рафаэля. – Его здесь дают жрецам, чтобы заблокировать их связь с новыми богами.

Я кратко пересказала Рафаэлю то, что когда-то услышала от Лорклар о том, как на острове относятся к новым богам и их жрецам. Рафаэль внимательно слушал, а когда я закончила говорить, спросил:

— И что я должен с ним делать? Растворить в воде? Добавить в еду вместо соли?

— Вдохни.

Он недоверчиво глянул на меня, но я лишь твердо кивнула. Тогда Рафаэль наклонился над мешком, втянул носом воздух вместе с порошком и тут же закашлялся. Я выхватила мешок на случай, если Рафаэлю станет еще хуже. Не хватало еще рассыпать костяную пыль!

— Что чувствуешь? – осторожно спросила я, наблюдая за Рафаэлем.

Он откашлялся, протер нос, стирая с него остатки порошка.

— Как-то… Странно.

— То есть не сработало?

— Почему? Я больше не слышу этот мерзкий голос в своей голове. Хотя чувствую, что скоро он вернется.

По телу прокатилась волна внезапного облегчения. Я сама не понимала, чему радуюсь, а потому эти чувства меня даже напугали.

Я затянула мешочек и кинула его Рафаэлю:

— Держи. Он тебе еще понадобится.

Я развернулась, чтобы уйти обратно к Ясне. На полпути к двери меня остановил голос Рафаэля:

— И что теперь? Сколько мне еще принимать эту гадость прежде, чем ты меня убьешь?

Я уже и забыла, чем все должно кончиться. Теперь же замерла и, не оборачиваясь, задумчиво прикусила губу.

— Скоро, — пообещала я. – Принимай, если почувствуешь, что Вой возвращается. Он сильнее новых богов, так что могут потребоваться еще дозы лекарства, хотя я не уверена в этом до конца. Но одно знаю точно. Когда я буду вырезать тебе сердце, Вой Ночи не должен помешать.

Было так тихо, что даже отсюда я слышала мерное дыхание спящей Ясны.

— Разумеется, — наконец обронил Рафаэль, ставя точку в нашем разговоре.