Глава 8

Еще не успев добраться до третьего этажа, я услышал голос Мэгти Шеффилд:

— Послушай, Каттер, кто-то ударил Чарли Дака по голове, и тот скончался у дома доктора Ламберта.

— Значит, никаких предположений? Вообще ничего?

— Нет. Просто свинство убивать старика, который и мухи не обидит, да еще где — у нас, в Эджертоне! Не уверена, что здесь вообще когда-либо убивали, и, тем не менее, факт остается фактом: Чарли Дак мертв, его дом ограблен.

Войдя в приемную, я увидел, что шериф беседует с неизвестным мне молодым человеком примерно моих лет. Ростом он, правда, не вышел, зато был наделен медвежьей силой и имел повадки и взгляд громилы. Мне он сразу не понравился.

— Каттер Тарчер, — представился молодой человек. — А вы, должно быть, брат Джилли?

— Да. Мое имя — Форд Макдугал. Как я понимаю, вы брат Кэл?

— Вы с ней знакомы? Ах да, я и забыл. Встречались у Пола, верно? Так как, ждать вас вечером? Сегодня день рождения мисс Джеральдины, мы всегда его отмечаем. Родители решили ничего не отменять, несмотря на смерть старого Чарли.

— Это не просто смерть, это убийство, Каттер, — напомнила Мэгги.

— Прошу меня простить, я совсем забыл о вашей вечеринке. После того как Джилли наконец очнулась, я ни о чем другом думать не могу.

Со своими засаленными черными волосами и густой бородой Катгер Тарчер выглядел впечатляюще — вероятно, женщины чувствовали исходящую от него опасность и летели на нее, как мотылек на свечу. Кэл говорила, что Каттер позволяет своим девушкам садиться за руль, чтобы они чувствовали себя поувереннее. Неглупо придумано.

Неожиданно я вспомнил, что Джилли тоже не любит этого типа.

— Ваша сестра неплохо себя чувствует, — небрежно бросил Каттер. — Я к ней заходил только что. Это поразительно.

Я повернулся к Мэгги:

— Не приглашали людей из криминалистической лаборатории Портленда? Они классно знают свое дело, а Тед Леппра вообще один из лучших судмедэкспертов на всем западном побережье.

Мэгги отрицательно покачала головой:

— В этом нет никакой необходимости — все и так ясно. Чарли получил сильный удар по голове, и в результате — перелом основания черепа и кровоизлияние в мозг, от которого он умер. Наверное, ребята из Портленда сформулировали бы это более научно, но суть дела от этого не меняется. Бедный Чарли. — Она вздохнула. — Должно быть, завтра в церкви местной лиги весь городок соберется.

— В церкви лиги?

— Ну как же, в нее входит каждый житель Эджертона. Лига решила, что церковь у нее будет одна, а там пусть каждый молится на свой лад. На похоронах отправляют межконфессиональный обряд: будут представители всех религиозных общин, а поскольку старый Чарли считался агностиком, всем выделяется одинаковое время. Приходите, Мак, всех наших там увидите. А может, вы уже возвращаетесь в Вашингтон? Джилли поправилась, и вас здесь больше ничто не держит, верно? Между прочим, она рассказала вам о том, что произошло во вторник ночью? Это похоже на ваш сон?

— Я только собираюсь потолковать с ней об этом. — И чего это Мэгги пришло в голову говорить о таких вещах при постороннем? Впрочем, какая разница, пусть думает, что у меня глюки. К тому же надо отдать должное Тарчеру, он вел себя пристойно, по крайней мере, пока.

— Надеюсь, вам Джилли все выложит. — Мэгги как-то странно посмотрела на меня. — Утром она утверждала, что ничего не помнит, и все же, когда я заметила, что Робу Моррисону показалось, будто она нарочно врезалась в утес, Джилли явно была потрясена. После этого она не сказала ни слова. Я даже стала беспокоиться, как бы она опять чего с собой не сделала…

Каттер поочередно посмотрел на нас с Мэгги и, не слишком вежливо попрощавшись, удалился.

