Романтичное сердце

Глава 2

Вики протянула руку и выключила будильник. Затем она привычным движением повернулась на бок и села на краешек кровати, сонно нащупывая шлепанцы. Пэт никогда не слышала будильника, поэтому она все еще спала, как всегда свернувшись под одеялом неподвижным комочком. Вики сладко зевнула и потянулась, словно ленивая кошка, но затем внезапно вспомнила, что случилось вчера.

— Уф. — Она резко опустила руки. «Я не могу за него выйти, — подумала она, — сама мысль об этом нелепа. Я, должно быть, сошла с ума, ведь я едва его знаю. Я пойду сегодня к нему и скажу…»

Но у нее появилась тоскливая уверенность в том, что ей будет не так-то просто объясниться с Мартином Кеннеди.

Между тем время шло, и сегодняшней встречи было не избежать. Вики громко застонала. «Какой я была дурой! Почему я не вышла из офиса сразу же, как только он сделал это смехотворное предложение? Придется сказать Ричарду Фэрроу — он наверняка неодобрительно покачает головой. А Пэт, моя маленькая сестричка Пэт, — что скажет она?»

Вики с нежностью взглянула на сестру. Пэт слишком хорошенькая — как долго ей будет нравиться их скучная жизнь, наполненная лишь тяжелой работой? Этот ребенок заслужил немного веселья. Выйдя замуж за Мартина, Вики многое сможет сделать для юной Пэт.

Она дотронулась до мягкого белого плечика и нежно потрясла его:

— Эй, Пэт! Вставай!

Пэт перевернулась на другой бок и застонала.

— На помощь! Неужели снова утро? — Она села и потянулась. — Что на завтрак? Надеюсь, на этот раз не сардины?

— Давай сделаем тосты. Я приготовлю. И не слишком задерживайся в ванной.

Когда девушки приступили к завтраку, Пэт проворчала:

— Ты немного резка сегодня, Вики. Что случилось? У тебя был ужасный день с Мартином Отвергнутым? — Она развернула газету на своей любимой странице с колонкой светских сплетен и протянула ее Вики.

Лицо Вики запылало.

— Все было не так уж плохо, — ответила она уклончиво. Ей следует сказать все Пэт прямо сейчас. Во рту пересохло от волнения. Нелепо так бояться собственной сестры!

— Он, наверно, был в бешенстве, — непринужденно болтала Пэт. — Эта особа довела его. Мне его почти жаль. Такое унижение!

— Но все было бы не так страшно, — заметила Вики, — если бы он обручился с кем-нибудь еще, причем немедленно.

Глаза Пэт загорелись от любопытства.

— А он собирается? Ты знаешь? Для Джойс это было бы шоком. Я надеюсь, что он так и сделает.

Вики глубоко вздохнула. Теперь пора.

— Что бы ты сказала, если бы он собрался жениться на мне? — Ее руки стали влажными от пота, и она незаметно вытерла их о салфетку.

Пэт взяла очередной тост.

— Ха-ха-ха, не смешно. Серьезно, Вик, тут что-то есть или же ты дурачишь меня? Есть у него кто-нибудь на примете?

— Я же сказала тебе. Я.

Пэт уставилась на сестру:

— Ты хочешь сказать, что не шутишь?

Вики кивнула:

— Но не говори никому. Пока это секрет.

Наступила короткая пауза, пока Пэт приводила в порядок свои мысли.

— Но он миллионер.

— Я знаю. Это не имеет значения. Я люблю его.

«Я люблю его!» Как только Вики произнесла вслух эти слова, она почувствовала облегчение. Это было правдой — она действительно любила его.

— Ты воспринимаешь это так спокойно, Вики, — заметила Пэт. — А он любит тебя?

Краска прилила к ее лицу. Единственным правдивым ответом на этот вопрос было «нет». Но как только она произнесет «нет», все станет уже не так просто.

Вики небрежно ответила:

— Он женится на мне не из-за моих денег, если ты это имела в виду.

Пэт по-прежнему напряженно смотрела на нее.

— Если это правда, дорогая, то я желаю тебе все счастье мира. Хотя я никак не могу в это поверить. Кеннеди — счастливчик, он получит такую прекрасную жену. Я и не подозревала, что у него так много здравого смысла. И как долго все это длилось, если можно спросить?

— Не очень долго. Мартин такой стремительный. На самом деле я сама в это верю с трудом.

В этом и заключалась проблема. Разве можно было в это поверить? Ведь сама мысль о замужестве выглядела совершенно абсурдной. Самым естественным поступком было бы пойти сейчас к Кеннеди и твердо заявить ему, что она и не думала выходить за него замуж. Но… но…

Унижение! Вот что ранило его больше всего. А она может спасти его от унижения и помочь ему посмеяться над миром, который вовсе не был его миром. Он был принят в него только потому, что был богат и удачлив, но он никогда в действительности не принадлежал к нему. Мартин был одержим успехом. А это ни для кого не проходит даром, не стоит так высоко ценить успех. Может, со временем он научится ценить и другие вещи — может, ей удастся научить его ценить их. А пока она поможет ему залечить его израненную гордость, поддержать его престиж.

— Я должна бежать, — встрепенулась Пэт, — даже если Большой Начальник влюблен в мою сестру, я не осмелюсь опоздать. Эта мисс Белл наводит на меня страх.

Поспешно схватив сумочку и перчатки, она осторожно обняла Вики, чтобы не испортить ее макияж.

— Дорогая, мне кажется, это самая романтичная история, которую я когда-либо слышала, если только… — она отодвинулась от Вики и внимательно посмотрела на нее, — если только ты не разыгрываешь меня.

Вики обняла ее в ответ:

— Нет. Но, ради бога, никому ни слова. Ничего еще не решено и — о, Пэт, поспеши! Взгляни на эти зловредные часы!

Вики совершенно не собиралась воспользоваться разрешением Мартина не приходить в офис до одиннадцати часов. Ведь работы было так много. К тому же надо было найти себе замену. По этому поводу следовало проконсультироваться с Ричардом.

Когда Вики зашла в знакомую комнату, которую до сегодняшнего дня они делили с Ричардом, она, к своему облегчению, увидела, что его стол пуст. Рассказать обо всем Ричарду было даже сложнее, чем Пэт, так как у Ричарда не было иллюзий относительно Мартина Кеннеди. К тому же он обладал здравым смыслом, способным разрушить всю эту шаткую конструкцию. Мартин тоже еще не появлялся.

Вики приступила к долгому и утомительному печатанию и полностью сконцентрировалась на работе, надеясь, что это успокоит ее нервы. Она работала быстро, эффективно, хотя ее губы были сжаты, пожалуй, слишком крепко, а руки слегка дрожали. Без десяти одиннадцать вошел Ричард.

Он проницательно взглянул на нее, вешая свое пальто в шкаф.

— Что случилось, Вики? Ты выглядишь как испуганный кролик. У него плохое настроение?

— Он еще не приходил.

Ричард уселся за стол. В безжалостном потоке весеннего солнечного света, который разрезал комнату, словно желтое лезвие гильотины, были особенно заметны его седина и морщины. Он издал какой-то звук — то ли вздох, то ли стон — и устало потер лицо руками.

Вики неуверенно проговорила:

— Ричард, ты не мог бы дать мне совет?

