Пророчество ведьм или тайна одной татуировки

Глава 61

Варган осмотрел стены подвала. Возле деревянной двери на кирпичной кладке обнаружился пожелтевший пластиковый выключатель. Варган нажал шершавую кнопку.

Подвал осветили тусклые лампочки, прикрытые старыми почти непрозрачными от пыли плафонами.

– Сюда реставрация не скоро еще доберется, – сморщил нос Анчут.

– Плевать куда доберется реставрация. Важно нам отсюда выбраться в конце концов. Желательно живыми и здоровыми, а главное – вместе с Ниной.

Варган осмотрел коридор в одну и другую сторону, выбрал ту, которая была лучше освещена и направился вперед.

Они шли какое-то время молча, на развилках каждый раз сворачивая налево. Вскоре Анчут не выдержал и спросил:

– Почему мы каждый раз сворачиваем налево? У тебя есть какой-то хитрый план?

– Ничего у меня нет, – раздраженно буркнул Варган, – сворачиваем всегда в одну сторону, чтобы не заблудиться. Это обычное правило прохождения лабиринта.

– Но здесь ведь не лабиринт. Хотя согласен, замок старый, подвалов под ним нарыли за столько времени ­– уйму. По этим старинным коридорам и кладовкам можно, наверное, неделями блуждать.

Вдруг откуда-то издалека опять послышался громкий собачий вой.

Варган и Анчут остановились напряженно прислушиваясь.

– Ты думаешь это собаки Бая? – с сомнением произнес Анчут.

– А кто еще?

– И чего они так надрываются?

– У меня есть предположение, что его собаки выполняют роль своего рода охранной сигнализации…

– Что ты имеешь ввиду? – не понял Анчут.

– Кроме непосредственной защиты и охраны, у всех сторожевых псов есть еще одна функция, предупредительная. Собаки не только охотятся или сражаются вместе с хозяином, они еще и предупреждают его об опасности. Громкий лай сторожевого пса свидетельствует, что на вверенной ему территории происходит что-то такое, о чем нужно срочно известить хозяина.

– Ну это очевидно, да.

– Вот мне и кажется, что сейчас происходит именно это. Собаки почуяли опасность и зовут сюда своего хозяина – Бая. Поэтому нужно спешить и нам.

Варган и Анчут сделали еще несколько поворотов в плохо освещённом коридоре и остановились. Перед ними была дверь, через которую они сюда пришли.

– Ну и что дальше? – не скрывая скепсиса спросил Анчут. – Еще гениальные идеи, кроме как расплавить замок, есть?

– Нет, – честно ответил Варган.

Вдруг что-то мелькнуло в темноте под потолком. Оттуда же раздались странные звуки, похожие на смех. Под потолком замельтешил белый силуэт.

– Надо же… Призрак, – удивленно сказал Варган.

– Из низших, – добавил Анчут, пытаясь сфокусировать взгляд и рассмотреть, что из себя представляет мельтешащее пятно. – Похоже, это какое-то животное. Мартышка что ли?

Пятно остановилось, и они с удивлением разглядели небольшую белесую, как будто состоящую из сигаретного дыма, полупрозрачную обезьянку. Та в упор посмотрела на них, поскребла подбородок когтистой лапкой, смешно заулюлюкала и опять замельтешила по стенам.

– Откуда в этом замке, в таком климате призрак обезьянки? – удивленно спросил Варган.

Анчут наморщил лоб и поскреб пальцами свой лохматый затылок.

– Мне кажется я что такое припоминаю… – напрягая память, медленно произнес он. – Это местный замковый призрак Анфиса, ручная обезьянка.

– А откуда она здесь взялась? Приматы в Беларуси довольно редкое явление и в дикой природе не встречаются.

– Эта ручная обезьянка – любимый питомец князя Витовта. Довольно известная личность на то время, ее здесь очень почитали и во время жизни, и после смерти, и даже похоронили во дворе замка с такими почестями, которые в те времена не каждому знатному мужу бывали оказаны. Видимо поэтому она и не смогла уйти в мир мертвых как положено, а осталась привязанным к замку призраком.

– И за что ж мартышке такие почести?

