Рыцарь наслаждения

Глава 9

Ноябрь 1417 года

Роберт набросил ей на плечи плащ, и в этот момент Изабель услышала колокольный звон. В огромном аббатстве, которое Вильгельм Завоеватель построил на западе от города, монахов созывали к последней вечерней службе. Джеффри сегодня молился там. Он встанет с монахами дважды за ночь и еще к заутрене на рассвете и только после этого вернется в замок.

— И как тебе только удалось убедить меня пойти на это собрание в городе? — удивилась она. — Уверена, мне там совершенно не понравится.

— Кто знает? Вечер в компании богатых и распутных может принести свои сюрпризы, — заметил Роберт, открывая перед ней дверь. — Что скажешь насчет пешей прогулки? Ночь выдалась ясная.

Прогулка через Старый город ей по-настоящему поправилась, впрочем, когда они пересекли мост в Новый город, у Изабель уже основательно замерзли ноги. Они дошли почти что до дальней городской стены, и тут наконец Роберт остановился перед воротами огромного дома.

— Я говорил, что хозяева дома — лорд и леди де Лизьё? — спросил Роберт, не глядя на нее.

— Мари де Лизьё? Как ты тонко все просчитал: я бы ни за что не пошла, если бы ты сказал мне сразу.

— Да ладно, дай волю своему любопытству. — Он подмигнул ей. — Обещаю, будет очень интересно.

Войдя в дом, Изабель сразу же отметила безвкусную обстановку: дорогие, но некрасивые гобелены на стенах, слишком много мебели.

— Отвратительно, правда? — прошептал Роберт ей на ухо. — Но подожди, ты еще ее мужа не видела.

Изабель с трудом удержалась от смеха.

— А ты, оказывается, злой, Роберт.

Ужин был под стать интерьеру: хлеб успел зачерстветь, фрукты, наоборот, не дозрели, мясо было пережарено и обильно полито подливкой подозрительного серого оттенка. Встав из-за стола, Изабель была почти так же голодна, как когда садилась за него.

После ужина гости небольшими группками разбрелись по гостиным. Роберт уселся рядом с Изабель на скамью в торце самого большого зала и принялся рассказывать пикантные истории о людях в комнате.

— Говори потише! — то и дело напоминала ему Изабель.

Смех застрял у нее в горле, когда она увидела запоздавшего гостя, что входил в гостиную.

— Ты не предупреждал, что Стивен тоже придет.

Роберт изогнул бровь:

— А нужно было?

— Конечно, нет.

И все же меньше всего на свете ей хотелось смотреть, как Мари будет весь вечер виснуть у него на шее. Надо же, она уже облапила его бесстыжими руками!

— Дорогая моя, ты выглядишь напряженной, — заметил Роберт.

— Ты ошибаешься.

За несколько недель она привыкла бывать в обществе Стивена — и игнорировать притяжение, существовавшее между ними. Разумеется, она не рисковала больше, оставаясь с ним наедине.

Они с Джейми и Джеффри тренировались каждый день. Стивен приходил реже — понятное дело, не так-то легко рано встать после ночи бурных возлияний… и бог знает чего еще. Изабель вопреки всем самоувещеваниям таяла каждый раз, когда видела его, и относилась к нему все теплее. Он был терпеливым учителем, а обаяния и остроумия, отпущенных ему природой, с лихвой хватило бы на двоих.

И как может такой талантливый человек тратить время на самых опустившихся представителей местной знати? К тому же рядом с ним всегда отиралась какая-нибудь особа женского пола, хихикала над его шутками и посылала ему многозначительные взгляды.

Роберт поднял руку:

— Стивен, иди к нам!

Стивен отвлек Мари де Лизьё ослепительной улыбкой, быстренько снял ее руку со своего плеча и протиснулся мимо.

Изабель поглубже вдохнула, чтобы укрепить свою волю. Интересно, он уселся между ней и Робертом, чтобы досадить ей или Мари? Вполне мог бы занять кресло напротив.

— Рад, что ты здесь, — сказал ему Роберт. — Я должен ненадолго отлучиться, а оставлять Изабель одну совсем не хочется. Ты же знаешь, что это за люди.

— Удивляюсь, что ты вообще ее привел, — резко ответил Стивен.

