Развод с мужем. После

Глава 29. Яжебать

Юля

Матвей приехал рано. Настя ещё не завтракала. Мы идём на кухню, я приготовила сырники. Не случайно выбрала именно это блюдо. Помню, что Матвей их любит.

- А где твои родители?

- Они уехали по делам, их не будет до конца дня.

Это означает, что до самого вечера мы будем втроем. Как семья. Все время приходится напоминать себе, что это не так. Слишком хорошо и легко сложились наши с Матвеем отношения. Аж не верится. С одной стороны, это замечательно, нет ссор и упреков на глазах у Насти. А с другой, такое дружелюбное общение погружает в состояние иллюзии, будто у нас все по-настоящему. А ещё заставляет думать, что все могло бы именно так, если бы я своей ревностью не довела нас до развода.

Украдкой гляжу на Матвея. Ну вот как его не ревновать? Он же такой красивый, умный, успешный и просто самый лучший.

Дура, ты, Юля. Он твой бывший муж, а не будущий.

- Мам, пить хочу, - прерывает поток мыслей в голове дочкин голос.

Наливаю стакан воды, даю Насте. Пока закипает чайник, насыпаю заварку во френч-пресс. Матвей придирчиво следит за тем, как Настя делает жадные глотки.

- Юль, тебе не кажется, что Настя пьет слишком много воды?

Начинается. Матвей всего неделю к нам приезжает, а уже рассмотрел Настю под лупой. Все-то ему кажется подозрительным. И пьет много, и в туалет часто просится, и слишком худая, и истерики имеют какую-то конкретную причину, а не обычный детский кризис, как я думаю.

- Слава Богу, Настя начала пить воду! Ее было не заставить. Мы ей воду шприцом в рот вливали, а она выплёвывала.

Как я не люблю придирки к ребёнку. Когда Настя родилась, к нам в гости приезжала сестра моей мамы. Тоже рассматривала ребёнка под лупой, и все ей казалось подозрительным: родничок слишком большой, не любит лежать на животике, много ест и так далее. Я как дура бегала с этими вопросами к педиатру, пока она не рявкнула на меня: «Мамочка, успокойтесь, у вас здоровый ребёнок. А вот вам не мешало бы полечить свою тревожность и панические атаки». После этого я послала всех родственников с их непрошеными советами и бесценным мнением куда подальше.

- Сколько она выпивает в день?

Матвей все не унимается.

- Не знаю, я не считала. Какая разница? Чем больше, тем лучше.

Чайник закипел. Заливаю заварку, даю настояться, ставлю перед бывшим мужем и дочкой кружки, накладываю сырники в тарелки. Матвей любит со сметаной, Настя со сгущенкой. Ставлю на стол и то, и то.

Матвей наконец-то отвлёкся от ребёнка на еду. Мне по-прежнему доставляет удовольствие смотреть, с каким аппетитом он ест то, что я приготовила. Настя тоже уплетает за обе щеки. Подкладываю ей в тарелку ещё сырников. У самой почему-то нет аппетита. Разволновалась. Хотя пора бы уже привыкнуть к ежедневным визитам бывшего мужа. Неделя прошла.

- А сколько Настя весит?

- Отстань от ребёнка.

- Я просто спросил, - оскорбленно.

- Настя проходит по нижней границе своей возрастной нормы. Матвей, с ней всё в порядке. Не надо цепляться к ребёнку. Ты же видишь, что она нормально ест. Не всем дано быть толстыми. Бывают и худые дети.

- Она всегда была такой худой, как сейчас? Или была полнее?

- Всегда была такой худой.

Вру, чтобы Матвей успокоился. Настя была чуть справнее. Не сильно, пухляшкой ее нельзя было назвать, но справнее. Я не вижу проблемы в том, что Настя слегка похудела. Она много двигается, много бегает, на улице за ней не угонишься.

- Просто мне кажется, что за эту неделю Настя ещё сильнее похудела.