Он крутанулся на вращающемся стуле, мгновенно насторожившись.

— Я вчера дала одно обещание, — начала она, глядя на свою пишущую машинку, — а сейчас не уверена, должна ли я выполнить его. Это было довольно… глупое обещание с моей стороны.

Двойная морщина прорезала его лоб.

— Ты должна сделать что-нибудь дурное, милая? Против своей совести?

— О нет. Все это совершенно законно. К тому же я мечтала об этом всю свою жизнь, Ричард. Но сейчас у меня возникли серьезные сомнения…

Он оборвал ее:

— Если ты дала обещание, ты должна его выполнить, Вики. Ты сама знаешь это.

— Даже если это сделает меня несчастной?

— Даже если так. Ты должна была подумать об этом раньше.

Она повернулась и прямо посмотрела ему в глаза:

— Ричард, это не то, что ты думаешь. На самом деле это…

Но в эту минуту в комнату ворвался Мартин Кеннеди, коротко кивнул им обоим и скрылся в своей комнате. Через секунду прозвенел зуммер, вызывая Вики.

— Расскажешь после, — пробормотал Ричард, но Вики понимала, что теперь уже слишком поздно. Ее сердце глухо билось.

Мартин формально поприветствовал ее и придвинул ей стул.

— Пожалуйста, присядьте, — пригласил он.

Несколько минут он шагал по комнате, как тигр в клетке. Эта его походка была хорошо знакома Вики. Наконец, глядя из огромного окна, которое тянулось от пола до потолка, он сказал:

— У меня не было права просить вас выйти за меня замуж… на моих условиях. Я действовал поспешно и необдуманно. Я прошу прощения. — Его глубокий голос звучал угрюмо и нерешительно. Мартин Кеннеди не привык просить прощения за свои поступки.

— О, прошу вас, — мягко вскричала Вики, — не расстраивайтесь по этому поводу! Никто ничего не знает… и если сегодня вы думаете по-другому… если вы не хотите жениться на мне… нам больше не нужно об этом говорить. — Она спрятала руки под столом, чтобы он не заметил, как они дрожат, и гордо взглянула на него блестящими глазами.

Он напряженно посмотрел на нее, а затем серьезно сказал:

— Я не передумал. Мне пришло в голову, что, может, вы передумали.

— О нет! — мгновенно ответила Вики. Ее щеки залил яркий румянец, когда она сообразила, как горячо прозвучал ее ответ.

Он перестал расхаживать по комнате и остановился рядом с ней, глядя на ее внезапно поникшую головку. На его лице было странное задумчивое выражение.

— Вы все еще хотите выйти за меня?

Вики подняла глаза и спокойно посмотрела на него.

— Да, — произнесла она твердо, — хочу.

Ну, вот она и сказала это… теперь борьба окончена. Ее нервозность исчезла.

Она выйдет замуж за Мартина, чтобы спасти его гордость, а потом он полюбит ее, и они будут так счастливы вместе. Она больше подходит ему, чем великолепная Стефани. Ведь в своем сердце Мартин оставался мальчиком из маленького города. С ней он будет чувствовать себя безопаснее и счастливее; он научится расслабляться, перестанет гоняться за иллюзорным успехом и начнет наслаждаться жизнью, как таковой.

Она так много знала о настоящем Мартине, который скрывался внутри этого холодного, жестокого бизнесмена. Ричард и Эдит Фэрроу часами рассказывали ей о тощем темноволосом мальчугане, которого они опекали и который вырос в неуклюжего подростка, с головой окунувшегося в зарабатывание денег, чтобы обеспечить комфорт и спокойствие своей матери.

— Очень хорошо, — сказал он отрывистым, язвительным голосом. — А теперь послушайте, как я хочу все устроить.

Вики молча выслушала его. Она сидела очень прямо и смотрела, не отрываясь, на свои сплетенные пальцы. Один или два раза она вскидывала глаза и раскрывала губы, чтобы задать вопрос или выразить протест. Но затем снова опускала глаза, так ничего и не сказав.

Час спустя Вики на такси подъехала к входу в тихий шикарный отель на уединенной улице, где для нее был забронирован номер.

— Никто, — внушал ей Мартин, — никто не должен видеть вас до того момента, пока мы не будем готовы. Особенно репортеры.

В половине третьего у нее было назначено посещение знаменитого салона красоты. На следующее утро в одиннадцать она встречалась с Мартином, чтобы выбрать себе одежду.

— Только не вздумайте ничего покупать заранее, — инструктировал он ее. — Я все закажу сам. — Он откинул назад голову и, полуприкрыв глаза, некоторое время изучал ее. — Я точно знаю, какого эффекта хочу добиться. Мы закажем всю одежду в Лондоне. Позже, возможно, мы приобретем один или два туалета в Париже, но не сейчас.

Гостиничные апартаменты Вики в стиле эпохи Регентства были отделаны в бледно-голубой, золотой и пурпурной гамме. По глубокому ковру Вики прошла к соседней двери, которая вела в спальню. На окнах спальни висели длинные пурпурные занавеси из атласа с полосатым балдахином и внутренними шторами бледно-розового цвета. Комната выглядела словно картинка из модного журнала. Бегло осмотрев ее, Вики направилась дальше и обнаружила темно-зеленую мраморную ванную с кораллово-розовыми занавесками и огромными мягкими полотенцами. Она увидела свое отражение в большом зеркале и остановилась, чтобы придирчиво себя рассмотреть.

Обхватив руками стройные бедра, она подумала: «Фигурка неплохая; цвет лица немного бледный, но это, вероятно, из-за моих рыжих волос. Глаза — это лучшее, что у меня есть, я думаю. И вот на этом полотне Мартин собирается нарисовать свою картину».

Вернувшись назад в свою невероятную гостиную, Вики увидела там двух официантов, накрывающих стол для ленча. «Как было бы славно, — тоскливо подумала она, — если бы Мартин смог пообедать со мной сегодня. Мы ведь должны начать узнавать друг друга».

Едва она отпила томатный сок, как зазвонил телефон. Это был Мартин, он спрашивал, нельзя ли ему пообедать вместе с ней.

— Мне пришло в голову, — сказал он, входя, — что нам следует поближе познакомиться друг с другом.

На щеках Вики появились ямочки.

— Это прекрасная мысль.

— Полагаю, вы многое знаете обо мне, — криво усмехнулся он. — Моя жизненная история стала публичным достоянием. Расскажите о себе.

— Ничего интересного. Моя сестра и я стали сиротами, когда мне было шестнадцать, а сестра была еще четырнадцатилетней школьницей. Оставалось немного денег, но их хватило до того времени, пока мы не стали зарабатывать сами. С тех пор, — она пожала плечами и улыбнулась, — мы работаем.

— И никаких развлечений?

— Разумеется, мы развлекаемся. Для этого не всегда нужны деньги.

— Нет? — Он мрачно взглянул на нее.

Это была его характерная черта. Однажды решив ознакомиться с предметом, он полностью посвящал себя ему. Он задавал вопросы о жизни девушек, их прошлом и внимательно выслушивал ответы, время от времени серьезно кивая.

— У вас нет никаких сбережений, — сказал он. — Вдруг кто-то из вас заболеет или произойдет несчастный случай?

— Мы справимся, — коротко ответила Вики.

Официант бесшумно принес кофе. Мартин предложил Вики сигарету, но она покачала головой.

