Прогони мою печаль

Глава 13

Грант остановился у дверей балетной студии. Расправив плечи, попытался сосредоточиться. Душу терзали противоречивые чувства. Он мечтал увидеть Жасмин, но понимал, что лучше забыть о ней навсегда.

Вернувшись тем утром домой, он впал в бешенство, найдя ее записку. Жасмин сообщала, что ей не нужно это платье и не нужен он. Чувствовать себя отвергнутым неприятно, и не только потому, что он решил, что у их отношений есть будущее. Когда-то его так же бросила бывшая невеста.

Ушла, оставив записку. Будь прокляты эти записки! Даже не потрудилась высказать ему все в лицо. Жар ударил в голову, руки сами собой сжались в кулаки.

Чеканя шаг, он вошел в студию, словно скорость перемещения помогала выплеснуть рвущуюся наружу энергию. Если не удастся помириться, в его жизни больше никогда не будет серьезных отношений с женщинами.

Жасмин была в студии одна, складывала вещи в сумку, собираясь уходить. Услышав стук двери, вздрогнула и подняла голову.

— Ты решила отменить наше занятие? — Грант кивнул на сумку.

— Я не думала, что ты придешь. — Она говорила спокойно и уверенно, но выглядела растерянной.

— Считаешь, одной записки достаточно, чтобы закончить отношения?

— Я не должна ничего объяснять.

— Не должна. Но скажи, неужели ты считаешь, что я не заслужил этого?

Она не ответила, но посмотрела так, будто ждала, что он набросится на нее с кулаками. Неужели у нее такой печальный опыт общения с мужчинами, что она боится даже разговора?

— Я поклялась, что не позволю себе вновь стать игрушкой в чужих руках. — Она гордо вскинула подбородок. — А теперь прошу оставить меня в покое.

— Только после того, как ты объяснишь причину.

— Я не желаю, чтобы меня выгуливали, как собачку. И ты еще осмелился купить мне платье, которое, кстати, стоит больше всех моих сбережений, решив, что жест щедрости развеет мои сомнения. Так вот знай: ты не сможешь меня купить.

— Я и не собирался. — Гранту стало плохо от одной мысли о том, кем она его считает. Он ведь совсем другой.

— Тогда зачем ты купил это платье?

— Я хотел, чтобы мы пошли на «Браунлоу» вместе. Это будет, наверное, самый важный день в моей жизни. Я мечтал, чтобы рядом была именно ты. — Он с трудом сохранял спокойствие. — Господи, да ведь все женщины об этом мечтают.

В следующую секунду Грант понял, что сказал совсем не то, что был должен.

— Послушай теперь меня. — Жасмин встала и уперлась руками в бока. — Я — не все женщины, Грант. Я — это я. И не желаю идти на «Браунлоу» или куда-то еще. Мое мнение не изменит даже шикарное платье. Надеюсь, ты в состоянии понять, что я хочу сказать. Ты волен идти с кем пожелаешь.

— Судя по выражению твоего лица, ты думаешь иначе.

Жасмин нахмурилась и поджала губы:

— Ошибаешься. Что бы между нами ни было, все кончено.

— Что с тобой происходит, Жасмин? Ты такая трусиха?

Его слова лишали ее сил, казалось, даже ноги подкашиваются. Невозможно поверить, что Грант приехал, чтобы потребовать объяснений, да еще и осмелился оскорблять ее. Ведь именно такое поведение заставило ее разорвать отношения. Господи, отчего ей хочется забиться в угол и рыдать?

— Трусиха? Ты не имеешь права являться сюда и оскорблять меня. Человек, у которого недостаточно мужества помириться с отцом, называет меня трусихой?

— Не надо впутывать мою семью.

Она отпрянула, словно боялась, что его испепеляющий взгляд спалит ее. Казалось, в воздухе сейчас вспыхнет пламя. Грант навис над ней, она почувствовала себя крошечной и беззащитной.

— Надо, Грант. — Она смело взглянула ему в глаза. — Ты приходишь сюда, обзываешь меня и надеешься, что я стерплю? Ты настолько узколобый, что не видишь очевидного, не можешь даже разобраться со своим прошлым. Лучше позвони отцу. Ты обидел его так же сильно, как он тебя. Это несложно понять, если хоть на минуту задуматься о чем-то, кроме собственных желаний.

По его лицу пробежала тень. Ей хотелось схватить его за плечи и встряхнуть.

Внутренний голос подсказывал, что и ей не мешает последовать собственному совету, но она привычно отмахнулась.

— Это не твое дело.