— Хватит вести себя так, словно меня здесь нет, — выпалила Изабель. — Я не ребенок, чтобы няньки передавали меня с рук на руки. — Она так разозлилась, что почти не ощущала, какое жаркое у Стивена бедро. Почти. — Куда ты идешь? — спросила она у Роберта.

Он подмигнул ей:

— Я бы предпочел не говорить.

Тайное свидание. Разве он не слишком стар для таких забав? Впрочем, мужчины вроде него или Стивена никогда не останавливаются.

Роберт и Стивен встали и принялись о чем-то переговариваться вполголоса. Изабель заметила прелестную куртизанку Клодетту: она проходила мимо входа в гостиную и перехватила взгляд Роберта. Роберт тут же откланялся, а Стивен повалился в кресло напротив Изабель и скрестил руки на груди.

— Сэр Джон Попем говорил, как высоко ценит вашу помощь в управлении городом, — сказала она, чтобы как-то начать разговор. Признаться, ее удивили восторги Попема. Очевидно, Стивен тратил время не только на вино и женщин.

Стивен пожал плечами и обвел взглядом комнату. Кажется, ему совсем не хотелось обсуждать с ней свое сотрудничество с Попемом. Впрочем, можно было бы дать понять это не так грубо. Что на него нашло сегодня? Она же не виновата, что его приставили к ней в дуэньи…

Несмотря на все усилия воли, Изабель почувствовала себя обиженной. Она-то думала, что они за прошедшие несколько недель стали в некотором роде друзьями.

Красивая немолодая дама в богатых украшениях и малиновом шелке появилась рядом со Стивеном, склонилась и прошептала что-то ему на ухо. Он пожал ей руку и кивнул.

— Не сходите с этого места, — велел он Изабель, вставая. — Я ненадолго. Мне срочно нужно кое с кем поговорить.

Поговорить? Ха! Изабель проводила Стивена взглядом: он выплыл из комнаты в сопровождении женщины в малиновом. И кем эти мужчины себя возомнили? Ей велят сидеть смирно, а сами удирают с женщинами не пойми какого сорта!

Изабель, сидя в одиночестве, чувствовала себя неловко. У нее был небольшой опыт по части собраний, подобных этому. В замок Хьюм гости наведывались редко, а муж ее почти никуда не вывозил. Она испытала огромную благодарность к месье де Лизьё, который откуда ни возьмись явился составить ей компанию.

— Бросить такую прекрасную леди! — Де Лизьё вскинул руки. — По правде говоря, ваши друзья недостойны вас.

Полопавшиеся сосуды и неровный цвет лица выдавали в нем человека, пристрастного к спиртному. Но кто бы стал винить беднягу, женатого на невыносимой Мари?

— Возможно, вы согласитесь осмотреть дом, пока их нет? — предложил он.

— Вы очень добры. — Изабель взяла его под руку и улыбнулась, представив, какое у Стивена будет лицо, когда он вернется и обнаружит ее исчезновение.

Де Лизьё остановился у стола и налил ей полный кубок вина. Чтобы не расплескать вино, ей пришлось сделать сразу несколько больших глотков. Они шли из комнаты в комнату, де Лизьё показывал ей те или иные вещи, Изабель вежливо поддакивала ему.

Стивен явно не торопится.

С некоторыми гостями она имела шапочное знакомство: они наведывались в замок. Де Лизьё, конечно же, знал всех. Они продвигались медленно, тут и там останавливаясь переброситься словечком с тем или иным человеком. По пути де Лизьё захватил графин вина, и Изабель позволила ему снова наполнить кубок.

Они с де Лизьё успели обойти весь дом, но ни Стивен, ни Роберт так и не появились. Изабель уже жаждала пронзить их обоих мечом. Куда они подевались? Она порывалась уйти совсем. Если ей придется ахать и охать еще хоть перед одним уродливым семейным портретом, она просто заорет от ярости, и все!

— Вам стоит взглянуть на новое витражное окно, которое я поставил в гостиной на втором этаже. — Де Лизьё повел ее к лестнице. — Это просто шедевр.

Уж лучше окно, чем еще один портрет. Де Лизьё снова наполнил ее кубок, и ей пришлось выпить сразу половину, чтобы не расплескать на ступеньках. По крайней мере, вино в этом доме лучше, чем еда. Оно немного приглушило голод.