— Ваша сестра, — начал он, — вы так много думаете о ней…

— Она для меня все, — восторженно заговорила Вики. — Когда вы ее увидите, то поймете почему. Она такая милая. Она заслуживает гораздо большего, чем то, что у нее есть сейчас.

— Будучи миссис Кеннеди, — сухо заметил он, — вы многое можете сделать для нее.

Горячий румянец появился на щеках Вики, ее пронизанные янтарными искорками глаза засверкали от негодования.

— Я надеюсь, вы не думаете, что я… я имела это в виду, когда сказала, что выйду за вас замуж?

Его лицо перекосила странная горькая усмешка.

— А что вы имели в виду?

Этот вопрос застал Вики врасплох. У нее перехватило дыхание. Ведь для нее был возможен только один ответ — «потому что я люблю вас!» По какой еще причине можно было выйти замуж за этого надменного, нетерпимого мужчину? Только не из-за денег и не из-за роскоши, которую он мог предложить. Он, наверное, замечательный любовник, но он способен превратить жизнь своих близких в пытку. Только любовь могла примирить с мыслью о совместной жизни с таким человеком, каким стал Мартин.

Но Вики полагала, что еще не пришло время, чтобы прямо сказать о своей любви. Она смотрела на Мартина широко раскрытыми глазами, ища слов и не находя их.

Через мгновение он рассмеялся.

— Забудьте об этом, Вики. У меня нет права задавать вам такие вопросы. Вы сказали, что Пэт работает в универмаге?

— В отделе дамского белья.

— Она должна уволиться — сегодня же. Она может приехать сюда и поселиться с вами. После свадьбы вам понадобится компаньонка. Я не хочу, чтобы вы чувствовали себя одиноко.

Вики сказала невинным голосом:

— Я не буду одинокой, Мартин. Ведь у меня будете вы.

— Что?! — изумленно воскликнул он, поднимаясь со стула.

Вики недоуменно взглянула на него:

— Я бы хотела, чтобы Пэт приезжала к нам время от времени, разумеется. Но не жила с нами. По крайней мере, не сразу. Ведь нам больше никто не нужен, не так ли?

Мартин снова медленно опустился на стул. Когда он заговорил, его голос звучал не совсем уверенно.

— Вы действительно совершенный ребенок, Вики.

— Не подумайте, что я не оценила ваше предложение относительно Пэт, — быстро сказала она. — Вы чрезвычайно добры.

— Добр? Что заставило вас так думать?

— Я всегда так думала. Вы, должно быть, на самом деле очень добрый человек, хотя, — она слегка улыбнулась, — вы умудряетесь скрывать это. Все, что вы сделали для своей матери, перед тем как она умерла…

Он стал совершенно неподвижен, словно оледенел. Его голос был тоже ледяным.

— Кто рассказал вам это?

— Разве это секрет? Вы сами говорили, что ваша жизнь всем известна.

Он пропустил это мимо ушей.

— Ричард Фэрроу рассказал вам. Он единственный человек, кто знает это. Но у него не было такого права. — Его пальцы сжались в кулак.

Гнев охватил Вики, и она вскочила на ноги:

— Почему ему не следовало говорить об этом? Ричард восхищается вами. Он думает, что когда-то вы были необыкновенным человеком. Он обожает вас, и вам следует быть благодарным ему за это. Он единственный, кто… — Она быстро замолчала, внезапно осознав, что зашла слишком далеко.

Глаза Мартина потемнели, и Вики не могла разглядеть, какое выражение таилось в их глубине. Его голос был острым как сталь.

— Он единственный, кто любит меня? Вы это собирались сказать, не так ли?

— Простите, — пробормотала Вики.

Он резко отодвинул свою чашку.

— Я знаю, что это так. Вы также произнесли еще одну красноречивую фразу: «Он думает, что когда-то вы были необыкновенным человеком».

— Он и сейчас считает вас таким.

Мартин встал из-за стола:

— Вы не умеете лгать, не так ли, Вики? Ничего, пусть меня не любят, но, по крайней мере, я добился успеха в жизни. Это важно, ведь правда?

Его голос звучал так горько, что Вики не знала, что и ответить. Она почувствовала, что вся дрожит, хотя ее маленькая головка была высоко поднята и она не хотела, чтобы Мартин увидел, как он испугал ее.

— Ну же, — повторил он тем же горьким тоном, — вы действительно думаете, что я добился успеха в жизни?

— Я думаю, что вы добились успеха в бизнесе, — решительно сказала она. — Но в жизни вы проиграли, Мартин. Когда-то, если верить Ричарду, вы были прекрасным человеком. Но вы, настоящий, были побеждены деловым магнатом — богатым и успешным человеком.

Легкая краска гнева окрасила его высокие скулы.

— Ну что ж, — ровно сказал он, — теперь мне все ясно.

Он отвернулся от нее и, засунув руки в карманы, посмотрел в окно. Наконец он сказал:

— Я разослал сообщение о нашей свадьбе в газеты сегодня утром. Как только мы подберем вам одежду, то отправимся в театр, а затем в ресторан. Я не хотел бы, чтобы репортеры добрались до вас или до вашей сестры раньше этого дня.

— Очень хорошо, — ответила Вики бодрым голосом хорошей секретарши, но после этого — почти помимо ее воли — с ее губ сорвался вопрос:

— Но почему я? Вы могли бы выбрать девушку из общества, с хорошим происхождением, с титулом. Многие были бы рады выйти за вас замуж. Почему вы выбрали меня?

— Вы — леди. Вы красиво двигаетесь и говорите. Если вас соответствующе одеть, то вы затмите их всех одним своим видом. Вы думаете, что я не смогу распознать хороший материал, едва лишь взглянув на него? В конце концов, мой так называемый успех основан на способности распознавать хорошие вещи.

Он снова пришел в спокойное расположение духа.

— Именно потому, что вы не принадлежите к так называемому «свету», я и выбрал вас. Я хочу им доказать, что они не обладают монополией на все на свете, будь они прокляты.

«Хорошо одетая и красиво говорящая кукла, — подумала Вики. — Вот и все, что ему нужно. Кажется, он даже не подозревает о любви, нежности, дружбе. Бедный Мартин! Должно быть, он ужасно несчастен».

Теперь Вики намного лучше понимала его. Она была его вызовом обществу, которое, несмотря на все его деньги, причинило ему боль и дало отпор. Он вовсе не был великим Мартином Кеннеди, легендарной фигурой, стоящей за грандиозным универмагом; он был маленьким мальчиком, блуждающим в темноте, испытавшим все тяготы несчастливого детства. Бедный, бедный Мартин. Она должна освободить того, старого Мартина из его тюрьмы, которую создал новый Мартин. Она окружит его такой теплотой и нежностью, что он должен будет ответить ей тем же.

Она мягко сказала:

— Я постараюсь, Мартин.

Он пересек комнату и теперь стоял рядом с ней, смотря на нее сверху вниз. Его близость волновала Вики. Она чувствовала легкий, приятный запах табака и лосьона после бритья.

«Он собирается поцеловать меня», — подумала Вики. Ее сердце забилось размеренными, глухими ударами.

Но Мартин и не думал целовать ее. Он стоял рядом с ней, наверное, целую вечность. Затем сказал уже гораздо мягче:

— Я уверен в этом, Вики.