— Тебя тоже не касается, по какой причине я не хочу идти с тобой на «Браунлоу».

— Ты сочла меня таким же подонком, как твой бывший, но ты ошибаешься.

Грант подошел к ней вплотную, отчего она едва устояла на месте.

— У меня и мысли не было тебя использовать, я просто хотел, чтобы ты была рядом в важный для меня день.

Она не выдержала и отступила на шаг.

— Но была рядом на твоих условиях. А меня это не устраивает. Я не желаю меняться, чтобы тебе угодить.

— Я и не прошу. Просто хочу, чтобы ты мне доверяла.

— Конечно.

Грант поджал губы и склонил голову набок.

— Почему ты так боишься дать нам обоим шанс?

— Потому что знаю, к чему это приведет.

Закончив фразу, она почувствовала, как сердце сжала печаль. Что она несет?

Она явственно увидела, как переменилось лицо Гранта, будто захлопнулась дверь и они оказались в разных помещениях. Они расстаются навсегда, и она сама позволила этому случиться.

— Значит, остаться со мной означает для тебя изменить своим принципам?

— Да, — еле слышно прошептала она.

— В таком случае все правильно. Мы не должны быть вместе.

Слышать, как он произносит эти слова, — еще болезненнее, чем повторять их самой себе. То, что недавно было лишь предположением, теперь стало реальностью. Все закончилось не начавшись.

— Я знала, что поступаю правильно.

Ложь оставила на губах горьковатый привкус. За всю свою жизнь она ни разу не была так не уверена в правильности принятого решения. Разум приказывал бежать, но сердце толкало в его объятия. Он так красив, великолепен, только сейчас Жасмин окончательно поняла, что не сможет без него жить.

Хлопнула дверь. Сердце разваливалось на части, причиняя чудовищную боль. Жасмин опустилась на пол и задумалась, не совершила ли она самую непоправимую ошибку в своей жизни.

Холодный зимний ветер сменил весенний бриз, временами из-за туч даже выглядывало солнце. Недалек финал, с каждой проходящей неделей Ягуары приближались к победе. С трудом, через боль, но Грант все же выбросил из головы мысли о Жасмин. Так лучше для них обоих. Однако сказанное ею ранило его намного больше, чем он мог ожидать.

В голове засели ее слова о том, что он боится наладить отношения с отцом, и стоили ему нескольких бессонных ночей, наполненных думами о семье. Грант вспоминал, как рос, как в те времена к нему относились отец и сестра, цеплялся за те моменты, что вызывали грусть в сердце, чтобы хоть немного оправдать свое нежелание поддерживать связь. Отказ отца идти на контакт стал щитом, которым он оградился от родных. Но ведь он мог сделать первый шаг, если бы захотел. Стоили его отношения с отцом таких усилий? Сейчас Грант не мог однозначно себе ответить.

Несмотря на то что ему не удалось убедить Жасмин, шанс помириться с ней еще оставался, ведь он так многим ей обязан. После разговора с ней с плеч свалился непосильный груз, он понял, что еще не все потеряно. Долгое время он жил как отшельник, Жасмин стала первым человеком, заставившим его по-новому взглянуть на ситуацию.

Именно она дала ему понять, что он виноват не меньше, чем отец, они оба невольно заставляли друг друга страдать.

Боль, сжавшая сердце после выхода из студии, не отпускала целый вечер, с ней он проснулся и на следующее утро. Надо все преодолеть, на этот раз он не будет трусом, признает, что проблемы существуют и их надо решить.

Прежде всего необходимо связаться с отцом. Он несколько раз набирал домашний номер, но, так и не придумав, что сказать, трусливо отключался.

Грант решительно взял трубку и нажал на зеленую кнопку, малодушно положив палец на красную, не решаясь лишить себя шанса все остановить. Ему неожиданно ответили после первого гудка. Отступать некуда.

— Привет, папа. Я знаю, что вел себя…

Желание танцевать было таким острым, что проникало даже под кожу, вызывая зуд и подталкивая к действиям. Его не смогла убить даже неудача на зимнем представлении. Только выходя на сцену, Жасмин ощущала, что жизнь имеет смысл. Просмотрев запись концерта до конца, она поняла, что никто из зрителей не заметил ее ошибки, да и вообще она выглядела неплохо. В движениях угадывалась профессиональная подготовка, несмотря на то что танцевала она не на пуантах.

Жасмин решила потренироваться в гостиной, где ее точно никто не увидит и не осудит. Отодвинув диван, она включила музыку и попробовала исполнить несколько несложных движений, чтобы понять, как отреагирует лодыжка. Одну ночь она провела почти без сна, привязав к ноге пакет с замороженным горохом, и на следующий день была здорова.

