Рискованное пари

5

Лесли больше не боялась Оливера Мелвина, напротив, видела в нем надежную опору и настолько к нему привязалась, что не представляла, как жила до знакомства с ним.

Мало-помалу он поведал ей обо всех своих драках в Кэмдене, которых оказалось не так уж и много и без которых – теперь она это понимала – было просто не обойтись. За что Оливер неизменно боролся, так это за справедливость, а колотил только отъявленных мерзавцев, вполне заслуживающих наказания.

Мысль о его непостоянстве в любви тоже волновала ее все меньше и меньше. Каждый божий день он доказывал, что его интересует исключительно она, на других девчонок даже не смотрел. Лесли доставляло небывалое удовольствие выслушивать его рассказы о доме, о забавных случаях на лекциях и семинарах, даже об устраиваемых в его комнате затяжных пирушках и о проделках, которыми он и его друзья прославились на весь колледж. Да, Оливер был не идеален, но ей все больше и больше казалось, что ничего лучшего, чем знакомство с ним, никогда не происходило в ее вполне благополучной и спокойной жизни.

Лесли чувствовала, что положительно на него влияет, и безгранично этому радовалась. По словам Оливера, благодаря ей ему открылось множество истин. Он вдруг понял, что должен основательно задуматься о будущем, сосредоточить внимание на учебе, забыть о ребячестве и праздном времяпрепровождении. Лесли верила ему, не сомневаясь, что его слова искренни, а намерения вполне серьезны.

К близости он даже не пытался ее склонить – максимум, что позволял себе, так это взять ее за руку или потрепать по щеке. Она была ему за это признательна. Сердце подсказывало Лесли, что их знакомство выльется во что-то настоящее и продолжительное, и, несмотря на бурю эмоций, разыгрывающуюся в ней каждый раз, когда их взгляды встречались, она не желала торопиться.

В прошлые выходные они ездили на его мотоцикле в город. А сегодня решили пойти на вечеринку. Явились туда по отдельности, но, едва увиделись, тут же подошли друг к другу и больше ни на минуту не расставались.

На них бросали любопытные взгляды – парни, девчонки, в том числе очень яркие, одетые в шикарные наряды. Лесли никогда не волновало, как на нее реагируют в обществе, но сегодня просто не могла не заметить сконцентрировавшегося на ней и Оливере внимания. Ловя на себе недовольно-критический взор очередной красотки, она думала об одном: интересно, а с ней он когда-нибудь встречался?

Желая найти подтверждение или опровержение своим мучительным догадкам, она то и дело посматривала на Оливера… и на время успокаивалась. Создавалось впечатление, что остальных женщин для него просто не существует, что он забыл, чьи губы когда-то целовал, чьи гибкие станы заключал в крепкие объятия.

Слава богу, думала Лесли. В противном случае я задохнулась бы от ревности… Выходит, я ревнивая? Вот это да! А я и не догадывалась. Оливера вообще ревновать глупо, он ведь мне не жених, а просто…

Оливер повернул голову, и Лесли, насторожившись, незаметно проследила за его взглядом. Он смотрел на двух парней у входа – невысокого с рукой в гипсе и широкоплечего блондина.

– Эти двое – мои друзья, – сообщил он, немного наклонившись к ней. – Высокий – мой сосед Питер, второй – Человек-факел. Только не называй его так. Когда так к нему обращаются девчонки, он страшно обижается.

Лесли, улыбаясь, кивнула. О Питере и Человеке-факеле она не раз слышала от Оливера и была бы рада с ними познакомиться. От осознания того, что он собирается представить ее друзьям, у нее приятно закружилась голова.

– Интересно, где они потеряли Курта? Даже странно, – пробормотал Оливер. – А-а, вот и он.

К Питеру и Человеку-факелу присоединился третий парень – темноволосый, с волевым умным лицом. Он что-то сказал приятелям, и все трое громко рассмеялись. Рассмотрев их, Лесли в задумчивости отвернулась. Ее внимание неожиданно привлекла стоящая у столика Клэр.

На ней была узкая юбка до колен и полупрозрачная блузка. Ее длинные густые волосы, освещенные настольной лампой, казались ослепительно-белыми. Она потягивала пиво и не моргая смотрела на кого-то исполненным тоски и нежности взглядом. Поняв, на кого именно, и вспомнив слова Клэр «я безнадежно влюблена в другого парня, вот уже второй год», Лесли обо всем догадалась.

– А он с кем-нибудь встречается?.. Ну, постоянная девушка у него есть? – спросила она у Оливера, загораясь безумной идеей.

