Рождественский замес

Глава 14

Эвери

Возможно, я схожу с ума, но, как только выдаётся такая возможность, в спешке убираю свой прилавок и вместе с Габриэлем тороплюсь в кондитерскую, чтобы отнести контейнеры. Этот поцелуй заставляет меня жаждать бо́льшего.

— Уф! — вскрикивает Габриэль, отшатываясь.

— Прости, — я смотрю на него в темном помещении, где мы только что столкнулись.

Я протягиваю руку, включаю свет и замечаю на его лице улыбку. Не говоря ни слова, он хватает меня за бёдра и притягивает к себе, прижимаясь своими губами к моим. Я обхватываю его за плечи и прижимаюсь к нему, когда наши губы сливаются.

Всё внутри меня взрывается: кожу покалывает, волоски на руках встают дыбом, а по спине пробегают мурашки. Габриэль замедляет поцелуй, добавляя ему чувственности и лениво исследуя мой рот.

Когда от мохнатого костюма Гринча у меня начинают чесаться руки, я отстраняюсь и ищу застёжку-липучку, чтобы расстегнуть его.

— Ого! — хихикает Габриэль. — Хочешь ускориться?

— У меня зуд от этого материала. Я хочу целовать тебя, не боясь покрыться сыпью.

— Ой, погоди, — он расстёгивает липучку и медленно освобождает от костюма руки и торс.

Мой взгляд скользит по его рельефной груди и прессу, вбирая в себя каждый дюйм.

— Нравится то, что ты видишь? — голос Габриэля искрится весельем.

— Да? — я перевожу взгляд на его лицо. — О, да! — киваю, потому что кто я такая, чтобы отрицать, что этот мужчина горяч?

Он натягивает рубашку, в которой был ранее (к моему большому разочарованию), и притягивает меня за шею, страстно целуя. Если бы мы занимались только этим всю ночь напролёт, у меня не было бы ни единой претензии. Его тепло опьяняет, а от того, как его щетина царапает мою кожу, кружится голова.

— Гейб, — тихо стону я.

— Да, Рудольф? — чувствую его улыбку на своих губах.

— Ты очень вкусно целуешься.

Габриэль смеётся, держа моё лицо в нескольких дюймах от своего:

— Спасибо.

— Нет, нет, спасибо тебе, — произношу я, обнимая его за затылок и снова целуя.

Затем его губы скользят по линии моей челюсти к шее, вызывая мурашки по коже. Всё мое тело словно оголённый нерв, когда он целует чувствительное место за ухом, а когда нежно прикусывает мочку, я вздрагиваю и издаю стон. Не могу отрицать, что очень сильно хочу этого мужчину.

— Наверх, — бормочу я.

— Ты уверена? Мы можем не торопиться, — Габриэль поднимает голову и смотрит на меня.

— Уверена, — я задыхаюсь и полна желания.

Схватив его за руку, выволакиваю из кондитерской, выключив свет и поспешно заперев двери, а после веду в свою квартиру.

Как только за нами закрывается дверь, я оборачиваюсь и смотрю на него с застенчивой улыбкой. Габриэль осматривает моё скромное жильё, прежде чем его взгляд останавливается на мне:

— Ты действительно любишь Рождество, да?

Моя квартира утопает в украшениях: от ёлки в гостиной до гирлянд, развешанных вдоль подставки под телевизор с гномами на ней; на журнальном столике сидит Санта с маленькой тарелочкой в форме ели, на которой лежат шоколадные поцелуи.

— Ага, — пожимаю плечами и прохожу вглубь комнаты, не зная, как продолжить наши поцелуи.

— Иди сюда, — к счастью, Гейб, кажется, знает, что делать.

Я подхожу к нему с улыбкой. Он обхватывают своими руками мою талию, а большими пальцами проводит по рёбрам. И переводит взгляд с моих глаз на губы и обратно.