Он вышел быстрой, бесшумной походкой. Дверь мягко закрылась за ним.

Вики опустилась на ближайший стул. Она чувствовала себя изможденной, лишенной сил, как будто она несколько часов боролась с бушующим штормом, а ветер и дождь хлестали ее по щекам.

Девушка прижала руки к усталым глазам. «Что я наделала?» — прошептала она. Ей хотелось убежать в свою крошечную квартирку, вернуться к своей безопасной, удобной старой работе в машинописном бюро.

Но тут пробили висевшие на стене часы, и она с испугом поняла, что у нее остается совсем немного времени, чтобы позвонить Пэт. Милая старушка Пэт с ее честным, незамысловатым подходом к жизни; как хорошо будет поселить ее в этом отеле, чтобы она оказывала сестре моральную поддержку. А после свадьбы можно будет подумать о будущем Пэт.

Три часа спустя Вики открыла дверь своей гостиной и была встречена нежными объятиями юной Пэт.

— Вики! Это чудесно! Ты темная лошадка! Если честно, сегодня утром я подумала, что ты шутишь. — Она отстранила Вики, чтобы внимательно рассмотреть ее. — Гм. Мне нравится твоя новая прическа. Немного замысловато, но тебе идет. И очень изысканный макияж. Ты выглядишь восхитительно. О, я слишком взволнована, чтобы говорить.

Вики нежно сжала ее в объятиях.

— Глупышка! Ты не перестаешь болтать с тех пор, как я зашла. Пэт, я так рада видеть тебя.

Странно, показалось, что прошли не часы, а годы с тех пор, как они расстались сегодня утром после завтрака. Этот полный событиями день отдалил их друг от друга.

— Ричард тоже пришел, — сказала Пэт, и, когда Вики прошла в комнату, она увидела долговязого Ричарда Фэрроу, который выкарабкивался из глубокого кресла.

— Ричард, как мило с твоей стороны! — воскликнула Вики.

Пожилой мужчина серьезно взглянул на нее.

— Вики, что все это означает? — тихо спросил он.

В его мягком тоне Вики послышался вызов.

— Это означает, что я собираюсь замуж за Мартина, чтобы ты ни сказал на это. — Она пристально посмотрела на него, и он внезапно показался ей еще более седым и согбенным.

— Выходит, нет смысла что-либо говорить. Вики, ты знаешь, мы всегда относились к тебе и Пэт как к своим дочерям…

Вики нежно схватила его за руку и прижалась к нему.

— А Мартин вам вроде сына. Так, значит, все очень удачно складывается. Ричард, дорогой, пожалуйста, не сердись на меня. Для меня это так важно.

— Замужество всегда важно.

Пэт обняла своими нежными ручками его сутулую фигуру и поцеловала его.

— Не ворчи. Это очень волнующе и романтично. Поздравь ее и будь милым старичком.

Ричард осторожно освободился от ее объятий.

— Я буду, Пэт, если Вики уверит меня, что это брак по любви.

— Я люблю Мартина, — проговорила Вики.

— А он любит тебя?

— Ты должен знать, что Мартин не из тех, кто всем открывает свое сердце. Он хочет жениться на мне, Ричард. Не на какой-нибудь женщине, а на мне. Разве этого недостаточно?

Пэт перевела взгляд с одного на другого, чувствуя возникшую между ними напряженность.

— Но, Ричард, почему ты так упрямишься по поводу этого замужества? — требовательно спросила она. — Ведь ты так часто рассказывал нам, каким хорошим мальчиком был Мартин. Ты был такого высокого мнения о нем.

— Теперь Мартин совсем не тот мальчик, которого я знал. Если все, что я о нем наговорил, создало у вас, девушки, романтичное представление о нем, то мне очень жаль. Я видел, как менялся с годами его характер. Деньги и власть извратили его. Мартин Кеннеди плохой. Плохой во всем, Вики.

Вики села.

— Ричард, я не хочу, чтобы мы поссорились. Ты и Эдит — единственные настоящие друзья, которые есть у нас с Пэт. Давай останемся друзьями. Только я не верю тому, что ты говоришь о Мартине. Я не верю, что люди могут так кардинально меняться. Он несчастен, только и всего. Он потерял свой путь. Долгое время он общался только с теми людьми, кто ценил лишь его деньги, а не его самого. Он стал думать, что все люди такие, и это озлобило его. Но он не прав, Ричард, и я хочу доказать ему это.

— Мое бедное дитя. Да поможет тебе Бог. Никто не в силах изменить Мартина, уже слишком поздно.

— У любви своя сила. А я люблю Мартина.

Ричард пожал худыми плечами:

— Очень хорошо. Я вынужден принять эту ситуацию. Но я не одобряю ее, Вики.

И, не сказав больше ни слова, он вышел из комнаты.

— Пэт, я не хочу, чтобы Ричард так уходил, — с отчаянием в голосе произнесла Вики. — Ведь он наш друг.

Пэт скрестила затянутые в нейлон ноги, сидя в глубоком кресле, и выпустила колечко дыма.

— Он стар и осторожен. А мы молоды, Вики, и Мартин тоже молод. Мы просто обязаны по-разному смотреть на вещи. Я уверена, что в глубине сердца Ричард просто ревнует, так как Мартин добился огромного успеха в жизни, а старый, бедный Ричард немного неудачник и мямля. Не обращай внимания, дорогая. Я, например, не буду.

— Может, ты и права. — Вики включила электрический камин, наслаждаясь его мерцанием. Она внезапно замерзла, эти весенние вечера все еще были прохладными, а центральное отопление вело себя странно.

— А теперь, — весело сказала Пэт, — расскажи мне все. Я само любопытство. Я уже навострила уши. Давай выкладывай.

Вики колебалась. Что она могла рассказать? Она выбрала безопасный вариант.

— Пэт, — медленно вымолвила она, не отрывая глаз от искусственного пламени, — не сердись, но хотя мы всегда говорили, что будем делиться нашими любовными приключениями, теперь, когда это случилось, все выглядит по-другому. Это нечто очень личное. И я не думаю, что Мартину понравится, если я буду говорить об этом даже с тобой. Мне кажется, ты будешь думать точно так же, когда сама полюбишь.

Пэт очень внимательно стала изучать свои стройные лодыжки, как будто ей не нравились ее колготки.

— Я поняла. Но коль скоро ты счастлива, то это все, что мне нужно знать.

— Но нам есть о чем поговорить. Например, об одежде. И о планах Мартина по поводу свадьбы.

— Планах Мартина?

Вики захихикала:

— Малышка, неужели ты думаешь, что страсть Мартина все организовывать устоит перед таким соблазном, как собственная свадьба?

— Н-нет, думаю, что нет, — засмеялась Пэт. — О, Вики, я надеюсь, что он не заорганизует тебя до смерти.

Вики продолжала смеяться, но теперь она вновь почувствовала себя напуганной, ужасно напуганной. Она просто марионетка, и теперь все ее существование будет полностью распланировано. На стене офиса Мартина появится новый график с заголовком «Вики». Она быстро сменила тему:

— Давай поговорим о тебе, Пэт. Теперь я смогу обеспечить тебе более приятное времяпрепровождение. Вечеринки, нарядные платья, красивые молодые люди. Может, я смогу уговорить Мартина купить загородный дом. Мы могли бы жить там и учиться верховой езде. Ты бы так очаровательно выглядела в костюме для верховой езды.

