Рыжее солнышко

8

Когда Джесси проснулась, ее комната была погружена в полумрак. Как долго она спала? Девушка подняла руку, чтобы посмотреть на часы, и застонала. Все тело ужасно болело.

Все, кроме губ, подумала она, загадочно улыбаясь.

В полусонном мозгу всплыло воспоминание, что Чарльз здесь, она обещала привести себя в порядок и встретиться с ним на дружеской вечеринке. Это было два часа назад. Джесси со вздохом приподнялась, слезла с кровати и сделала несколько неуверенных шагов к зеркалу.

Она увидела ужасающее зрелище: все ее лицо было измазано грязью, волосы спутались и повисли грязными прядями, одежда никуда не годилась.

Стараясь не касаться больных мест, Джесси разделась и, прихрамывая, пошла в ванную. Она включила очень горячую воду и щедро влила туда пену для ванн. Затем с наслаждением погрузилась в горячую воду. Несмотря на то что ее ждали, Джесси не смогла противиться соблазну подольше понежиться в ванне.

Боль в мышцах понемногу утихла, когда она вышла из воды. Джесси вытерлась и надела мини-кимоно, которое висело возле двери. Белое атласное кимоно с драконами, вышитыми на спине, было очень коротким, всего лишь до середины бедер.

И только девушка начала расчесывать свои невероятно спутанные волосы, как в дверь постучали.

Джесси подошла к двери, приоткрыв ее, наклонила голову и выглянула в коридор.

— Да?

На пороге стоял Чарльз, рискованно балансируя подносом с бутылкой охлажденного шампанского и двумя дрожащими бокалами.

— Пожалуйста, разреши мне войти, иначе я потеряю работу, — сказал он.

Джесси распахнула дверь, и Чарльз, просеменив мимо нее, поставил поднос на ночной столик и опустился на ее кровать.

— Вот как! Мой зов остался без ответа. Мне даже пришло в голову, что я не слишком желанный гость. — Он пристально оглядел ее и присвистнул. — Вот это уже лучше. — Его взгляд оценивающе задержался на ее ногах, но затем Чарльз внезапно нахмурился.

Почувствовав смущение, Джесси попыталась натянуть короткое кимоно пониже.

Мужчина встал с кровати и наклонился, рассматривая ее ноги.

— Чарльз!

— Ради бога, я уже видел тебя в бикини. Что случилось с твоими ногами?

Джесси посмотрела вниз. Действительно, синяки потемнели и приняли отвратительный зеленоватый оттенок.

— Я слегка ушиблась, — пробормотала она.

— Ладно, хорошо… Но ты «слегка ушиблась», делая что?..

— Катаясь верхом.

— Это случилось сегодня?

— Ну да, но…

— Я надеялся, что Сидни позаботится о тебе гораздо лучше. Господи, о чем думал этот человек?! Что ты одна из его железобетонных ковбоев?

— Нечего сваливать все на Сидни. Я сама виновата.

— Как бы то ни было, но почему ты с Сидни каталась верхом?

Что-то в резком голосе Чарльза насторожило ее и заставило более осторожно ответить на его вопрос.

— Сидни говорил, что недалеко отсюда есть Ущелье Бизонов, и экскурсия туда могла бы стать интересным развлечением для наших гостей.

Чарльз обвил руками талию девушки и притянул ее к себе.

— Я ревновал, — сказал он.

Джесси вклинила свои руки между ними.

— Может, выпьем шампанского? — спросила она, немного нервничая.

Чарльз тотчас отпустил ее.

— Прекрасная идея!

Он взял бутылку и начал выкручивать пробку, пока та, в конце концов, не вылетела и, описав дугу, врезалась в пол.

Затем он наполнил бокалы и, повернувшись, протянул один Джесси.

— За нас, — тихо произнес он.

Джесси пристально посмотрела на него и только приоткрыла рот, чтобы ответить на тост, как резкий стук в дверь прервал ее.

— О черт, — выругался Чарльз. Он подошел к двери и дернул за ручку.