— Как только я тебя увидел, то сразу заметил, какая ты красивая, но ты отвернулась от меня и замкнулась в себе. Я должен поблагодарить Мэтью за то, что он появился и заставил тебя назвать меня своим парнем, потому что это дало мне возможность узнать тебя получше. И знаешь, что я думаю? — его голос становится глубже. Я качаю головой. — Что ты красивее, чем я думал изначально, потому что дело не только во внешности, но и в твоём сердце и разуме, и я так рад, что ты больше не замужем, потому что я могу сделать это, — он наклоняется и лишает меня дыхания обжигающим поцелуем.

Слова становятся лишними, когда наши губы и руки исследуют друг друга настолько, насколько это возможно. Я веду его в свою спальню, не глядя по сторонам. Как только мои ноги касаются кровати, сажусь и поднимаю взгляд на него.

Глаза Габриэля горят таким горячим пламенем, что, кажется, будто приблизившись, можно поджарить зефир до хрустящей корочки. Его руки нежно скользят по моим предплечьям, достигают ладоней и переплетают наши пальцы. Я задерживаю дыхание, ожидая его следующего шага.

Через несколько секунд он спускается к подолу моего свитера, разрывая его. Гейб отступает на шаг, чтобы полюбоваться мной — его глаза загораются ещё ярче — и, опустившись на колени, он расстёгивает молнию на моих ботинках и снимает их один за другим.

Не могу не заметить, как комично он выглядит в своей рубашке и зелёных колготках, которые совершенно не скрывают его возбуждения. Всё видно, как на ладони.

— Встань, — приказывает Габриэль, и я поддаюсь его строгому требованию.

Он пальцами ласкает мою кожу, начиная с плеч, скользит по рёбрам и животу. Мои мышцы реагируют на щекочущие прикосновения. Он касается моей юбки, взглядом словно спрашивая разрешения. Я киваю, подбадривая его:

— Я хочу этого, — произношу, чтобы развеять последние сомнения. Если происходящее между нами сейчас — всего лишь рождественская интрижка, то я буду наслаждаться ею в полной мере.

Габриэль осторожно спускает юбку по моим ногам. Всё это происходит словно в замедленной съемке, добавляя мне мучений — я никогда не отличалась терпением, а уж в такие моменты особенно.

Я тянусь к его рубашке, но останавливаюсь.

— Извини, но колготки действительно нужно снять, — говорю я, сотрясаясь от смеха.

— По-моему, я — эталон новой моды, — произносит он, вытягивая ногу.

— Нет, пожалуйста, — качаю головой, на глаза наворачиваются слёзы, но я продолжаю смеяться.

— Я знаю, в чём дело: ты просто хочешь увидеть меня обнажённым, — Габриэль играет бровями. — Будет исполнено. — Он срывает колготки и вздыхает. — Не понимаю, как вы, женщины, их носите.

— Красота требует жертв.

— На самом деле, красота — это ты, обнажённая, — рычит Гейб, обнимая меня и опрокидывая нас обоих на кровать.

Я смеюсь, лёжа под ним, и меня охватывает чувство спокойствия и счастья.

— Ты — сумасшедший.

— Но сексуальный, — он прикусывает мою ключицу.

— Да, — произношу я на выдохе.

Я тянусь к его рубашке и поднимаю её вверх по его телу, ещё раз любуясь мускулами. Гейб сгибает руки, удерживая свой вес надо мной, и мне хочется поцеловать каждый дюйм его тела.

— Ты нужен мне.

Он целует меня снова, а его руки уже не стесняются исследовать более интимные зоны. Когда горячие пальцы проникают в мои трусики, я стону от удовольствия. Они задевают клитор, и мои бёдра приподнимаются. Сказать, что я чувствительна — значит, преуменьшить. Габриэль ухмыляется и проводит губами по моей шее, медленно целуя, пока его пальцы проникают в меня.

Он не спешит доставить мне удовольствие, разжигая жгучую потребность, ожидающую своего выхода.

— Я хочу услышать, как ты стонешь и умоляешь, — говорит Гейб охрипшим голосом. — Скажи мне, что тебе нужно. — Он посасывает мочку моего уха.

