Путь к сердцу мужчины

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Этот поцелуй был расплатой.

По крайней мере он так задумывался.

Сначала заявление, которое должно привести бабушку в состояние шока. Потом поцелуй, который покажет Люси, кто здесь хозяин. Сладкая месть двум дамам, которые отравили ему субботний день.

Но все вышло не так. Едва он коснулся губ Люсинды, горячая волна окатила его с ног до головы. Ее нежные губы, ее теплое дыхание, гибкое тело, которое он прижал к себе…

— Ай!

Джо почувствовал острую боль и отскочил назад, хватаясь рукой за губу. Отняв пальцы, он увидел ярко-алую кровь.

— Ты меня укусила! — воскликнул он в изумлении.

— Совершенно верно, черт подери, укусила! — Голос девушки дрожал от гнева. — Ты… ты…

— Выбирайте выражения, когда говорите о моем Джозефе, — предупредила нонна.

Люси подскочила к ней.

— Ваш Джозеф — невоспитанный, наглый, лживый, бесчестный сук…

— Просто у мальчика склонность к черному юмору, — холодно перебила ее нонна. — Не так ли, Джои? — Она обернулась к внуку. — Ведь ты пошутил? Про себя и эту… женщину?

Джо перевел взгляд с обеспокоенной бабушки на взбешенную Люсинду. Вот он, подходящий момент. Сейчас он скажет: «Да, конечно, безусловно, пошутил. Но имей в виду: если будешь вмешиваться в мою жизнь…»

Но ведь ее это не остановит. Через неделю она забудет о нелепом розыгрыше. А через месяц снова приступит к поиску подходящей невесты.

— Джозеф!

Он сделал глубокий вдох.

— Нет, — выдохнул Джо, — какие могут быть шутки? Я собираюсь жениться на Люсинде Бэрри.

Нонна снова схватилась за сердце.

— Нет, — шептала она, — Джозеф, Mio ragazzo, только не это!

— Именно это! — улыбнулся Джо. — Просто вдумайся получше, нонна, и поймешь, что лучшей жены мне не сыскать.

— Эта женщина? — всхлипывала ошеломленная бабушка. — Она ведь не итальянка! И не умеет готовить!

— Научится, — беззаботно пожал плечами молодой человек. — Это несложно. Вместе мы с ней горы свернем.

— Ничего я с тобой сворачивать не собираюсь! И засунь себе эти горы знаешь куда?! — возмутилась Люсинда, но Джо проигнорировал ее.

— А что касается ее… взаимоотношений с мужчинами… Согласись, нонна, женщина, опытная в искусстве удовольствия, — это же просто находка.

— Вы что, оба ополоумели? Какая я вам находка? — не унималась Люсинда. — Я за вашего внука замуж не пойду, миссис Романо! Это понятно?

— По крайней мере в данном вопросе мы единодушны. Мой Джозеф заслуживает лучшей доли.

— Ваш Джозеф заслуживает хорошей порки! Он ужасный человек.

— Он святой!

— Он порядочная свинья.

— Он свет в моем окне.

— Он воплощение сатаны на земле!

— Джозеф, — с мольбой прошептала нонна, — скажи же, что ты не собираешься… о господи, не могу произнести этого слова!

Джо кинул на бабушку оценивающий взгляд. Голос дрожит, но цвет лица нормальный, и рука у сердца не трясется. Задеты лишь ее чувства. Угроза возымела действие.

Отлично, отстраненно подумал он и подошел к Люсинде. Она попыталась вывернуться из его объятий, но сильные руки притянули ее еще ближе.

— Разве я стал бы шутить такими вещами?

— Надеюсь, что да.

— Нонна, милая. — Молодой человек печально вздохнул. — Мне очень неприятно осознавать, что ты так относишься к моей невесте.

Нонна застонала. Люсинда задыхалась от возмущения, но больше не брыкалась.

— Джозеф, я понимаю, ты расстроен, но нельзя же так. Ты не можешь жениться на такой женщине.