За дверью стоял Джек. Его масленые глазки забегали по комнате и оценивающе остановились на Джесси, а затем нервно перебежали на лицо Чарльза.

— Ну, что надо? — прорычал тот.

— Сэр, пришел мистер Эджертон. Говорит, что вы хотели его видеть.

— Только не сейчас, — нетерпеливо произнес Чарльз.

Джек мялся, очевидно, взвешивая, которого из мужчин он боится больше.

— Мистер Эджертон твердит, что вы хотели его видеть немедленно. И он был не слишком любезен, когда говорил это.

— Ну, хорошо. Пойдите и передайте ему, что я буду через минуту. — Он повернулся к Джесси и, извиняясь, сказал: — Наша дружеская вечеринка снова откладывается. В своей телеграмме Эджертон сообщил, что ему нужно решить со мной несколько важных дел.

Джесси отметила про себя, что Чарльз прилетел сюда не только чтобы увидеть ее, как он говорит. И почувствовала облегчение от того, что весь этот долгий путь Чарльз проделал не только ради нее.

Джесси нечего было предложить этому мужчине, но она еще не была готова сообщить ему об этом.

— Подожди меня здесь. Не напрягай мышцы. Я вернусь через пять минут.

Она через силу улыбнулась ему. Чарльз подмигнул ей:

— Кстати, Джесси, из тебя управляющий еще хуже, чем из меня.

Как только дверь за ним закрылась, Джесси заперла ее на внутренний замок, сбросила кимоно и с трудом втиснула свои ноющие конечности в первую попавшуюся чистую, хотя и немного измятую одежду. Кое-как расчесав влажные спутанные волосы и мельком взглянув на себя в зеркало, она поставила шампанское и бокалы обратно на поднос.

Джесси отнюдь не собиралась в полуголом виде попивать шампанское на своей кровати с лордом Чарльзом Уэксфордом.

Стиснув зубы и превозмогая боль, она проманеврировала с подносом из своей комнаты и спустилась в холл.

Самым безопасным местом будет столовая, подумала она. Джесси взглянула на бокалы с шампанским — их надо будет вымыть. Она как раз пробиралась мимо кабинета, когда дверь резко отворилась, и она столкнулась с Сидни, выходившим оттуда.

Поднос покачнулся, и бокалы разбились, упав на пол. Бутылка со звоном приземлилась, и шампанское стало медленно вытекать из нее, образуя лужицу возле их ног.

Сидни схватил девушку за плечи, чтобы удержать ее, а затем быстро опустил руки.

Он выглядел усталым, грязным и злым.

Джесси задержала дыхание, когда он сверкая глазами, с явной досадой разглядывал упавшую бутылку. Резкие складки возле его рта стали четче и глубже.

— Не хотите ли присоединиться к нам с Чарльзом? — тихо спросила она, отчаянно желая исправить то неверное заключение, которое явственно читалось в его обвиняющем взгляде.

— Нет, благодарю, — натянуто произнес он.

— Сидни… — Джесси преградила ему путь.

— Вы и лорд — два сапога пара, леди, — прорычал он, с едва сдерживаемой яростью отстранив ее.

Стоя в луже шампанского, Джесси печально смотрела ему вслед. Его неповторимый мужской запах витал в воздухе, вызывая предательские мысли о Сидни Эджертоне, лежащем в пенистой ванне.

— О боже, любовь моя, что здесь произошло? — Чарльз появился в дверном проеме кабинета.

— Я уронила этот дурацкий поднос.

— Ладно, не расстраивайся и не смотри на меня так сердито. Хочешь, я принесу тебе соломинку, если «Дом Периньон» так много значит для тебя?

Он очаровательно улыбнулся. Джесси вяло улыбнулась в ответ.

— Я выкраду для тебя другую бутылку вина, — сказал Чарльз, с явным удовольствием произнося слова на местном диалекте ранчо, — и мы устроим обед, хорошо?

Но ничего хорошего уже и не стоит ждать.

— В выходные повар не работает, но я уверена, что смогу приготовить нам что-нибудь.

— Нет, ты отдохни. Я сам сделаю.