— Ещё. Используй свои пальцы и удели особое внимание моему клитору. Покажи мне всё, на что ты способен.

— Дорогая, это только начало. Боюсь, что кровать не выдержит всего.

— Тогда дай мне это, — бросаю я вызов.

Он рычит, вновь прижимаясь своими губами к моим и отчаянно целуя. Я протягиваю руку и нетерпеливо стаскиваю с него нижнее бельё. Когда я обхватываю рукой его член, Габриэль стонет мне в губы и толкается бёдрами навстречу моим прикосновениям.

Я провожу ладонью по всей длине, но, когда он начинает потирать стенки моей киски изнутри, мои движения замедляются.

— Поддайся мне. Я хочу увидеть тебя такой, — его слова разжигают во мне всё большее пламя страсти, и я пытаюсь отдышаться, но это невозможно.

Гейб заставляет меня потерять контроль, и я мечусь по кровати, выпуская его член и теряюсь в оргазме. Цветные вихри кружатся перед моими веками, когда я погружаюсь в океан наслаждения. Моя кожа покрывается мурашками, и он склоняет голову к моей груди, беря в рот сосок и посасывая его через бюстгальтер.

Я даже не полностью раздета, а уже распадаюсь на части. Что это за рождественское чудо?

— Восхитительная, — он целует меня в щёку, когда я расслабляюсь, а затем трётся носом о мою кожу.

Я тянусь за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Глаза Гейба темнеют, когда я открываю ему себя. Он стягивает моё нижнее бельё, и я ложусь так, чтобы он мог смотреть. Габриэль располагается между моих бедер и нежно проводит пальцем от моего горла до низа живота. Не могу игнорировать твёрдый член, находящийся так близко к тому месту, где я его хочу.

Сажусь и двигаюсь вперёд, почти отталкивая его. Без извинений открываю ящик прикроватной тумбочки и достаю презерватив.

— Не думаю, что это прилагалось к твоему костюму, — протягиваю ему пакетик из фольги.

Гейб с рычанием выхватывает его, а затем прижимается ко мне. Он убирает волосы с моего лба, и я понимаю, что, вероятно, потеряла заколку, удерживающую чёлку. Меня охватывает паника, но, прежде чем я успеваю среагировать, он входит в меня, заставляя застонать от удовольствия.

Габриэль двигается плавно, пока я привыкаю к его размеру. Затем я выгибаю бёдра, подстраиваясь под его ритм, и мы создаём свой собственный темп. Я ногтями впиваюсь в его спину, пока мы неистово целуемся. Движения переходят от размеренных и контролируемых к хаотичным и отчаянным. Моё сердце бешено колотится, но это ощущение вызвано не нервозностью, а желанием.

Гринч вошёл в мою жизнь, чтобы перевернуть её с ног на голову, и в нём я нахожу утешение — какой неожиданный поворот событий!

Я выгибаю спину, когда он касается того места, которое заставляет меня трепетать. Габриэль двигается быстрее и глубже, заставляя нас обоих испытывать множество ощущений. Прижимаюсь к нему, постанывая и теряя себя. Внутри меня снова закручивается спираль, давление нарастает, и, не в силах больше сдерживаться, я выкрикиваю его имя.

Габриэль толкается, продлевая мой оргазм, а затем замирает внутри меня, целуя меня сначала в плечо, а затем в губы. Такой милый жест в дополнение ко всему, что мы сейчас сделали, и я влюбляюсь в него ещё больше, видя каким нежным он может быть сразу после того, как страстно овладел мной.

— Ого, — выдыхает Гейб, укладываясь рядом со мной.

— Ага, — вздыхаю я.

— Это нужно повторить и поскорее.

Я смеюсь и оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него: он убирает волосы с моего лица и улыбается. На мгновение закрываю глаза, чувствуя себя на вершине мира.

Когда снова открываю их, Габриэль смотрит на меня с нежностью, от которой у меня перехватывает дыхание. Может быть, это нечто большее, чем рождественская интрижка с моим Гринчем.