Против правил

11

Ричард и Флоренс замерли словно пораженные громом. Даже затаили дыхание. Ну до чего же некстати! Может быть, робко надеялись оба, если не отвечать, нежданный гость решит, что никого нет, и уйдет? Ах, если б не упавшая вешалка!

Наступила полная тишина, в которой слышалось лишь бешеное биение двух сердец. Звонок повторился. Затем повторился снова. Резкий, пронзительный, бестактный.

— Фло! Фло, ты дома? — присоединился к звонку хорошо знакомый молодой женщине голос. Тетя Рейчел! Вот уж не везет так не везет! — Дорогая! Открывай, это мы!

— И у нас для тебя сюрприз, — добавил звучным благородным басом дядя.

Флоренс подавила тяжелый вздох. Ну разве дядя с тетей, при всех их благих намерениях, способны преподнести ей что-нибудь хоть отдаленно сравнимое с тем, что сулил ей Ричард?

Изнывая от жгучего разочарования, она высвободилась из объятий Ричарда и, соскользнув на пол, шепнула ему на ухо:

— Иди в кухню, налей всем чаю со льдом, а я открою.

Едва ли, впрочем, изысканная миссис Рейчел Саузи станет пить чай со льдом — попросит минеральной воды. Но Флоренс прямо-таки необходимо было чуть-чуть отсрочить миг его знакомства со своими родными.

Ричард одарил ее белозубой улыбкой и повиновался. Но все-таки позволил себе пару секунд промедления, чтобы в последний раз прижаться губами к ее губам и шепнуть:

— Когда они уйдут, ты моя.

По всему ее телу разлилось жидкое тягучее тепло. Но в дверь уже снова затрезвонили.

— Фло! — Голос тети Рейчел.

— Фло! — Голос дяди Джеймса.

Нацепив на лицо самую лучезарную улыбку, какую только могла, она поспешила открыть. Дядя с тетей немедленно оказались в прихожей. Тетя — вся кипучая энергия в сочетании с безукоризненной светскостью — картинно обняла племянницу и расцеловала в обе щеки. Дядя — весь деловитость в сочетании с радушием — дружески потрепал по плечу.

Несмотря на жару, оба были одеты строго и официально: Рейчел — в длинное черное платье с серебристым жакетом, Джеймс — в черный костюм. Они всегда так одевались. На своей памяти племянница ни разу не видела их в джинсах.

Флоренс проводила дядю с тетей в гостиную. Первые несколько минут прошли в ничего не значащей светской болтовне, но потом дядя Джеймс обратил на племянницу подчеркнуто укоризненный взор.

— Милая, я помню, что мы уже говорили об этом и ты отказалась, но мне бы все-таки очень хотелось сводить тебя на концерт Огастеса Бейли. Юноша подает надежды. Слышала бы ты, как он играл в прошлый раз. Виртуоз, настоящий виртуоз! И очень хочет познакомиться с тобой. Мы с Рейчел рассказывали ему о тебе. Смотри, — он жестом фокусника вытащил прямоугольник глянцевой бумаги, — я достал для тебя приглашение в директорскую ложу.

Флоренс с трудом подавила непочтительный смешок. Еще бы! Вокруг дяди всегда вились «юные дарования», и каждый из них готов был осыпать племянницу знаменитого мэтра самыми утонченными знаками внимания. Вот только она решительно не желала их принимать.

Рискуя снова выставить себя неблагодарной дрянью, она покачала головой.

— Нет, дядя, спасибо, хватит уж с меня музыкантов.

И хватит обсуждать с ней посторонних мужчин, когда в гостиной может в любую секунду появиться Ричард! Собственно, он уже и появился. Волшебным образом материализовался на пороге при одном только упоминании Огастеса Бейли.

— Кому чаю со льдом?

Флоренс с трудом подавила смешок при виде того, как ее чопорные дядя с тетей буквально подскочили на месте от неожиданности. Незнакомый мужчина в квартире их воспитанницы! В гостиной воцарилась мертвая тишина.