Молодая девушка ответила не сразу. Она докурила сигарету и смяла ее в пепельнице. Наконец она сказала:

— Я вижу, что для Мартина не совсем удобно, если сестра его жены будет продолжать работать в универмаге. Мне тоже будет неловко. Мне придется уйти из «Кеннеди». Но после свадьбы я найду другую работу, Вики, и я не буду чересчур тебе докучать. Бедные родственники — не слишком хорошее приданое, а быть бедным родственником тоже не очень приятно. Ни Мартину, ни мне это не понравится.

Вики была в негодовании.

— Но я хочу, чтобы ты осталась со мной, малышка. Мне будет так одиноко без тебя. — После того, как она обдумала предложение Мартина за ленчем, она поняла, как на самом деле ей будет недоставать общества Пэт.

— У тебя будет Мартин. Я найду работу и сама встану на ноги. Я не настолько гордая, чтобы не приезжать к тебе время от времени на выходные, но даже Мартин Кеннеди не в состоянии купить жизнь и свободу Патрисии Лэдлоу. — Ее голос звучал легко и непринужденно. — Это, разумеется, будет шоком для Его Светлости.

— Это шок для меня. Я рассчитывала на тебя.

— Пожалуйста, не сердись. И ты, и Мартин будете любить меня гораздо сильнее, если я останусь самой собой. Личностью. А не просто еще одной дорогой вещью в коллекции Кеннеди.

На глазах Вики появились слезы.

— Но если я потеряю тебя… и Ричарда…

— Ты нас не потеряешь. Но разве ты не понимаешь — мы уже не так нужны тебе. У тебя будет муж, дом, возможно, дети. Мартин наверняка захочет сына. Может, даже несколько. Вики, дорогая, что случилось?

Вики зажала рот пальцами, чтобы удержать судорожные рыдания.

— Я не смогу, — она задыхалась в истерике, — я не смогу справиться с этим. Я не выйду замуж за него. Мы должны сказать ему, что все кончено. Я не понимала…

Пэт крепко обхватила ее за дрожащие плечи:

— Встряхнись, старушка. Предсвадебное волнение. Все девушки в универмаге перед свадьбой ведут себя точно так же. Давай закажем чай. Добрая чашка чаю — вот и весь рецепт. Это поможет, вот увидишь.

— Это не нервы. Я просто начинаю понимать, что означает выйти замуж за Мартина. Я была идиоткой, когда согласилась на это. Он никогда не изменится. Он останется Мартином Кеннеди всю свою жизнь, и я…

— А кем, по-твоему, он должен быть? — рассудительно спросила Пэт. — Ну, слава богу, вот и чай.

Пэт налила чашку и передала сестре:

— Выпей это, уточка. И помни — ты собираешься выйти замуж за Мартина, и все будет очень хорошо, и у тебя будет куча маленьких толстеньких Кеннеди. В «Тэтлере» появятся фотографии — они катаются на шотландских пони, а ты прогуливаешься рядом в трикотажной двойке и с жемчугами на шее.

Вики нервно захихикала:

— Неужели так будет?

— Разумеется. Ведь ты любишь его, не так ли? Ты говорила Ричарду правду?

Вики, свернувшись в кресле, как улитка, кивнула. Горячий ароматный чай успокоил ее. Пэт была просто кладезь здравого смысла. Ее паника понемногу утихла.

— Я действительно люблю его. Но еще больше я его боюсь.

Пэт неторопливо отставила чашку. Ее глаза внезапно округлились.

— Разве ты не понимаешь, что Дракон скоро станет членом нашей семьи? А мы до смерти боимся его. Когда он разговаривает с нашим менеджером по этажу, она почти падает в обморок от ужаса. А я, в свою очередь, до смерти боюсь ее.

На следующее утро Пэт, как обычно, отправилась на работу в универмаг.

— О боже! Мой последний день! Наши устроят вечеринку со сплетнями после того, как я уйду! — Она наклонилась к зеркалу, чтобы аккуратнее наложить губную помаду. — Все равно они милые девчонки. Я буду скучать по ним.

— Мы будем вместе до самой свадьбы. А после Ричард присмотрит тебе отличную работу. Если только… Пэт, измени свое решение и останься со мной.

Девушка упрямо покачала головой:

— Нет, Вики.

Вики коротко вздохнула. Пока Пэт остается с ней, она может чувствовать себя счастливой и заставлять себя верить, что ее помолвка самая обычная и ей предстоит самая обычная свадьба. Но как только Пэт помахала ей на прощание и отправилась на работу, Вики почувствовала сильный страх, гораздо более сильный, чем в кабинете дантиста.

Мартин заехал за ней в одиннадцать. Она уже была готова, поскольку знала, как он ненавидит ждать. Войдя, он быстро окинул ее оценивающим взглядом:

— Очень хорошо. Прическа отличная. Джаспер — мастер своего дела. Я был прав, что направил вас к нему. Сегодня я выберу все. Я точно знаю, чего хочу.

Она слегка улыбнулась:

— А мне позволительно будет сказать хоть слово?

Он был шокирован.

— О боже, разумеется, нет. Я точно знаю, что делаю. Не вздумайте ничего говорить.

Вики понимала, что он прав. У него был дар, почти гениальный, во всем что касалось женской одежды. И все же у нее было вполне естественное желание самой выбрать свой гардероб. Вики подавила еле слышный вздох, но Мартин все же услышал его и вопросительно посмотрел на нее:

— Что-то не так? Вы выглядите затравленно.

— Так и есть.

— Из-за меня?

— Из-за жизни. Из-за того, что я предпринимаю.

Он подошел к ней и взял ее руки в свои.

— Пойдемте. Подбородок выше. На самом деле вы не так уж напуганы. Вы не хотите все отменить?

— Н-нет, — прошептала она.

— Если захотите, то вам нужно будет просто сказать об этом. Мы пошлем опровержение сегодняшнего объявления.

Его ладонь была твердой и теплой. Вики чувствовала, как его необыкновенная жизненная сила проникает в нее. Она подняла глаза и встретилась с его решительным взглядом.

— Нет, Мартин, — твердо сказала она, — я испугана, но я не подведу вас.

Неожиданно он наклонился и быстро поцеловал ее в губы. Короткое, отстраненное прикосновение, но почему-то волнующее.

— Хорошая девочка, — весело произнес он.

В течение нескольких следующих дней Вики трудилась напряженнее, чем когда-либо в своей жизни. Примерки длились часами. Она ходила вперед и назад, поворачивалась кругом и снова ходила. У нее болели ноги, плечи, голова. Мартин рычал на нее, рычал на портних и модисток. Закупщики из универмага бегали вокруг, рвали на себе волосы и бормотали: «Да, мистер Кеннеди» и «Нет, мистер Кеннеди». Под его постоянным давлением начали совершаться чудеса. Приданое Вики все увеличивалось. Были куплены прозрачное белье, туфли, сумочки, изысканные платья, костюмы, маленькие элегантные блузки.

Для их чрезвычайно важного похода в театр и ресторан, когда Вики и Мартин впервые должны были появиться на публике вместе, Мартин выбрал гладкое медно-золотое платье, и когда Пэт, которая с энтузиазмом выполняла роль горничной, натянула его на Вики, то она попятилась назад, задохнувшись от восторга.

