Рождественские радости миллиардера (ЛП)

Глава 13

— Я позвонил водителю, — сказал Джеймс, предлагая руку Мие, чтобы поддержать её, как только они вышли в свет майских лучей солнца. — Он сказал, что приедет через пять минут. Я уверен, он как раз был у автомобильного окна ресторана быстрого питания. Я поймал его с поличным, полагаю, он, как и все мы, не без греха.

Мия усмехнулась. Тепло лучей солнца, падавшие на её лицо, казалось, вернуло её к жизни.

— Я и забыла, что у тебя есть водитель.

— Мне нравится самому ездить на машине, но иногда нужен и водитель. Когда я в Нью-Йорке или Чикаго, он может делать всё что захочет. Я плачу ему достаточно, чтобы он не искал вторую работу в свободное время, потому что, когда я в городе, я требую от него многого. Моё время дорого стоит.

Мия почувствовала, что её улыбка скачет, но она не поддалась угрюмому настроению, а решила сменить тему.

— Хорошо. Я никогда не ездила в лимузине. Так что очень взволнована.

Несколько минут спустя чёрный лимузин, словно призрак внезапно появился, и водитель суетно устремился к ним, чтобы поприветствовать.

— Извините за опоздание, Джеймс, — пробормотал он.

— Всё нормально, Джон, — ответил Джеймс, отмахнувшись рукой. — Хотя, чувствую запах Макдональдса даже отсюда, — засмеялся он.

Джон посмеялся и улыбнулся Мие, протягивая свою руку.

— Приятно познакомиться.

Мия пожала его руку с благодарностью.

— Мия Дэниелс. Спасибо, что приехали.

— Добро пожаловать из больницы, — сказал он. — Джеймс всегда драматизирует. — И, подмигнув девушке, открыл дверь. — Чувствуйте себя как дома. Места комфортнее Вы нигде не найдёте, уж поверьте мне.

Мия скользнула в салон лимузина, Джеймс последовал её примеру, затем мягко обнял её за плечи. Она укуталась в него, хихикая.

— Он ещё тот кадр, не так ли?

— Он всегда играет, где бы ни был, — согласился Джеймс. — Я познакомился с ним ещё в колледже, на факультете журналистики. Я пытался нанять его много раз, предлагая другую работу, но он говорил, что предпочитает исключительно эту. Он может заговорить до смерти кого угодно по пути… Кстати. Куда мы едем?

— Ко мне? — спросила девушка неуверенно. Ей не хотелось ехать к нему в особняк, но, задав сей вопрос, она почувствовала странное чувство страха. Не хотела раскрываться перед ним так скоро, а пригласить его к себе домой, именно это и означало.

Но прежде чем она успела отречься от своего предложения, Джеймс ответил, что это отличная идея. Он сжал её руку и направил взгляд к передней части лимузина.

— Поедем к Мие.

— Позвольте узнать адрес.

— Западный Проспект, 549, квартира 4-С, — крикнула девушка. Она дрожала. Её порыв вызвал небольшую натянутость на заднем сидении автомобиля, и Джеймс откашлялся. Возможно, он понял, что всё происходит слишком быстро.

Наконец, после того, как лимузин остановился возле шоссе, Джеймс обнаружил, что вновь обрёл голос:

— В больнице я снова думал о той ночи.

— О той ночи?

— Которую мы провели вместе.

Конечно же, она знала о чём он.

Она почувствовала, что её щеки краснеют. Почему он хочет это обсудить?

— Было Рождество или, по крайней мере, наша версия Рождества. Так что это за беременность? Своеобразное Рождественское чудо? Я имею в виду, в Рождество родился Иисус, верно?

— Да, — засмеялась Мия. — Удивительно, что ты знаешь это.

— Не будь занудой! Выслушай меня. Это рождение Иисуса, возможно, делает женщин очень благодатными.

— Даже Рождество, которое отмечали 10 апреля? — спросила Мия.

— Я не исключаю такой возможности. Как журналист, я должен рассмотреть все варианты. Рождественское рождение в апреле. Почему нет? — Он легонько толкнул её.

— Что с тобой, — раздражённо усмехнулась Мия. Но внутренне она почувствовала удовольствие от загадки. Она ведь не считала Джеймса глупцом. У неё и в мыслях не было того, что она будет сидеть на заднем сиденье его лимузина, болтать и шутить с ним, а потом они поедут к ней в квартиру, и всё же это было именно так. По какой-то причине это было самое невероятное из Рождественских чудес. Она не представляла, насколько ей на самом деле оно было нужно.