Джесси позволила себе расслабиться в пустой столовой. Идея Чарльза «устроить обед» состояла в том, что он позвал Джека и приказал ему найти что-нибудь съестное.

Джек враждебно посмотрел на Джесси, как будто это она виновата в том, что его заставляют делать домашнюю работу, явно не соответствующую его «высокому» статусу. Тем не менее через несколько минут он принес две тарелки «чилли», от которых шел пар, полбуханки домашнего хлеба и две бутылки пива.

Поставив еду на стол, Джек вздернул подбородок, показывая, как сильно оскорблено его чувство собственного достоинства, и, насупившись, выплыл из столовой.

При виде еды Джесси поняла, насколько она проголодалась.

— Что это такое? — с отвращением спросил Чарльз.

— Остатки «чилли». Подожди придираться, пока не попробуешь. Это божественно. — Джесси решила не сообщать ему о сигарном пепле.

— «Чилли»? Я же нанял французского повара.

— Он даже не приехал ко дню открытия. Зачем ты нанял французского повара для ранчо?

Чарльз пожал плечами:

— Я предпочитаю французскую кухню.

Вот именно! Он предпочитает! И ни малейшей мысли о том, что могло быть более практичным и подходящим для стиля ранчо.

— Джесси, мне недавно показалось, что ты была не в себе, — заметил Чарльз через некоторое время.

— Разве?

— Теперь я припоминаю, что ты просто пенилась. Даже больше, чем «Дом Периньон». — Он наклонился к ней.

— Сегодня был длинный день, — ушла Джесси от прямого ответа.

— Это я уже слышал. Только что Эджертон обвинил меня чуть ли не в твоем убийстве. Это правда?

— Боюсь, что так.

— Тогда неудивительно, что ты немного не в себе, — рассмеялся Чарльз.

Джесси уставилась на него. Неужели он действительно не понимал серьезности своего поступка? Может быть, Сидни неправильно сообщил ему обо всем?

— Что же именно сказал тебе Сидни?

— Он утверждает, что шум вертолета здорово напугал стадо, и оно стало неуправляемым. Он заявил мне в выражениях, которые при леди я не осмелюсь повторить, что если я когда-нибудь еще пролечу на вертолете возле стада, то он повесит меня на двери конюшни и разрешит ковбоям стрелять в меня из лука.

Джесси все равно ничего не понимала.

— Однако я думаю, — продолжал Чарльз, — что Эджертон раздувает из мухи слона, а злится он совсем по другой причине.

— Ты подверг опасности жизнь людей и животных и думаешь, что Сидни преувеличивает? — спросила Джесси, смочив пивом пересохшее горло.

— Ну, я же не нарочно… да и потом никто не пострадал. Что мне сделать, чтобы заслужить твое прощение: облачиться в рубище и посыпать голову пеплом?

У Сидни, решила Джесси, испортилось настроение еще до того, как он столкнулся с ней в коридоре. И его можно было понять.

— Ну а что за другие причины? — спросила Джесси.

— Иногда мне приходит в голову, что на ранчо можно не только разводить крупный рогатый скот. Думаю, что на моем собственном ранчо я могу придумать что-нибудь еще.

— И что же?

— Ну, например, раньше я занимался разведением скаковых лошадей. Это невероятно захватывающе — иметь своих собственных лошадей и выигрывать призы на скачках.

— Что же произошло?

— К сожалению, у меня скверный управляющий, — ответил Чарльз.

— Сидни? — удивленно спросила Джесси.

— Эджертон отлично управляет ранчо, но не имеет ни малейшего представления о хороших манерах. Тем не менее, я не собираюсь его увольнять, да и сам он этого не хочет.

— Тогда почему он разозлился, когда ты предложил эту идею?

— Да он и не разозлился на идею разведения скаковых лошадей. Может быть, только самую малость. А вот что привело его в ярость, так это Земля Сафари.

— Земля Сафари? — переспросила Джесси.

— Недавно я выиграл в покер пару жирафов. И по невероятному совпадению только что побывал в парке Сафари в Южной Калифорнии. Это потрясающе! Поэтому у меня появилась идея устроить такую же штуку здесь.

