Просто одна ночь

ГЛАВА ПЯТАЯ

Три месяца назад

Хорошие люди из Блу Бич посещают паб «Даун Хоум» по трем причинам:

№ 1: Чтобы забыться.

№ 2: Чтобы почувствовать себя живым.

№ 3: Играет живая группа, и им больше нечем заняться.

Я отношусь к номеру один.

Это дыра — единственный бар в округе, и он находится здесь дольше, чем я живу. Он не шикарный, и в нем не продается первоклассное дерьмо, но я чувствую себя здесь комфортнее, чем в любом элитном клубе Лос-Анджелеса.

Я был здесь постоянным посетителем с двадцать первого дня рождения, но за последние десять месяцев я начал работать почти на полставки в те два дня в неделю, когда у меня нет Мевен. Мои родители требуют, чтобы они проводили много времени со своей единственной внучкой. Я обычно прихожу на неделе, когда здесь находятся люди, которые не любят разговоры.

Сегодня здесь аншлаг, поэтому я и не хотел приходить. Я ненавижу толпы. Ненавижу вспышки жалости, которые вызывают у меня мужчины после очередной порции дешевого виски. Ненавижу женщин, которые по очереди приходят ко мне с верой, что еда и внимание исцелят меня.

Чертова запеканка не восстановит мою пустую душу.

Я вошел в бар и увидел Лорен и Уиллоу, сидящих за столиком в задней части. Лорен заказала порцию на всех и изо всех сил пыталась заставить нас встать и пообщаться, но никто из нас не хотел этого делать. В конце концов Уиллоу убедила ее отказаться от нас и повеселиться на танцполе.

Слава богу.

Моя сестра перегибает палку, когда пытается подбодрить меня и дать мне хорошо провести время.

Как Уиллоу оказалась здесь — для меня загадка. Пабы — не ее конек. Она пьет шампанское, занимается йогой, ест шоколад с причудливыми названиями. Она прилетела на вечеринку команды Стеллы, так что единственная причина, которую я могу придумать, это то, что она пытается держаться подальше от праздника любви Стеллы и Хадсона.

Я откинулся на стуле, держа горлышко бутылки пива между двумя пальцами, и смотрю на нее, пока она осматривает бар. Подвесной светильник над нами сияет над ее головой, как нимб, когда она начинает счищать краску со стола. Ее усталость удивляет меня. Я всегда считал ее хамелеоном — человеком, который приспосабливается к любой ситуации, в которую попадает.

Я ставлю бутылку пива на место и вытираю потные ладони о джинсы.

— Что такое Tinder? — Правда? Это то, что я говорю, чтобы сломать лед? Это все, что я мог придумать.

Мой вопрос удивляет ее, и она поднимает на меня взгляд.

— Tinder? — Она скривила лицо, как будто не расслышала меня правильно.

— Да, а в чем дело? Лорен всю неделю настаивала на том, чтобы я зарегистрировался.

Она смеется, улыбка трескается на ее губах.

— Правда? Ты никогда не слышал о Tinder?

— Поверь мне, я бы не сидел здесь, чувствуя себя идиотом, если бы слышал. — Я беру свое пиво и делаю длинный глоток, допивая его до конца. — Похоже, я единственный, кто потерялся в теме Tinder.

— Это приложение для знакомств. — Она делает паузу. — Позволь мне поправить себя. Это приложение для поиска добычи. Свайп вправо; свайп влево. Давай трахнемся, или нет.

— Приложение для вызова проституток. — Я фыркнул. — Печально, когда твоя сестра больше заботится о том, чтобы у тебя был секс, чем ты сам.

— Похоже, у меня та же проблема: все, кроме меня, беспокоятся о том, чтобы моя вагина была занята. — Она снова смеется, и от этого звука мне становится непривычно легко — чего я не чувствовал уже очень давно.

Я хочу услышать этот смех снова. Такая красивая женщина не заслуживает того, чтобы сидеть в задней части захудалого паба с грустью в глазах.

— Хадсон рассказал мне о том, как твой парень надул тебя, — говорю я.

Ее рубиново-красные губы хмурятся, и она нервно проводит рукой по своему платью. Я щипаю себя за переносицу, сожалея о своих словах. Разговор о ее бывшем придурке не вызовет у нее смеха.

— У Хадсона слишком длинный язык, — бормочет она. — И бывший парень.

— Извини за это. Хадсон рассказал мне, что сделал твой бывший.

— То, что он сделал, было хреновым и стало последней каплей в наших отношениях.

— Ребенок умер? — Я сделал паузу, вопрос прозвучал слишком близко к сердцу. У меня есть дочь. Это могла быть Мейвен. Я не могу представить, что переживают те родители.