Тот непонимающе нахмурил брови.

– У кого?

– У Курта или… Куртиса. Как его настоящее имя?

– Куртис, но мы называем его Курт. А почему вдруг тебя так сильно заинтересовало, есть ли у него девушка? – Глаза Оливера сузились, губы сжались плотнее. До Лесли дошло, что и он ее ревнует, и эта мысль настолько ее обрадовала, что на несколько мгновений заставила забыть и о Куртисе, и о Клэр – обо всех на свете.

Ей еще ни разу не доводилось наслаждаться вкусом его поцелуя, он никогда не обнимал ее, не прижимал к своей широкой мускулистой груди. Но она ясно чувствовала, что их уже связывают неразрывные узы, те, что накрепко соединяют любовников.

– Лесли, – требовательно произнес Оливер, – Куртис приглянулся тебе, признайся?

Она рассмеялась.

– Да, он очень даже симпатичный. Но не беспокойся, я интересуюсь им вовсе не потому, что положила на него глаз.

Оливер шутливо погрозил ей пальцем, и Лесли на ум пришла поговорка «в каждой шутке есть доля шутки».

– Смотри мне, – пробормотал он, улыбаясь уголком губ.

– Ты не ответил, – напомнила она, делая глоток из бутылки с кока-колой, которую Оливер предусмотрительно купил в баре, помня, что пива Лесли не признает.

Он еще раз испытующе посмотрел ей в глаза и лишь после этого сказал:

– Никто не знает, есть ли у Курта подруга. Мы давно подозреваем, что он крутит тайный роман с некой Уэнди Тредуэлл, но доказательств тому нет, а сам Курт ни в чем не признается. Если честно, он не сходит по девчонкам с ума. Повеселиться, выкинуть какой-нибудь фокус всегда готов, но свиданиям предпочитает здоровый сон.

Лесли обрадовалась. К Клэр она сразу прониклась симпатией и помочь ей обрести счастье была бы только рада. Следовало обратить на нее внимание Курта и посмотреть, что из этого выйдет. Недолго думая, она повернулась к Клэр и окликнула ее. Та вздрогнула, медленно перевела на Лесли взгляд и смущенно улыбнулась. Лесли жестом позвала ее.

Как раз в тот момент, когда Клэр подошла к ним и поздоровалась, друзья заметили Оливера, замахали руками и двинулись к нему. Спустя минуты две все шестеро уже были знакомы друг с другом.

Лесли поняла, что не ошиблась, в тот момент, когда Куртис повернул голову и, возможно, впервые в жизни взглянул на хрупкую блондинку Клэр. Та расцвела столь очаровательной улыбкой, что буквально озарилась изнутри.

А они неплохо смотрятся вдвоем, отметила про себя Лесли. Он темный, она светлая, он крепкий и мужественный, она миниатюрная и беззащитная.

– Потанцуем? – предложила Куртису Клэр, как будто не подразумевая ничего особенного, но явно волнуясь.

Это заметила, возможно, одна Лесли, уловив, что голос Клэр звучит звонче обыкновенного.

Куртис пожал плечами, оглядел приятелей и кивнул.

– Почему бы и нет? – сказал он.

Клэр протянула ему маленькую белую руку. Куртис посмотрел на нее в странной задумчивости, аккуратно сжал в своей ладони, а мгновение спустя они уже скрылись в танцующей толпе…

Оливер проводил друга недоуменным взглядом. Он полагал, что Курт откажет Клэр – сошлется на зубную боль или заявит, что ему пора домой, к младенцу, в общем, как обычно отшутится. Как у этой беловолосой крошки так ловко получилось уломать его? Что произошло?

Он воспроизвел в памяти события последних нескольких минут… Лесли! Это она все подстроила, ей что-то было известно!

Оливер повернулся и внимательно посмотрел на нее.

Лесли сидела сейчас на подлокотнике дивана, а Руди и Питер из кожи вон лезли, наперебой рассказывая ей какую-то ерунду и стараясь показаться остроумными и обаятельными.