До сих пор еще ни один из немногочисленных поклонников Флоренс, которых одна знакомила со своими дядей и тетей, не выдерживал этого испытания. Казалось, мистер и миссис Саузи состояли в отдаленном родстве с василисками и обладали способностью убивать взглядом. Или хотя бы замораживать, как Снежная королева, своим дыханием.

Однако на Ричарда их отработанные чары не подействовали. Точно рыцарь, облаченный в кожу дракона и посему неуязвимый для мифических чудовищ, он как ни в чем не бывало обменялся рукопожатиями с достойной четой. Спокойно и хладнокровно. Как будто не он десять минут назад тащил их племянницу в спальню, причем с самыми недвусмысленными намерениями. Молодая женщина снова видела перед собой мистера Бизнес — человека светского и безукоризненно любезного.

По-хорошему, Флоренс следовало бы обрадоваться произошедшей с Ричардом метаморфозе. Но, странное дело, она вдруг почувствовала себя брошенной им. Как будто Ричард взял да и переметнулся на сторону противника, оставив ее в одиночку бороться против всего света.

Мистер и миссис Саузи, во всяком случае, были очарованы им с первого взгляда. Их настороженность почти мгновенно сменилась радушными улыбками. Не веря своим глазам, молодая женщина следила за тем, как тетя Рейчел даже сделала крохотный глоток предложенного ей чая со льдом. Да, Ричард идеально вписывался в мир рафинированных преуспевающих людей, и совершенно неважно, что в этот мир он попал не по праву рождения, а исключительно своими силами.

Уж его-то не застанут с волынкой в руках в час, отведенный для упражнений на скрипке!

Должно быть заметив, что Флоренс не принимает участия в общей беседе, Ричард повернулся к ней. Молодая женщина и в самом деле так задумалась, что упустила нить разговора. Вообще-то она знала за собой эту слабость: стоило дяде начать высокопарно разглагольствовать о высоком искусстве, как у нее тотчас отключалось восприятие. Порой эта ее особенность оборачивалась крупными неприятностями. Вот как сейчас. Ей больше всего хотелось раствориться в воздухе, стать невидимой, чтобы на нее перестали обращать внимание. А Ричард, судя по выражению его лица, напротив, собирался это самое внимание к ней привлечь.

— Но Флоренс, наверное, очень хорошо разбирается в таких вещах, — сказал он. — Она же и сама композитор.

На лице мистера и миссис Саузи отразилось изумление, потрясение… и надежда. Неужели блудная дочь, точнее сказать племянница, одумалась и наконец станет той образцовой юной музыкантшей, которую они пытались из нее вырастить?

— Ты начала писать музыку, Фло? — вскричал дядя.

И ей ничего не оставалось, кроме как снова разочаровать его.

— Да нет, — покачала она головой. — Так, кое-какие песенки для рекламы. Дядя Джеймс, тетя Рейчел, мне очень стыдно, но мы с Ричардом обещали сегодня встретиться с нашими друзьями. И, боюсь, — тут она с преувеличенным изумлением поглядела на часы, — мы уже опаздываем.

Не обращая внимания на ошарашенное лицо Ричарда, она начала потихоньку теснить дядю с тетей к прихожей. Насколько, конечно, кто-то вообще способен был теснить эту достойную пару. Они даже отступали величественно и с неколебимым чувством собственного достоинства.

Уже в дверях Джеймс Саузи крепко пожал руку Ричарду.

— В эти выходные мы устраиваем прием в салоне моей жены. Фло, само собой, придет к нам. Будем очень рады видеть и вас, если сумеете выкроить время.

Флоренс бросила на Ричарда предостерегающий взгляд — но напрасно. Вместо того чтобы вежливо отклонить приглашение, молодой человек в самых любезных выражениях заверил мистера Саузи, что будет рад, просто-таки счастлив прийти.

