Самые темные фантазии

8

Кэтрин

Я: Хочешь поиграть в детскую игру?

Неизвестный: Десять.

Неизвестный: Девять.

Неизвестный: Восемь.

Неизвестный: Тик-так.

Я: Ты серьезно?

Неизвестный: Советую тебе начать убегать.

Неизвестный: Время подходит к концу.

Это безумие. Я не собираюсь прислушиваться к словам этого психа. Мои ноги начинают двигаться сами по себе, и вскоре я оказываюсь в главной комнате дома с привидениями. Я оглядываюсь по сторонам: вокруг разбросана мебель, накрытая пыльными простынями. За диваном виднеется красная дверь, из-под которой исходит зловещий красный свет.

В моей руке начинает вибрировать телефон, и я смотрю на сообщение.

Неизвестный: БЕГИ

Мой пульс учащается, когда по венам пробегает дрожь. Адреналин овладевает моим телом, и я врываюсь в другую комнату через красную дверь. Не знаю, чего именно ожидала, но только не пустой комнаты. Я открываю другую красную дверь и попадаю в комнату с окровавленными пустыми рамами для картин. Нерешительно приближаюсь к одной из них, ожидая, что кто-нибудь внезапно выскочит и напугает меня, но этого не происходит. Странно. Ведь создается именно такое впечатление. Я вхожу в другую пустую комнату, и на этот раз в каждой стене расположены по три красные двери. Внимательно их рассматриваю, размышляя, какую выбрать, когда вдруг по спине пробегает холодок. Я оборачиваюсь, но никого не вижу.

Успокойся, Кэт.

Здесь никого нет.

Несмотря на все мои усилия справиться с тревогой, связанной с этим местом, я все равно ощущаю нервозность. Кажется, что кто-то может скрываться в темных углах. Я испытываю внутреннюю борьбу, когда вокруг меня раздается смех.

Я верчусь из стороны в сторону, пытаясь обнаружить виновника, но вокруг меня никого не видно. Смех становится все громче, а потом наступает тишина. Я выдыхаю.

Ненавижу дома с привидениями.

Слабое дыхание касается моей шеи, и я невольно вскрикиваю, оборачиваясь, но снова никого не вижу.

К черту все.

Я выхожу из этой комнаты, поворачиваю налево и открываю красную дверь. И снова передо мной три двери. Я закатываю глаза. Это начинает меня раздражать. Я направляюсь в центр комнаты и принимаю решение открыть дверь напротив меня, надеясь, что это выход. Но прежде чем успеваю повернуть дверную ручку, чья-то рука хватает меня за запястье и разворачивает. Моя грудь вздымается, когда я встречаюсь взглядом с ониксовыми глазами, которые напоминают бездну.

— Попалась, — шепчет он.

— Нет, неправда, — у меня срабатывает инстинкт самосохранения.

Я толкаю его изо всех сил, разворачиваюсь, открываю дверь и мчусь так быстро, как только могу. Я бегу влево, затем вправо, минуя одну дверь за другой, не имея ни малейшего представления о том, куда, черт возьми, направляюсь. В моей голове вертится лишь одна мысль — убежать подальше. Я открываю черную дверь и, в панике оглядываясь в поисках другой, понимаю, что ее нет. Разворачиваюсь, собираясь вернуться через ту дверь, через которую пришла, но она заперта. Мне приходится изо всех сил тянуть за ручку, но она не поддается.

— Черт, — кричу я в отчаянии.

Я застряла. Этот аттракцион закрыт для посетителей. Никто не придет ко мне на помощь.

Во что, черт возьми, меня угораздило вляпаться?

Успокойся, Кэт.

Думай. Думай. Думай.

Мой телефон. Девочки.

Дрожащими руками пытаюсь достать телефон из кармана, и сердце замирает, когда я его не нахожу. Я лихорадочно обыскиваю карманы, но его нет. Скорее всего, он выпал, когда я бежала.

Невероятно.

Возможно, все же есть способ выбраться. Я внимательно рассматриваю комнату, освещенную светом, проникающим через окно. Передо мной стоит кровать с двумя тумбочками, слева расположен шкаф, а справа — стул. Ну что ж, по крайней мере, у меня есть место, где можно сесть.

Я подхожу к кровати и замираю, как вкопанная, с моих губ вырывается крик, когда вижу тень на кровати. Я выжидаю несколько секунд, тихонько прячась в тени, надеясь увидеть, шевельнется ли человек. Когда ничего не происходит, немного успокаиваюсь и подкрадываюсь к кровати, мое сердце готово вырваться из груди. Я хватаю одеяло и резко сдергиваю, затем отскакиваю назад. У меня из горла вырывается нервный смешок. Это всего лишь аниматроник.