Клоуны, раздраженно подумал Оливер, которого опять пробрала злодейка-ревность. Корчат из себя милых ребят, а думают только о том, как бы у этого болвана Оливера ничего не вышло. Впрочем, если бы им и пришлось раскошелиться на домашний кинотеатр, они не обеднели бы. Для них все это развлечение, глупая игра. В Лесли они видят только необычную девчонку, с которой не прочь разок-другой переспать. Я же…

Он опять посмотрел на Лесли. Она была, как всегда, поразительно естественной и, как ему казалось, невозможно красивой. В какой-то момент им овладело страстное желание схватить ее за руку и увести из этой толпы, вообще из Кэмдена, из Штатов, поселиться вместе с ней где-нибудь на необитаемом острове и до скончания века не делиться ею ни с единой живой душой…

Разве что с детьми… Их родилось бы у нас великое множество, принялся мечтать Оливер. На необитаемом острове противозачаточных средств не купишь, а любовью мы занимались бы бурно и помногу…

Он взглянул на ее потрясающий приоткрытый рот, и от возбуждения у него помутилось в голове.

Руди услужливо предложил Лесли сбегать за пивом. Она с улыбкой покачала головой. Тогда Питер поинтересовался, употребляет ли она хоть что-то из алкогольных напитков, на что Лесли спокойно, не боясь насмешек, ответила «нет».

– Может, сходить за фантой или спрайтом? – Физиономия Руди расплылась в дружелюбной улыбке. – В баре всегда есть.

Лесли посмотрела на свою почти пустую бутылку кока-колы и на его перебинтованную руку.

– Если тебе не трудно, то, пожалуйста, сходи.

– Трудно? – Руди округлил глаза, будто услышал вопиющую нелепость. – Да что ты! Мне будет даже в удовольствие! – И он мгновенно сорвался с места.

– Бегать он умеет быстро, – сказал, опускаясь напротив Лесли на стул, Питер. – Не заставит тебя ждать.

Как отвратно он улыбается, подумал Оливер, которому начинало казаться, что о нем все позабыли. Но Лесли в любом случае не подпустит их к себе, как бы они ни старалась. И меня-то, возможно, пошлет куда подальше, если я попробую поцеловать ее или обнять… Я ведь еще не пробовал ни того, ни другого…

Сладостные мечты об острове, в которых он до сих пор пребывал, развеялись в дым. Оливер почувствовал, что если не уведет отсюда Лесли сию же секунду, если сегодня же не поцелует ее, то тронется умом. Она, как будто угадав его мысли, подняла голову. Их взгляды встретились.

– Не хочешь пройтись? – спросил он, стараясь выглядеть равнодушным.

– Можно… Но Руди пошел купить мне спрайт или фанту, надо его дождаться.

– Встретим его по пути, – сказал Оливер, уже делая шаг к выходу.

Лесли могла не послушаться. Остаться здесь до тех пор, пока не вернется Руди. Но она, несмотря на всю свою независимость, молча поднялась с подлокотника и последовала за Оливером. С Человеком-факелом они столкнулись в дверях.

– Вы уже уходите? – спросил тот изумленно.

– Да, хотим прогуляться, – ответил Оливер тоном, не предполагающим продолжения разговора.

– А после вернетесь? – снова спросил Руди. Чего он добивается, черт побери? – раздраженно подумал Оливер.

– Не исключено, – с очаровательной улыбкой произнесла Лесли.

– Вот! – Руди протянул ей две бутылочки, которые держал в здоровой руке, – со спрайтом и с фантой. – Я не спросил, что ты больше любишь.

Лесли засмеялась, и Оливер за то, что не он, а Человек-факел бегал для нее за питьем, мысленно обозвал себя идиотом.

– Спрайт, – сказала Лесли, беря одну бутылку. – Спасибо.

– Еще увидимся, – произнес тот, с собачьей преданностью глядя ей в глаза.

– Конечно.

Они вышли на улицу и побрели по дорожке в сторону «Крамбли». Теперь, когда перед Лесли не прыгали дружки, с которыми недавно он по глупости из-за нее поспорил, Оливеру стало чуть легче. Тем не менее душу продолжали мучить тягостные неудовлетворенность, ревность и недовольство собой.

– Ты не в духе? – прервала молчание Лесли. – За что-то на кого-то сердишься? На меня или на ребят?

– Ни на кого я не сержусь, – как можно спокойнее ответил Оливер, мысленно добавляя, что злиться ему впору только на самого себя. – Просто почему-то нет настроения.

– Что-то случилось дома? – крайне осторожно поинтересовалась Лесли, и за этот тон, за заботу Оливеру снова захотелось заключить ее в объятия и осыпать нежностями.

– Нет, – ответил он сдержанно. – Дома все без изменений. Не знаю, с чем это связано, просто в какой-то момент у меня испортилось настроение, и все тут. Не обращай на меня внимания, ладно?

Лесли пожала плечами.

Понимая, что выглядит странно и тем самым ставит ее в неловкое положение, Оливер постарался прогнать никчемную ревность и тяжкие размышления.