Флоренс едва скрывала злость. Ну зачем, зачем ему это? И зачем было рассказывать дяде и тете о ее увлечении? Ему ведь отлично известно, что она не хочет, чтобы о нем кто-то узнал. Да, она не сказала ему этого открытым текстом. Но он же не дурак, должен понимать!

В принципе Флоренс готова была простить Ричарду даже и такую бестактность, лишь бы знать, что душа его созвучна ее душе. Что и для него важнее не видимость, социальная маска, а то, что у человека внутри. Но, глядя, как Ричард обменивается прощальными любезностями с тетей Рейчел, молодая женщина в который раз убедилась: они принадлежат к разным мирам. Недаром же он в свое время отказался от творческой работы на съемках ради престижной, но скучной административной должности.

Их союз с самого начала обречен на неудачу. Она не сможет переделать его и не хочет переделывать себя. Да и захоти, все равно ее свободолюбивая, вольная натура рано или поздно вырвется на свободу.

Не лучше ли им расстаться сейчас, пресечь начинающийся роман в зародыше?

Дверь за дядей и тетей Флоренс закрылась. Ричард мысленно поздравил себя с успехом. Кажется, неожиданный визит прошел очень даже неплохо.

И, самое главное, не затянулся надолго. Теперь они с Флоренс могут вернуться к тому, на чем прервал их звонок в дверь. О, снова почувствовать в своих объятиях ее податливое тело, снова ощутить вкус сладких губ!

Сгорая от нетерпения, Ричард потянулся к молодой женщине. Но та выскользнула, отступила на несколько шагов в глубь коридора.

Что ж, вполне понятно. Сначала надо воссоздать атмосферу, что царила до визита четы Саузи. Подобная семейная встреча способна свести на нет прилив самого пламенного желания. Правда, к его, Ричарда, желанию это не относится.

Вслед за молодой женщиной он вошел в гостиную… и обнаружил, что Флоренс стоит у окна, за креслом, опершись на высокую спинку, точно в надежде как можно вернее отгородиться от своего гостя.

— Только не надо ко мне подходить, — кусая губы, предупредила она. — Стой, где стоишь. Боюсь, если мы снова окажемся в непосредственной близости друг от друга, я собьюсь с мысли.

Пальцы ее лихорадочно теребили бахрому индейского пледа, которым было накрыто кресло. Ричард глядел на эти тонкие, нервные пальцы с нарастающим смятением в душе. Неудивительно, что все его предыдущие романы оканчивались неудачно. Он просто не понимает женщин! А эту — особенно. Что за муха ее укусила? И как теперь быть, как повести разговор? Быть может, настала пора выложить все карты на стол?

— Флоренс, — начал он, стараясь предельно собраться, как собирался, разговаривая с деловыми партнерами или самыми важными клиентами. — Поверь, я пришел сюда не для того, чтобы немедленно тащить тебя в постель. Не спорю, мне этого очень хотелось, и как раз перед появлением твоих дяди с тетей к тому все и шло, но цель у меня были иная. Я собирался сказать тебе нечто очень важное. Флоренс, я хочу, чтобы мы были вместе.

В первый момент ему показалось, что метод себя оправдал. Глаза молодой женщины округлились от изумления, с губ сорвалось удивленное восклицание. Но не успел обрадованный Ричард развить тему, как Флоренс покачала головой.

— Нет, Ричард. У нас ничего не выйдет. Просто не получится.

Он раскрыл рот от неожиданности.

— Позволь спросить, на основании чего ты делаешь столь категоричный вывод? — Ричард понимал, что слова его звучат саркастично, но сдержаться не сумел. — На основании того, что нам безумно хорошо друг с другом на физическом уровне? Или того, что мы неплохо сработались на съемочной площадке?

Флоренс обошла вокруг кресла и устало опустилась в него. Теперь ее пальцы нервно постукивали по подлокотнику. Но глаз она не опустила, а на лице ее читалась решимость.

— Собственно говоря, я окончательно утвердилась в этом, увидев, как ты общаешься с моими родственниками.