— В «Браун Биар»? — с ужасом спросила она.

— Потрясающе, он сказал то же самое и таким же тоном!

— И что?

— Ну, во-первых, это ранчо принадлежит мне, поэтому я и имею право привезти сюда хоть сто жирафов. Однако кое-что я упустил из виду. Например, жирафам нужны огороженные загоны. И потом здешний климат. Как правило, я наношу сюда визиты только летом. Полагаю, зимой здесь отвратительно. Тем более для жирафов. Надо думать, что и породистым лошадям придется довольно трудно. В конце концов, Сидни Эджертон поставил мне ультиматум — или я избавляюсь от жирафов, или мне придется искать нового управляющего ранчо. И хочу заметить, он заявил это не очень любезно.

— Надеюсь, ты понимаешь, что Сидни тебе нужен больше, чем жирафы?

— Ну, это скорее необходимость, чем мое желание. Этот человек обладает невероятной работоспособностью. В его мизинце больше знаний об управлении ранчо, чем в моей голове. Даже если бы я имел две головы, подобных знаний у меня не прибавилось. Ему это известно. И мне тоже. Последние несколько лет были не слишком удачными для купли-продажи мясного скота, но даже в самые черные дни Эджертон мог удержать ранчо от разорения.

— Но ты ведь рисковал, раздражая его пустяками и открыв гостевое ранчо без его одобрения, — произнесла Джесси.

— Мы оба прекрасно понимаем, что юридически это принадлежит мне, — печально ухмыльнулся Чарльз. — И ему придется смириться со всеми моими «сафари». Кроме того, он не так уж враждебно настроен по отношению к гостевому ранчо.

— Да неужели? — недоверчиво спросила Джесси.

— Он сам объяснил мне, что сегодня ваша верховая прогулка — это его инициатива, поскольку он хотел показать тебе место, куда можно было бы возить гостей. Я не ожидал от него такого участия. — Чарльз вертел в руках стакан. — Или я ошибаюсь насчет его истинного интереса?

— Я ничего не могу сообщить тебе об интересах Сидни Эджертона, — заявила Джесси, ощущая внутреннее беспокойство. А затем засомневалась: что, если она упустила шанс выяснить свои отношения с Чарльзом и рассказать ему о своих чувствах?

Рассказать Чарльзу о своих чувствах? Джесси поняла, что она сама еще недостаточно разобралась в них.

— Ах да! Я, кажется, забыл поблагодарить тебя за то, что ранчо процветает.

— Подожди, Чарльз, существует несколько проблем, которые нам необходимо обсудить, прежде чем ты оценишь успехи гостевого ранчо.

С кухни до них донесся звон бьющейся посуды.

— Джек, например, — вздохнув, сказала девушка.

— Эджертон только что дал мне исчерпывающую характеристику Джека, — ответил Чарльз. — Боюсь, подробности будут слишком скучными. Может, обсудим что-нибудь другое?

— Но это действительно важно!

— Что действительно важно, так это то, что я здесь, и у меня свободные две недели, которые я хочу провести рядом с тобой. Так что мы будем делать?

— Что мы будем делать? — переспросила Джесси.

— Давай слетаем в Калгари. Ты знаешь, это славный город. Сходим в театр, послушаем классическую музыку, закажем изысканный обед, потанцуем. Что тебе больше нравится?

— Но ведь утром приедут гости, — напомнила она ему.

— К черту гостей, — пренебрежительно сказал он. — Мы будем проводить большую часть нашего времени вдвоем.

— Чарльз! Я приехала сюда работать.

— Ладно, ладно, значит, гости для тебя важнее, чем я? — обиженно пробурчал он.

— Послушай, эти люди заплатили, большие деньги, чтобы приехать сюда. Не могу же я просто бросить их и предоставить самим себе.

— Джек сможет присмотреть за ними.

— Джек не сможет! — заявила Джесси.

— Почему?

— Потому что Джек пьет. И симфония звуков, доносящаяся из кухни, не что иное, как результат его стараний достать бутылочку хереса, оставленную поваром.