— На какой это «такой»? — вмешалась Люсинда. — Я, чтобы вы знали, миссис Романо, порядочная женщина. А ваш порочный внук мне в подметки не годится.

— Мой внук — прекрасный человек. Он заслуживает женщины, которая… настоящая женщина, а не… не…

— А я и есть настоящая женщина, — разгорячилась Люсинда.

— Вам нравятся мужчины.

— Да. То есть нет. Не так, как вы думаете.

— Вы не умеете готовить. И вы не итальянка.

— У меня есть диплом из кулинарной школы. А что, итальянки чем-то отличаются от всех прочих? — Девушка перевела взгляд на Джо. — Да отпусти же ты, черт подери!

Нонна перекрестилась.

— И ругается как сапожник, — прошептала она. — О, Джозеф! Скажи, что ты этого не сделаешь.

— Ты же хотела, чтобы я нашел жену.

Нонна утерла слезинки подолом фартука и подняла на внука полные мольбы глаза.

— Все так, милый Джузеппе, но не такую же.

— А чем она тебе не угодила? — недоуменно спросил Джо и обернулся к Люсинде.

Но позади никого не оказалась: входная дверь была распахнута настежь, а Люсинды и след простыл.

Джо выругался, поцеловал бабушку в лоб и посоветовал ей морально подготовиться, поскольку скоро у ее ног будет играть ватага маленьких правнуков-итальянцев лишь наполовину, а ей придется готовить на всю семью, поскольку его будущая жена, по всей видимости, с этим не справится.

Джо вылетел из дома. Люсинды нигде не было видно. Он запрыгнул в машину и рванул вдоль по улице, по которой они приехали.

Ага, вот и беглянка — резво шагает в гору. Волосы развеваются на ветру, одна нога почему-то босая, блузка все еще криво застегнута. Он подъехал ближе к тротуару и открыл окно.

— Садись в машину.

Девушка не ответила, даже не оглянулась и не сбавила шага. Джо стиснул зубы.

— Я сказал, садись в машину!

— Пошел ты!

Джо затормозил, вышел из машины, схватил ее и перекинул через плечо. Люсинда кричала и извивалась. Прохожие останавливались в изумлении.

— Помогите! — призывала девушка.

— Милые бранятся… — улыбнулся во весь рот Джо и кинул ее на переднее сиденье.

К чести девушки, она больше не кричала и сидела молча: поджатые губы, скрещенные на груди руки, сосредоточенный взгляд. Он почти физически ощущал возрастающее между ними напряжение. Ну погоди же, мисс Бэрри из бостонских Бэрри, получишь ты то, что заслужила.

Он заехал в гараж. Люсинда тут же выскочила из машины, хлопнув дверцей так, что чуть не лопнули стекла, и вошла в дом через дверь, ведшую на кухню. Джо рванул за ней.

— Если только попробуешь прикоснуться ко мне, клянусь, Романо, я тебя убью!

И он поверил. Ее взгляд был красноречивее слов.

— Детка, ты разбиваешь мне сердце! — Джо легко уклонился от выброшенных вперед кулачков, схватил ее за плечи и отодвинул в сторону. — Неужели ты не рада нашей помолвке? — изумился он, бросив ключи на стойку.

— Помолвке? — процедила она, удаляясь по коридору. — Да я лучше выйду замуж за маньяка-убийцу!

— Поверь мне, солнышко, наши чувства взаимны. — Он посмотрел вслед Люси и увидел, что та остановилась. — Я сказал так, чтобы проучить бабушку. — Джо прислонился к перилам лестницы и сунул руки в карманы джинсов. — После такого урока бабуля не станет лезть в мою личную жизнь.

— Понятно, — холодно кивнула Люсинда. — Решил применить шокотерапию к родной бабушке.

— Что-то вроде.

— А я, значит, лекарственное средство?

— Угу.

— А ведь бабушка тебя любит.

— Естественно.

— И, несмотря на это, ты так с ней поступаешь?