— Послушайте, Мэгги, — сказал я, — вы были в тот вторник на вечеринке у Пола и Джилли?

— Нет. Что за вечеринка?

— Лора Скотт сказала мне, что они пригласили много людей. Сама-то она должна была почти сразу уехать, так что не знает, кто именно присутствовал.

Я и сам не понимал, зачем задал подобный вопрос — ведь все это уже не имело никакого значения. Джилли здорова, и я теперь могу обо всем узнать от нее самой.

Я подумал о Лоре. Определенно, меня все еще тянуло к ней. Нет, с возвращением в Вашингтон я, пожалуй, повременю. Сегодня вечером вечеринка у Тарчеров, там может быть интересно.

— Мак, еще кое-что насчет убийства Чарли Дака. Мне все это очень не нравится, просто не хотелось говорить лишнее при Каттере.

— Что-нибудь разузнали?

— Да, только пока не понимаю, что с этим делать. Значит, так. Кто-то убил Чарли, обшарил его дом. Я велела одному из своих парней снять отпечатки пальцев, потом сама обнюхала там каждый сантиметр. Ничего, ну абсолютно ничего — даже орудия убийства преступник не оставил. — Мэгги судорожно вздохнула. — Но зато есть кое-что. Док Ламберт говорит, что буквально за мгновение до смерти к Чарли вернулось сознание.

Не знаю почему, но у меня вдруг начало бешено колотиться сердце. Однако я не подал виду и терпеливо ждал продолжения.

— Док говорит, что Чарли что-то бессвязно забормотал, но он разобрал только одну фразу: «Слишком много, все, конец, они достали меня». Потом Чарли умер. Что бы это могло значить?

— Вызывайте ребят из Портленда, немедленно. Пусть произведут вскрытие.

— Но зачем?

— А затем, что у меня есть предчувствие. Это было не просто убийство. Чарли Дак хотел поговорить с вами и со мной тоже. Жаль, что он не сделал этого вчера. Кстати, чем занимался этот Чарли Дак?

— Он был полицейским в Чикаго, но вот уже больше пятнадцати лет как на пенсии.

Я снова ощутил непривычные удары сердца.

— Смотрите, Мэгги, Джилли врезается на машине в утес. Кто-то убивает отставного полицейского. Может, одно к другому не имеет никакого отношения, но у меня такое чувство, что эти вещи связаны.

— Если да, то как — вот в чем вопрос.

— Мэгги, звоните в Портленд немедленно и вызывайте Теда Леппру. Немедленно.

Все-таки что происходит в этом городе?

Джилли лежала в палате одна и читала. Когда я подошел к ней, она с улыбкой отложила газету.

— Привет! Я снова выгляжу как человек, ты не находишь? Пришел попрощаться?

— Нет, поговорить.

Джилли как-то странно застыла, словно вдруг перестала видеть меня. Она явно не хотела разговаривать. Но почему?

— Джилли, сестра, мы с тобой всю жизнь вместе, и я люблю тебя. Если ты задумала совершить самоубийство, то скажи хотя бы, что толкнуло тебя на это. Я постараюсь помочь, сделаю все возможное. Только, пожалуйста, не молчи. — Я слишком хорошо знал Джилли, чтобы не понять ответ по ее глазам. — Только не говори мне, как Мэгги, что ничего не помнишь. Скажи правду: ты собиралась покончить с собой?

— Да что ты. Форд, как такая глупость могла прийти тебе в голову? Просто не справилась с машиной, ехала слишком быстро, вот и не вписалась в поворот.

— Роб Моррисон утверждает, что прямо перед утесом ты увеличила скорость.