— Преклоняюсь перед этим человеком, Вики, — он знает свое дело. Ты выглядишь как леди Гамильтон.

Вики засмеялась очаровательным, искрящимся смехом.

— Сделай же выбор, к какому столетию я принадлежу. Лично я чувствую себя старушкой из детской песенки, которая говорила: «Это не я». О боже, посмотри, кто это пришел. Для Мартина слишком рано.

Пэт вернулась в спальню:

— Это Ричард.

Вики была довольна. Ее старая дружба с Ричардом была немного поколеблена, и она надеялась, что этот визит означал примирение. Она поспешила в гостиную, чтобы поприветствовать его.

— Боже, боже, — сказал он, когда Вики вошла.

— Я выгляжу хорошенькой? — требовательно спросила девушка. Копируя походку манекенщиц, она приняла элегантную позу, а затем скорчила ребячливую гримаску.

— Не хорошенькой. Прекрасной. Но все же… — Он колебался, не решаясь продолжать дальше. — Что же так изменило тебя, Вики?

— Платье за сто гиней, если уж на то пошло. Идет оно мне?

Он согласился.

— Но я не уверен, что оно мне нравится. Я бы предпочел то зеленое, которое ты надевала на мою серебряную свадьбу.

— Четыре фунта, куплено на распродаже. Но, — она снова стала серьезной, — мне оно тоже больше нравится. Это платье словно для маскарада. Я делаю вид, что я — это не я.

— Ты скоро привыкнешь к этому. Быть богатым — это привычка, которая быстро овладевает человеком. Но не забывай о себе настоящей. Ты можешь сесть в этом замечательном одеянии?

— Конечно.

— Тогда сядь, моя дорогая. Я принес тебе на подпись твой брачный контракт. Теперь у тебя будет свой собственный доход, счет в банке, чековая книжка и все прочее. Позволь, я тебе объясню…

Через несколько минут Вики подняла взгляд от бумаг:

— Ричард, мне страшно. Столько денег!

— Мартин может себе это позволить.

Пэт вернулась после того, как осторожно выглянула из номера, чтобы посмотреть, что происходит внизу на лестнице.

— Вик, там сотни репортеров и фотографов.

— «Вот наша кошка, а вот другая», — процитировал Ричард с неудовольствием. — Но чего же ты хотела? Это решающий миг для Мартина. Покажи ему, что ты стоишь этих денег. — Легкий сарказм в его голосе прозвучал для Вики словно вызов.

— Ну что ж, и покажу.

— Лифт поднимается, — доложила Пэт, заняв стратегическую позицию у дверей. — Ш-ш, это он. Идем, Ричард, мы помешаем. Нам нужно проваливать.

— Вы ведь не уйдете? — вскричала Вики.

— Именно это мы и делаем, моя радость. Пойдем, Ричард, через другую дверь. О боже, Вики, он выглядит потрясающе. Отчего это высокие мужчины кажутся такими ослепительными в вечерних костюмах?

Она послала Вики воздушный поцелуй и исчезла, волоча за собой Ричарда. Вики осталась совершенно одна. Она стояла, глядя на дверь, с высоко поднятой головой и легким румянцем на щеках.

Мартин действительно выглядел необыкновенно эффектно в строгом черном смокинге. Он официально поприветствовал ее.

— Все готово для великого момента?

— Все готово.

— Не боитесь?

— Нет. — Ее зеленые глаза спокойно встретили его взгляд.

— Может, это придаст вам большую уверенность в себе, но должен сказать, что вы выглядите великолепно.

— Благодарю. Хотя это ваша заслуга, а не моя.

Он слегка поклонился:

— Перед тем как мы выйдем, хочу дать вам это.

Он щелкнул замком плоского кожаного футляра, в котором оказалось изящное изумрудное ожерелье, сверкающее зеленым огнем на атласной подушечке. Вики затаила дыхание.

— Наденьте его, — приказал он, подавая ей футляр.

Но она повернулась к нему спиной:

— Наденьте его сами, Мартин, пожалуйста. — Она стояла лицом к зеркалу и могла видеть его серьезное лицо, склонившееся над ее плечом.

Одно мгновение он, казалось, был в замешательстве, но затем повиновался. Его пальцы слегка коснулись ее шеи. Камни засверкали на ее гладкой, шелковистой коже. Вики дотронулась до них рукой.

— Спасибо, Мартин. Вы очень щедры. О, благодарю вас! — Она ослепительно улыбнулась ему, глядя в зеркало, и он, видя ее волнение, улыбнулся тоже.

— Вам понравилось?

— Понравилось? Если бы вы только знали!

— Я надеялся, что изумруды придутся вам по душе. Это единственный камень, который подходит к вашим глазам. Перед тем как мы появимся перед репортерами, вам лучше надеть это. — Он сунул ей в руку квадратную коробочку цвета слоновой кости, в которой оказалось громадное кольцо с изумрудом.

— Должно быть обручальное кольцо, — сказал Мартин немного насмешливо, — или же публика будет разочарована.

Внезапно он снова замкнулся в себе.

— Наденьте его, — коротко сказал он.

Вики покачала головой:

— Вы должны сделать это. — Она протянула левую руку, и кольцо скользнуло на средний палец. И так как она продолжала стоять в ожидании, он раздраженно произнес:

— В чем дело? Не подходит?

— Могу я получить поцелуй вместе с обручальным кольцом? — вкрадчиво спросила Вики.

Она услышала, как у него перехватило дыхание. Они стояли очень близко друг к другу, и Вики чувствовала, как его губы слегка касаются ее волос. Она подняла к нему лицо.

Внезапно он резко сжал ее в объятиях, так что ей стало больно. Он осыпал ее рот свирепыми поцелуями до тех пор, пока она не почувствовала, что ее губы изранены. Она задыхалась, пытаясь вырваться из его крепких объятий.

Так же внезапно Мартин отпустил ее.

— Вот вам, — язвительно проговорил он, странная улыбка скривила его губы. — А теперь поправьте свой макияж и пойдемте.

Когда Вики появилась перед батареей камер рядом с Мартином, ее голова была высоко поднята, а губы изогнуты в счастливой улыбке. Никто бы не догадался, что ее трясет от страха — не перед вспышками камер, не перед коварными вопросами репортеров, а перед серьезным, красивым мужчиной рядом с ней, мужчиной, за которого она собралась замуж.

Голубая дымка сигарет, щебетание голосов, сдержанный звон бокалов. Пэт в очаровательном платье подружки невесты разговаривала с красивым юношей на другом конце комнаты.

Впервые во время приема Мартин отошел от нее. Вики осталась одна среди движущейся, болтающей толпы, которая почти забыла о ее существовании.

К ней подошел Ричард Фэрроу.

— Ты довольна, Вики?

Она и Ричард так и не вернулись к прежним дружеским отношениям. Жена Ричарда, полная и добрая Эдит, помогала Пэт нарядить невесту, а Ричард был посаженым отцом. Но он даже не пытался скрыть свое неодобрение по поводу этого брака, и его жена была согласна с ним.

— Да, довольна.

— Драгоценности, норковое манто и «даймлер»? Да уж.

— Не будь таким невыносимым. Только одно портит мою свадьбу — это то, как ты к ней относишься. Мой муж красивый, добрый, умный, богатый и щедрый. Чего еще мне желать?