- Это называется «синдром яжебать». Ну, знаешь, как у женщин яжемать, так у мужчин яжебать. Ты теперь будешь придирчиво рассматривать в Насте каждый миллиметр и хвататься за сердце, если на улице случайно сползёт шапка и оголится часть уха.

Матвей заливисто смеётся, и я вместе с ним.

- Знаешь, а мне нравится быть «яжебать».

- Будешь теперь терроризировать меня и Настю своими подозрениями?

- Буду.

Картинно закатываю глаза.

- Мам, ещё пить хочу.

Отвлекаюсь от Матвея на дочку. Она уже допила чай.

- Что ты хочешь пить? Чай ещё будешь?

- Нет, воду.

Наливаю Насте полный стакан. Матвей перестал смеяться, хорошее настроение с его лица как рукой сняло. Снова напрягся.

- Матвей, пожалуйста, хватит, - устало прошу. - Хочешь сказать, было лучше, когда Настя воду на дух не переносила? Много пить - вредно, а не пить вообще - не вредно? У Насти организм воду не получал вообще! Вот где была настоящая проблема.

Бывший муж игнорирует мои слова.

- Покажи мне Настины фотографии месячной давности. Есть?

- Да, в телефоне есть.

Беру со стола смартфон, захожу в галерею и проматываю огромную ленту снимков на месяц назад.

- Вот, смотри, - передаю айфон Матвею.

Он аж прищуривается - настолько внимательно рассматривает дочку на фотографиях.

- Лупу принести? - подшучиваю.

- Она была полнее, - не обращает внимания на мою шутку.

- Возможно.

- У нее были щечки, сейчас и следа от них нет.

Ну, это действительно правда. У Насти были очень аппетитные румяные щечки. Я обожала их целовать. Сейчас щеки пропали. По-моему, это нормально. Ребёнок растёт, меняется.

- Матвей, ну что ты придираешься?

- Когда ты последний раз сдавала ей анализ крови? - возвращает мне телефон.

- Не знаю, не помню. Давно. Я не таскаю Настю по поликлиникам просто так.

Матвей отодвигает от себя тарелку с недоеденным сырником.

- Давайте поедем сейчас сдадим кровь.

- Зачем?

Мой вопрос звучит с нотками злости.

- Надо, Юль.

- Что тебе кажется в ней подозрительным?

- Всё, - отрезает. - Мне всё кажется подозрительным. Одевай Настю, поедем сдадим кровь.

Матвей разговаривает со мной, как с подчинёнными на совещаниях. Не повышает голоса, но настолько тверд и бескомпромиссен, что спорить - себе дороже. Я повинуюсь. Веду Настю одеваться и одеваюсь сама. Не потому что я хочу подчиняться бывшему мужу, на самом деле меня раздражает, что он раскомандовался. А просто чтобы не создавать конфликт на ровном месте. В конце концов, он ведь беспокоится о нашей дочке. Ну и что плохого в том, чтобы сдать анализ крови? Я ведь и правда не помню, когда последний раз это делала.

Перед выходом из квартиры Настя устраивает истерику, потому что хотела поиграть с куклами и домом, которые дарил Матвей, а надо куда-то ехать. Глядя на очередную Настину истерику, Матвей становится ещё более загруженным и напряженным. И тут уже я сама пугаюсь не на шутку.

А что если Настя чем-то болеет?!?!?!?!

Матвей смотрит в интернете адреса лабораторий, которые работают в субботу. Пока машина прогревается, звонит в каждую и спрашивает, есть ли возможность за дополнительную плату получить результаты быстро. Мне хочется заметить, что вообще-то кровь сдают натощак, а Настя только что наелась сырников. Но я не решаюсь подать голос. Потому что трясущиеся руки Матвея, пока он бьет по экрану телефона, набирая номера лабораторий, вселяют в меня просто животный ужас.

- Мам, пить хочу, - шепчет дочка.

Я аж дергаюсь. По позвоночнику катится горячая капля пота. Достаю из сумки детский термочехол для бутылочек и даю Насте заранее заготовленную тёплую воду. Я купила его где-то месяц назад, потому что на прогулках Настя стала постоянно просить пить. Активничает, бегает, думала я.