– Кстати, зачем ты позвала Клэр? – спросил он, задумавшись, на что бы переключить внимание, и вспомнив о необычном поведении Куртиса. – Ведь не просто так, я прав?

Лицо Лесли приняло лукавое выражение. Она пытливо посмотрела на него и с видом заговорщика произнесла:

– По-моему, я разгадала ее секрет. Только, пожалуйста, не выдавай меня.

Она умоляюще сложила руки и опять взглянула на него очень внимательно, словно пытаясь понять, способен ли он на предательство.

Оливер невольно вернулся мыслями к пари, и его заросшие легкой щетиной щеки вновь залила краска стыда.

– Как-то раз Клэр призналась нам с Мириам, что давно и безнадежно влюблена в какого-то парня, – оглянувшись по сторонам, полушепотом сказала Лесли. – Сегодня я заметила, как она смотрит на твоего друга, и меня вдруг осенило: это и есть ее тайный возлюбленный. Потому-то и спросила, встречается ли Курт с какой-нибудь девушкой… Ну а что произошло дальше, ты и сам видел… Клэр ведь хорошенькая, правда?

Оливер посмотрел на ее кажущиеся почти черными глаза, на пушистые ресницы и рот, к которому до безумия хотел прикоснуться губами, и подумал, что теперь все остальные девушки – красавицы или дурнушки – не представляют для него и малейшего интереса. Как я мог восхищаться другими женщинами, целовать их, ласкать и получать от этого удовольствие? – думал он, не узнавая себя. Почему не предчувствовал, что в один прекрасный день повстречаю создание во сто крат прекраснее, что найду все предыдущие связи ненужными и пресными?..

– Что с тобой, Оливер? – Нежный голос Лесли донесся до него как будто с дальнего конца подземного тоннеля. – Ты услышал, о чем я тебя спросила?

Оливер зажмурился и качнул головой.

– Прости, я сегодня сам не свой.

Он засмеялся неестественным смехом и резко замолчал, когда Лесли плавным движением протянула руку и погладила его по плечу. Как здорово это у нее получилось – так, будто прикасаться друг к другу они давно привыкли, словно в своем милом жесте она не видела ничего необычного.

– Я спросила про Клэр, – напомнила Лесли. – О том, как она выглядит. Разве ты не находишь ее симпатичной? Одни ее волосы – просто загляденье!

Оливер задумался и, вспомнив, какие у Клэр длинные белые волнистые волосы, поразился, что не обратил на них никакого внимания. Раньше он любил блондинок, теперь же во всех своих фантазиях видел лишь черноволосую девушку с забавной стрижкой.

– Да, она вполне… ничего, – пробормотал он.

– Может, я неправильно сделала, что познакомила их? – спросила Лесли, и Оливер впервые за все время их общения уловил в ее голосе нотки нерешительности.

Она научилась ему доверять, прислушиваться к его мнению. Сердце Оливера наполнила радость с примесью горечи, и, чтобы снова не зациклиться на мрачных думах, он поспешил ответить:

– Еще как правильно. Ты поступила даже благородно. Обычно чужие чувства не волнуют никого вокруг. Ты просто умница: так быстро сообразила, что к чему, настолько ловко и тактично помогла подруге. По-моему, Курт ею очарован. По крайней мере, в тот момент, когда она повела его танцевать, с ним определенно что-то произошло.

– Нельзя сказать, что Клэр моя подруга, – произнесла Лесли. – Она дальняя родственница Мириам… Помнишь, я тебе говорила?

Оливер прекрасно это помнил. Все, о чем Лесли ему рассказывала, удерживалось в его памяти в мельчайших подробностях.

– Да, – односложно ответил он, не желая возобновлять разговор о соседке Клэр, с которой он якобы когда-то встречался.

– Может, со временем мы и подружимся, – сказала Лесли, ни на что не намекая. – Общаться с Клэр довольно приятно.

Она помолчала и добавила с тревогой в голосе, даже виновато:

– А как же Уэнди?

– Кто? – Оливер никак не ожидал, что она заговорит о Уэнди Тредуэлл, поэтому не сразу сообразил, о ком идет речь.

– Вы вроде бы подозреваете, что Куртис встречается с Уэнди, – напомнила Лесли. – Если это правда и если окажется, что Куртис и Клэр друг другу понравились, то я не прощу себе этого, постоянно буду думать, что заставила кого-то страдать…

Растроганный Оливер обнял ее за плечи.

– Глупышка, – пробормотал он ласково. – Тебе абсолютно не в чем себя винить. Во-первых, Курт постоянно отрицает, что неравнодушен к Уэнди, а во-вторых, они взрослые люди, сами разберутся, как им быть.