— Как ты сказала, крошка, это шокотерапия.

— Не называй меня так!

— Извини, детка.

— И так тоже. Я тебе не «детка».

— А как еще мужчине называть невесту? Милой? Солнышком? Дорогушей? Извини, но на милого котенка ты не похожа.

— Просто я не в твоем вкусе, Романо. Я, знаете ли, не из тех женщин, которые любят, чтобы их использовали.

— За пределами постели, ты забыла добавить.

Это было почти оскорблением, но нельзя позволить ему втянуть себя в спор о ее моральных убеждениях или их отсутствии.

— А тебе не приходило в голову, что мне неприятно быть частью твоего отвратительного замысла?

— Нет, не приходило. Разве я заварил эту кашу?

— Ты добился своего. Бабушка тебе поверила.

— Да. И что?

— Не хочешь позвонить ей и признаться, что это был обман?

— Не обман, а урок. — Джо вальяжно ухмыльнулся. — В любом случае звонить рано.

— Прекрасно. — Люсинда прошла мимо него. — Поступай как знаешь. Это твоя бабушка и твоя жизнь. И мне абсолютно все равно, что…

Джо схватил ее за талию.

— Далеко направилась?

— Наверх, собирать вещи, — вымученно улыбнулась она. — Понимаю, ты удивлен, но я ухожу.

— Нет, — мягким тоном заверил Джо, — не уходишь.

— Очень даже ухожу. Отпусти меня.

— Ты что, думаешь, это все? — Молодой человек сжал пальцы и придвинулся к ней еще ближе. — Ты использовала мою простодушную бабушку, чтобы проникнуть в мой дом…

— Проникнуть?.. О боже! Ты что, один из тех ненормальных, кому повсюду чудятся заговоры и шпионы?

— Проникла в мой дом, чуть не подожгла его, а теперь хочешь сложить свои крошечные бикини и уйти в ночь?

— Господи, да нет у меня никаких бикини… А, ладно. — Люсинда откинула локон со лба. — Да, именно так я и поступлю. Сложу свои бикини, выйду из этого сумасшедшего дома и сделаю вид, что никогда не встречала никого по фамилии Романо.

— Так ты призналась?

— В чем?

— Что занимаешься стриптизом, чтобы заработать на жизнь.

Их глаза встретились: его, голубые, словно холодное зимнее небо, и ее, полные гнева. Конечно, нет, хотела ответить девушка, ничего такого я не делаю. И даже незнакома с теми, кто этим занимается.

Но что толку говорить? Она уже пыталась — и что из этого вышло? Ничего — он не поверил. И плевать, мистер Романо в ее жизни ничего не значит. Через час она, пожалуй, и лица его не вспомнит.

Люсинда высвободила руку.

— Я не обязана отчитываться ни перед тобой, ни перед кем-либо еще, — сказала она ледяным голосом. — Я сама решаю, как жить.

— Но почему? — Джо подошел ближе. Девушка попыталась сделать шаг назад и уперлась в перила. — Почему? Если ты сама выбираешь свой путь, почему решила развлекать мужчин?

Щеки Люсинды залил румянец.

— Я же сказала: я не должна тебе ничего объяснять. Моя жизнь…

— Это твоя жизнь, да, помню. Ты получаешь удовольствие, распаляя мужчин, да?

— Тебя это не касается.

— Еще как касается. Ты втравила меня в историю, обманом войдя в мой дом.

— Опять? Сколько можно говорить об одном и том же? Я никого не обманывала, только согласилась на работу… которую предложила твоя бабушка.

— Оставь в покос мою бабушку.

— Я буду рада оставить в покое вас всех, только дай мне подняться наверх. Через пять минут меня здесь не будет.

— И это доставляет тебе удовольствие? — Джо дотронулся до ее щеки. Она отстранилась, но он не убрал руку, только медленно опустил ее на шею. — Демонстрировать себя перед незнакомцами.

