Развод с мужем. После

Глава 26. Папа

Юля

Матвей столько всего купил Насте. Когда успел? Наверное, стал сегодня утром первым посетителем детского мира. Что он только ни привёз. Но в особый восторг дочку привёл огромный кукольный дом. Он больше, чем Настя.

Я сижу тихонько в кресле в Настиной комнате, смотрю со стороны, как она разбирает подарки и общается с Матвеем. Почти не шевелюсь, боясь помешать им. Я давно не видела столько радости в глазах дочки. Хотя мы ни в чём её не обделяем. У Насти полно игрушек и одежды, но сейчас у нее просто щенячий восторг. Наверное, это всё же не из-за игрушек, а из-за Матвея. Она то и дело обращается к нему: «Папа, папа, папа….».

Мне больно. Конечно, я понимаю, какой чудовищный поступок совершила, обманув Матвея с выкидышем. Я неоднократно жалела об этом. Жалела, но ничего не сделала, чтобы исправить. А случайно встретившись с бывшим мужем, приняла решение продолжать молчать и даже уволиться, чтобы Матвей ненароком не узнал про дочку.

Наступает время обеда, мама приглашает нас всех на кухню. Настя не хочет отрываться от новых игрушек, но нам надо восстановить ей режим, который сломался месяц назад, поэтому я заставляю дочку идти есть. И она закатывает новую истерику. Опять падает и катается с криком по полу.

- Ну не хочет она есть, - говорит мне Матвей. - Зачем ее заставлять?

- Нам надо вернуть её в режим. У нее был прекрасный режим, который почему-то сломался.

- Ну так она не голодна.

- Она только завтракала, когда ты приехал. Уже пять часов прошло, ей надо пообедать. А потом у нее должен быть сон.

- Так она напилась воды и компота, у нее полный желудок.

Матвей теперь все время будет со мной спорить?

- Нам надо вернуть ее в режим, - настаиваю на своем. - Она должна сейчас пообедать, а потом лечь спать.

- Ребёнок не робот, чтобы жить по режиму.

- Ошибаешься. Дети прекрасно живут по режиму, и это облегчает жизнь всем, особенно самим детям. А когда ребёнок непонятно когда ест и спит, то самому ребёнку от этого и хуже.

Пока мы с Матвеем спорим, маме удаётся усмирить дочку. Она идет на кухню, держа в руках новую куклу. Садится за стол и принимается уплетать за обе щеки, запивая соком. Что и требовалось доказать. Настя голодна.

Мы тоже садимся за стол. Мама приготовила праздничный обед. Запекла в духовке красную рыбу, сделала на гриле овощи и испекла свой фирменный пирог с ягодами. Праздник - это появление Матвея в нашей жизни? Видимо.

- Простите, а где Виктор Иванович? - Матвей спрашивает про моего отца.

- В командировке. Завтра вечером должен приехать, - отвечает мама.

У папы стабильно одна-две командировки в месяц. Часто они захватывают выходные. Кстати, не помню, чтобы мама ругалась с отцом из-за его командировок. А когда Матвей уезжал заключать контракты с производителями медицинского оборудования, я скандалила.

Сейчас, вспоминая наш брак, я осознаю, что во многом была не права. Но если даже чисто гипотетически предположить, что мы с Матвеем снова будем вместе, я изменюсь? Я перестану его ревновать, буду спокойно отпускать в командировки? Я не знаю. У меня нет ответа. Я до сих пор очень остро реагирую на бывшего мужа. У меня не было мужчин, кроме него. И не хочется. Я три года одна и даже не тянет на новые отношения, нет желания ни с кем знакомиться. А смотрю украдкой на Матвея, и сердце волнуется.

Он стал ещё красивее. Молодой мужчина в расцвете сил. Успешный бизнесмен. Матвей сказал, что он один? Разве возможно, чтобы такой красивый молодой мужчина был один? После развода я всегда представляла рядом с Матвеем девушку. Какую-нибудь высокую блондинку с покорным характером. Не то что у меня.

Рано или поздно у него кто-нибудь появится. Невозможно, чтобы Матвей всегда был один. И так горько на душе становится, что рыдать хочется. А меня Матвей никогда не простит. Он сам так сказал. Будет общаться со мной только из-за Насти, и на этом все.

Мне так больно, что слёзы на глаза наворачиваются. Не могу принимать участие в непринуждённой беседе Матвея и мамы. Тихо встаю из-за стола и скрываюсь в своей комнате. Там перевожу дыхание и стараюсь успокоиться. Получается не очень. То и дело из глаз вытекают капли.

- Да что ж такое, - злюсь сама на себя и шмыгаю носом.

В дверь тихо стучат. Быстро вытираю лицо.

- Да?

На пороге Матвей.

- Всё в порядке? - внимательно ко мне присматривается.

- Да.

- Не вернёшься за стол?

- Вернусь.

Матвей прищуривается. Неужели догадался, что я плакала? Не хотелось бы.

- Как ты узнал про Настю? - задаю интересующий вопрос. Ну и хочу отвлечь его внимание от следов слез на моем лице.

- Кадровичка проболталась, когда я отдал ей твоё заявление об уходе. Я, кстати, подписал его. Но всё же хотел спросить: ты хорошо подумала? Может, не будешь увольняться?

Подписал…. Всё-таки был готов меня отпустить.

- Я приняла решение.

Почему бы мне не поучиться у Матвея умению принимать решения? Если Матвей что-то решит, то это раз и навсегда. А я по десять раз передумываю.

- Юль, - Матвей проходит в комнату и закрывает за собой дверь. - Ну зачем тебе увольняться? Если ты боялась, что я узнаю про Настю, то уже поздно. Я узнал про нее. Какой теперь смысл в твоем увольнении?

- Я не только из-за Насти хотела уволиться.

- Из-за меня?

- Да. Я не хотела видеть тебя каждый день.

- Ну теперь ты все равно будешь видеть меня каждый день. Я же буду приезжать к Насте.

- Но ещё и на работе с тобой видеться - это слишком.

- Ты уже нашла работу?

- Нет. Собиралась заняться этим в отпуске.

Вздыхает.

- Подумай, пожалуйста. Ещё не поздно забрать заявление обратно. Я не вижу причин для твоего увольнения. Про Настю я знаю, видеться с тобой мы теперь будем постоянно. Смысл уходить из фирмы?

Ухмыляюсь.

- Тебе просто нужен надёжный человек на период декрета твоего главбуха. А то я уволюсь, Антонина уйдет в декрет, и кто будет исполнять обязанности главного бухгалтера? Остальные сотрудники не потянут, нового искать сложно.

Не надо развешивать уши и вестись на уговоры Матвея. Им движет сугубо деловой интерес. Через два месяца Матвей останется без главного бухгалтера, потому что Тоня уйдет в декрет. Хорошего человека в короткие сроки он фиг найдёт. А нового сотрудника ещё нужно будет ввести в курс дела, обучить. Поэтому Матвею надо всеми силами попытаться удержать меня.

- Да, мне нужен надёжный человек, - даже не скрывает. - А в работе ты очень надёжный человек.

Матвей мог бы хотя бы в память о нашей былой любви притвориться, что им движет не сугубо деловой интерес, а что-то большее по отношению ко мне? Мне становится обидно до слез.

- Я увольняюсь, - отрезаю. - Больше не хочу это обсуждать.

Дверь моей комнаты распахивается и влетает Настя.

- Папа, пойдём гулять!

- Нет, тебе пора спать, - строго говорю и беру Настю за руку, чтобы увести в детскую.

- Я не хочу!

Дочка вырывает руку и снова падает на пол в новой истерике.