Усталыми глазами пожилой человек следил за передвижениями Мартина по комнате.

— Ты могла бы пожелать, чтобы он не был влюблен в кое-кого другого.

Стефани Джойс и ее жених, лорд Линмут, были гостями на свадьбе. Мартин стоял рядом со Стефани, которая, как всегда, была окружена свитой, состоящей из одних мужчин.

Вики прекрасно осознавала, что Стефани по-прежнему не выпускает Мартина из своей шелковой паутины. Все, что он делал, имело одну цель — поразить Стефани. Изумруды Вики, ее жемчуга, норка до пола, «даймлер». Даже ее изысканное приданое и роскошный отель в Монтрё, где они должны были провести свой медовый месяц, — все это нужно было лишь затем, чтобы пустить Стефани пыль в глаза. Пожелания Вики при этом совершенно не учитывались. Ее фотографировали, интервьюировали, снова фотографировали, и с Мартином, и одну. Закутанную в новые меха, вылезающую из своей новой машины, обедающую с Мартином, ужинающую с Мартином, наблюдающую за показом мод.

А Мартин, изучая каждую фотографию, думал о том, как отреагирует на нее Стефани. И так как красота Вики расцветала в той изысканной обстановке, которой он ее окружил, то он одобрительно мычал. Он был в восторге, когда узнал, что Вики на пять лет моложе Стефани — и позаботился о том, чтобы Стефани узнала об этом.

Преимущество было на его стороне еще и потому, что свадьба Мартина состоялась раньше чем свадьба Стефани. Но Стефани была не промах. Она приняла свое поражение и пыталась обратить его в победу, перетягивая внимание с невесты на себя. И тут она преуспела.

Вики дотронулась до рукава Ричарда:

— Дай мне время. Когда мы вернемся из свадебного путешествия, она уже будет замужем.

— Мое дорогое дитя! Будь взрослее! Неужели ты думаешь, что замужество имеет какое-то значение для Стефани?

Обворожительная золотоволосая звезда сейчас шла по комнате, улыбаясь своей знаменитой улыбкой. Она обладала неоспоримым шиком. Все глаза немедленно устремлялись на нее.

— Может, для нее и не имеет, — пробормотала Вики, наблюдая за своей соперницей. — Но для Мартина имеет.

— Откуда ты знаешь?

— Он только на словах принадлежит этой толпе. А по сути он такой же, как я. Он типичный представитель среднего класса, а это что-то значит. Может, Стефани не осознает это — а может, и сам Мартин не осознает. Но я рассчитываю на его мать.

Стефани Джойс остановилась напротив Вики, ненавязчиво делая вид, будто только что заметила невесту, и протянула к ней руки.

— Так вот какая у тебя жена, Мартин? Очаровательна, на самом деле очаровательна. Ах, моя дорогая, какое потрясающее платье. Как снежная метель… так идет вам… ужасно, ужасно юная и невинная.

Но она так взмахнула при этом длинными ресницами, приподняв уголки губ, что ее последние слова прозвучали как «неопытная и неловкая».

— Мартин выбирал для меня это платье, — сказала Вики. — Ему нравится окружать меня красивыми вещами.

Стефани посмотрела на Мартина:

— Ты достал его в своем сказочном универмаге, дорогой? Говорят, там есть все необходимое для свадеб. — Она снова посмотрела на Вики. — Как удобно! Даже включая невест, как я понимаю. А знаешь, ведь я никогда не была в твоем универмаге, Мартин.

«Она унизила нас обоих», — подумала Вики и осторожно взглянула на Мартина, чтобы посмотреть, как он отобьет выпад Стефани.

— Я не удивлен, — грубовато сказал он. — Мы не отпускаем в кредит.

Послышалось легкое, злобное хихиканье. Лорд Линмут, стоя рядом со Стефани, нахмурился. Его бедность была так же хорошо известна, как и экстравагантность Стефани.

До того как Стефани смогла ответить, Вики по-хозяйски положила ладонь на руку Мартина и очаровательно улыбнулась ему:

— Стефани — наша гостья, дорогой. Ты не должен быть груб с ней. Вы нас простите, — добавила она, обращаясь к Стефани, — но нам нужно поговорить с другими гостями.

Не выпуская руки Мартина, Вики отвела его в сторону. Ее пышное белое платье со шлейфом колыхалось в такт ее шагам. Она держалась так, как подобает держаться хозяйке вечера.

Когда они отошли на достаточное расстояние от Стефани, Мартин остановился.

— Ты, маленькая обезьянка! Ты заслуживаешь, чтобы тебя отшлепали.

Его голос был сердит, но в глазах сквозило невольное восхищение, а за гневом угадывался едва сдерживаемый смех.

— Довольно вызывающе, не правда ли? — В уголках ее рта появились ямочки, а в глазах плясали озорные огоньки. — Но Стефани действительно была груба, ты сам это заметил. Она тоже заслуживает шлепка. Я надеюсь, что у лорда Линмута хватит сил на это.

Мартин рассмеялся:

— Я сомневаюсь. Но ты приобрела врага. Никто не может позволить себе так обращаться со Стефани Джойс.

Вики пожала плечами:

— Но ведь она уже была моим врагом, разве нет?

Он не успел ничего ответить, так как к ним подходила Пэт с приятным молодым человеком. У него были прямые и гладкие волосы, а его честное лицо было очень простым.

— Вики, это Колин Гейл. Он без пяти минут доктор.

— Заранее поздравляю, — сказала Вики, пожимая его руку.

Колин густо покраснел. Казалось, он не знает, что делать со своими ногами и руками.

— Я еще не уверен, что сдам экзамены, миссис Кеннеди. Пэт выдает желаемое за действительное.

— Тогда я желаю вам того же.

Мартин вмешался в их разговор:

— Вики, тебе надо переодеться. Простите, Гейл, но мы должны спешить. Сегодня мы будем ужинать уже в Швейцарии.

— Счастливые люди! — сказала Пэт. — А ленч в воздухе! Божественно! Только, надеюсь, тебе не станет плохо в самолете, Вики.

— Не станет, — неожиданно вмешался Мартин. — Ваша сестричка сделана не из сахара, Пэт. Она умеет за себя постоять.

Пэт смотрела на удаляющиеся фигуры жениха и невесты.

— Каким образом, — медленно сказала она Колину, — он это узнал?

— Мне она не кажется такой уж крутой. Скорее она напоминает фигурку со свадебного торта.

— Смотри не ошибись, юный костоправ. Она не так крута, как Энни с Запада, — она мягкая, нежная и добрая. Но она не даст себя провести. Она как медная проволока.

— Надежная, как сталь, и прямая, как клинок? — спросил Колин, и краска подступила к самым корням его волос.

— Да, что-то вроде этого, — согласилась Пэт. — Смотри, она зовет меня. Это значит, что я нужна ей, чтобы помочь с переодеванием. Ты поедешь в аэропорт? Частный самолет в Швейцарию. Вот что значит слава!

Колин, уже по уши влюбленный в Пэт, громко застонал. Девушки, у которых сестры летают частными самолетами на континент, не выходят замуж за практикующих врачей.

Легкие, изящные чемоданы с ярлычками «миссис Мартин Кеннеди» уже были сложены в спальне, куда Вики ввела улыбающаяся гостеприимная хозяйка отеля.