— К счастью, нет. К сожалению, у него серьезное повреждение мозга, и он никогда не будет прежним.

Чертов осел. Показывает, как одно глупое решение может повлиять на жизнь других. Я встречался с ее бывшим всего несколько раз, но сразу понял, что он никогда не станет моим другом.

— А он?

— Он выпущен под залог, и суд над ним отложен, пока он не закончит физиотерапию.

— Ты меня разыгрываешь?

Она покачала головой.

— Это преимущества сына мэра города.

— Мне жаль, — шепчу я.

— Меня тошнит от того, что я любила кого-то, кто совершил что-то настолько плохое.

Она берет напиток, который заказала ей Лорен, и выпивает его. Мои губы слегка поджимаются, когда ее лицо искажается в гримасе, напоминающей отвращение.

Она высовывает язык и показывает на стакан, как будто это яд.

— Твоя сестра пытается меня убить? Что это за дерьмо?

— Jameson, — отвечаю я, чувствуя, как мои губы снова подрагивают — чего они не делали ни с кем, кроме Мейвен.

Она смотрит на меня, моргая.

— Виски.

Она обеими руками подталкивает стакан к столу.

— Ну, тогда это мой первый и последний раз, когда я пью виски. Я больше из тех девушек, которые любят вино-слэш-шампанское-слэш-дай-мне-что-то-фруктовое.

— Виски действует на сердце сильнее, чем шампанское. Ты не ошибешься, если попытаешься забыться с виски. Это я тебе обещаю.

— В таком случае, закажи мне еще. — Она делает паузу, чтобы ткнуть в меня пальцем. — Подожди, если это такое средство для сердца, почему ты его не пьешь?

Я пожимаю плечами.

— Я планировал сегодня хорошо провести вечер с пивом.

Она поднимает свой пустой бокал.

— Я планировала шампанское. Если я его пью, то и ты тоже.

Я улыбаюсь, как мне кажется, впервые за несколько месяцев, и поднимаю руку, чтобы сказать бармену, Малики, что нам нужна еще одна порция.

— Лучше бы это сработало, — говорит она, когда Малики приносит наши напитки. Она пригубила виски, как профессионал, глубоко вдохнула и прищурила глаза, когда виски закончился. — Черт, этот был еще крепче.

— Это поможет. Обещаю. — Я стучу по столу, прежде чем выпить свой стакан. Оно обжигает, когда опускается вниз.

— Ты скучаешь по ней? — спрашивает она из ниоткуда, как будто этот вопрос был на кончике ее языка всю ночь.

Моя челюсть сжимается. Я удивлен ее вопросом.

— Каждую гребаную секунду дня. — Моя честность шокирует меня. Я отвергал все разговоры о Люси, которые пыталась завести со мной моя семья. — Ты скучаешь по нему?

— Каждую гребаную секунду дня, и я ненавижу себя за это. Я не могу перестать скучать по тем его частям, которые не были ужасными.

Малики, словно читая мои мысли, приносит нам еще одну порцию. Она делает еще один долгий глоток, а я все еще сижу в своем кресле, все мое внимание приковано к ней, пока я жду, что она продолжит.

Она усмехается:

— Это не тот разговор, о котором я думала, что буду вести сегодня вечером. Никто не говорит о нем, боясь, что я захочу его вернуть, если они упомянут его имя.

Я киваю, надо мной проплывает облако печали. Я хочу разозлиться, что она жалуется на потерю того, кого может вернуть в любую секунду, потому что у меня нет такой возможности. Я был бы раздражен, взбешен и готов изрыгать огонь, если бы кто-то другой сказал мне такое.

Но не с Уиллоу.

Я беру свой бокал и смотрю, как она делает еще один глоток своего напитка. Бретелька ее зеленого платья свисает с плеча, давая мне возможность увидеть светлые веснушки, усыпавшие ее бледную кожу. Я никогда не смотрел на нее, не видел ее по-настоящему, до сегодняшнего вечера. Ее рыжие волосы собраны в два тугих пучка на макушке, из них выпадает несколько спиралей идеальных локонов.

— Как насчет того, чтобы произнести тост? — спрашивает она.

Я поднимаю свой бокал.

— За что мы поднимаем тост?

— За то, чтобы напиться. За бесчувствие. За то, чтобы забыть.

Мне нравится, как она думает.

— За то, чтобы запить боль. — Я стучу своим бокалом о ее бокал. — Давай утопим наши печали.

Мы запиваем нашу боль. Мы забываем о своих проблемах. Черт, мы забываем обо всем и обо всех вокруг.

Мой мозг не работает, когда я задаю свой следующий вопрос. Этого бы никогда не случилось, если бы я был трезв.

— Ну что, ты уже попробовала? У тебя был секс с помощью этого Tinder?