— То есть, увидев, как я умею поладить даже с самыми неприступными и несговорчивыми людьми в мире? — Ричард придвинул стул и сел напротив Флоренс так, что их теперь разделял кофейный столик. Наконец-то он оказался в более-менее привычных условиях: за столом переговоров, лицом к лицу с оппонентом. Тут он справится. Должен справиться. Иного выхода у него просто нет. — Я бы подумал, что это, напротив, прибавит мне очков в твоих глазах.

Не он ли мысленно поздравил себя с тем, что сумел понравиться Рейчел и Джеймсу Саузи?

— О да, ты мгновенно нашел с ними общий язык, — подтвердила молодая женщина.

Лицо ее оставалось бесстрастно, но Ричард мог поклясться: это что угодно, только не комплимент.

— И что тут плохого? — спросил он.

— Ничего. Только вот я никогда с ними общего языка не находила. — Она стиснула подлокотник с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

На несколько секунд взору Ричарда открылась новая Флоренс — более нежная, хрупкая и уязвимая, чем раньше. Чувствительная душа, горячие порывы которой не один раз встречали лишь холодное неодобрение окружающих. Черт возьми! Он вовсе не хотел, чтобы она переживала все это вновь!

— Увидев, как ты с ними разговариваешь, я поняла, насколько для тебя важно вписаться в любую компанию, найти общий язык с людьми, всегда выглядеть в чужих глазах идеально. От этого ведь зависит твоя карьера. А я вечно умудряюсь наступить кому-нибудь на больную мозоль.

Ричард слушал, не веря своим ушам. Он даже не знал, что возразить. Ну как эта глупышка может переживать из-за таких пустяков?

— Флоренс, но ведь это же мелочь. Уверен, уж с этим-то мы как-нибудь разберемся…

И снова Флоренс упрямо замотала головой, не дав ему договорить.

— Для меня никакая не мелочь. Я всю жизнь только и делала, что разочаровывала дядю и тетю, которые так старательно меня воспитывали. Я больше не хочу никого разочаровывать.

— Послушай, я вовсе не такой строгий судья, каким ты меня, по всей видимости, считаешь.

— Ричард, я привыкла повиноваться первому побуждению. Петь, когда хочу петь, и смеяться, когда мне смешно. — Она страстно подалась вперед, перегибаясь через столик навстречу Ричарду. — Если помнишь, я пела в полный голос, даже рискуя, что на мне лопнет платье… как это в конце концов и случилось. Скажи, положа руку на сердце, неужели ты не будешь очень огорчен, если я невзначай окажусь не на высоте во время одной из твоих важных встреч?

Ричард помедлил с ответом. И возненавидел себя за промедление. Быть может, сослаться на то, что перед глазами у него снова возникла та сцена на мальчишнике, когда он впервые увидел ее почти обнаженной? Но он знал: это еще не вся правда.

И, что хуже, Флоренс тоже это знала.

— Флоренс…

— Я так и думала. — По губам молодой женщины скользнула невеселая улыбка.

Такого ли конца «переговоров» он ждал? Он, всегда выходивший победителем даже во время самых тяжких бурь, сотрясавших деловой мир? Сама мысль потерять Флоренс ранила его гораздо сильнее, чем он представлял.

— Право же, я вовсе не такой чопорный пуританин, каким тебе, должно быть, кажусь, — все же произнес Ричард, не в силах промолчать, но, чувствуя, что переубедить ее не сможет. Черт возьми! Это несправедливо! Он тоже умеет действовать импульсивно!

Флоренс печально кивнула.

— Да нет, никакой ты не пуританин. Просто слишком предан своей работе. И вынужден жить по тем стандартам, которые она устанавливает. — Флоренс даже накрыла ладонь Ричарда своей. — Поверь, я все понимаю куда лучше, чем ты думаешь.

Проклятье!

Ричард даже не знал, что сказать. Он пришел сюда, такой уверенный в победе, — и вот уходит, разбитый наголову. Должно быть, плохо подготовился к решающему раунду переговоров.