Он остановился и впервые позволил себе взглянуть в ее темные глаза так, как давно хотел: страстно и с любовью. Лесли не отстранилась и не оттолкнула его. Он ощущал ее запах, слышал, точнее, чувствовал, как трепетно бьется ее сердце. Голова у него пошла кругом, мысли спутались, и все вокруг потеряло всякое значение – пари, Куртис, Клэр, Уэнди, Человек-факел… Люди, события, заботы, страхи как будто остались в прошлой жизни – нынешней его жизнью была Лесли. Она одна.

– Ты необыкновенная… Я как будто схожу с ума… – горячо зашептал он, беря ее руки и сжимая в своих. – Если бы я знал, что встречу тебя, что однажды наступит вот эта минута, то не увлекся бы ни одной другой женщиной, ждал бы этого счастья…

Губы Лесли тронула улыбка. И, подумав, что она не верит ему, Оливер покачал головой и заговорил более взволнованно и путано:

– Ты, наверное, считаешь… Может, мои слова и кажутся тебе смешными… Впрочем, я сам бы на твоем месте воспринял их именно так… Да, конечно, если учесть все, что ты могла обо мне слышать… – Он горько усмехнулся. – Пусть так. Думай что хочешь, но знай: более искренне я ни с кем никогда не разговаривал, более чистых чувств не испытывал ни к кому…

Все с той же полуулыбкой на губах Лесли поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы – непродолжительно, почти по-детски. И Оливер почувствовал себя настолько счастливым, что голова у него закружилась как у пьяного и он едва не упал.

– Пойдем туда, – прошептала Лесли, увлекая его под сень окутанных тьмой ветвистых яблонь.

Они опустились на траву под одним из деревьев и, порывисто обнявшись, замерли. Оливер втягивал в себя аромат Лесли с жадностью приговоренного к казни, спешащего в последний в его жизни день надышаться вдоволь. Он верил и не верил, что именно Лесли – девушка-загадка, прекрасное, непостижимое создание – так страстно и доверчиво прижимается сейчас к его груди. Ему хотелось ущипнуть себя, чтобы проверить, не сон ли это. Но было страшно пошелохнуться, и он продолжал блаженствовать, затаив дыхание.

Лесли первой прильнула к его губам ртом – самым мягким и ароматным на всем белом свете. Оливер закрыл глаза, погружаясь в сладостную тьму…

– По-моему, мы здесь не одни, – прозвучал где-то совсем рядом приглушенный мужской голос.

Лесли отпрянула – не то чтобы испуганно, больше, наверное, от неожиданности. Оливер открыл глаза и осмотрелся по сторонам. Было темно, но он напряг зрение и разглядел под соседним деревом силуэт богатырски сложенного парня. К нему прижималась женщина – ее обнаженная спина выделялась во мраке светлым пятном.

Оливер наклонился к Лесли, чмокнул ее в губы, словно безмолвно говоря: «Все в порядке, крошка», и, взявшись за руки, они поднялись с земли.

– Подожди, – прошептала Лесли, когда Оливер уже шагнул к дорожке. – Спрайт.

Она быстро подняла с земли бутылку, о которой ее спутник совсем забыл, и они зашагали прочь. Оливер слушал ее частое дыхание и все еще чувствовал тепло ее губ на своих. Ему казалось, что в тот момент, когда она в первый раз его поцеловала, мир безвозвратно превратился в царство нереального.

– Будешь? – спросила Лесли, открыв бутылку и сделав глоток. Она держалась, чуть менее естественно, нежели обычно, – наверное, от смущения или от возбуждения, либо от того и другого.

– Нет, спасибо, – ответил Оливер. Во рту у него пересохло, и он был не прочь смочить его спрайтом, но, став вдруг сентиментальным, побоялся смыть с губ вкус Лесли. – Странно, что мы сразу их не заметили, а то прошли бы дальше. – Он помолчал, досадуя, насколько неудачно все вышло. Ведь это был их самый первый поцелуй, настолько долгожданный и сладкий. – Глупо получилось…

Лесли взяла его за руку.

– Зато необычно. Этот вечер нам запомнится… на всю жизнь.

Она сказала это просто и ласково, а на последних словах сделала небольшой акцент. И Оливер ощутил вдруг твердую уверенность в том, что они не расстанутся до конца своих дней и подарят друг другу еще сотни, тысячи умопомрачительных поцелуев.

– Точно, – ответил он. – На всю жизнь…