— Да, — ответила она, хлопнув его по руке, — правильно, мне это нравится. Приятно знать, что такие, как ты, никогда ничего не получат, а будут только смотреть, как я танцую в моем крошечном бикини. Гляди, Романо, а руками не трогай. Вот что доставляет мне истинное наслаждение.

Люсинда поняла, что перегнула палку. Мужчина, стоявший перед ней, не на шутку разозлился.

— Как бы не так! — прорычал он и, не дав ей опомниться, схватил и прижал к своему сильному, разгоряченному телу.

Сердце у нее забилось чаще.

— Перестань! — Девушка попыталась разжать его пальцы, но он крепко держал ее. — Романо, ты ничего не докажешь, если будешь вести себя как…

— Может быть, раньше тебе и нравилось дразнить мужчин, не позволяя касаться тебя. — Джо злобно ухмыльнулся. — Но утром ты не от этого визжала.

— А от чего же? — Она пыталась придать голосу насмешливость.

— Вот от чего.

Его рука скользнула ей на грудь. Люсинда поняла, что пропала.

— Видишь? — усмехнулся он, притянув ее еще ближе. — Ты не умеешь скрывать то, что чувствуешь, детка. Что я заставляю тебя чувствовать.

— Ошибаешься. — В горле у нее пересохло, сердце стучало, дыхание перехватывало, но она заставила себя посмотреть ему прямо в глаза. — Я притворялась. Просто хорошая игра. Забыл? Ведь это моя работа. И я профессионал своего дела.

— Не сомневаюсь, крошка. Но твоя кожа была по-настоящему горячей. И губы дрожали на самом деле.

— Говорю тебе, это… — Закончить Люсинда не смогла, потому что Джо страстно впился ей в губы.

— Ты хотела меня, — шептал он, — и была готова.

— Неправда. Черт подери, это… — И снова ее прервал требовательный поцелуй. Девушка пыталась отвернуться, упиралась руками в его грудь…

Внезапно поцелуй изменился. Губы стали мягче, движения нежнее.

Не отвечай, приказала себе Люсинда, ни в коем случае. Ее целовал мужчина, который знал о женщинах все. Обычный соблазнитель. Просто хочет доказать, что может покорить ее.

Нет, не отвечай.

Джо провел рукой вниз по ее спине, потом вверх, откинул ее голову назад. Он держал ее так, словно она была хрупкой драгоценностью, единственной женщиной на свете.

— Люси, — шептал он, — ну же!

Он сошел с ума, она не станет целовать его.

И поцеловала. И обняла за шею.

Кто-то из них застонал, кто-то задышал часто. Люсинда не могла разобрать кто, да и не хотела. Она хотела лишь одного: чтобы поцелуй никогда не кончался.

Джо бормотал что-то по-итальянски, она не разбирала слов, но понимала его прикосновения, его ласки. Он поднял подол юбки и положил руки ей на бедра. Ее обдало горячей волной.

Люсинда прильнула к нему. Нет, не специально, она и не думала…

Хотя бы самой себе не ври, пронеслось в голове.

Разве ты не этого хотела? Его объятий? Его сильных рук? Его растущего желания? Тепла его дыхания на своих губах? Прикосновений его пальцев там, да, там…

Разве ты не хотела его?

Сейчас. Прямо сейчас, здесь. Чтобы одежда валялась в беспорядке на полу. Чтобы он отнес ее на диван…

— Джо, — прошептала она, — прошу тебя…

Молодой человек мгновенно опустил руки и отстранился.

В первую секунду Люсинда не поняла, что произошло, только ощутила, что утратила опору, поддержку его сильного тела.

— О чем?

Его голос звучал спокойно и вежливо, словно спрашивал, который час. Она открыла глаза и схватилась за перила, чтобы не упасть.

Перед ней стоял невозмутимый Джо и смотрел на нее.

Девушка вдруг почувствовала, что ее пробирает холод.