— Обещай хотя бы, что придешь завтра на встречу, — попросил Ричард, как за соломинку хватаясь за последний шанс увидеть ее.

— Не думаю, что…

— Послушай, из-за меня ты и так лишилась постоянного места в агентстве. Ты должна, по крайней мере, получить заслуженную похвалу за работу. — Он пожирал молодую женщину глазами, умоляя ответить «да». — Пожалуйста!

Что же она скажет? Ричард замер, боясь вздохнуть лишний раз.

Наконец молодая женщина медленно кивнула.

— Отлично! Спасибо, Флоренс, огромное спасибо. — Ричард резко поднялся, понимая, если не уйдет сейчас, загубит и то немногое, что ему удалось отвоевать.

Флоренс тоже встала.

— Тогда до завтра.

Он взялся за ручку двери, торопясь удалиться, пока она не передумала. Флоренс стояла в двух шагах от него.

— Но только учти, сразу после встречи я уйду, — предупредила она. В серых глазах сверкнула сталь, подбородок упрямо взлетел вверх. — Чем меньше мы будем видеться, тем лучше для нас обоих.

Ну, о себе Ричард бы этого не сказал. Напротив, ему казалось, что так будет как раз хуже. Гораздо хуже.

Чтобы не давать обещаний, сдерживать которые не собирался, он лишь подмигнул ей и выскользнул за дверь.

Сидя за круглым столом в комнате для совещаний, Флоренс ругала себя на чем свет стоит. И зачем только она явилась сюда? Как же легко Ричард умудрился добиться от нее желаемого! Как же хорошо знает все ее слабые места!

«Ты должна, по крайней мере, получить заслуженную похвалу за работу», — сказал он. Разве могла она, которой чаще приходилось выслушивать упреки, а не похвалы, отказать от такой возможности? Потому и пришла. Не могла не прийти. И еще — если уж быть честной с собой — ей хотелось бросить последний прощальный взгляд на Ричарда, ощутить аромат его одеколона.

Вот и отзвучала напетая ею мелодия. Ричард выключил аппаратуру, и молодая женщина покосилась на Нила Джонсона. Понравилась ли клиенту ее работа? Доволен ли он? Вроде бы да. Нил благосклонно покачивал головой.

— Очень, очень мило. — Он улыбнулся Ричарду и подмигнул Флоренс. — Чудесная музычка. Вы явно на верном пути.

На верном пути? Только и всего? А где же горячие похвалы, которые сулил Ричард? Флоренс невольно посмотрела на него: а как он воспримет столь сдержанную оценку своих трудов?

К немалому ее удивлению, на лице молодого человека не было и тени обиды или неудовольствия, лишь искренняя заинтересованность и желание найти решение проблемы. Интересно, где он берет терпение, необходимое для работы с придирчивыми клиентами?

— Так вы считаете, мы еще не закончили? — уточнил Ричард, как будто это было еще неясно. — Вообще-то мы планировали лишь немного отшлифовать музыкальное сопровождение, только и всего.

Нил нахмурился.

— Нет, сынок. Чего-то тут еще не хватает, не дотягивает ролик, слабоват. Побольше бы живости. Побольше красок. Надо еще чуток подумать.

Он забарабанил пальцами по столу, точно надеялся достучаться до правильного решения. Молчание затянулось, и Флоренс почувствовала себя обязанной высказать идею, которая крутилась в голове с самого начала.

— Может, лучше было бы проводить съемки на природе? — робко предположила она, хотя знала, что Ричарду ее предложение не понравится.

Нил резко хлопнул в ладоши.

— Вот оно!

Флоренс не сдержала улыбки. Наконец-то долгожданное одобрение ее профессиональных качеств!

С другого конца стола донесся голос Ричарда, ровный и бесстрастный:

— Нил, необходимо учитывать, что натурные съемки — это уже совсем другие деньги. Придется самым решительным образом пересмотреть смету. А если учесть, сколько вы уже потратили на ролик…

Джонсон прервал его взмахом руки.