— Он заблуждается. Я не смогла вывернуть руль. Впрочем, может быть, при ударе я и нажала на газ… Слава Богу, теперь все позади, так что не думай об этом и возвращайся домой: тебе самому надо подлечиться. Возьми неделю отпуска и отправляйся на озеро Тахо порыбачить — ты ведь любишь это дело.

— Хорошо, я подумаю.

— Возможно, мы не увидимся до твоего отъезда. Береги себя, а на Рождество ты, я и Кевин встретимся у Гвен во Флориде.

Это наша давняя традиция: жаль, в прошлом году мы ее нарушили, собрались только в феврале.

Я наклонился и крепко прижал Джилли к груди.

— Я люблю тебя, родная.

— И я люблю тебя, Форд. Не волнуйся за меня, ради Бога. И не забудь позвонить Кевину и Гвен — скажи им, что все в порядке.


Дом Тарчеров стоял в тупике, в самом конце Бруклин-Хайтс-авеню, он возвышался над еще тремя-четырьмя строениями, разделенными небольшими сосновыми рощицами. Это был настоящий особняк в викторианском стиле — казалось, его перенесли сюда прямо из Сан-Франциско. В окраске преобладал кремовый цвет, на котором выделялось еще несколько оттенков, особенно заметных на подоконниках, дверных проемах, балконных перилах, арках, карнизах и иных причудливых украшениях, которых я и названий-то не знаю. В общем, впечатление было такое, будто перед тобой гигантский торт, из тех, что пекут ко дню рождения: без сомнения, здесь жили люди с деньгами и развитым воображением.

Гостей встречали четверо молодых людей, облаченных в красные рубашки и черные брюки. К тому времени, когда подъехали мы с Полом, по обе стороны улицы уже было припарковано добрых десятка три автомобилей — похоже, сегодня сюда собрался весь городок.

Джилли тоже хотела приехать: пусть все видят, что, хотя «порше» все еще покоится на дне океана, владелица его в отличной форме; она даже сказала мне, что уже связалась с соответствующей службой и ей обещали посмотреть, можно ли извлечь машину на свет Божий. Я не возражал, но посоветовал ей сначала проверить, способна ли она одолеть без посторонней помощи расстояние от палаты до дальнего конца коридора. Джилли сделала восемь шагов и вынуждена была прислониться к стене. В итоге, хотя, судя по результатам анализов, которыми с самого утра был занят доктор Коутс, она действительно быстро поправлялась, мы оба решили, что пока ей не стоит рисковать.

— Что это за люди. Пол? — спросил я, когда, оставив машину прямо у входа в дом, мы двинулись к двери.

— Хозяина зовут Алоизиус; только не спрашивай, почему ему дали такое необыкновенное имя. Живет он здесь уже тридцать лет и богат до неприличия. Не удивлюсь, если окажется, что ему принадлежит добрая половина штата — все у него в долгу, и исключений почти нет. Без его согласия в городе и собака не залает. Мэр, мисс Джеральдина, у него на побегушках, и она сделает все, что он пожелает. Это относится почти к любому из нас.

— Стало быть, чтобы вернуться сюда из Филадельфии, тебе предварительно пришлось заручиться его согласием?

— Точнее сказать, он помог мне вернуться, — сдержанно ответил Пол, — и это ни для кого не секрет. Он вложил деньги в мой исследовательский проект и продал нам с Джилли дом, в котором мы сейчас живем.

— Все ясно.

Стало быть, вот каким образом они с Джилли держатся на плаву. Впрочем, роскошный «порше» и красивый дом уже свидетельствовали о том, что хозяева далеко не бедствуют.

— Выходит, источник твоего эликсира молодости бьет именно в этом месте?

— Почти угадал. — Пол потянул за ручку двери. — О Боже, Мак, я так рад, что причина всего лишь в машине, точнее, в том, что Джилли, оказывается, просто не справилась с управлением. Если бы это действительно была попытка самоубийства, я сейчас просто не знал бы, что делать.