Осторожно, чтобы не споткнуться, перемещаюсь на другую сторону кровати, сажусь и опираюсь на руку. Я откидываю голову назад, закрываю глаза и, наконец, мне удается успокоить сердцебиение и сосредоточиться на своих мыслях.

Как же мне, черт возьми, выбраться из этой передряги? Или стоит задать вопрос получше: как вообще я в ней оказалась?

Я чувствую, как что-то холодное и влажное скользит по моей руке. Закатив глаза, вытираю руку о юбку. Решив сесть прямо и опустить голову, понимаю, что, вероятно, это фальшивая кровь, стекающая по аниматронику. Поскольку я придавила кровать своим весом, если на аниматронике и была фальшивая кровь, то под действием силы тяжести она оказалась на кровати.

Я замираю и перестаю дышать, когда чьи-то руки начинают гладить мои волосы.

Он нашел меня.

Мой пульс стучит в ушах, а в животе пархают бабочки, но не от страха. Нет. Каждая клеточка моего тела подсказывает, что нужно бояться, но все разумные мысли улетают прочь, когда он рядом.

— Я победил, — шепчет он, опускаясь передо мной на колени.

Что-то холодное прижимается к моему подбородку, и я медленно поднимаю голову, чтобы встретиться с его взглядом. Он проводит этим холодным предметом по моему подбородку и горлу, пока не добирается до верхней части моей рубашки, а затем разрезает ее. У меня перехватывает дыхание, когда на металлическом предмете, который он держит, мерцает слабый свет. Мое сердце замирает. Я задерживаю дыхание и стараюсь оставаться максимально неподвижной, чтобы минимизировать контакт с ножом, который он прижимает к моему телу.

Он проводит ножом по моему животу, доходя до середины груди, и разрезает лифчик спереди, освобождая грудь. Холодный воздух мгновенно заставляет мои соски затвердеть. Жаль, что не могу прикрыться, но мне страшно пошевелиться, так как я не знаю его мотивов. Он проводит кончиком ножа по моему чувствительному соску, и от этого ощущения я чувствую влагу у себя между ног.

Он немного откидывается назад, пожирая меня взглядом. Пламя в его глазах словно обжигает мне кожу.

— Моя, — выдыхает он, глядя мне в глаза и проводя большими пальцами по моим чувствительным соскам. От его слов мой желудок делает сальто.

— Ты принадлежишь мне, — он снова приставляет нож к моему горлу.

Меня охватывают страх и желание. Он вонзает нож глубже, пока лезвие не пронзает кожу. Вокруг серебристого лезвия образуется капля крови, которая стекает по моему горлу на грудь.

— Только моя, — настойчиво повторяет он. — Понятно?

У меня внутри разливается тепло, а позвоночник покрывается испариной.

Это безумие.

Это, черт возьми, настоящее безумие.

Я должна позвать на помощь, должна что-то сделать… Что ты должна делать, Кэт?

Тебе есть куда пойти?

— Держись от меня подальше, — выдыхаю я, стараясь звучать убедительно, но ничего не выходит. Страх в моем голосе берет верх над желанием.

Я стараюсь забраться на кровать, подальше от него, но мне не удается этого сделать, потому что он хватает меня за ногу. Низкий, хриплый смех, вырывающийся из его уст, вызывает мурашки. Он цокает языком, крутя нож в своих пальцах.

— Перестань пытаться убежать, маленькая тень. Разве ты еще не поняла? Нет такого уголка, где я не смог бы тебя отыскать.

Мои глаза становятся похожими на блюдца, мой желудок сжимается. От этого смеха и от того, как ловко он обращается с ножом, у меня трясутся ноги, а сердце бешено бьется в груди.

— Оставь меня в покое, — я прошу скорее ради своего душевного спокойствия, чем из-за реального желания.

Я умоляю его, потому что, вспоминая эту ночь, мне хочется почувствовать, что я хоть как-то пыталась. Хочется хоть немного почувствовать себя нормальным человеком. Нормальный человек был бы напуган до смерти.

Я зажмуриваю глаза.

Что со мной не так?