– Бытует легенда, что она спасла князю жизнь во время пожара: почуяла дым и перебудила всю дворню. Так и скачет теперь по ночам в музее горлопаня, видимо, вспоминая былой подвиг. Да и не все ли равно как она здесь оказалась? Гораздо больше меня интересует вопрос, чего она от нас хочет.

Призрак, убедившись, что его заметили поскакал по стенам вглубь темного коридора. Через пару метров остановился и обернулся на них. Потом вернулся и основа повторил проделанный путь.

– Похоже, он нас куда-то зовет, – догадался Варган.

– Что ж. Следуем за «белым кроликом», тем более, все равно других вариантов нет. Надеюсь, он знает, что делает, а не просто играет с заблудшими гостями старого замка.

Анчут и Варган устремились вслед за призрачной обезьянкой. Идти приходилось быстро, чтобы не отстать и не потерять его из вида. Призраку совершенно не мешали ни темнота, ни захламленность коридоров, да и замок, конечно, он знал досконально.

***

Лицо Нины исказила гримаса боли. Она заткнула уши руками, пытаясь хоть как-то приглушить этот невыносимый жуткий собачий вой. Из темноты вышли, скаля зубы, два огромных страшных пса. Седые шкуры светились в темноте серебром, мертвые пустые глаза, привыкшие вводить в оцепенение всех живых, кому выпало несчастье увидеть двух главных стражей царства мертвых, остановились на ведьме. Та нервно покосилась на собак, но продолжала смотреть на Нину и не убирала протянутую руку. Всем своим видом она выражала нетерпение. Больше всего ей хотелось, чтобы Нина поскорее стянула с пальца и отдала ей этот злополучный перстень. Но Нина уже забыла про артефакт. Она не могла отвести взгляд от двух огромных мертвых собак. Ее парализовал ужас.

Вслед за собаками на свет вышел очень высокий и статный человек. Длинные спутанные седые волосы, усы и борода не давали возможности разглядеть лицо. Одет во что-то темное, лохматое. Похоже на меховой плащ или накидку. На огромных ногах кожаные черные стоптанные сапоги. И только безумные глаза светились ярким демоническим огнем. Псы перестали рычать и сели у его ног. Он протянул руку в перчатке и потрепал одного из них по огромной голове успокаивающим жестом.

Ведьма перестала петь свою песню-заклинание и с лицом, перекосившимся от злобы, обернулась к мужчине.

– Что тебе нужно, Бай? – спросила она отрывисто и зло, будто выплевывая слова ему в лицо, – я звала не тебя, а Чернобога!

– Я слышал, кого ты звала. Но пришел я, – ответил мужчина громким и раскатистым, но совершенно спокойным голосом. – И твое счастье, что слух у меня лучше и я успел прийти первым!

Как только песня-заклинание стихло, морок вокруг Нины развеялся. Она не сводила глаз с Бая, понимая, что видит могучего колдуна и, возможно, убийцу своей бабушки и бабы Веры.

– Мое счастье? Что ты знаешь о моем счастье? – невесело засмеялась ведьма, глядя в глаза Баю. – У меня уже почти получилось, я собрала все детали вместе. Я завершу ритуал и исполню пророчество! Я призову в этот мир Чернобога и помогу ему установить новый порядок!

Глаза ведьмы сверкали, лицо исказилось от гнева, вся ее напряженная фигура выражала решимость. Она продолжила уже более громко и уверенно:

– Когда я впервые увидела эту девочку в библиотеке, а потом разглядела колечко-амулет на ее пальце – поняла, вот он мой шанс! После смерти Бореньки я перевернула всю магическую литературу в поисках ответа, как вернуть его обратно ко мне. Много лет искала способ. И ты прав, действительно работающих вариантов не так много. Если не сказать больше – их нет вообще! Я уже оставила эту мечту как несбыточную, пока, почти случайно, не наткнулась в библиотеке на древнее пророчество Лепельского цмока. И, видимо, не я одна. Старая ведьма Нинка первой сообразила, что к чему. Думаю, она и настояла назвать свою внучку Ниной – что в переводе с ассирийского обозначает «царица». Сразу планировала принести ее в жертву и призвать с помощью Василька в наш мир Чернобога. Вот ведь черная душа! Родную внучку не пожалела… Хотя врать не буду, что было у нее в голове, неизвестно. Может, она ожидала, что вместе с остальными мертвыми и внучка вернется, поэтому не боялась. А может, наплевать ей было на девочку – мне это неважно совершенно. Это не мое дело! Главное, что способ рабочий. Представь, Бай! Мы победим смерть! «Встанут плечом к плечу мертвые рядом с живыми, на землю придет новый владыка и установит новый порядок».