— Джек снова навеселе? — спросил Чарльз, совершенно не беспокоясь. — Может быть, с некоторых пор Эджертон недолюбливает его?

— Не стоит это обсуждать.

— И что ты предлагаешь?

— Я думаю, что раз уж ты здесь, неплохо было бы тебе принять участие в программе. Ты хорошо повеселишься и к тому же сможешь воочию увидеть, что мы здесь делаем.

— Повеселиться? — Чарльз криво усмехнулся. — Ты думаешь, что я смогу повеселиться, катаясь верхом на пони, обучаясь диким танцам на конюшенном дворе и надувая воздушные шарики? Или участвуя в этом глупом миниродео, вытворяя невесть что?

Джесси почувствовала, как кровь отлила от ее щек.

— Если ты думаешь, что все эти затеи не могут развеселить гостей, то зачем ты, черт побери, решил открыть гостевое ранчо?

— Ну, не сердись, — упрекнул ее Чарльз. — Я уважаю все твои идеи. Я буду принимать участие во всех развлечениях ровно столько, сколько смогу это выдержать. Но я собираюсь похитить каждую минуту твоего свободного времени и не упущу ни единого шанса побыть с тобой наедине. В этом ведь нет ничего дурного. Я проделал такой длинный путь, только чтобы быть с тобой. Прости, если обидел тебя, но я не хочу делить тебя ни с кем… А теперь, пока еще не поздно, чем бы нам заняться?

Джесси мельком взглянула на часы. Может быть, для Чарльза это «еще не поздно», но ей завтра предстоит вставать в пять утра, чтобы ехать на автобусе в Калгари встречать гостей.

— Я иду спать, — сообщила она ему.

— Звучит многообещающе. — Чарльз лукаво улыбнулся.

— Одна, — решительно отрезала Джесси.

— Ты — убежденная старая дева, или только мое предложение отклоняется?

— Чарльз, я уже говорила тебе, что не одобряю случайный секс.

И тут Джесси вспомнила, что всего лишь около восьми часов назад она просила Сидни поцеловать ее за ушком, и покраснела.

Чарльз заметил легкий румянец на ее щеках и улыбнулся.

— А если я собираюсь на тебе жениться?

— Чарльз! — Джесси была шокирована. — Мы же едва знаем друг друга.

— Поэтому-то я здесь. Чтобы исправить эту неприятную ситуацию. Я тоже не хочу только случайного секса. Я хочу, чтобы наши отношения стали намного серьезнее.

Объевшись «чилли» и выпив полбутылки пива, Джесси почти засыпала на ходу. Но она не собиралась вводить Чарльза в заблуждение относительно их отношений. Между ними ничего не было. Да и не могло быть.

— Спокойной ночи, Чарльз.

— Я никогда не думал, Джесси, что ты так раскиснешь.

— Я тоже не думала.

Неприятности начались уже на следующее утро. Джесси поехала с Джо, водителем автобуса, в Калгари, чтобы одних встретить в аэропорту, а других забрать из нескольких отелей — заранее запланированных сборных пунктов.

— Кого-то недостает, — сообщила она Джо, после того как последние пассажиры сели в автобус и она пересчитала присутствующих.

Джесси сделала перекличку.

Отсутствовала Элен Винтерборн. Джесси вздохнула. У нее забрезжила надежда, что миссис Винтерборн решила изменить свои планы. Она уже было решила поехать обратно на ранчо, но подумала, что это же гостья, а не только старая любовь Сидни Эджертона. Тогда Джесси решила выяснить, что случилось с этой дамой.

— У меня есть ее номер телефона, — сказала она Джо. — Пойду поищу телефон-автомат.

Через двадцать минут Джесси вернулась к автобусу.

— Не отвечает. Джо, нам придется снова проверить, нет ли ее на одном из наших сборных пунктов.

Они проверили все отели. Джесси заходила и разговаривала с портье. Потом снова попыталась позвонить миссис Винтерборн. Наконец, понимая, что сделала все, что в ее силах, и помня о своих обязанностях перед другими гостями, Джесси разрешила Джо возвращаться на ранчо.