Лимузин подъехал к остановке напротив её дома. Мия посмотрела на неё печально, ей хотелось, чтобы её жильё было более впечатляющим, но суть состояла в том, что это было всё, что она могла себе позволить после оплаты её студенческих займов в этом году. Несколько студентов жили в многоквартирном доме, по соседству с ней. Спортивная команда. Флаги развевались на ветру. Она закусила губу, пожимая плечами. Это он, мальчики.

— Похоже, хорошее место, — сказал Джеймс, его голос звучал бодро. Он подскочил к другой стороне машины и открыл дверь для девушки, одарив Джона свирепым взглядом.

— Что? — спросил Джон, опустив окно.

— Ты пишешь?! Ты должен открыть двери для нас. Это входит в твои обязанности.

— У вас нет рук?

Джеймс предложил Мие руку, и она приняла её с благодарностью. Он помог ей переместиться из положения «сидя» в положение «стоя». И она оказалась на тротуаре. Поблагодарила Джона за поездку.

— Может, в следующий раз, он даже поможет тебе выйти из машины, — сказал Джеймс, подмигивая.

— Не рассчитывай на это, — сказал Джон. — Сейчас я пытаюсь научить Джеймса быть хорошим отцом. Я думаю, это займёт немало времени. — И с этими словами лимузин проскользнул обратно на дорогу и полетел прочь, оставив пару на тротуаре наедине.

— Он даже не знает, как долго я буду здесь. — Джеймс рассмеялся. — Да, он иногда ведёт себя подобным образом. И знает, что я не уволю его. Я слишком сильно люблю его.

Мие хотелось рассмеяться, но её тело направлялось к входу. Она перебирала ключи, затем открыла дверь, позвякивая ими.

— Вот, здесь я и живу Джеймс, не удивляйся, если это покажется тебе дырой.

Впервые Мия видела квартиру глазами своего босса, миллиардера, и ей стало немного страшно. Зелёный диван был наклонён, на нём было красное пятно от вина, оставшееся после шумного девичника с Терезой примерно год назад. Одеяло всё ещё валялось после воскресного сна. Почему она не удосужилась сложить его?

Но она знала, что ситуация будет только усугубляться. Она повела Джеймса обратно, в сторону кухни, нашла пару тарелок и вилок, ещё плавающих в раковине.

— Извини за беспорядок, — бормотала она. Девушка наклонилась над стойкой и внезапно увидела какие-то чёрные пятна. Головокружение.

— Мне нужно сесть.

— Конечно, — сказал Джеймс, обеспокоенный, обхватив её руками. Он подвел Мию к дивану, и они вместе обрушились на него. Мия знала, что он подыскивал правильные слова.

— Думаю, это действительно чудесное местечко. Очень уютно.

— Это глупо, на самом деле. То, что ты видишь, где я живу и в каких условиях только сейчас, когда я ношу твоего ребёнка. — Мия положила ноги на кофейный столик, сбросив туфли на пол. — Мы собираемся стать родителями, а ты едва знаешь что-то обо мне. Ты даже не знаешь мой адрес.

— Западный Проспект, 549, - молниеносно произнёс Джеймс. Он постучал по лбу. — Он сейчас там.

— Ты журналист. У тебя привычка всё запоминать, — усмехнулась Мия по-дружески. Её сердце чувствовало тепло, ибо он вспомнил. — В любом случае, я должна немного отдохнуть, а затем вернуться на станцию. У нас пять других сегментов. Их надо записать сегодня, я должна освободить Джеффа от служебного долга. Если я этого не сделаю, он будет разглагольствовать и бредить об этом много лет. Хуже, чем подросток.

Джеймс покачал головой, небольшая морщинка показалась между его бровями.

— Ты никуда не пойдёшь сегодня, Мия. Ты была в больнице. Не вернёшься на станцию.

Мия склонила голову, чувствуя себя глупо.

— Ты прав, — прошептала она. — Извини.

— Не извиняйся. — Сказал Джеймс, нежным прикосновением заправляя ей пряди за ухо. — Позволь мне позаботиться о тебе сегодня. Ты не против, если я останусь здесь и приготовлю что-нибудь для тебя? У тебя есть еда?

Мия проследила в памяти, когда в последний раз ходила в магазин. И это было десять дней назад.

— Я не голодна.

— Хорошо. Всё намного проще, — сказал он, смеясь.

Но Мия почувствовала, что изнутри её распирает. Возможно, всё действительно развивалось слишком быстро. Она не могла сказать, хотел ли он остаться с ней только ради ребёнка или хотел провести время с ней, и этот вопрос, эта дилемма сводила с ума.