— Представь, я тоже.

Тут к нам подскочил проворный молодой человек, протянул Полу большой розовый купон и повел его «форд» на стоянку.

— Ничего себе домик, а?

— Не то слово. — Я двинулся вверх по широким ступеням.

Изнутри лился яркий свет, и раздавались приглушенные звуки музыки. В огромном вестибюле я на мгновение остановился, вдыхая удивительные запахи, которыми был насыщен этот дом, — аромат цветов, мха, древесной листвы.

Повернувшись, я увидел приближавшегося ко мне высокого мужчину с ястребиным носом. Несомненно, это был сам хозяин Алоизиус Тарчер, патриарх Эджертона. На вид ему около шестидесяти, волосы густые, с проседью. Он производил впечатление сильного, уверенного в себе человека — в общем, мужчина на все сто. Рядом с Алоизиусом стоял его сын Каттер — толстошеий и темноволосый; на этот раз он еще больше походил на отъявленного головореза и этим составлял полную противоположность отцу. Похоже, побрился он совсем недавно, но на щеках его уже снова начала проступать щетина.

Алоизиус прищелкнул пальцами и исподлобья посмотрел на меня:

— Форд Макдугал?

Голос у Тарчера-старшего был звучен и крепок, как отборное пшеничное виски из Кентукки.

— Да, сэр.

Мы обменялись рукопожатием. У Алоизиуса были руки художника: узкие кисти, нервные длинные пальцы, мягкие ладони.

— Вы с Джилли совсем не похожи друга на друга, — заметил он, сверля меня взглядом.

Опасный человек. Куда опаснее своего громилы сына.

— Наверное, вы правы.

— Впрочем, вы оба производите вполне приятное впечатление, и цвет кожи у вас одинаковый. Вы знакомы с моим сыном?

Я улыбнулся и протянул Каттеру руку, ожидая, что он начнет проверять мою силу. Так и есть. Мне удалось немного вывернуть ладонь, чтобы рычаг был побольше. Я посмотрел прямо в его глаза и безжалостно смял его пальцы. Заметив, что рот Каттера скривился, я отпустил его руку. По-моему, только Пол уловил эту игру; сам же Каттер, потирая ладонь, не сводил с меня напряженного взгляда, словно пытался сообразить, как же половчее со мной справиться. Ну вот, опять я нажил себе врага. Впрочем, это меня совершенно не волновало. Иное дело — узнать, о чем он сейчас думает. Давненько не встречал человека, который бы столь определенно походил на социопсихолога.

Наконец я отвернулся и тут же услышал голос Алоизиуса Тарчера:

— Ну, Пол, раз Джилли поправилась, вы можете возвращаться к работе. Вам, как я понимаю, пришлось нелегко, но сейчас все в порядке, не так ли?

— Почти, — откликнулся Пол. — Джилли тоже собиралась сюда, но ей еще трудно ходить. Она просила меня передать всем, что попала в аварию совершенно случайно, просто не справилась с управлением. Клянется, что отныне не будет ездить быстрее ста миль в час, особенно на поворотах, и шлет вам поклон.

— Спасибо. — Тарчер-старший взял у проходящего официанта бокалы с шампанским и протянул два из них нам с Полом: — За будущее. Пусть наш проект превзойдет самые смелые ожидания.

— Прекрасный тост, — подхватил Пол. Мы с Каттером промолчали, просто пригубили шампанское. Мерзкий напиток, скажу я вам, никогда его не любил. Отчего-то мне вспомнился светлый «Будвайзер», принесенный Мидж в госпиталь. Я поставил бокал на поднос. Хозяин вечеринки слегка насупился, но я предпочел этого не заметить.

— До чего жуткая эта история с Чарли Даком, верно? — первым заговорил Пол. — Никогда бы не подумал, что такое может случиться в нашем городе.

