Роман века (СИ)

Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза, чувствуя, как трясутся руки и учащается пульс. Это не может быть правдой, Касьян никогда так не говорил. Он бизнесмен до кончиков ногтей, а они никогда не разводят сантименты и не выставляют свои чувства на показ. Наверное, я что-то не так поняла. Надо прочитать еще раз.

И я прочитала. А потом еще и еще раз, пока не выучила письмо наизусть.

Забыв о дальнейшей проверке почтового ящика, я вышла из Интернета и, достав из сумки мобильный телефон, решительно набрала номер Соколова. Я должна знать все совершенно точно. Пусть будет больно, но я должна знать, что не свихнулась!

— Алло! — Голос звучит так ясно, как будто он не за тысячи километров от меня, а в соседней комнате. Касьян помолчал пару секунд и осторожно спросил: — Кать, это ты? Ведь ты, да?

— Да. — Я пару секунд помолчала, не зная, что сказать. Достаточно было просто слышать его голос, но потом решилась: — Скажи, ты присылал мне письмо по электронке?

— С утра пораньше, — ответил он. — Должен же я был поздравить тебя с днем рождения.

— То, что ты там написал… Мне ведь не приснилось? — жалобно спросила я. — Это все правда? Я не сошла с ума?

— Абсолютно все правда. И ты не сошла с ума, — засмеялся Касьян. — Катюша, милая, не переживай. Я тебя правда люблю, просто мне понадобилось время, чтобы понять это. Когда я вернусь, ты сможешь в подробностях объяснить мне, какой я дурак, раз чуть не проворонил свое счастье.

— А когда ты вернешься?

— Еще не знаю. Здесь возникли некоторые трудности в переговорах. Как только они разрешатся, я прилечу. И, поверь, я очень сожалею, что сейчас не могу быть рядом с тобой. Золотце, я тебя поздравляю с днем рождения и хочу, чтобы на твоем лице всегда сияла улыбка. Я постараюсь сделать все, что от меня зависит, чтобы так и было. И это последний праздник, который мы проводим порознь.

— Касик, я тебя очень люблю, — едва слышно сказала я, а он ласково ответил:

— Знаю. Я тоже. И, вероятно, даже сильнее, чем ты можешь представить.

Распрощавшись с ним, я поняла, что срочно хочу поделиться хоть с кем-нибудь переполняющим меня счастьем, и, не долго думая, позвонила Ксюхе. Сестры ведь существуют для поддержки не только в горе, но и в радости.

— Он меня любит! — заорала я в трубку, едва услышала сестрицын голос. — Слышишь? Он меня любит!

— Стоп! Можешь не кричать и толком объяснить, что случилось? — поинтересовалась она.

— Ксю, Касьян сказал, что любит меня, понимаешь? — повторила я, чувствуя, что на лице сияет дурацкая улыбка.

— Подожди. Он что, звонил?

— Да! Нет! То есть он прислал мне письмо на электронку, написал, что был не прав и что любит меня. И столько слов написал… Я подумала, что у меня крыша съехала от всех этих переживаний, и я вижу то, чего нет. В общем я перезвонила ему — потому что должна была знать все точно, понимаешь? — и он сразу взял трубку и подтвердил, что письмо настоящее, и он меня любит. И сказал, что был дурак, и что он поздравляет меня с днем рождения, и мы больше никогда не будем по отдельности, только вместе!..

— Успокойся, — захохотала в трубку сестра. — Я подозревала, что в конце концов, он одумается. Ты же у нас настоящее сокровище и бросать тебя вот так было весьма неосмотрительно с его стороны. Наверняка понял, что без тебя мир не будет так сиять.

— Издеваешься?

— Нет. Я правда очень рада, что у вас все разрешилось. А то ты хоть и старалась бодриться, все равно на себя была не похожа. Значит, вечером у нас будет лишний повод выпить?

— Точно. Скажи, что я самая счастливая на свете…

Ксюха даже не стала спорить.

Спустя час на пороге моей каморки появилась Валерия с большой коробкой, обернутой яркой бумагой и огромным бантом сбоку. Она плюхнула коробку на свободный край стола и обняла меня:

— С днем рождения, дорогая!

— Спасибо. — Улыбка, так и не сходившая с моего лица с момента разговора с любимым, стала еще шире. — Ты решила одарить меня чем-то запоминающимся? — полюбопытствовала я, с интересом разглядывая бант.