— На самом деле, — начала Мия слабым голосом, — мне действительно нужно немного отдохнуть. Почему бы тебе не вернуться? Ты так много сделал для меня сегодня, и это твой первый настоящий день семьи. — Она протянула ноги, пытаясь найти комфорт за этим болезненным разговором. — Ты сделал более чем достаточно. Я в порядке, правда.

Джеймс уставился в окно, наблюдая траекторию движения потока автомобилей. Девушка хотела уткнуться носом в его плечо и никогда не отпускать своего мужчину. Но она не могла прочесть что-либо в его глазах; она не могла понять, почему его губы изогнуты книзу, отчего казалось, что он так от неё далёк. Было очень много того, что она не понимала.

Где они стояли? Её мысли путались. В машине скорой помощи она слышала слова, которые он сказал ей: он собирается быть с ней. Она чувствовала его объятия. Поняла, что он хочет помочь ей растить ребёнка.

Но что это значит на самом деле? Имел ли он в виду, что хочет быть с ней? И если это так, разве он не должен спросить её мнение или ухаживать за ней или ещё что-то? Или он просто согласен воспитывать ребёнка с ней, без отношений? Она хотела задать эти вопросы, но также боялась, что хочет «слишком много и слишком скоро». Мужчины такие нервные и пугливые. Они сразу же убегут, стоит им напомнить об обязательствах. Она сглотнула.

— Я не могу оставить тебя в таком состоянии, — возразил Джеймс.

— Это хорошо, — прошептала Мия, предполагая, что он сбежит. Она ведь предоставила ему такую возможность. — Тебя ждёт работа. И мне тоже есть чем заняться. Я не бедненькая нуждающаяся беременная женщина. Всё будет в порядке, я справлюсь. Обещаю.

Джеймс встал с дивана, а затем оглядел её с ног до головы, оценивая и обдумывая что-то.

— Я должен хотя бы уложить тебя спать.

Значит, он хотел уйти.

— Нет, нет, — начала девушка. — Я могу сделать это сама. Поверь мне. Я была одинока гораздо больше, чем ты себе можешь представить. — Внутри она содрогалась от одиночества. Она всё ещё помнила запах коек в детском доме. Это был смрад одиночества и слюней десятилетних детей. Запахло точно также, как только Джеймс согласился оставить её.

Он накинул пиджак на плечи и направился к двери. Мия свернулась в клубочек, плотно закутавшись в одеяло. Она уже представляла, как позвонит мальчикам в доставку пиццы, закажет её и будет наслаждаться. Просто чтобы доказать, что она может себе это позволить.

Но Джеймс собирался уходить слишком долго. Его глаза непрерывно смотрели в её. Она решила спросить его, хотел ли он действительно остаться с ней и разделить другие 14 дюймов дивана. Но страх получить отказ был сильнее.

Наконец, Джеймс хлопнул в ладоши и приблизился к двери.

— Что ж, я позвоню тебе вечером, — сказал он, сбросив боль в её сердце. — Буду держать тебя в курсе о событиях с Джеффом. Уверен, это настоящее наслаждение для остальных.

— Если он не кричит на всех прямо сейчас, — возразила Мия, зарываясь глубже в подушки. Она почувствовала, что веки начинают медленно закрываться. Мир затемнялся, становился всё мягче.

За несколько мгновений перед тем, как уснуть она услышала шаги, направляющиеся к дивану. Открыв глаза, заметила Джеймса, стоящего перед ней, он улыбался. Между большим и указательным пальцами правой руки, он держал омелу. Ту самую омелу, которую она разместила в его кабинете в тот судьбоносный апрельский день. Девушка повесила её рядом с дверью в качестве украшения. Она и забыла, что забрала её потом поутру.

Она с чувством поднесла пальцы ко рту, затем проверила воду. Не могла сказать и слова. Возможно, он подумал, что она сумасшедшая.

— Это то, что я думаю? — последовал, наконец, вопрос от него. Голос был наполнен эмоциями. Он смотрел на неё и омелу отсутствующим взглядом.

— Это с апреля, да, — прошептала Мия. — Я помню, когда я проснулась утром, ты был таким отстранённым, Джеймс. Как будто ничего не произошло накануне ночью, как-будто ты никогда не знал меня. Я ненавижу это чувство. Я ненавижу терять людей. И я забрала омелу из твоего офиса в память о проведённом времени вместе. — Она посмотрела вниз на свой живот, затем, слегка хихикнула. — Я и не знала, что забрала большую память об этом.

Джеймс ничего не ответил, и молчание росло между ними. Омела всё ещё болталась в его руке.