С лестничной площадки Изабель обернулась и окинула взглядом людей внизу. Стивена она так и не увидела — равно как и дамы в малиновом платье.

— Гостиная там, — сказал де Лизьё, увлекая ее куда-то в сторону.

В гостиной по всему полу валялись алые подушки с тяжелыми золотыми кистями. Странно, сюда ведь заходят гости. И отчего так жарко? Изабель обмахнулась рукой. Наверное, слуги перегрели жаровню.

— Не хочу хвастаться, но разве оно не прекрасно? — Де Лизьё обвел ее вокруг подушек к окну.

— Мило, очень мило, — пробормотала она, хотя ничего особенного в этом окне, за исключением разве что размера, не было.

Ха-ха, Стивен и не подумает искать ее здесь! Если он вообще станет искать. Свинья! Изабель прищурилась, воображая, что именно он проделывает с женщиной в малиновом, и залпом допила вино. Не оборачиваясь, она протянула кубок де Лизьё, чтобы он вновь его наполнил.

Что он там такое говорит? Что-то про гобелены? Она давно уже потеряла нить разговора — если его бессмысленную болтовню можно так назвать!

— А в соседней комнате совсем необычный образец. — Он подтолкнул ее к двери. — Вы должны это увидеть.

У Изабель закружилась голова.

— Я бы хотела присесть, месье де Лизьё, — сказала она и смутилась: его имя прозвучало в ее устах как «Ми-шу Ди-шу».

Но он, кажется, ничего не заметил.

Боже, неужели она пьяна? Пьянство Хьюма вызывало у нее такое отвращение, что она никогда не злоупотребляла спиртным. Как же…

— Ну конечно, — заботливым тоном ответил де Лизьё. Что «конечно»? Она и забыла, о чем его просила.

— Но сначала взгляните на узор на этом прекрасном гобелене.

Разглядеть узор в тусклом свете свечи не представлялось возможным, но Изабель покорно уткнулась носом в гобелен и, щурясь, двинулась вдоль стены. Искаженное лицо, лошадиный круп, женская грудь… Внезапно она поняла, что там изображено. Онемевшая от потрясения, она во все глаза смотрела на неприличную сцену: мифические сатиры совокуплялись с женщинами.

У нее засосало под ложечкой. Изабель оглянулась через плечо. Да, как она и боялась, он привел ее в спальню. Но она не слышала, как он закрыл дверь, однако дверь закрыта. Как она это допустила?

— Вам не следовало меня сюда приводить, — сказала она и двинулась к двери.

Де Лизьё усилил хватку на ее руке и дернул назад.

Изабель поборола приступ паники. Он не посмеет — дом полон народу. И Стивен где-то здесь…

— Отпустите меня, — сказала она как могла спокойно. — Меня ждет сэр Стивен.

— Поверьте мне, дорогая, Карлтон сейчас занят. Она и опомниться не успела, а де Лизьё уже облапал ее! Мокрые губы на шее, грубые руки стягивают платье. Она закричала, но он зажал ей рот липкой ладонью. Изабель попыталась нащупать под кружевной косынкой кинжал и тут вспомнила, что он остался лежать на сундуке в ее комнате. Вот проклятие!

Она пиналась и царапалась, а он все тащил ее к постели. В конце концов, ей удалось вонзить зубы ему в руку. Лишь мгновение ей пришлось слышать рык его боли. Де Лизьё отвесил ей оплеуху, такую сильную, что в ушах зазвенело, а перед глазами замерцали звездочки.

Колени у Изабель подогнулись, де Лизьё ослабил хватку. Она упала и попыталась отползти на четвереньках. Лишь бы только выбраться отсюда!

Ритмичный звук ударов у нее за спиной привлек внимание Изабель. Она обернулась.

Стивен! Он прижал де Лизьё к боковине высокой кровати и тузил его изо всех сил. Голова де Лизьё моталась, как у тряпичной куклы.

— Стивен, хватит! Не надо! — завопила она. Стивен помотал головой, словно отгоняя наваждение.

Он отступил, и де Лизьё бухнулся на пол.

Изабель села на пятки и зажала рот руками. До ее слуха доносились приглушенные всхлипы. Она не сразу поняла, что звуки эти издает сама.