Большая прохладная комната выглядела удобной и чистой. Сверкающий сосновый пол приятно пах мастикой. Сосновые двуспальные кровати с толстыми пуховыми тюфяками были накрыты покрывалами из тонкого белого батиста, на которых лежали огромные квадратные подушки, украшенные тонкой вышивкой. На полу были постелены хорошенькие мягкие коврики, а в углу стоял большой умывальник со сверкающими кранами. Балкон был прикрыт белыми оборчатыми занавесками.

Вики, как и большинство женщин, не могла устоять перед балконом. Она вышла на него, отодвинув зеленые ставни.

Было уже темно, воздух был теплый, ароматный. Огни Монтрё мерцали, словно бриллиантовое ожерелье вокруг озера, и отражались в дрожащей воде. За гладкой поверхностью озера угадывались темные таинственные глубины; величественные горы дремали под бриллиантовыми звездами. Прямо под балконом, в гостиничном саду, росли пальмы, увешанные гирляндами, — сейчас они были странно неподвижны и казались искусственными.

Замерев, Вики стояла на балконе и смотрела вниз. Путешествие утомило ее, и ей было приятно остаться в одиночестве.

В соседней комнате, у Мартина, горел свет. Они уже поужинали. Мартин был заботливым, но каким-то отстраненным. Поначалу, оказавшись в Швейцарии, они непринужденно болтали. Вики никогда раньше не была за границей, и Мартин добросовестно показывал ей все самое интересное.

Но постепенно они примолкли, и каждый погрузился в свои мысли. Вики начала чувствовать, что ее одолевает робость — ужасная, сковывающая язык робость. Ведь этот странный мужчина был ее мужем! Целый месяц они будут вместе в ежедневной, ежечасной близости. Она несколько раз украдкой взглянула на него, пытаясь понять, что он чувствует, но безразличное выражение его лица ни о чем ей не сказало. Думал ли он по-прежнему о Стефани? Сравнивал ли он это путешествие с тем медовым месяцем, который мог бы у него быть со Стефани?

Вики почувствовала запах сигарного дыма и, отвернувшись от чарующего пейзажа, увидела Мартина, который вышел из своей комнаты и стоял на балконе рядом с ней, глядя куда-то вдаль. Его большие смуглые руки легко опустились на перила балкона.

Должно быть, она шевельнулась или издала какой-то звук, так как он вдруг обернулся к ней:

— Это ты, Вики? Ну, тебе здесь нравится?

— Вид божественный. У меня просто глаза из орбит выскакивают, так хочется все как следует разглядеть.

Он молча курил.

— Я надеюсь, ты не очень устала. Это был длинный день.

— Для тебя тоже. Не важно, мы сможем здесь побездельничать какое-то время. Тебе нужен отдых. Ричард говорил, что ты не отдыхал несколько лет.

— Ричард слишком много болтает. Ты не хочешь пойти на танцы или в казино?

— Разве только из любопытства. Все, что мне сейчас нужно, — это спокойно впитывать атмосферу этих очаровательных старинных мест. Я хотела бы побродить по лугам и посмотреть, как растут весенние цветы.

— Меня пугает такая программа. Пустая трата времени. Боюсь, что мой мозг будет в это время работать над балансом следующего года и новым планом расширения универмага.

— Ах, лучше не надо. Ты должен научиться расслабляться, Мартин. Попробуй хорошенько побездельничать, пока мы здесь. Давай просто посидим на солнце и ничего не будем делать.

— Кстати, о ничегонеделании — я должен распаковать вещи. Думаю, ты тоже. Тебе следовало взять с собой горничную, как я настаивал.

— Нет, это ни к чему. Она бы меня пугала. Я всегда сама заботилась о себе. — Она легко вздохнула. — Чего бы я действительно сейчас хотела — так это чашку чаю, но, боюсь, это невозможно.

— Мое дорогое дитя, нет ничего невозможного. Позвони в колокольчик и попроси чая. Здесь все говорят по-английски, и швейцарцы готовят отличный чай. К тому же все они одержимы странной мыслью, что находятся здесь для того, чтобы служить своим клиентам.

Он прошел прямо в ее комнату и яростно затряс колокольчиком.

— Чай для мадам, — решительно сказал он горничной, которая появилась почти мгновенно.

— Очень мило с твоей стороны, — благодарно промолвила Вики. — Может, ты тоже выпьешь?

— Нет. Я, наверное, пройдусь немного, разомну ноги после всех этих путешествий. — Он внимательно посмотрел на нее. — Почему бы тебе не лечь в кровать и не выпить чаю? Ты выглядишь немного бледной. — Он дотронулся смуглым пальцем до ее щеки. — Я не слишком тебя загонял? Ведь я не очень заботливый человек.

— Чай в постели — звучит превосходно. Ты думаешь, они помогут мне распаковать вещи?

— Разумеется. Попроси их прислать горничную.

Он снова ушел на балкон, и через мгновение Вики услышала, как за ним закрылась дверь.

Улыбающаяся горничная, которая пришла распаковать вещи, едва говорила по-английски, а школьный французский Вики был не на высоте. Но язык красивой одежды можно считать международным. Девушка была очарована приданым Вики. Она с радостью разглаживала и развешивала прекрасные вещи, напевая веселую песенку и время от времени улыбаясь, и кивая Вики через комнату.

Для сна Вики выбрала ночную сорочку из тяжелого белого атласа, отделанную кружевом кофейного цвета. Поверх нее она набросила пеньюар, а затем скользнула под легкое, толстое пуховое одеяло. Поднос с чаем уже стоял у изголовья вместе с пачкой английских журналов.

Горничная закончила распаковывать вещи и подошла к кровати, робко пытаясь говорить по-английски:

— Мадам выглядит очаровательно! Это lune de miel, нет?

«Lune de miel? Ax, медовый месяц! Как она догадалась? Мы, разумеется, совсем не похожи на обычных жениха и невесту».

— Шпокойной ношь! — пробормотало маленькое светловолосое создание, забирая поднос.

Lune de miel! Медовый месяц с Мартином Кеннеди. А она была миссис Мартин Кеннеди. Так было написано на ярлычках ее багажа. Об этом говорило тонкое платиновое кольцо на пальце. Но она все-таки чувствовала себя Вики Лэдлоу.

Вики Лэдлоу перестала существовать сегодня около одиннадцати часов утра. Больше на свете не было такой девушки. Она была Вики Кеннеди — странной, незнакомой особой. Она чувствовала себя оторванной от всего мира, как будто она неслась в лодке без парусов по бурному морю.

В дверь осторожно постучали. Вики вскочила в постели; ее сердце билось болезненно, и, когда она заговорила, никто не ответил. Она провела кончиком языка по сухим губам и повторила снова:

— Войдите.

Дверь открылась. На пороге стояла маленькая горничная, которая по-прежнему улыбалась. В руках у нее была большая золоченая корзинка весенних цветов, перевязанных золотой атласной ленточкой, — белые и желтые нарциссы, мимоза, гиацинты. Она поставила корзинку на стол и протянула Вики карточку:

— Pour Madame.

— Merci, — сказала Вики, взяв карточку в руки.

На ней решительным почерком Мартина было написано: «Доброй ночи, Вики. Спи спокойно».