Джесси испытала чувство глубокого облегчения, когда поняла, что по некоей таинственной причине миссис Винтерборн решила не проводить отпуск на ранчо, а остаться дома со своими детьми.

Пока они ехали в автобусе, Джесси попыталась наладить контакт между гостями. Она разъяснила им правила, раздала карты ранчо и обрисовала в общих чертах развлекательную программу. Затем она поиграла с гостями в игры и даже попела песни.

К тому времени, когда гости выгружались из автобуса, многие уже успели подружиться. В общем, все были настроены на веселье. Джесси поручила Джеку разместить гостей и затем повернулась к Джо, который выгружал чемоданы.

— Спасибо за терпение, Джо.

— А, пустяки. — Ковбой выпрямился и улыбнулся ей. — Вы тоже сегодня были довольно терпеливы, даже когда автобус сломался.

— Тогда большое спасибо твоему таланту механика.

— Да, он действительно пригодился. — Неожиданно Джо сдвинул на затылок свою ковбойскую шляпу и посмотрел вниз на дорогу. — А ну-ка, мисс Джесси, взгляните туда.

Девушка повернулась.

— Ничего себе машина! — Джо присвистнул. — Думаю, что на таких разъезжают только врачи.

Или жены врачей, подумала Джесси, когда большой белый «линкольн-континенталь» проскользнул мимо автобуса и остановился рядом с ними.

Затемненное окно бесшумно опустилось.

Выглянувшая из него женщина была необычайно красива — серые глаза, обрамленные черными, как смоль, ресницами, длинные пепельные волосы и безупречная нежная кожа.

— Доброе утро, — произнесла она приятным низким голосом. — Я — Элен Винтерборн. Где здесь можно припарковаться?

— Вон там, справа, — показала Джесси, надеясь, что в ее голосе не было скрытой враждебности.

Урчание мотора прекратилось. Из машины вышла стройная и довольно высокая женщина. На ней была розовая рубашка а-ля вестерн, заправленная в белые джинсы, на ногах — «казаки» из мягкой воловьей кожи.

Она потянулась.

— Ох, я совсем забыла, как ужасны эти дороги.

— Именно по этой причине мы отговорили людей добираться своим ходом, миссис Винтерборн. Однако если вы решили ехать на машине, то могли хотя бы поставить нас в известность. Сегодня утром мы потратили много времени, разыскивая вас.

Тем не менее, несмотря на сердитый тон, Джесси была рада что Элен Винтерборн оказалась такой невоспитанной и невнимательной к другим. Это изрядно подпортило безупречность ее внешности.

— Но я звонила, — сказала Элен, — я звонила на прошлой неделе и предупредила, что решила ехать на своей машине.

И лгунья к тому же, со злорадным удовлетворением подумала Джесси.

— Я говорила с Джоном или Джозефом… Нет! С Джеком!

Итак, клеймо невоспитанной, безответственной лгуньи на нее поставить не удастся. Миссис Винтерборн выглядела даже извиняющейся:

— Я надеюсь, что эта неразбериха не причинила вам слишком много неудобств. У меня есть знакомые в этих местах, поэтому я подумала, что если я буду на своей машине, то смогу навестить их в свободное время.

— Добро пожаловать в «Браун Биар», — сказала Джесси. Сердце ее упало. Элен Винтерборн была леди с ног до головы. Неудивительно, что Сидни на протяжении стольких лет сравнивает с ней других женщин.

— Спасибо. Мне все здесь знакомо. Я выросла на соседнем ранчо.

— Да, я знаю, — кивнула головой Джесси. — Сидни рассказал мне, — добавила она, отвечая на удивленный взгляд Элен.

Огромные серые глаза потеплели.

— Как, он все еще здесь? Не могу поверить.

Она посмотрела в сторону загонов.

— Если вы не возражаете, я бы хотела немного размяться после этой жуткой поездки. Возможно, я совершу небольшую прогулку вниз по памятным тропинкам.

— Как вы понимаете, на некоторые территории вход воспрещен, — предупредила Джесси.