Стивен встал на колени и сжал ее плечи:

— Он вас… обидел?

Она покачала головой, не в силах вымолвить ни слова. Стивен крепко прижал ее к себе.

— Вы уверены? — выдохнул он ей в волосы.

Она крепко зажмурилась и кивнула.

Стивен порывисто отстранил ее и вперил в нее обжигающий взгляд.

— Боже правый, что вы здесь делали с ним? — спросил он. Голос его дрожал.

— Не кричите на меня! — Она, к ужасу своему, едва не плакала. — И не поминайте Бога всуе. Не поминайте!

— Вы что, пьяны? — Он смотрел на нее широко раскрытыми глазами.

— Да как вы смеете упрекать меня, — она стукнула себя в грудь на слове «меня», чтобы подчеркнуть свое возмущение, — в пьянстве?! И это не моя вина! Стоило мне отвернуться, как де Лизьё подливал мне вина, и…

— Пойдемте. — Стивен поставил ее на ноги. — Я не могу больше находиться в спальне этого мерзавца.

Он почти вынес ее из комнаты. Изабель успела бросить взгляд на безжизненное тело де Лизьё.

— Вы его?..

— Да жив он, — жестко отозвался Стивен.

Он подвел ее к скамье под окном в гостиной, запер входную дверь на засов, сел рядом с ней и взял за руку:

— Простите, что рассердился на вас, но вы до смерти меня перепугали. — Он смотрел прямо перед собой и сжимал челюсти. На скулах играли желваки. Он изо всех сил старался сохранить спокойствие, но голос вновь сорвался на крик. — О чем вы только думали, напившись с де Лизьё и завалившись в его спальню?!

— Он показывал мне дом.

— Господи, Изабель, вам же не пятнадцать лет! Как можно быть такой дурочкой?

— Это нечестно! — Она вытерла глаза рукой и шмыгнула носом.

Плечи его обмякли.

— Вы правы. Я не должен был оставлять вас одну. У меня было дело, но это не оправдание.

— Это не ваша вина.

Даже если бы была его, то какая женщина не простила бы Стивена, когда он смотрит такими глазами?

Он заключил ее в объятия и опустил подбородок ей на макушку. Так, прижимаясь к нему, чувствуя щекой твердые мышцы у него на груди, Изабель почувствовала себя в безопасности. Защищенной.

— Почему у вас испортилось настроение, когда Роберт нас оставил?

— Потому что нам с вами не стоит оставаться наедине. — Он глубоко вздохнул: грудь под ее щекой поднялась и опустилась. — Вы же понимаете, я не очень-то умею сопротивляться искушению.

Она отстранилась, чтобы посмотреть ему в лицо. Он действительно очень красив: широкий выразительный рот, твердые скулы и подбородок. Она коснулась еще щеки рукой, желая ощутить жесткую щетину.

Он долго и взволнованно смотрел на нее.

— Какое сладкое, сладкое искушение, — прошептал Стивен в конце концов, и поцеловал ее. На этот раз они целовались медленно, растягивая удовольствие, и Изабель казалось, что внутри у нее разливается жидкий мед.

Он оторвался от ее губ и прижал ее голову к своей груди. Изабель услышала, как гулко и часто бьется его сердце.

— Надо возвращаться в замок, — сказал Стивен.

— Еще рано. — Она прижалась к нему, чтобы ярче ощутить жар тела сквозь одежду. — Еще рано.

Он снял ее руки со своей талии и поцеловал в макушку.

— Было бы неправильно воспользоваться ситуацией, когда вы только что пережили сильное потрясение и слишком много выпили.

Изабель запрокинула голову, надеясь получить еще один поцелуй.

— Но я уже почти трезвая.

— Изабель, вы лжете, — улыбнулся он. — Вы пьяны как сапожник. Пойдемте, я должен отвезти вас обратно, прежде чем все понятия о чести окончательно покинут меня.

Стивен подсадил Изабель на своего коня и, придерживая ее, сам взлетел в седло. Да-а, как же она пьяна! Утром ей придется несладко. Она откинулась на него, такая мягкая, податливая, и ему пришлось молиться святому Петру, чтобы тот ниспослал ему силы.

— А как же Роберт? — спросила Изабель, не открывая глаз.