— Вот видишь? — спокойным, холодным тоном начал Джо. — Ты ошиблась, Люси, я волную тебя. Ты была бы моей, если бы я этого захотел. — Его губы дрогнули в улыбке. — Но я не хочу. Значит, ты проиграла, крошка. На что бы ты ни надеялась, тебе этого не получить. Хотела поймать богатенького кавалера или даже мужа, воспользовавшись доверчивостью милой старушки? А не вышло! Что такое, милая? Позабыла все бранные слова? Нечем крыть?

Люсинда пыталась сдержаться. Главное, не показать ему, что она чувствует. Каждое слово, каждое действие может повредить, если она еще хочет сохранить достоинство. Глубоко вздохнув, она овладела собой и лучезарно улыбнулась.

— Я и не собиралась ругаться, мистер Романо. Зачем, если вы уверены, что знаете ответы на все вопросы? — Она повернулась и начала подниматься по лестнице, спиной ощущая его пристальный взгляд и не оборачиваясь до тех пор, пока не поняла — пора. — Но не думайте, что в этом маленьком спектакле играли только вы.

Ах, каким удовольствием было наблюдать, как улыбка исчезает с прекрасных губ Джо. Сжав зубы, он бросился к лестнице:

— Неправда!

Девушка повернулась и удалилась в свою комнату.

Джо сидел за письменным столом в кабинете своего дома в фешенебельном районе Пасифик-Хайтс и ждал.

Прошло пять минут. Десять. За все время со второго этажа не донеслось ни единого звука.

Он сидел и ждал, пока Люсинда спустится и навсегда покинет его жизнь. После этого Джо позвонит бабушке, признается, что история с женитьбой — просто розыгрыш, и попросит больше ни с кем его не сводить.

Иными словами, жизнь вернется в привычное русло.

Черт подери!

Джо выдохнул и резко встал.

События минувшего дня совсем выбили его из колеи, а ведь он столько всего собирался сделать в эту субботу. Например, пригласить на ужин рыжеволосую красотку, с которой познакомился в среду в галерее на площади Джарделли.

Ужин. Ужин… Куда же пойти? В новый клуб в китайском квартале? Или в ресторан на причале? Да. Там чудесно готовят лобстеров. А креветки вообще бесподобны! Можно себе представить, что сотворила бы с лобстером эта неумеха Люси. А с креветками! Да она, наверное, только увидев их черные глазки-бусинки, клешни и усики, подняла бы такой крик…

Джо нахмурился: да какая разница, что она сделает или подумает? Люсинда Бэрри больше не работает в его доме и не должна его волновать.

Джо подошел к столу, взял записную книжку и снял трубку. Сначала нужно позвонить рыженькой, а потом в ресторан, чтобы заказать столик. Так как ее звали? Что-то на «ли». Кимберли? Беверли? Сара…

Его размышления прервал острый спазм в желудке.

А когда он ел в последний раз? Хороший вопрос. Кажется, накануне вечером. Какую-то гадость на мальчишнике, как раз после того, как крошка выпрыгнула из торта… Потом, утром, она чуть не сожгла дом. Это ж надо умудриться испортить яйца с беконом! Даже он, Джо, в состоянии пожарить яичницу, хотя и не повар.

Чем скорее эта женщина уйдет из его дома и жизни, тем лучше.

Ну что она там копается?

Молодой человек бросил недовольный взгляд на пустой коридор, открыл записную книжку и начал листать. Мэрили, вот как зовут рыженькую. А вот и номер ее телефона. Он нетерпеливо постучал по кнопкам, и после трех длинных гудков в трубке раздался чувственный голос:

— Алло?

Джо ощутил, как напряжение покидает его — в этом «алло» было все, что он хотел услышать. Мэрили не станет бросаться на мужчину, как разъяренный тигр.

Не станет прятать красивую фигуру в мешок под названием «костюм».

Не стянет волосы на затылке, когда — он знал это — золотистые локоны так приятно пропускать через пальцы.

И уж конечно, не будет делать вид, что изображала страсть, потому что на самом деле теряет сознание от одного лишь его прикосновения…

— Алло?