— Да, ужасно, — тут же откликнулся Алоизиус. — Все только об этом и говорят. Кто мог быть убийцей и чем ему досадил бедняга Чарли…

— Просто старик всегда был слишком любопытен, — буркнул Катnер, — постоянно совал свой длинный нос в чужие дела.

— Думаю, это кто-нибудь из заезжих, — пригладил висок Алоизиус. — Просто зашел в первый попавшийся дом и прикончил хозяина. Из наших никто бы и волоса на его голове не тронул.

— Не так-то много их у него оставалось, этих волос, — вздохнул Пол, но Татчер глядел куда-то мимо него, напряженно улыбаясь.

Я обернулся и увидел Роба Моррисона — одетый во все черное, он походил на рокера из южной Калифорнии. Рядом с ним стояла Мэгги Шеффилд. Я впервые видел ее не в форме, и выглядела она, скажем прямо, нестандартно. Красное платье на женщине, у которой не так уж много чего есть спереди и сзади, — это нечто. На голове ее красовалась целая Пизанская башня, а на ногах — туфли со шпильками высотой как минимум в три дюйма. Я почувствовал сильнейшее искушение подойти к ней, укусить за мочку уха и затем чинно удалиться, но мой порыв остыл сразу же, едва только я увидел, как Роб Моррисон по-хозяйски кладет ладонь на ее обнаженную спину.

— Привет, Мак. Костюм на вас просто отличный. Я в очередной раз повернулся — за спиной у меня стояла Кэл Тарчер; в юбке до полу и черной шелковой блузе с высоким воротником и длинными рукавами, она больше смахивала на старуху сплетницу. Впрочем, надо признать, что одеяние было ей очень к лицу. Гладко зачесанные назад волосы подхвачены на затылке черной лентой, глаза спрятаны за очками в черной оправе — ни дать ни взять монахиня в мирском облачении.

— Привет. — Я никак не мог понять, что успело случиться с юной женщиной, с которой я перекинулся парой коротких фраз рядом с домом Пола и Джилли, — тогда она была не в пример надменна и холодна как лед, а сейчас выглядела всего лишь безвкусно одетой святошей.

— Я заметила, как вы смотрели на Мэгги. Сегодня она словно настоящая красавица, верно?

— Пожалуй. Не люблю женщин в форме и надеюсь, вы тоже когда-нибудь от своей избавитесь. Почему бы вам не одеться в красное?

На секунду на ее лице появилась уже знакомая мне надменная улыбка.

— Вы еще не успели познакомиться с мамой?

— Как видите, нет. Она и есть основательница лиги?

— Точно. — Кэл явно была довольна, что я ничего не забыл. — Слава Богу, Джилли оправилась. Я собиралась заглянуть к ней сегодня, но мама меня совершенно загоняла с этим приемом; вы и представить себе не можете, сколько всего понадобилось сделать. Но кто же мог убить Чарли Дака?

Вопрос прозвучал для меня совершенно неожиданно.

— Понятия не имею.

— Вы голодны?

— Как зверь. Да, вот еще что: я хотел спросить у вас, вы, случайно, не слышали, не изменял ли Пол Джилли?

Тут я заметил, что ее глаза за стеклами очков расширились, Действительно, не лучшая тема для разговора на светском рауте. Или, может. Кэл удивлена, что мне уже все известно? Так или иначе, я решил не продолжать дальше эту опасную тему. С Джилли все в порядке, да к тому же измена не преступление, и вообще никаких преступлений здесь никто не совершает, если не считать загадочного убийства Чарли Дака.

— Пол любит Джилли, — помолчав немного, сказала Кэл. — Ему и в голову не придет подумать о другой женщине. К тому же он слишком тощий. Правда, это не мешает ему любить секс, по крайней мере, так говорила Джилли.

— Вот как? Тогда мне остается только надеяться, что вы к ней не ревнуете, не правда ли, Кэл?

Загрузка...