— Я никогда не принимал всерьёз омелу, — сказал он. — Всегда думал, что это такая глупая традиция. И никогда не был романтиком, конечно. Поэтому, наверное, вёл себя так с тобой в то утро. Я не думал о твоих чувствах, и сожалею об этом. Это, конечно, не в духе Рождества.

Будущая мама сидела скромно и ждала. Она не понимала, было ли это вымученным извинением. Она решила не возлагать новые надежды, чтобы потом не страдать.

Мия закрыла глаза. Слёзы вновь потекли, и она смахнула их пальцами, голос срывался.

— Эти проклятые гормоны. Я просто не могу перестать плакать. Мне жаль. На самом деле, ты должен идти. — Её сердце было разбито. Ей очень хотелось последовать за ним. Это было самое болезненное ощущение из всех.

Но вдруг Джеймс сел рядом с ней на диван, скользнул под одеяло и оказался рядом с ней. Он поднял омелу над их головами.

— Мия, — прошептал он. — Смотри.

Глаза Мии наполнились восторженной радостью. Она открыла рот и смогла выговорить только одно слово:

— Правда?

Но Джеймс прервал её слова поцелуем под Рождественской омелой. Прикосновение его губ говорило о том, что он жаждал этого поцелуя очень долго. Она обвила руки вокруг его шеи, вдыхая его запах, отвечая на поцелуи быстро и легко.

После нескольких страстных минут, Джеймс наклонил голову назад, поглаживая её волосы.

— Знаешь, — сказала Мия, затаив дыхание, — несмотря на отсутствие практики все эти годы, я действительно думаю, что ты вливаешься в омельное дело.

— Да? — Он рассмеялся. — Ты действительно думаешь, что у меня есть шанс в этом мире?

— У каждого есть шанс, когда дело доходит до омелы. Она сделана из магии, — прошептала она.

Она страстно его поцеловала, скользя пальцами под рубашкой, чтобы почувствовать кубики на животе. Она целовала его с такой страстью, с таким рвением, что вскоре он откинулся назад и посадил её на себя. Девушка надеялась, он не ощутит, что эта квартира не соответствует его статусу миллиардера. Но она предположила, когда он издал ещё один страстный вздох, что, вероятно, он и не думает об этом в данный момент. Его это, наверное, не волнует вовсе.

Они провели вместе ночь на диване, попеременно целуясь и хихикая. Мия жевала крекер, в то время как Джеймс заказал не одну, а две большие пиццы с пепперони и сырным тестом.

— Я надеюсь, всё это не только для меня одной, — воскликнула Мия, когда он повесил трубку.

— Ты знаешь, что я не ел со вчерашнего дня? Иногда я забываю поесть. Слишком занят, — ответил он, массируя ей плечи.

— Ну, ты один из самых важных людей в Соединенных Штатах, — подразнила она его, укусив за воротник рубашки.

— И та футболка, которую ты сейчас покусываешь, одна из самых дорогих в США, — подмигнул он ей. — Но кого это волнует? Если моему ребёнку так хочется рубашку, то, ради Бога, пусть мать моего ребёнка хоть съест эту рубашку. Чем ты хочешь заняться сегодня вечером? Посмотреть фильм или…

— Знаешь, я люблю смотреть новости, — прошептала Мия в ответ, всё ещё играя с его рубашкой. — Я просто хочу знать, что происходит в мире и чувствовать себя в безопасности и тепле здесь, на диване. Теперь и с тобой.

— Со мной, — произнёс в ответ Джеймс.

Они ели пиццу, сидя на диване, миллиардер и его беременная сотрудница, и смотрели новости, переключая один за другим каналы, обсуждая занудные достойные новости.

Мия обнаружила, что у них с Джеймсом много общего, о чём она и не подозревала, и, что, в конечном счёте, он не такой и нахал, как она изначально думала. По крайней мере, она не думала, что человек, который съел всю пиццу за один присест, и слизывал с пальцев масло от пепперони, был совсем уж безнадёжен.

Люди совсем не такие, какими порою кажутся, напомнила она себе. У каждого свой путь, своя история. Она не подозревала, что будет девушкой или женой, или мамой ребёнка своего босса, миллиардера, Джеймса Шанса. Но ещё с малых лет, она предоставляла судьбе возможность распоряжаться своей жизнью. Именно судьба передала её из детского дома чумазых детей в любящие руки приёмных родителей. Именно судьба привела её к стипендии в колледже, к стажировке, а затем к её первому репортажу (о Барби, не более) на Новости СНО.

Она пронесла через всю свою жизнь дух Рождества в сердце. И новогоднее волшебство преследовало её, вплоть до начала мая, и принесло в её жизнь любовника, друга, и семью. Что ещё нужно для счастья?