Джо швырнул трубку, вскочил, сунул руки в карманы и зашагал по комнате.

— «Маленький спектакль»! Это же надо! — бормотал он. — Она превращается в опытную соблазнительницу, когда ей удобно. И наоборот. Кто знает, что у нее на уме? Кто…

В коридоре раздались шаги, Джо вышел из кабинета. Люсинда стояла на нижней ступеньке лестницы, чемодан был рядом.

Он подумал, что она могла бы попросить его снести вещи вниз и не мучиться самой. И вообще нужно иметь стальные нервы, чтобы вот так бесцеремонно вторгнуться в его жизнь. А больше всего ему хотелось вытряхнуть у нее шпильки из пучка и стащить этот дурацкий костюм в стиле Мэри Поппинс…

— Я ухожу.

— Рад это слышать. — Джо стоял, привалившись к косяку и скрестив на груди руки. Губы у него были плотно сжаты, смотрел он сердито.

Впрочем, Люсинда и так знала, что для всех будет лучше, если она покинет этот дом как можно скорее; но оставалось еще одно крайне неприятное, но необходимое дело.

Собрав вещи, она заглянула в кошелек… и поняла, что ее капитал составляют несколько мелких монет и две десятидолларовые купюры — запас на черный день.

Девушка почувствовала, что слабеет. Остаться без гроша в кармане в Сан-Франциско?! Это же кошмар!

И тут пришла спасительная мысль. Она ведь проработала целый день, длинный и ужасный день на Джо Романо.

Он должен ей заплатить.

Просить об этом, конечно, неприятно и унизительно, но последние несколько месяцев научили ее, что ради выживания нужно делать даже то, чего не хочется.

Люсинда откашлялась.

— Мистер Романо!

Ехидная ухмылка заиграла в уголках его губ.

— Вижу, мы снова настроились на официальную волну.

— Мистер Романо, вы должны мне.

— Что, простите?

— Я работала на вас в течение… — она взглянула на часы, — в течение почти семи часов. Помножив почасовую оплату на семь, получим…

— Что-что вы здесь делали, мисс Бэрри?

Девушка покраснела. Этот мерзавец хочет, чтобы она на коленях его умоляла?

— Я пробыла семь часов в роли вашей прислуги. Поэтому вы должны мне…

Джо лениво оттолкнулся от косяка, сунул руки в задние карманы джинсов и направился прямо к ней.

— По-моему, нам есть смысл договориться о терминах, — протянул он медленно. — Кажется, вы упомянули слово «работа». Или я ослышался?

— Нет, все верно. Вы наняли меня сегодня в восемь утра. А уволили в три пополудни. И…

— Сегодня в восемь утра вы заявили, что являетесь моей новой кухаркой. — Он улыбнулся, но глаза оставались злыми. — А вскоре — к сожалению, я не заметил время — вы пытались спалить мою кухню.

— Неправда!

— Потом мы поехали к моей бабушке, где ваш дерзкий план открылся и одновременно лопнул, словно мыльный пузырь. — Джо вновь сложил руки на груди и вскинул брови в деланом изумлении. — И где же, позвольте спросить, в данном… ммм… контексте встретилось нам слово «работа»?

Люсинда почувствовала, как предательская краска заливает ей щеки. Очень захотелось подойти к нему и ударить побольнее, чтобы увидеть, как наглая ухмылка сползает с прекрасного лица. А потом объяснить, со всеми подробностями, что ему следует сделать с деньгами, которые ей причитаются.

Но она лишь вскинула голову.

— Спор здесь неуместен, мистер Романо. Вы меня наняли, затем уволили. А следовательно, должны мне жалованье за один рабочий день. — Люсинда решительно выставила вперед руку с листком бумаги, который слегка дрожал. Это, пожалуй, несколько снижало эффект, но ей уже было все равно. — Вот расчет суммы. Можете проверить, если хотите, но, скажу сразу, там все верно.

Джо заглянул в бумагу.