– Да, ты не первая, кто пытается исполнить пророчество, – согласился с ней князь. – И слава всем богам, я успевал вовремя и делал все, чтобы этого не случилось. Меня не зря поставили на страже границы между миром мертвых и живых. Я свою службу знаю: смотреть за тем, чтобы Навь и Явь не перемешались. Я не позволю никому что-то изменить и на этот раз. Не позволю стереть границу между мирами и нарушить устоявшийся порядок, даже ценой своего существования!

– У тебя не получится меня остановить, Бай! Так что лучше проваливай в свой могильник и шавок своих забирай!

Собаки опять злобно зарычали, пригнув головы и оскалив острые зубы. Бай оставался спокойным и неподвижным.

– Почему не получится? У меня уже получалось. На моем веку уже две ведьмы пытались призвать Чернобога при помощи этого пророчества и артефакта. Две очень сильные ведьмы. Бабушка этой девочки Нина Игоревна и травница Вера активировали сильнейшее колдовство, чтобы нарушить порядок и призвать мертвых из Нави в Явь.

Баба Вера хотела вернуть своего погибшего сына Ивана, а Нина Игоревна – сгинувших в пожаре родителей и мужа. И про твою беду я знаю тоже. Ты затеяла все это ради погибшего племянника Бориса.

Мне, при помощи моих верных стражей, пришлось убить тех двоих и придется убить тебя, если ты не остановишься! Потому что вы… Те, кто хочет открыть путь Чернобогу в этот мир…

Вы ошибаетесь! Вам кажется, что вы разгадали пророчество, но это не так!

– Не так? А как? Давай попробуем, прочтем пророчество вместе, убьем невинную царицу, с помощью Василька откроем путь в этот мир Чернобогу и посмотрим, что из этого выйдет! Может, ты не помнишь точные слова пророчества? Так я тебе напомню, у меня вот как раз и книга с собой.

Ведьма продемонстрировала увесистый фолиант, который держала в руках князю.

Лицо его исказилось от гнева:

– Я помню пророчество, ведьма. Не утруждайся.

– А, ну раз помнишь, так повторяй за мной, – ведьма гордо распрямила спину, подняла вверх подбородок и громким властным голосом, отдающимся эхом под темными сводами начала вещать:

– Царица умрет безвинно, и Василек через ее смерть откроет путь для Чернобога из мира мертвых в мир живых, и встанут плечом к плечу мертвые рядом с живыми…

Свет, льющийся из книги, стал ярче, хотя казалось, что ярче уже некуда. Нина не могла отвести взгляд от ведьмы, читающей пророчество. С каждым словом голос ее набирал мощь и к концу фразы уже просто громыхал раскатами на все подземелье. У Нины пронзительно и высоко зазвенело в ушах. Она чувствовала, что вот-вот упадет в обморок. Пространство вокруг них колыхалось, казалось, от него расходились круги, как от брошенного в воду камня.

– Неееет! Ведьма, нет! – перерывая ее, закричал Бай. – Остановись, ибо ты не ведаешь что творишь! Вы все ошибаетесь и неправильно толкуете пророчество! Ритуал дает возможность не победить смерть, а победить жизнь. Не оживут все мертвые, а умрут все живые!!!

– Да? С чего мне верить тебе на слово? Раз уж все мы тут собрались, я лучше сама все проверю!

С этими словами ведьма отбросила от себя книгу пророчеств, подняла руки вверх, закатила глаза и начала колдовство по активации пророчества сначала. Песня на незнакомом языке опять оплетала Нину, лишая ее собственной воли. Вялым кончиком сознания она отметила опять ставшим горячим метал кольца на пальце. Ее глаза туманились, она мелкими шажками подходила к ведьме. Видя это Бай жестом отдал приказ своим собакам. И те прижавшись на старте мордами почти к самому полу, огромными прыжками кинулись по кругу вокруг нее и ведьмы, наращивая темп, закручивая вихрь.