Я изо всех сил стараюсь бояться, но, похоже, единственное, чего мне хочется — это чтобы он прижал меня к кровати и занялся со мной жестким сексом, от которого я потеряю сознание. Конфликт между моим телом и разумом вызывает у меня замешательство, и мне сложно избавиться от чувства, что, возможно, я теряю рассудок. Эта ночь кажется нереальной, словно она возникла из самых темных уголков моего воображения. Из самых сокровенных фантазий. Эта ночь олицетворяет собой желания, о которых я лишь читала и мечтала. Не могу поверить, что это действительно происходит. Я стремлюсь убежать, но в то же время хочу наслаждаться его безумием, мне хочется погрузиться в это безумие.

— Давай прекратим притворяться. Перестань умолять меня оставить тебя в покое и попроси о том, чего, как мы оба знаем, ты действительно хочешь. — Одним плавным движением он притягивает меня к своей груди, его рука сжимает мне горло. — Давай прекратим притворяться, моя маленькая тень? — шепчет он, проводя ножом по моему бедру.

Я всхлипываю от боли, когда лезвие врезается в кожу.

— Скажи мне, что если бы я провел пальцами между твоими бедрами, то обнаружил бы, что ты не промокла.

Если честно, я промокла больше, чем когда-либо прежде, и он, безусловно, об этом знает.

Он проводит лезвием по моим складочкам.

— Черт, — рычит он, поднося нож к носу, лезвие блестит от смеси моего возбуждения и крови от пореза, оставленного на моей коже.

Он проводит указательным пальцем по лезвию, собирая мою кровь, затем опускает палец к моим бедрам и начинает что-то выводить.

Моя.

Я усмехаюсь. Не понимаю, откуда берется эта смелость, но я не собираюсь сдаваться.

— Почему бы тебе просто не пометить меня, раз уж считаешь меня своей собственностью?

— Хорошие вещи происходят с теми, кто умеет ждать.

Что, черт возьми, это значит?

Он не дает мне возможности задать вопрос, вновь начиная говорить.

— Отдайся мне, полностью. Я жажду твоего сердца, твоего тела, твоей души, и в ответ я смогу осуществить все твои самые темные фантазии. Смогу воплотить в жизнь все темные мечты, которые когда-либо возникали в твоем сознании.

Мой пульс учащается. Я не намерена поддаваться его безумию, верно? А что, если он окажется убийцей? Если я стану его следующей жертвой? Мой страх и желание продолжают ожесточенную борьбу за господство внутри меня.

— Скажи это. Мне необходимо услышать, как эти слова выходят из твоих прелестных уст, — требует он, ослабляя хватку на моем горле и обхватывая мое лицо своими руками.

Я вздрагиваю от ощущения холодного стального лезвия на своем лице. Мои инстинкты требуют бежать, сопротивляться, сказать ему “нет” и положить конец этому безумию.

— Да, я сдаюсь, — наконец выпаливаю я.

Какой бы дикой ни казалась эта ситуация, очевидно, что он вызывает у меня сильное влечение. Мое тело практически молит о нем. Мои скользкие бедра — яркое тому подтверждение.

Я не намерена упускать этот шанс из-за своих страхов. Это всего лишь одна ночь — ночь, которую я запомню на всю жизнь, ночь, в которой я позволю себе испытывать наслаждение, ночь, когда мои желания будут на первом месте.

Если бы он намеревался причинить мне боль, он бы уже это сделал.

Голос в моей голове не перестает кричать, и я не могу с ним не согласиться. За все эти годы у него было множество шансов мне навредить. Я специально оставляю окно открытым, чтобы ему было проще оставлять свои послания. Все внутри меня кричит о том, что мне следует признаться, что я обо всем догадалась. Но пока мне не хочется портить атмосферу сегодняшнего вечера. Я подержу это в тайне еще немного.

Он срывает галстук с моей шеи.

— Встань.

От его командного тона по моей спине пробегают мурашки. Несколько секунд мы просто смотрим друг на друга, и между нами возникает нечто, что трудно описать словами, прежде чем он поворачивает меня и прижимает к себе спиной.

— Будь хорошей девочкой и ложись на кровать, — шепчет он мне на ухо.

Я следую его указаниям, но прежде чем успеваю лечь на матрас, он хватает меня сзади за шею.

— Лицом вниз, — приказывает он.

Я собираюсь сделать шаг, но передумываю, потому что желание узнать о том, каков он на вкус, поглощает мой разум.

В конце концов, это мои самые темные фантазии.

Если у меня есть всего одна ночь, чтобы воплотить их в жизнь, я буду наслаждаться каждой секундой.