Сейчас необходимо чем-то заниматься, невозможно целыми днями лежать и думать о Гранте и о том, что карьера разрушена навсегда.

Подхватив пальто, она вышла на улицу и не смогла сдержать улыбку. Солнце светило так ярко, что грустить было просто непозволительно. Посмотрев на небо, она вдохнула полной грудью весенний воздух, наполненный запахами дождя и флердоранжа, растущего во дворе соседа. Так пахло счастье.

Выйдя за ворота, Жасмин заметила в почтовом ящике конверт. Внимание привлек почерк, она остановилась.

Грант.

Она схватила письмо и вскрыла. Внутри лежала рекламная листовка танцевального коллектива, визитная карточка и записка:

«Жасмин,

я случайно узнал, что руководитель крупнейшего в Мельбурне театрального коллектива фанат Ягуаров, и договорился о вашей встрече. Позвони и назначь удобное время.

Грант».

Жасмин замерла, уставившись на листовку. Она почти справилась с собой и уже несколько недель почти не думала о Гранте, затолкав глубже щемящее душу желание. Твердила как мантру, что сама приняла решение и не должна отступать.

Однако он часто ей снился, она видела его улыбающееся лицо, ощущала нежные прикосновения. Проснувшись, вспоминала, как оживала рядом с ним, его поцелуи превращали ее в совершенно другого человека. В такие моменты слабости она позволяла себе немного пофантазировать, представить, как все могло сложиться в будущем, что бы она сказала ему, если бы он позвонил.

Как правило, мечты заканчивались позволением съесть целую упаковку мороженого и долгими пробежками с целью сжечь калории.

Она очень скучала. Скучала настолько, что порой до самого утра ворочалась без сна, стараясь унять сжигающую душу боль в груди. Жизнь без Гранта казалась жизнью наполовину. Он стал частью ее, даже не спросив разрешения, их расставание сравнимо с потерей близкого человека.

Жасмин перевернула конверт и обнаружила штемпель с числом, письмо отправлено на прошлой неделе. Значит, он все еще думает о ней. Она прямо заявила, что между ними ничего не может быть, однако Грант захотел сделать для нее что-то хорошее. Почему? Надеется, что красивый жест растопит ее сердце?

Закусив губу, она отнесла письмо в дом и положила в нижний ящик комода. Это ничего не меняет; Грант остается таким, каким был, и жизнь его будет такой, как прежде. Не изменится из-за этого письма и она.

Что ж, сама заварила кашу, самой и расхлебывать.

Весна вступила в свои права. Грант надеялся, что за оставшуюся до финала неделю погода не испортится. Жасмин, напротив, становилось хуже с каждым разом, когда она натыкалась в новостях на репортажи и сообщения о предстоящем событии. Шумиха нервировала.

Сейчас она сидела в кровати и смотрела, как происходит подготовка к «Браунлоу», как раскатывают красную дорожку, что говорят о предстоящем мероприятии звезды. С кем будет Грант? Скучает ли он по ней?

Черт, какое ей до этого дело? Между ними все кончено, у нее своя жизнь. Почему же ее так тревожит мысль, что Грант будет не один? От этого в животе все стягивалось в тугой узел. Закрыв глаза, она принялась выбрасывать из головы возникающие образы. Какой смысл терзаться? Она не представляла себе жизни без Гранта, но быть рядом с ним не могла. По крайней мере, ей так казалось.

Порывшись в ящике, Жасмин достала листовку танцевального коллектива. Она убеждала себя, что звонить не стоит, но внутренняя сила упорно подталкивала к телефону.

Как чудесно еще раз испытать непередаваемый восторг перед выходом на сцену, заниматься самым дорогим в жизни.

Прежде всего необходимо получить разрешение врача, посоветоваться с балетмейстером, ее наставником во времена службы в театре. Некоторое время назад она все же прислушалась к врачу и встретилась с психотерапевтом, который рекомендовал поговорить с кем-то, кто знал ее в прежние времена.

Повертев листовку, она принялась разглядывать фотографии сцен из спектаклей, танцоров в современных сценических костюмах. Совершенно другой мир, но там ее жизнь вновь будет подчиняться укладу, которого так не хватало. Психотерапевт сказал, что это поможет справиться с последствиями вынужденного завершения карьеры и обрести уверенность в себе после того, как она долгое время была подавляема мужчиной. Однако Жасмин очень не хотелось давать Гранту возможность убедиться, что он прав.