— Вход воспрещен? — женщина посмотрела на Джесси с интересом.

— Управляющий довольно строг с гостями, которые не подчиняются плакатам, расставленным повсюду.

— Я все отлично понимаю, — сказала Элен. — Я сама выросла на ранчо и знаю, как оно может быть опасно для новичков, гуляющих где не надо. — Она улыбнулась. — Думаю, что после стольких лет, я тоже новичок. Мой муж не любил эти места. А после того как мои родители продали ранчо и уехали отсюда, у меня не было причин возвращаться сюда.

Джесси заметила, что Элен говорила о своем муже в прошедшем времени. Она с трудом преодолела любопытство.

— О мой бог, это не Сидни ли там?

Джесси обернулась.

Сидни направлялся прямо к ним спокойным уверенным шагом. Его выгоревшие джинсы плотно обтягивали ноги и бедра. Плечи казались еще шире в темной джинсовой рубашке. Ковбойская шляпа, сегодня белая и безукоризненно чистая, была низко надвинута на глаза. Если ее не обманывало зрение, в одной руке он держал букет полевых цветов.

Элен пошла прямо к нему, сначала медленно, а затем все быстрее и быстрее. Она почти бежала, когда добралась до него.

Сидни подхватил ее, оторвав от земли ее изящные ножки, крепко прижал к себе и закружил.

Затем он опустил ее.

Джесси не слышала слов, которые они говорили. Но она прекрасно видела, как они неподвижно стояли на дороге, глазея друг на друга и упиваясь друг другом.

Она заметила, что Сидни как-то по-мальчишески улыбался, когда протягивал Элен цветы. Та уткнулась в них лицом.

Джесси заметила, что они прекрасно смотрелись вместе — оба были высокими и стройными и поразительно подходили друг другу. Она резко развернулась и взбежала на крыльцо большого дома. В дверном проеме она столкнулась с Чарльзом.

— Джесси… — Он взглянул на нее. — Что случилось? — спросил Чарльз, взяв ее за плечи и заглядывая в ее наполненные слезами глаза.

— П-прищемила палец на правой руке дверью автобуса, — соврала она.

— Давай я поцелую его.

— Нет, — вскрикнула Джесси.

Девушка подумала, что она сама, а не Элен ведет себя как невоспитанная эгоистичная лгунья.

— Прости. Я потом сама посмотрю.

— Пока гости устраиваются, ты не проведешь со мной несколько минут? Может, пойдем погуляем? Я действительно хочу узнать тебя получше, Джесси.

Джесси подумала о Сидни и Элен, восторженно разглядывающих друг друга, стоя посреди этой пыльной дороги.

— Хорошо, — сказала она, неуверенно улыбаясь. — Давай погуляем. Только я… э… подержу руку под холодной водой. Я скоро вернусь.

Джесси ринулась наверх по ступенькам в свою комнату, закрыла за собой дверь и разревелась.

К середине недели Джесси чувствовала себя совершенно измученной. Чарльз, верный своему обещанию, монополизировал каждую секунду, которую она проводила не с гостями. Она допоздна засиживалась с ним, расходуя на него слишком много энергии, с каждым днем чувствуя, что запас сил постепенно истощается.

В среду вечером она спустилась к загонам, осознавая, что пытается спрятаться от Чарльза и его неослабевающего желания побыть с ней наедине.

Ночь была успокаивающе тихой. Звезды слабо мерцали. Джесси поняла, что с тех пор, как приехал Чарльз, у нее не нашлось ни минуты покоя, в котором она так нуждалась. Ей было просто необходимо разобрался в путанице своих чувств и мыслей.

Элен в отличие от Чарльза оказалась интересной гостьей, спокойной и выдержанной в общении. Она не предъявляла никаких требований и в свободное время довольствовалась чтением. Она часто уходила навестить старых друзей, иногда участвовала в некоторых играх и состязаниях, где показала свою прекрасную спортивную форму. Джесси не могла понять, какие чувства испытывает Элен к Сидни, тем более что она была посвящена в их романтическую историю.