Наконец-то бывший муж находит лабораторию, которая может сделать результаты анализа за полчаса. Матвей так резко трогается с места и так быстро едет, что я вонзаю отросшие ногти в мягкую обивку сиденья.

- Ты думаешь, Настя чем-то заболела? - набираюсь сил и озвучиваю вопрос.

Обычно Матвей в автомобиле расслаблен, едва касается руля пальцами. Сейчас же он сжимает его крепко обеими ладонями. Не отвечает. Смотрит прямо перед собой и, пользуясь отсутствием пробок, быстро едет.

- Матвей? - зову.

Взволнованно вздыхаю, когда в ответ мне снова молчание. Настя начинает ерзать в детском кресле. Она не любит в них сидеть. Отвлекаюсь на дочку, включаю ей мультики на телефоне. Не представляю, как сдавать ей кровь, Настя ж разорется как не в себе. Мне становится душно, к горлу подкатывает тошнота. Это от нервов. Мне передаётся напряжённое состояние Матвея.

Наконец, доезжаем до лаборатории. Долго ехали. Я вся взмокла и извелась. Бывший муж подхватывает дочку на руки и быстрым шагом направляется ко входу. Я поспеваю сзади.

- Мужчина, бахилы! - останавливает его охранник.

Матвей уже чуть ли не психует, очень нервно надевает злосчастные бахилы. Потом передает Настю мне в руки и буквально бежит в регистратуру, даже не сдав куртку в гардероб.

- Мам, в туалет хочу.

Так я и знала, что Насте приспичит, несмотря на то, что перед выходом из дома я сводила её на горшок. Пока снимаю с дочки комбинезон, краем уха слышу, как Матвей спорит с женщиной в регистратуре. Его спросили, натощак ли ребёнок, а он сказал, что нет.

- Хотя бы три часа должно пройти после еды, мужчина. Анализ будет некорректен.

- Меня интересует один конкретный показатель. Да, он сдаётся натощак, но если у ребёнка то, что я подозреваю, уже не имеет значения натощак она или нет. Цифра все равно будет заоблачная.

- Мужчина, ваше право, конечно, просто имейте в виду, что после еды результат будет некорректен.

- Я врач! - рявкает так, что женщина тут же замолкает.

Первый раз на моей памяти Матвей называет себя врачом. Он всегда считал учебу в медицинском - ошибкой. Говорил, что лучше бы поступил на факультет бизнеса.

Дальше все как в тумане. На ватных ногах веду Настю в туалет, потом прохожу с ней в кабинет медсестры. Как только дочке прокалывают палец, она начинает орать не своим голосом. Мне хочется раскричаться вместе с Настей - так плохо я себя чувствую. Выходим из кабинета, Матвей тут же забирает у меня ребёнка и начинает успокаивать. Я отхожу к окну и опускаюсь ладонями на подоконник. Слёзы застилают глаза. Я еле держусь, чтобы не сорваться на плач.

Даже не замечаю, как сзади подходит Матвей и опускает руки мне на предплечья. Дергаюсь, разворачиваюсь к нему. Настя уже успокоилась, села за детский столик и рисует карандашами.

- Матвей, что с ней?

Я еле стою, дрожу. Бывший муж крепче меня хватает.

- Ты только держись, Юль. Хорошо?

- Настя что, умирает?!

- Нет-нет! Настя будет жить очень долго и очень счастливо. Я тебе обещаю.

Слёзы уже вовсю катятся по лицу.

- Не молчи, - звучит шепотом. - Прошу тебя, Матвей, не молчи.

Он заботливо вытирает слезинки с моих щёк.

- Прежде, чем я скажу, пожалуйста, услышь меня: Настя будет жить долго и счастливо. Смертельного ничего нет. Просто.… это определённый образ жизни.

Он пытается убедить меня или себя? Потому что сам стоит бледный и потерянный.

- Что с ней? - повторяю вопрос.

- Я подозреваю у Насти сахарный диабет.