— К черту Роберта!

Стивену хотелось его удавить. Если ему нужно было отлучиться на одну из тайных встреч с королем, зачем, Бога ради, он потащил с собой Изабель? Да еще к де Лизьё! Единственное объяснение в том, что он действительно хотел надолго оставить их одних.

Что ж, любопытно.

Конечно, Роберт вряд ли предвидел, что де Лизьё, эта лошадиная задница, набросится на Изабель под крышей собственного дома. Но он совершенно точно знал, что Стивену придется везти Изабель в замок. Поздно ночью.

От Роберта ничто не скроется. У этого человека, кажется, глаза на затылке. Как Стивен ни отпирался, Роберт наверняка понял, что между ним и Изабель что-то произошло — в то утро, когда Роберт встретил их… ну, в общем, сразу после того, как они покатались по полу в кладовой.

Неужели Роберт намеренно его искушает? Стивен не понимал зачем, хоть убей.

Он постарался прочувствовать свою добродетельность: надо же, перед каким искушением устоял! А что еще ему было делать с Изабель, которая от выпитого и стоять-то сама не могла? Хотя все равно это далось ему нелегко: он ощущал запах ее волос, и при каждом шаге лошади ее бедра терлись о его пах. Его естество напряглось, как камень, а спасения никакого не предвиделось.

— В детстве я вот так же ездила с отцом, — мечтательно проговорила Изабель. — Он повсюду брал меня с собой.

Стивен посоветовался с совестью: нет, его нисколько не беспокоило, что он собирается вытягивать из Изабель секреты, пользуясь ее опьянением.

Он вошел в дверь, которую она сама открыла ему.

— Отец вас разочаровал? — мягко спросил он. — Расскажите мне свою историю, Изабель, я хочу ее услышать.

Она молчала так долго, что он уже решил, что она дремлет. Когда же вновь заговорила, то, кажется, совсем забыла про его присутствие.

— Отец сказал, что я должна спасти семью…

Ее речь то и дело прерывалась, говорила она сбивчиво, словно озвучивала лишь часть мыслей.

Изабель говорила, а Стивен ясно видел девочку на пороге женственности, которая стоит в высокой траве с деревянным мечом в руке и смешинками в глазах, упрямую девочку, которая привыкла все делать по-своему.

Старику Хьюму надо было член отрезать — отрезать и скормить свиньям — за то, что воспылал страстью к такой юной девочке. Он, наверное, был постарше ее деда…

Когда ее голос совсем стих, Стивен решил подтолкнуть Изабель к продолжению разговора.

— У вашего отца, наверное, были свои причины, раз он согласился на этот брак.

— Хьюм дал ему денег, чтобы выкупить обратно наши земли, — ответила Изабель.

Получается, семья принесла ее в жертву: ее невинность продали старику, чтобы тот насытил свою похоть. Фамильные земли — за счастье юной девочки.

Ее голова покачивалась у Стивена на груди. Судя по всему, сегодня она уже ничего ему не расскажет. Стивен направил лошадь к воротам замка. Изабель почти не шевелилась, пока он нес ее по черной лестнице в спальню.

Неужели эта бестолковая служанка никогда не отопрет дверь? Стивен постучал второй и третий раз. В конце концов, служанка открыла и хихикнула, глядя на Изабель, спящую у него на руках.

— Никому ни слова, — пригрозил Стивен, внося Изабель в комнату и укладывая на постель. Он терпеть не мог задирать слуг, но нужно было удостовериться, что она не станет болтать о случившемся налево и направо. — Если кто-то узнает, клянусь, лучник, который так тебе нравится, немедленно отправится в армию Глостера.

Он взглянул на Изабель, и сердце его внезапно пронзила нежность — нежность к той девочке, которой она некогда была. Девочке, отец которой разбил ей сердце.

Он провел костяшками пальцев по ее щеке, и Изабель улыбнулась во сне. Как же ему хотелось лечь рядом с ней! Заключить в объятия и погрузиться в сон, зарывшись лицом в ее волосы. Проснуться — и увидеть ее улыбку, заняться с ней любовью… А потом весь день проваляться в постели.

Служанка уйдет, если он прикажет.

Стивен глубоко вздохнул.

Она — не его. И никогда не будет.