— Не сомневаюсь, — вежливо ответил он, поднимая глаза на девушку. — Неверно другое. С чего вы взяли, что я стану вам платить за то время, которое вы провели в моем доме?

— Заплатите, — быстро нашлась она, заметив, что Джо собирается уйти, — или я вас засужу.

Молодой человек замер на месте, потом повернулся, наклонив голову набок.

— Что, простите?

— Я подам на вас в суд и отсужу свои деньги.

— Вы подадите на меня в суд?.. — Он хмыкнул. Потом рассмеялся — зло и грубо. — Боже правый! Вот это наглость! Вы хотите отсудить у меня деньги, которых не заработали?

— Это спорный вопрос, мистер Романо. С моей точки зрения, я честно заработала свои деньги и уверена, судья со мной согласится.

Они стояли и смотрели друг другу в глаза. А ведь она это серьезно, подумал вдруг Джо. Он уже не улыбался, он ясно видел, как Люсинда входит в здание суда мелких тяжб, вся такая правильная, благовоспитанная. И нужно-то ей всего ничего — пара бутылок вина в его мини-баре стоит дороже.

А как понравится эта история желтой прессе! И конкуренты будут ликовать… А уж когда выяснится — а выяснится непременно, — что кухарка Люсинда на самом деле крошка стриптизерка…

Джо издал звук, похожий на рычание загнанного в ловушку зверя, выхватил из кармана бумажник и протянул девушке несколько купюр.

— Сдачи не надо.

— Но здесь слишком много. — Она покачала головой, открыла сумочку и извлекла из нее десятидолларовую бумажку, две монеты по двадцать пять центов и одну в десять. — Мне нужно только то, что мне причитается. — Девушка протянула ему деньги. Рука у нее слегка подрагивала. — Прошу вас, возьмите.

Джо округлил глаза и забрал деньги. Что угодно, лишь бы она поскорее убралась отсюда.

— Благодарю вас.

— Не за что.

— Я пришлю за остальными моими вещами.

— Хорошо.

Он смотрел, как Люсинда пытается оторвать чемодан от земли. Тяжелый, вспомнил Джо. Он имел удовольствие волочить его сегодня утром от двери до комнаты. Тонкие руки и плечи напряглись…

О боже…

— Давайте сюда. — Джо попытался отнять у нее чемодан, но не тут-то было.

— Я не нуждаюсь в вашей помощи.

— Посмотрите на это с другой стороны, милейшая мисс Бэрри. Вот вы идете, случайно роняете чемодан себе на ногу, и что потом? Подаете на меня в суд. — И на этот раз улыбка у него получилась неприятной. — Мне проще донести чемодан до такси.

— Я не вызывала такси.

— А следовало бы. — Чего она шарахается от него со своим дурацким чемоданом? — В нашем районе общественный транспорт не ходит.

— Я люблю ходить пешком.

— Пешком до центра вы будете идти всю ночь. — Джо снова попытался схватиться за ручку чемодана. — Да стойте же…

Чемодан упал. Потом упала сумочка, из нее — кошелек, а из него — деньги. Люсинда бросила на Джо убийственный взгляд и присела на корточки собирать монеты. Он ее опередил.

Помимо только что полученных у нее оказалось четырнадцать долларов.

— А где остальные?

— У вас в руках. — Щеки снова загорелись.

— И это все?

Ответа не последовало.

Джо нахмурился.

— Четырнадцать долларов — это все, что у вас есть? Плюс то, что я дал вам сейчас?

— Не дали, а заплатили, — с достоинством поправила Люсинда. — Верните, пожалуйста.

— Да вам на это даже до ближайшего банкомата не доехать.

Девушка попыталась забрать у него деньги, но он плотнее сжал пальцы.

— У вас ведь есть кредитная карточка?

— Конечно. — И это было правдой — карточка была, денег только на ней не было.

Джо встал. Люсинда тоже.

— Я вам не верю.

— Мне плевать, верите вы или нет. — Она снова попробовала отнять деньги, но он поднял руку высоко над головой. — Это мое! Отдайте же!