Глубоко вдохнув, она быстро набрала номер и нажала вызов, не оставляя себе времени на раздумья.

— Слушаю, — произнес хорошо поставленный мужской голос.

— Мистер Антонио? Меня зовут Жасмин Белл. Грант Фарли договаривался с вами о нашей встрече.

— А, мисс Белл! — В голосе появились веселые нотки. — Я ждал вашего звонка. Даже забеспокоился, что вы не получили мою визитку.

— У меня были неотложные дела. В данный момент я преподаю, приходилось много работать перед конкурсом.

— Да, мистер Фарли мне сообщил. И еще сказал, что я буду от вас в восторге. Вот такие громкие слова, моя дорогая.

В животе запорхали бабочки, но сердце сжала боль.

— Буду счастлив с вами познакомиться. Мы в постоянном поиске новых талантов, а мистер Фарли сказал, что вы были солисткой Австралийского балета.

— Верно.

— И вы больше не можете встать на пуанты.

— Да, сэр.

— Этот вопрос мы решим. Вы могли бы приехать на следующей неделе? Свяжитесь с моей секретаршей и назначьте встречу. Ее номер на моей визитке.

— Непременно, мистер Антонио.

— С нетерпением жду встречи, мисс Белл.

— Я тоже.

Она стояла посредине комнаты, душа трепетала, словно птичка в клетке. Убедившись, что вызов завершен, она издала победный крик и закружилась по комнате в танце.

Впереди такое важное событие, необходимо тщательно подготовиться. Жасмин счастливо рассмеялась и стыдливо прикрыла рот рукой.

«Сказал, что я буду от вас в восторге!»

Эта фраза постоянно крутилась в голове. Именно эти слова могут изменить ее жизнь, и все благодаря Гранту. Только его вера в то, что она снова может танцевать, заставила ее серьезно об этом задуматься. Все остальные ходили вокруг нее на цыпочках, а он смело выложил все, что думает, прямо в глаза. Честность — вот его лучший подарок.

Боже, как же она по нему скучает. Внутренний голос давно подсказывал, что напрасно она его прогнала. Он совсем не похож на Кайла, тот высмеял бы ее желание снова выйти на сцену, да она бы никогда не осмелилась рассказать ему о своей мечте.

Как поступить? Может, попытаться увидеться с ним? Интересно, могут ли их отношения стать прежними? Возможно, если приложить усилия.

Не стоило расставаться с Грантом. Он именно тот человек, которого она бы хотела видеть в качестве спутника жизни.

Внезапно в голове вспыхнула мысль. Жасмин подошла к шкафу и распахнула дверцы. Перед ней были вешалки с классическими брюками, стопки джинсов, длинная юбка. Она порылась на верхней полке в поисках чего-то более нарядного и достала длинное шелковое платье цвета индиго. Подол был неровным, вырез отделан бусинками черного стекла.

Когда в ее жизни настали тяжелые времена, она продала все красивые платья: это помогло заполнить кошелек и очистить память от ненужных воспоминаний. Она оставила только это платье, единственное, купленное на собственные деньги в угоду желанию носить то, что нравится ей. В то время даже такой глупый протест был для нее очень важен.

Надев платье, Жасмин подошла к зеркалу. Глубокий цвет сделал кожу еще светлее, белой, словно фарфор. Тяжелая ткань красиво струилась, подчеркивая фигуру.

Стоит ли ей рискнуть?..

Игроки прибудут на красную дорожку через полчаса. Если вызвать такси, можно успеть.

Из зеркала на нее смотрела женщина из прошлого, глаза выразительно блестели. В ней боролись два желания: бросить все или позвонить в службу такси. В первом случае придется признать, что в жизни уже не случится ничего хорошего, она останется одна и никогда не выйдет на сцену.

Жасмин вызвала такси. Надо срочно налаживать жизнь, если еще хочет быть счастливой, а это значит, надо изменить правила.

Мягкая ткань платья ласкала кожу, лиф сидел идеально, камни сверкали, наряд словно соткан из вечернего неба.

За окном раздался гудок клаксона. Жасмин сразу выскочила на крыльцо, с трудом удерживаясь на высоких каблуках. К счастью, в шкафу нашлись и красивые туфли. Распущенные волосы шлейфом развевались за спиной.

— В центр, пожалуйста, — выдохнула она, усаживаясь сзади.

— Вы знаете, что там сейчас творится? — Водитель посмотрел на нее в зеркало. Видимо, думает, что перед ним сумасшедшая. — Сегодня же «Браунлоу».

— Я туда и еду.