Прости, если любишь...

Глава 4

Виктория

Я теряю дар речи.

Мое сердце в груди только что совершило мертвую петлю.

Быстрый разгон от страха перед неизвестностью - вдруг это мог быть вор?

Точка неподвижности и узнавания - ненавистный, но когда-то любимый, бывший муж!

Резкий спуск вниз - злость и возмущение в одном флаконе, да что он себе позволяет!

- Какого чёрта ты здесь делаешь?!

Мой голос дрожит от гнева, когда я вижу его в одном полотенце, обмотанном вокруг бедер.

Его обнаженный торс все такой же мощный, как и раньше.

Кажется, он раскачался ещё сильнее. Евгений высокий, но он из той породы мужчин, которых можно назвать ширококостными, он выглядит коренастым, несмотря на внушительный рост.

Будто стал ещё больше, чем был.

Во рту пересыхает, когда я вижу знакомые чернильные надписи «veni, vidi, vici» на правом плече, и мое имя латинскими буквами под сердцем.

Это словно удар под дых.

Разве он не должен был свести эту татуировку? Или перекрыть ее? Так-то у него и другие имеются. Голова медведя с разинутой пастью на левом бедре.

Для того, чтобы увидеть эту татуировку, придется снять с бывшего полотенце, а я не готова. То есть, не хочу, конечно же.

Это просто возмутительно.

- Что ты здесь делаешь?! - повторяю я свой вопрос, крепко сжимая ключи.

- Очевидно же, что я мылся. Прямиком из душа.

У меня на глазах этот наглец разматывает полотенце, засветив мощное, волосатое бедро и немного паховой поросли волос, потом медленно заматывает полотенце, потуже, при этом смотрит мне в лицо.

Мои щеки пылают.

- Ты издеваешься?

Он делает шаг ко мне, и я отступаю.

Его влажные волосы, капли воды на шее….

Горящий взгляд.

Всё как раньше. Как в те моменты, когда я не могла устоять перед ним.

Но только не сейчас.

Хотя, признаюсь, увиденное меня впечатлило до теплых пульсаций внизу живота, и во рту слюна стала вязкой.

- Не прикидывайся блаженным, Евгений. Тебе не идет! Эта квартира - моя.

- Раньше она была нашей.

- Раньше! Вот именно! До развода!

- Верно, - кивает, небрежно поправляет влажные волосы пальцами, усиливая эффект от увиденного тела, боже.

Ещё бы подыграл мне сиськами, подергивая мышцами, а ведь он это умеет, я знаю.

Чертов бывший.

Ненавижу!

Не мог растолстеть, облысеть и спиться?!

О нет!

Его мышцы стали более выраженными, рельефными.

Гад.

Нахал!

Ненавижу!

- Ты так и не ответил, как ты сюда попал.

В ответ - прямой взгляд, все тот же - пронзительный, уверенный.

Взгляд человека, который привык получать то, что хочет.

Эти руки, которые когда-то дарили мне горячее наслаждение, небрежно и свободно двигаются, поправляя полотенце на бедрах.

Широкие плечи, которые раньше казались такими надежными, теперь вызывают только раздражение во мне.

Его влажные волосы небрежно падают на лоб, и это почему-то бесит особенно сильно.

Он поправляет влажные волосы и неспешно разворачивается, демонстрируя широкую спину.

- Видишь ли, в чем дело, Вик. В этой квартире ещё и твой сын живет, а он решил приютить родного отца.

- То есть, у отца нет денег на отель или гостиницу?! - мой голос вот-вот сорвется.

- Есть, конечно, - фыркает. - Вот только Никита, в отличии от тебя, вошел в мое положение. Он, видишь ли, запомнил мои слова, что перелет был сложным и не стал отказывать в маленькой просьбе.

- Замечательно! Перелет был сложным. Наверное, ныло твое старое, больное колено и раздолбанная, дряхлая спина…

Бывший замирает.

Я зря назвала его спину дряхлой. его спина - произведение искусства и свидетельства долгой, тщательной работы над телом, ведь сама заливаюсь слюнями, глядя на этого… качка, буду честной, я могу назвать Евгения качком.

Но я сказала так специально, разумеется, чтобы его уколоть.

- И ты забыл, что можно заранее забронировать гостиницу!

Мой голос вибрирует от гнева, но этот гнев полон бессилия. Потому что сын - такой же хозяин этой квартиры, как и я.

Он может приглашать, кого захочет.

Чудо, что он ещё не позвал жить к нам эту девочку, но из уважения ко мне снимает где-то квартиру.

Откровенно говоря, в последнее время сын здесь почти не живет, а погляди-ка, своего папашу согласился разместить!

Я прекрасно понимаю, что Евгений сам напросился, а сын отказывать не стал. Он, наверное, хочет заручиться поддержкой отца. Его благословением и деньгами.

Да-да, деньгами.

Не будем делать вид, что это никого не волнует.

Вот только увлечение Никиты стоит овер дохрена денег, он зарабатывает, конечно, но его заработок не покрывает расходы.

Никита много болтает в последнее время о том, что пора идти в рост, но я не могу себе позволить влить в него миллионы. Плюс добавляются расходы на свадьбу и дальнейшую жизнь с его девицей.

Никита просто не хочет ссориться с отцом, вот и ответ, почем бывший находится в моей квартире и рассекает ее пространство с уверенностью акулы, находящейся в своих водах.

Евгений двигается по квартире так, будто до сих пор живет здесь. Будто не было того ужасного дня, когда мы развелись, и он ушел.

Я сама так захотела, да.

Но…

Будто не было этих месяцев боли и попыток начать новую жизнь.

Дыши, Виктория.

Не зря же ты ходишь на гребаную йогу и приобрела курс для домашних тренировок, в том числе.

Дыхательная гимнастика, вот что поможет справиться со стрессом и гневом.

Словно поняв, что я думаю о нем, бывший оборачивается.

- Ужин приготовишь, Вик?

С наглой полуулыбкой.

Его голос звучит спокойно, уверенно. Как будто он имеет право стоять здесь в одном полотенце, как будто он имеет право просить приготовить ему…. ужин!

На языке вертится, с чем тебе приготовить ужин, дорогой?

Может быть, добавить тебе стрихнина в качестве приправы?

Или бросить туда щепотку цианида? Или приправить пургеном?

Наверное, стоит использовать все сразу, да?

Вот только вслух я не успела это произнести, мой язык словно прилип к небу.

В дверь позвонили.

Да что за день сегодня такой?

- Я открою, - двинулся мимо меня бывший.

- Стой! Я сама.

Дернувшись за ним, я лишь довела ситуацию до абсурда.

От резкого движения Евгений делает рывок в сторону, а потом допускает слишком широкий шаг, видимо, желая меня опередить.

Дверь я открыла первой, но…

Перед распахнутой дверью мы замираем оба.

Я - раскрасневшаяся и взбудораженная.

Он - в полотенце, которое медленно сползает вниз.

Хуже ситуации не придумаешь, тем более, перед тем, кто стоит на пороге…