— Сынок, за деньгами у меня дело не станет. Я все ваше агентство могу купить с потрохами и не заметить. Так что давай приглядывай место для съемок. Лично мне видится так: буйная растительность, какие-нибудь там минареты на заднем плане, хорошо бы еще и море под боком. Только учти: закончить надо до выходных. В субботу у меня в имении большой прием по поводу запуска новой рекламы. Кстати, приглашаю всех присутствующих. Чем больше народу, тем веселее.

Нил поднялся, собираясь уходить. Для него вопрос был закрыт.

Вот теперь по лицу Ричарда и впрямь скользнула тень беспокойства. Вскочив с места, он устремился вслед за уходящим клиентом.

— Нил, послушайте, авральная работа обойдется вам еще дороже. А для выезда на натуру требуется столько оборудования…

Нил с размаху хлопнул его по плечу.

— Значит, не жалей расходов. А теперь прости, убегаю. Обещал сходить к внуку в детский садик. У них там сегодня концерт, он будет читать стихи. Малец у меня что надо! — Уже в дверях он обернулся и лукаво погрозил Флоренс толстым пальцем. — А у вас, мисс Саузи, голова здорово варит. Спасибо за совет.

Флоренс чувствовала, что сияет, как новогодняя елка, но ничего не могла с собой поделать. Во-первых, учитывая, что в эти выходные Нил Джонсон устраивает праздник по поводу окончания работы над роликом, в котором она играет главную роль, у нее появился отличный предлог, не обижая дядю с тетей, Пропустить их прием. А во-вторых, ей все же досталась щедрая порция похвал.

Однако порадоваться всласть не удалось. Едва дверь за Нилом захлопнулась, перед молодой женщиной вырос Ричард. Глаза его тоже сверкали, но отнюдь не от восторга.

— Поздравляю! — В ледяном голосе сквозил сарказм. — Осознаешь ли ты в полной мере, чего добилась своим замечательным выступлением? На этой неделе у меня крайне важное заседание Ассоциации деятелей рекламы. И что же? Вместо того чтобы присутствовать на встрече, я буду торчать у черта на куличках в какой-нибудь Индии!

Он шагнул почти вплотную к ней, так что Флоренс невольно попятилась… и уперлась спиной в стену. Отступать больше было некуда.

— Кроме того, — неумолимо продолжал Ричард, — это означает, что вместо того, чтобы сегодня со всем покончить, мы подписались на еще одну неделю значительно более сложных съемок. А поскольку, кроме меня, Нил Джонсон никого не признает, то я вынужден буду лишние семь дней пренебрегать основными своими обязанностями в агентстве. — Он угрожающе навис над ней.

Флоренс откашлялась, пытаясь найти слова.

— Да, но…

— Но, — с издевкой в голосе произнес Ричард, — поскольку на этой неделе в личном плане мне надеяться было не на что, я собираюсь насладиться хотя бы тем, что нам с тобой предстоит находиться вдвоем, причем в каком-нибудь очень уединенном уголке земного шара. Надеюсь, ты успеешь приготовиться к тому, чтобы отведать свою порцию искушения.

Флоренс почувствовала на щеке дыхание Ричарда и с трудом сдержала знакомую дрожь зарождающегося желания.

Что же она наделала? Видимо, идея с натурными съемками была не такой уж удачной, какой казалась на первый взгляд. Подумать только, она сама обрекла себя на целую неделю в обществе Ричарда! Ну почему, почему она не предоставила Нилу искать решение проблемы другими методами?

Флоренс отлично помнила, чего ей стоило вчера отпустить Ричарда. Что же будет, когда им придется работать еще несколько дней в непосредственной близости? Где брать силы тогда?

— Знаешь поговорку, радость моя? — бархатно прошептал Ричард ей на ухо. — «Мягко стелешь, да жестко спать». Так вот ты сама себе постелила. И лежать тебе на этом ложе вместе со мной.