— К сожалению, моя фантазия достаточно убога, — фыркнула она и сообщила: — Вообще-то это прислал наш великий босс. Посылку доставили полчаса назад в приемную, чуть ранее позвонил Касьян Андреевич и велел, чтоб я лично приняла подарок и вручила его тебе от его имени. Мне кажется, это явные шаги к примирению.

— Лерка, это не шаги! — Излучая восторг и счастье, я чуть не задушила ее в объятиях, и выпалила: — Мы с ним уже разговаривали с утра. И он меня любит! И это признание было лучшим подарком!

— Касьян звонил? — встрепенулась она и потянулась к банту: — Так давай быстрее распаковывать, посмотрим, что там! Могу сказать, что коробка увесистая. Как думаешь, что там может быть?

— Даже не представляю.

Подвинув Лерку, я сорвала бант и бумагу. Хм… Цветастая коробка? Осторожно сняв с нее крышку, я заглянула внутрь. Подруга сопела рядом:

— Ну? Что там?

Не знаю, куда уж больше, но моя улыбка растянулась от уха до уха, пока я вытаскивала на свет небольшую полку из тех, что вешают на стены. Лерка, увидев сооружение в моих руках, недоуменно нахмурилась, потом забрала ее из моих рук и принялась вертеть. Не увидев ничего более трех соединенных досок, она озадачилась:

— Странное чувство юмора у нашего шефа. — И велела: — Посмотри-ка еще! Наверняка там должно быть что-то более значимое.

Я послушно вновь заглянула в коробку, правда, не надеясь что-либо найти, потому что этот подарок итак уже сказал мне все, что нужно. На дне лежала открытка и, достав, я начала читать: «С днем рождения, любимая! Я помню, что для тебя важны мои хозяйственные навыки. Ты хотела, чтоб я смог прибить гвоздь или повесить зеркало. Так вот — в этой полке двенадцать гвоздей. Все забиты мной лично, и я уверен, что она не развалится и будет вечной. Когда я вернусь, я повешу ее, куда скажешь. P.S. Надеюсь, ты оценила мой подарок».

Лера следом за мной прочитала открытку, посмотрела на мою довольную физиономию и сделала вывод:

— Ты в восторге.

— Конечно.

— Кать, запоминай. Касьян — богатый человек, ты вольна требовать в подарок на день рождения бриллианты, машину, квартиру. Это, несомненно, оригинальный подарок, но я бы на твоем месте по его возвращении запросила что-нибудь более ценное.

— Лер, ты только не обижайся. — Я трепетно прижала к себе полочку. — Есть вещи, которые не купить. И я рада, что Касик это понял. Вот эта полка, сделанная им самим, — самый лучший подарок от него после признания в любви, конечно. Бриллианты, машины, квартиры — это деньги, двенадцать гвоздей и три доски — это нечто большее.

Через несколько дней я собралась ехать на собеседование по поводу новой работы. Уходить из «Санап-инта» я вроде передумала, но это предложение меня заинтересовало, и я решила съездить и посмотреть на эту фирму. Если должность и перспективы будут заманчивыми, можно вернуться к вопросу перехода на другую работу, потому что жить с начальником и работать на него временами не очень-то удобно. Для обоих.

Впрочем, загадывать я перестала. Надо ценить то, что есть в жизни сейчас.

Я вышла из здания и остановилась на ступеньках. «Господи, как хорошо! Только Касьяна не хватает. Поскорее бы он уже вернулся».

Я накинула на голову капюшон и пошла к остановке. Уже находясь почти на углу парковки, я услышала оклик. Обернувшись, я увидела Касьяна. Он стоял рядом со своим «Ламборгини» метрах в пятидесяти от меня и с улыбкой смотрел мне в глаза.

— Ты же должен был прилететь только через два дня, — глупо сказала я, не двигаясь с места.

— Мне удалось поменять билет, — пожал он плечами.

— Ты на работу?

— Я за тобой.

Касьян протянул мне руку. Я тут же бросилась к нему и уже через несколько секунд вдыхала аромат его одеколона. Он крепко прижимал меня к себе, а я думала, что могу простоять с ним вот так еще очень долго.

— Я по тебе скучал, — признался он, целуя меня в висок. — Ты даже не представляешь как.

— Представляю. Я скучала еще сильнее. И не смей больше меня бросать.

— Это ты меня бросила, — напомнил он.

— Только потому, что ты позволил мне это сделать.

— Больше не позволю, — заверил Касик и предложил: — Поехали домой.

Домой… Мне нравится это слово. Особенно когда его произносит Касьян. И когда я точно знаю, что дом — это то место, где находится он.