И вот уже в музыку, в песню, в слова пророчества вплетается собачий вой, становясь частью узора.

Нина видит, как в руках ведьмы появляется острый нож.

Слышит, как что-то кричит Бай, как собачий вой срывается на визг такой громкости, которой уже не выдерживают барабанные перепонки.

Чувствует движения воздуха от резкого замаха кинжала в ведьмовских руках, но не имеет сил даже уклониться от страшного смертельного удара и даже хочет его, распрямляется ему навстречу.

В этот момент дальнем темном углу подземелья распахивается дверь, из которой буквально вываливаются запыхавшиеся и взмокшие Варган и Анчут. Сопровождавший их призрак обезьянки взмывает к потолку, испуганно тараща глаза на двух ощетинившихся, готовящихся к прыжку огромных псов.

Варган с ходу оценивает ситуацию, чувствует активированное пророчество, видит замах кинжала над поддавшейся вперед девушкой, понимает, что нужно вмешаться, но думать и анализировать ситуацию времени уже нет.

Счет идет на доли секунды.

Он с места прыгает на Нину, прямо в прыжке оборачиваясь в огромного кота, и сбивает ее с ног, заслоняя своим телом от страшного удара.

Нож ведьмы, не успевая остановиться, продолжая начатое движение, входит в его спину, как в горячее масло, почти без сопротивления, как будто на его пути нет преград из шкуры, костей и плоти. Входит по самую рукоять.

Нина падает вместе с ним на пол, чувствует, как ее грудь и живот заливает горячая кошачья кровь. Громко кричит от ужаса.

Время как будто останавливается для нее. Подается вперед, придерживая огромного черного кота двумя руками, глядя как черное лохматое тело оборачивается в человеческое, наваливаясь на нее всем своим весом.

Пронзительно визжит Анчут, но окружающий мир для Нины больше не существует. Она смотрит прямо в глаза Варгана, физически чувствуя, как из черных зрачков медленно уходит жизнь. Нина хватается за его взгляд, пытается удержать его в мире живых, напрягает всю свою волю. Губы Варгана шевелятся, она различает шепот:

– Девятая жизнь, последняя…

Нина в отчаянии понимает, что он уходит навсегда, что его невозможно остановить. Между ними непреодолимой преградой возникает выстоявшая под несбывшимся пророчеством граница между Явью и Навью.

От отчаяния, от бешеной решимости, от невозможности поверить в происходящее, Нина чувствует, как в попытке развернуть его назад на полпути, она пытается изменить мир.

Но вместо этого меняется сама. Ее восприятие перестраивается, теперь она видит, чувствует действительность по-другому.

Нина ощущает оба мира одновременно. Видит границу между ними. Видит живых в мире Яви и мертвых в мире Нави.

Видит Бая, неподвижно стоящего на страже с рукой, вскинутой в повелительном жесте.

Видит мертвых псов, застывших в воздухе в смертоносном прыжке, капли их ядовитой слюны, зависшие в воздухе, прозрачными шариками.

Неподвижного Анчута с вытаращенными от ужаса глазами и раскрытым в немом крике ртом.

Взметнувшиеся длинные волосы ведьмы, повисшие в воздухе под немыслимым углом.

И во всей этой неподвижно застывшей картине, Нина видит только одно движение: из тела Варгана медленно-медленно, по капле, жизненная сила перетекает в загробный мир, оставляя в этом пустую мертвую оболочку.

***

В реальность Нину возвращает сильная боль. Левую руку от запястья до локтя жжет огнем. На коже сама собой появляется татуировка.

Несбывшееся пророчество, повинуясь законам мироздания, проступает на предплечье ярким четким рисунком.

На запястье возникает и открывается волшебная книга пророчеств. Сквозь ее страницы прорастают, двигаясь выше к локтю, тонкие листья. На темно-зеленых стеблях, оплетающих руку, завязываются, выбрасывают лепестки и раскрываются изумительной красоты ярко-голубые соцветия полевого василька …

КОНЕЦ ПЕРВОЙ ЧАСТИ