Джесси остановилась у изгороди и уселась на верхнюю перекладину. Полная луна ярко светила, но Джесси сидела в тени, гляди на черные очертания лошадки Эда.

Затем она увидела мужскую фигуру, спускающуюся вниз по дороге, и ее первым порывом было убежать. Если Чарльз последует за ней, она закричит что есть мочи.

Но как только человек подошел ближе, Джесси почувствовала облегчение… и страх.

— Привет, — сказал Сидни, опершись о верхнюю перекладину изгороди рядом с ней. Его приветствие было удивительно кратким.

— Несете караульную службу? — беспечно спросила Джесси. — Я случайно не нарушила границу запретной зоны?

— Нет, не нарушили.

— Как тихо, правда?

— Да. Как будто пустота в голове.

Она сняла его ковбойскую шляпу и игриво постучала его по лбу.

— Только не в этой голове.

Сидни перехватил ее руку, их глаза встретились. В его взгляде сквозило слабое предупреждение и вопрос. Он забрал у нее свою шляпу и водворил на место.

На минуту между ними установилось напряженное молчание.

— Я слышал, что босс на этой неделе решил поразвлечься.

Джесси кивнула в знак согласия. Это была правда. После того, как однажды Чарльз решил поучаствовать в программе, он постоянно оказывался в центре компании, всегда был готов повеселиться. Гости души в нем не чаяли.

— Чарльз любит хорошо проводить время, — сказала она.

Сидни издал какой-то непонятный звук.

— Вы не понимаете, что нет ничего плохого в хорошем времяпрепровождении, — оборонительно заявила Джесси. Она знала, что они с Чарльзом сделаны из одного теста.

— Я никогда не говорил, что есть.

— Но вы так думаете. Не обязательно выражать это словами.

— Послушайте, Джесси, я веселюсь столько же, сколько и другие парни, но соразмерно другим занятиям. Веселье — часть жизни, а не ее цель.

— Да что вы знаете о целях жизни? — раздраженно сказала Джесси.

Сидни расхохотался. Его низкий смех был таким же бархатным, как и ночь.

— Возможно, ничего. Особенно в последнее время. Жизнь преподнесла мне неожиданный сюрприз.

— Какой? — Ее сердце бешено забилось, когда она смотрела на его четкий профиль, посеребренный лунным светом.

Джесси вдруг осознала свои чувства. Она была безнадежно влюблена в этого мужчину.

Однако прежде чем он ответил, к ним подошла еще одна особа.

— Привет, Элен, — сказал Сидни. В его голосе не слышалось удивления, и Джесси поняла, что они договорились встретиться здесь.

Действительно безнадежно, подумала Джесси, глядя на Элен. Лунный свет сотворил чудо с внешностью этой женщины: она выглядела безмятежной и какой-то неземной, похожей на святую.

— Привет, Сидни и Джесси. Вы присоединяетесь к нам?

Элен была одета в джинсы и восхитительный свитер ручной вязки.

— Присоединиться к вам? — переспросила девушка.

— Сидни и я собирались прокатиться верхом к Ущелью Бизонов. Когда мы были подростками, мы всегда катались верхом в полнолуние. Вы уже видели Ущелье Бизонов?

— Собственно говоря, нет, — кратко ответила Джесси, — не видела. — Она свирепо посмотрела на Сидни. Наверное, у него не хватает фантазии. Неужели все свои свидания он назначает в этом ущелье?

— Не хотите ли присоединиться? — вежливо, но без особого энтузиазма, спросила Элен.

— Да, — упрямо ответила Джесси.

— Нет, — сказал Сидни одновременно с ней. Они уставились друг на друга.

Джесси почувствовала, как серые глаза Элен наблюдают за ними.

Без лишних слов Джесси слезла с изгороди, повернулась и пошла прочь от них. Однажды он сказал ей, что она самая красивая женщина, которую он когда-либо видел.

Может быть, это и было верно, когда в его мире была только одна женщина. Теперь их двое. И Элен, без сомнения, очень красива.

И к тому же так схожа с ним по темпераменту, что она могла бы быть его сестрой.

Если бы только она была его сестрой.