— Вы банкрот.

— Не ваше дело.

Действительно, не его. И вообще, девица с такими способностями недолго будет бедствовать, в Сан-Франциско полно ночных клубов…

— Вы правы, — согласился Джо, подхватил чемодан и направился к лестнице. — Но человек моего положения не может позволить, чтобы ему перемывали кости…

Девушка озадаченно посмотрела ему вслед: он взбежал по ступенькам как вихрь и вошел в ее бывшую комнату. Она быстро поднялась за ним.

— Вы в своем уме? Я же ушла. Забыли?

— Нет, не ушли.

— Ушла.

— Я вас уволил. — Джо поставил чемодан рядом с кроватью и грозно обернулся. — Вы сами это признали. Поэтому я должен вам жалованье за день.

— Вы ошибаетесь, если думаете, что я задержусь в этом вертепе хоть на секунду.

— Нет, это вы ошибаетесь, если полагаете, что я позволю вам так легко выпутаться из этого дела.

— Какого дела?

— Вопросы здесь задаю я, крошка. Потому что я работодатель. Воду вскипятить ты сумеешь? — Он снова перешел на «ты».

— Глупый вопрос.

— Значит, да?

— Естественно!

— А с консервным ножом справишься?

Люсинда откинула со лба прядь волос.

— На это я даже отвечать не стану.

— Значит, опять да.

— А еще я умею открывать банки с майонезом и пакеты с молоком, — холодно перечисляла она. — А кроме того — только не удивляйтесь! — в случае крайней необходимости могу снять полиэтилен с замороженного гамбургера.

— Договорились, — кивнул Джо и направился к двери.

— О чем? — Она в замешательстве взглянула на него.

— Ты принята на работу. Снова. Будешь готовить мне еду до конца месяца. И пусть бабушка думает, что ты моя невеста. Получишь зарплату за целый месяц. Такова сделка.

Люсинда от изумления только открывала рот, как рыба, выброшенная на берег.

— Но… но… но…

— Хочу проучить нонну. Тут одного дня мало — эффект не тот, пусть помучается подольше.

— Это конечно… Только при чем тут я?

— Бабушка слишком умна, она сразу поймет, что я вру, если ты сейчас исчезнешь.

— А с чего вы взяли, что я соглашусь участвовать в этом бездарном фарсе?

— Четыреста долларов. Убедил?

— Четыреста… долларов, — машинально повторила девушка.

— Плюс жилье и питание. — Да, но…

— Не трать силы на спор, детка. — Джо смотрел на нее с каменным выражением лица. — Ни цента больше. Согласна?

— Я… я… Да. Согласна.

— Вот и умница, — кивнул он и закрыл за собой дверь.

Люсинда пришла в себя не сразу. Она потрясла головой и вышла в коридор. Нет уж, нужно обговорить некоторые условия. Пусть не думает, что она слабохарактерная и согласна на все ради денег.

— Романо.

Джо уже спускался по ступенькам.

— Ну? — Он обернулся.

— Еще раз назовете меня деткой, и я уйду.

Подбородок дрожит, глаза как-то подозрительно поблескивают, волосы взлохмачены. Но сколько достоинства!

— Уйдешь — не получишь денег.

Люсинда расправила плечи.

— Деньги еще не все в жизни.

Ну разумеется! А плясать пошла голой перед полупьяными самцами в ресторане — это так, исключительно для собственного удовольствия. Да и к нему в дом нанялась кухаркой, ничего не понимая в кулинарии, тоже… для общего развития…

Впрочем, все это не его дело. Сейчас ему нужно было одно — подержать бабушку в напряжении недельки две. А поселить «невесту» в своем доме — самый подходящий вариант.

— Ладно. — Он пожал плечами. — Больше не буду.

— Хорошо.

Дверь за Люсиндой захлопнулась. А пожалуй, будет приятно сознавать, что она спит в соседней комнате…

Джо выдохнул и пошел вниз.